Глава 6

Себастьян прищурился — незнакомец не понравился ему с первого взгляда. В голове бородатого пижона тоже имелась «стена», но не как у лорда Фалько. Хрупкая. Какая-то неправильная.

«Ментальный артефакт», — определил он, припомнив «уроки» отчима и только чудом не передёрнув плечами. Тот регулярно тратил едва ли не всё имеющееся в доме золото на разные побрякушки, которые потом заставлял ломать. После таких занятий голова болела не меньше трёх дней.

Стоило только приспустить магию, в голове раздался неприятный хруст. Так трещал под ногами истончившийся по весне лёд на озере Недволл. Надменность мигом слетела с холёного лица, визитёр сделал шаг назад.

— Поаккуратнее, мальчик.

— Ваш артефакт — дерьмо собачье, — пожал плечами Себастьян. — И плевать, кем был мой отец. У меня не очень складывается с родственниками.

— Понимаю, мой дорогой Себастьян. У меня с наглыми сопляками тоже не ладится, — проворчал пижон. — Вашу ж Элриссу мать, что за детки пошли? Мало мне было Макнейра с его женишком-недодемоном… ну и прочих длинноносых синтарийских ублюдков, — он перевёл свои белёсые гляделки на целителя, явственно давая понять, кого имеет в виду. От Мэйра на короткий миг полыхнуло злостью, и Себастьян с трудом удержал на цепи силу… Вот только ринулась она не на источник агрессии, как всегда. А на расфуфыренного лорда.

Это странно. Непривычно. И вместе с тем как-то даже… правильно?..

«Правильно, — заявил монстр. — Целитель симпатичный, а у этого глазёнки мерзкие и борода дурацкая».

Себастьян коротко хмыкнул. Мэйр тут же бросил на него быстрый взгляд, заставив смутиться, и заговорил, обращаясь уже к вошедшему:

— Ваше грёбаное лордство, вы не соблаговолите в другой раз порассуждать о красоте моего носа и законности рождения? — в воздухе потянуло раздражением. — Уверен, Себастьян по горло сыт вашим сиятельным обществом, лорд Дорих, и сейчас вы дадите ему вымыться, поесть и поспать.

Дорих насмешливо вздёрнул брови.

— Это приказ?

— Это руководство к действию, — невозмутимо откликнулся Мэйр. Однако его нелюдские глаза снова недобро сверкнули. — Если только вы не хотите поглядеть, во что превращается синтарийский ублюдок, когда его пациенту доставляют неудобства.

Дорих вскинулся и явно хотел сказать очередную гадость, однако Фалько ему не дал.

— Тихо, Арлен, — начал он миролюбивым тоном. — Мэйр прав. Пацан от нас никуда не денется, а про его папашу мы ещё поговорим. В более… конфиденциальной обстановке.

И глянул на Себастьяна так, что тут же захотелось согласно закивать — мол, говорите о чём хотите, мне неинтересно. Враньё, конечно, но сбрить щетину, от которой нещадно чесались щеки и подбородок, смыть многодневную грязь и поесть хотелось больше, чем слушать душещипательные сказочки о разлучённых родственниках.

«Нормальный человек бы поинтересовался».

«Я не нормальный. Тебе ли не знать?»

«И то правда».

К удивлению Себастьяна, спорить этот Дорих не стал. Только фыркнул что-то, развернулся на каблуках и вскоре исчез в одном из коридоров. С его уходом стало не в пример легче — сила тут же успокоилась, понимая, что ни ему, ни Мэйру (знать бы ещё, с чего ей вздумалось защищать целителя) больше ничего не угрожает. Вряд ли вообще угрожало: на безобидного котёнка Мэйр не похож.

— Милые у вас тут люди, — протянул Себастьян. — И да, где вообще «тут»?

Своевременный вопрос, ничего не скажешь. Уж как для того, кому в людных местах вообще лучше не появляться. С другой стороны, не он же сюда пришёл, а значит, возможные жертвы на совести этих… лордов.

«А милашка на тебя хорошо влияет», — довольно ухмыльнулся монстр. Будто приятную новость услышал, не иначе.

«Заткнись».

«Вот ты уже не плачешься по каждому человечку…»

«Заткнись нахрен!»

— Добро пожаловать в Иленгард! — голос Мэйра, резкий и ядовитый, отвлёк от разговора с самим собой. — Хоть и столица, а всё равно дыра. Только ублюдки все сплошь высокомерные лорды.

— Захочешь избавиться от сотни-другой — обращайся, — хмыкнул Себастьян, прежде чем подняться с койки. — Опять наденете наручники?

— Изумительное нахальство, — картинно умилился Фалько, прежде чем вернуться к деловому тону. — И без наручников обойдёмся, всё равно с подменыша толку больше. Мэйр, ты же здесь работал, должен ориентироваться? Я разберусь с одеждой и едой, а ты отмоешь парня.

— Самолично? — подчёркнуто сухо уточнил Мэйр.

— Ну-у, тут вы сами разберётесь, не маленькие уже.

Скроив похабную физиономию и не менее похабно подмигнув, лорд удалился.

Себастьян, дождавшись пока Фалько скроется за поворотом, повернулся к Мэйру.

— Я не собираюсь сбегать.

— Можешь попробовать, — великодушно разрешили ему. — Идём.

Стоило только переступить порог, как в голове сплошным потоком зазвучали сотни чужих мыслей. Разбуженная шумом сила дёрнулась было, и Себастьян непроизвольно сделал шаг назад, в спасительную тишину камеры. Справляться с хаосом в своих мозгах он худо-бедно научился, да и перед Мэйром вновь превращаться в потерявшего контроль берсерка не хотелось. Как и навредить ему — целитель был первым, кто не думает о нём как о свихнутом монстре. Глупо с его стороны. Но приятно, не отнять.

— Сейчас. Привыкну только.

Едва лишь чужая рука легла на плечо, как назойливый шум в голове… нет, не отступил. Но сделался не таким навязчивым и раздражающим. Мэйр мягко потянул его вперёд, побуждая идти дальше, и Себастьян пошёл. По пути он отстранённо размышлял, что такое с ним проделал — снова — этот парень и как за считанные минуты умудрился усмирить чудовище, которое сам Себастьян и за восемь лет не смог посадить на цепь. Да только так и не выдумал внятного объяснения, кроме как «это магия».

«А ещё он мне нравится».

Себастьян только закатил глаза.

Душевые оказались здесь же, на этаже, за одной из давно не крашенных дверей — судя по всему, этот этаж нечасто принимает гостей и за его состоянием не очень следят. Впрочем, не Себастьяну придираться к облезшей краске или сколотой местами плитке: совсем недавно ванной ему служила речушка в лесу, по берегам которой росли камыши и квакали лягушки. В озере Недволл вода была чище, но летом его обычно облюбовывали всякие парочки, которым нипочём ни дурная слава «озера самоубийц», ни легенды о «сотнях неупокоенных душ». Сладкую романтическую чушатину о любви и звёздах (а на деле — о том, кто кого и в какой позе поимеет) слушать не слишком хотелось. А думали глупые мальчики и девочки очень громко.

Себастьян стащил через голову то, что когда-то называлось рубашкой. Поморщился — мало того, что она вся в каких-то подпалинах, да и в целом напоминает лохмотья, так и воняло от неё просто невыносимо. Как с ним только сидел тот расфуфыренный лорд и не кривился? А Мэйр?

«А я давно говорил — давай прибьём какого-нибудь богача и займём его дом»

«Плохо убеждал».

Себастьян потянулся к пуговицам на штанах, когда услышал за спиной тихое покашливание. Развернулся — и снова не смог удержаться, чтобы не залипнуть на зелёных глазах. Так, он явно сделал что-то не то.

— Эм-м, я не должен так делать, да? Извини, я… отвык. От людей.

— Всё в порядке, — Мэйр безразлично пожал плечами, — у меня восемь лет практики, на голых мужиков вдосталь нагляделся. Или это я тебя смущаю? — он снова улыбнулся — на сей раз почти незаметно; лишь чуть дрогнули уголки чётко очерченного рта, — прежде чем демонстративно отвернуться к стене. — Прошу прощения.

— Не смущаешь, — коротко отозвался Себастьян и, наскоро сбросив штаны, шагнул в кабину.

В чистой одежде, вымытый и выбритый, он почувствовал себя человеком. Даже здоровым отчасти — вместе с пылью сошли усталость и придурь. («Можешь прикидываться нормальным, когда хочешь!») Теперь нужно всерьёз подумать, что делать дальше. Ну или узнать, что собираются делать с ним — интуиция настаивала, что в ставшую родной хижину он вернётся очень нескоро.

Себастьян нахмурился. Снова становиться лабораторной крысой не улыбалось.

— Кто такой этот Лейернхарт? — поинтересовался он, когда они расположились за принесённым в его камеру крепким деревянным столом с кучей еды. Не похлёбка из воды и рыбьего хвоста, а мясо, овощи, свежий хлеб, сладости, которые Себастьян решительно отодвинул от себя (зато Мэйр смотрел на пирожные с нескрываемым вожделением). Нашёлся даже кувшин с каким-то пойлом — и это для психопата-убийцы!

Правду говорили: хочешь задобрить мага — положи ему пожрать.

«Надо было сдаться раньше».

— Эдриан Лейернхарт? Покойный лорд-канцлер, — отозвался Мэйр, задумчиво глядя перед собой. — И твой отец, раз уж его неуважаемый преемник так уверенно об этом заявил, — он усмехнулся. — Мы поначалу взялись зубоскалить, что это Фалько тебя нагулял. Лицом ты на него похож, дар его родовой у тебя во всей красе проявился… Но теперь всё ясно: если ты сын Лейернхарта, то Фалько и его дети — твоя родня, потому что они были кузенами. Да и Дорих, получается, тоже не чужой — его сестра Виктория была замужем за твоим старшим братом.

— Большая и любящая семья, — Себастьян скривился и отпил вина. Немного, но опьянение ощутил почти моментально и решительно отставил кубок — проблем с головой хватало без всякого алкоголя. — А почему «была»? Мой… брат мёртв?

— Гейбриел помер лет десять тому назад, причём с большим размахом. И так-то, говорят, был придурком, а потом ему филактерия лича мозги поломала. Долгая история, а уж кровищи сколько… в общем, как-нибудь расскажу. Позже.

«А ты в лесу сидеть хотел».

Ну конечно, куда без личного монстра и его ценного мнения.

— Ладно, — Себастьян пожал плечами. В отличие от его психованной стороны, ему до своего нынешнего статуса дела нет. Ну, почти. — Это получается, я теперь целый лорд?

Мэйр нахмурил брови, явно что-то припоминая.

— У тебя вроде как племянница есть, ей сейчас лет четырнадцать… или больше, не знаю точно. Если лорд-паук не узаконил тебя перед смертью, то наследует она, а потом уже ты. Да и слава богам! — убеждённо заявил он, будто утешая. — Целее будешь. Мать девчонки — не какая-нибудь светская девица, а целая леди Дорих. У семейки лорда-канцлера та ещё репутация, знаешь ли.

— Недаром он мне не нравится.

— Он никому не нравится.

— Ну… лорд Фалько не хотел его убить. В отличие от тебя. — Себастьян насмешливо ткнул вилкой в сторону Мэйра, флегматично ковыряющего ложечкой пирожное.

— Для тёмного мага желание кого-нибудь прибить — вещь вполне обыденная. Увы, но кровожадность — часть нашей натуры, и даже имперские законы это учитывают. Убить можно защищаясь, или по долгу службы, например… имеется много оговорок, что дико бесит некоторых отдельно взятых светлых… Главное, не убивать просто так, по своему хотению. Усмирить силу тебе помогут, однако усмирять жажду насилия ты будешь сам. И если не сможешь, то… — он развёл руками и нервно заправил за ухо прядь длинных смоляных волос. Себастьян, хоть и проникся серьёзностью тона, не смог не поглазеть на чуть оттопыренные, заметно заострённые уши. Подменыш, значит? Неужто сказки про эльфов, что крадут у людей младенцев, — чистая правда? — Короче, маньяков у нас в тюрьмы не сажают, а сразу отправляют на свидание с Хладной Госпожой. Даже если у них такой исключительно мощный дар, как у тебя.

— Я не просил этого… дара. И был бы рад избавиться.

«Эй! Я, между прочим, защищаю твою задницу!»

И ведь не поспоришь.

«Извини».

— Мы худо-бедно договаривались всё это время. Ваши люди пришли в мой дом. И захотели убить. Ему это не понравилось. Мне тоже.

Мэйр устало вздохнул и потёр переносье. В комнате мелькнул и пропал отголосок его эмоций, довольно-таки сумбурных и оттого неопределимых. Просто удивительно, как при таком раздрае он умудрялся сохранять невозмутимый вид.

— Ты был в лесу, а не на необитаемом острове, и это вполне закономерно, что пришлось встречать гостей. Пойми, Себастьян, — его имя, произнесённое с этим странным певучим акцентом, даже показалось не таким до глупости вычурным, как обычно, — с силой не договариваются, её подчиняют. И ты обязательно подчинишь, стоит только захотеть.

— Сомневаюсь. — Себастьян поморщился и отставил в сторону тарелку с недоеденным мясом.

Он пытался. В детстве, когда отголоски чужих эмоций пробуждали в нём злость, Себастьян пытался закрываться. Прятался на чердаке, закрывал уши руками, чтобы не слышать, не чувствовать, быть более… нормальным. Спускался, когда становилось легче и тише. И всякий раз получал от отчима порцию нравоучений — будущий маг не должен прятаться, если не хочет прослыть слабаком.

«Люди боятся только силы, — говорил он в конце каждой воспитательной речи, коих было слишком много. — Ты же сильный мальчик, ведь так?»

Если бы Себастьян мог, он бы убил его ещё раз. Даже без помощи монстра.

— Не говори ерунды! — отрезал Мэйр, снова сверкнув глазами. — Мой земляк, Кайлин Макнейр, в неполные пятнадцать лет стёр с лица земли целое поселение. Проклял землю, уничтожил всё живое на целую милю вокруг себя, ну и на десерт поднял нежитью всех убитых, а заодно и тамошний погост. Говорят, это было чудовищно. Однако Макнейра не развеяли прахом по ветру, а забрали в Академию и научили всему, что нужно. Теперь это уважаемый архимаг, коммандер полиции, близкий друг самого императора… В общем, если уж из такой инфернальной жути сделали приличного человека, то тебе и подавно деваться некуда.

— Мне было восемнадцать, — проговорил Себастьян. — Отчим говорил, это очень поздно. А сейчас мне двадцать восемь. Кто возьмётся учить чьего-то там ублюдка с порченными мозгами? Ещё и бесплатно.

— Может быть, прекратишь повторять всякую чушь за подлым и лживым мудаком? — подчёркнуто-вежливо предложил целитель. И снова оставалось поразиться его умению держать лицо — на Себастьяна жаркой волной плеснула чужая злость, которая, впрочем тут же схлынула, как и не было вовсе. — Восемнадцать — это не поздно, даже не верхняя граница нормы. Образование бесплатное хотя бы потому, что ты по закону обязан его получить. Необученные маги — потенциальная опасность, поэтому спрашивать никто не станет ни тебя, ни преподавателей, у которых ты будешь обучаться. Это ясно? Вот и славненько. Если ты закончил с ужином, то давай спать укладываться.

Себастьян оглянулся на кровать — крепкую, застеленную чистым бельём. Так было очень давно, в прошлой жизни, когда ещё стоял Серый Дол, мама была жива, а отчима хотелось называть отцом.

Отчима, который сломал ему жизнь и мозги ради кошелька с золотом.

— Я не хочу спать, — покачал он головой. — Я хочу… узнать больше о себе. То есть как о менталисте. О магии и как всё это работает. У вас же есть книги для таких, как я?

Мэйр вздохнул — скорее устало, чем раздражённо, — и, помедлив, кивнул.

— Любая твоя просьба — разумная просьба — будет выполнена, так что не стесняйся просить. Книги будут. Только я тебя прошу, не надо пытаться по ним колдовать! Тебе самому это не слишком полезно, сначала защиту нанести надо.

— Защиту?

— Татуировки.

Он снял с манжеты затейливую запонку и скатал рукав до локтя; расстегнул несколько пуговиц у ворота рубашки, обнажая шею и острые ключицы. В самом деле, смуглую кожу тут и там испещряли загадочные чернильно-чёрные знаки. Они складывались в причудливый узор (или, быть может, заклинание), который змеился от кистей рук и основания шеи, уходя под одежду.

— Вместе с краской под кожу вводится ювелирная пыль, на которую ложатся чары, помогающие стабилизировать магическую силу и облегчить колдовство, — менторским тоном пояснил Мэйр, нарушив несколько затянувшееся молчание. — Мы с Уиллом начнём наносить каркас, когда сочтём, что ты к этому готов.

Себастьян рассеянно кивнул, наблюдая, как он приводит одежду в порядок — спешно, почти остервенело. Может, этот невозмутимый с виду целитель и равнодушен к голым мужикам, но сам, немного оголившись перед едва знакомым человеком, испытал дискомфорт. Хотя смущения ничем не выдал — разве только чуть порозовели тонкие скулы и заострённые кончики чудных эльфийских ушей.

«Такой милый», — поведал монстр флегматично.

«Ебанулся?» — переспросил Себастьян почти со священным ужасом. Если его личное чудовище и находило что-то милым, то это обычно было связано с кровопусканием и чьей-нибудь мучительной смертью.

Монстр не удостоил его ответом.

Вместо этого он — ну потому что Себастьяну это в голову бы не пришло — поймал ещё не спрятанное под рукавом запястье, потянул на себя. Мэйр едва слышно выдохнул и глянул непонимающе, в мыслях его царил беспорядок.

— Красиво, — проговорил Себастьян, большим пальцем поглаживая испещрённую татуировками кожу. — Хоть и странно. Немного.

— Ничего странного, — проворчал Мэйр, аккуратно высвободив руку. — Всё же попробуй поспать. Я помогу, если хочешь.

Зачем он кивнул, Себастьян не знал — с чем с чем, а со сном у него проблем никогда не было. Монстр заботился о своём дурном хозяине, отправляя чуть ли не в кому всякий раз, когда он выматывался. Просто хотелось ощутить ещё немного чужой магии, уютной, незлой и очень… волшебной.

— Засыпай, — негромко велели ему. Тёплая ладонь коснулась лба, отчего сделалось ещё спокойнее. — Я уйду, но потом вернусь. И буду возвращаться до тех пор, пока тебе это нужно. Не волнуйся.

— Я не волнуюсь. Сейчас — нет.

Чужая сила пробралась в мозги самого Себастьяна, окутала его незримой сетью, усмирила внутреннего монстра. Может ли такое проделать любой маг? Или только этот вкрадчивый и с виду мягкий целитель, что ощущается то прохладой весеннего леса, то жаром нагретого на солнце металла?..

— А п-правда, что эльфы подбросили тебя людям? — невпопад пробормотал Себастьян, глядя на него из-под ресниц и уже толком не понимая, что мелет. Дремота наваливалась медленно, но верно. — Зачем они?..

— Фейри, — поправил Мэйр, улыбаясь, однако веселье не затронуло его звериных глаз. — Правда. Не нужен был, вот и подбросили.

— Они что, идиоты? — изумление было неподдельным, хотя невесть откуда взявшуюся сонливость не согнало. — Был бы ты мой… я б тебя точно никому не отдал.

«Звучит как угроза», — донеслась до Себастьяна насмешливая мысль, прежде чем он отключился.