5

**********************

Эта ночь была ужасной.

Второй по степени ужасности после того дня, как я поняла, что дедушка мертв и больше не вернется в наш дом.

Странным было штопать того, кто забрал у меня единственного любимого и родного человека.

Мою семью.

Еще более странным было искренне переживать за этого Синеглазого, видя его мучения и отмечая, что даже в бреду, он не позволял себе стонать от боли.

Его рана была не просто страшной, она была ужасающей, когда я трясущимися руками смыла с него всю грязь и кровь, чтобы узреть катастрофическую картину происходящего.

Разорванные края плоти пульсировали на концах, заставляя меня содрогаться каждый раз, когда я пыталась очистить их как можно глубже, чтобы потом можно было зашить рану, не боясь получить заражение крови и страшные осложнения, про которые сейчас лучше было даже не вспоминать, чтобы не испугаться самой и не растерять собственное самообладание.

Не обязательно бояться крови или падать в обморок при виде пореза.

Но попробуйте когда-нибудь взять в руки иглу, которой предстояло зашивать кожу человеку, а не штопать одежду или пришивать пуговицы!

Я сходила с ума от его боли, снова и снова разговаривая с воином-оборотнем, словно это могло помочь мне не бояться, а ему уменьшить боль хоть на чуть-чуть, почему-то совершенно неуверенная в том, что обезболивающее ему помогает!

Я рассказывала ему все, что собиралась делать, предупреждая, что он должен быть очень стойким и терпеливым, потому что я впервые держала странную, изогнутую буквой «С», иглу, накладывая стежок за стежком и стараясь делать это как можно быстрее и аккуратнее.

Часто я видела, как это делает дедушка.

Пару раз ему приходилось зашивать таким образом людей, но чаще — раненых животных.

Не понимая до конца, кто лежал передо мной, я старалась думать лишь о самом процессе.

Мои руки и спина буквально задеревенели, когда, наложив последний шов, я попыталась выпрямиться и подняться с колен.

— Ну вот и все, а я боялась, — в очередной раз обратилась я к мужчине, который не приходил в сознание ни на секунду, — Прости, если было больно, я правда старалась быть аккуратной. Сейчас обработаем твои раны антисептиком и наложим повязку, хорошо?..

Сделав все, как это делал дедушка, я вздрогнула, обернувшись, потому что во все три окна дома внимательно смотрели три медвежьи морды, припав к стеклу черными носами, отчего их пипки смешно расплющивались, оставляя на стекле разводы.

Наблюдали все.

Кроме Белого.

Естественно.

— Не помню, чтобы я просила высшие силы об ассистентах на операции, — устало улыбнулась я, подходя к одному из окон, где светились яркие глаза Осеннего.

Большая бурая морда фыркнула и кивнула, тут же исчезая из вида.

Через секунду же входная дверь приоткрылась, и Осенний уже в обличии человека заглядывал внутрь, бросая тревожные взгляды на своего забинтованного брата.

— Он в порядке?

— Сложно сказать, — лишь когда я опустилась на деревянный стул у круглого обеденного стола, то почувствовала насколько эта ночь вымотала меня, и какими тяжелыми стали плечи, давя на все тело к полу, — Я сделала все, как надо… чуть позже поставлю антибиотики, чтобы точно не было воспаления. Но никто не знает, выживет ли он. Раны на самом деле очень глубокие. Знаешь, как говорил дедушка — если переживет следующие сутки, то выкарабкается однозначно.

В груди снова заныло при мысли о том, что деда нет рядом, и я тяжело помассировала лоб, пытаясь прогнать печаль и тоску.

— Как ты?

Второй стул жалобно скрипнул, когда большое тело Осеннего опустилось рядом со мной, и яркие солнечные глаза уставились на меня тепло и поддерживающе.

— Я? Кажется, схожу с ума, потому что сижу вот так спокойно рядом с оборотнем, и даже не пытаюсь упасть в обморок или закричать, — сонно улыбнулась я ему, подпирая подбородок кулаком и рассматривая его красивое лицо и такие необычные глаза, — Вы все такие красивые и мускулистые, или это только ваша дружная компания является составом медвежьего модельного агентства?

— Конечно только мы! — фыркнул Осенний, поворачиваясь за стол, который был явно маловат для его большой фигуры, и вытягивая под столом свои длинные ноги, так, что теперь они торчали с другого угла, но я была благодарна за это, потому что теперь бедра мужчины были запрятаны под столом. Кажется, к обнаженным задам я уже начинала привыкать, а вот к переду…

— И мы не оборотни!

— А кто же вы тогда? — заинтересованно подалась я вперед, но видя, как Осенний растерялся и покосился в сторону двери, поняла, что это тема была запретной для разговоров, — Впрочем, это не так уж и важно… чай будешь?

— Только если есть сладкие печеньки! — широкая озорная улыбка Осеннего меняла его лицо до неузнаваемости, делая из него шебутного мальчишку, а не большого грозного воина.

— Есть,— улыбнулась я ему, поднимаясь со своего места, чтобы поставить чайник, и проходя мимо окна, сконфуженно остановилась.

— Его нет. Ушел разведать обстановку в лесу, — приглушенно за моей спиной отозвался Осенний, заставив меня покраснеть от мысли о том, что я думала про этого жуткого Белого, и это было столь очевидно для окружающих, — Печеньки сама делала?

— Очевидно, что белочки с соседнего бора, — улыбнулась я, быстро прошагав мимо окон, и с радостью слыша очередной взрыв заразительного смеха.

Достав корзинку со сладостями, и проходя мимо окон в очередной раз, я показала корзинку оборотням-близнецам, видя, как две большие медвежьи морды вытянулись от явного удивления, а через пару секунд братья уже стояли на пороге в обличии людей вынюхивая, что я несу, под недовольное бурчание Осеннего, что это я сделала зря, потому, что ему теперь ничего не достанется.

Кажется, чай нужен был только мне.

И когда я усаживалась на свое место, заглядывая в пустую корзинку, где еще не так давно была масса сладостей, я чувствовала себя уютно и умиротворенно. Даже в окружении этих огромных мужчин, которые умели становиться жуткими хищниками… и, возможно, убивали не только других медведей.

Я старалась не делать это, но перед глазами снова возник образ Белого, когда он явил себя в человеческом обличии — огромный, жуткий, холодный и окровавленный… но все-равно по-своему притягательный.

— Почему у вас нет клыков? — тихо обратилась я к мужчинам, когда в их разговоре возникла пауза и три пары ярких глаз в непонимании уставились на меня, — В человеческом обличии. Я не вижу у вас клыков, как у…

— Потому что он чистокровный, — пожал плечом один из близнецов, без особых проблем понимая, о ком я говорю, и тут же явно получив пинок под столом, потому что быстро замолчал, покосившись на Осеннего и своего брата, очевидно очень сожалея, что не удержал языка.

— Прошу прощения, что спрашиваю о вас, просто я и представить не могла, что вы существуете. А теперь я сижу в вашей компании, и не испытываю страха. Хотя, наверное, должна бы.

Мои слова не помогли, и мужчины по-прежнему молчали так, словно над их головами нависла одна большая голубоглазая секира, когда я устало выдохнула, повертев в руках теплую кружку с уже давно остывшим ароматным травяным чаем.

— …выживет ваш брат или нет, я все-равно умру. Я знаю, что он не оставит меня в живых при любом раскладе, это очевидно, — я уставилась в кружку, чтобы не видеть погрустневшие глаза мужчин и их поджатые губы, — И я не пытаюсь выведать о вас что-то для каких-то дурных целей, а просто пытаюсь познакомиться. В конце концов, я всегда буду под вашим контролем, пока Синеглазому нужна моя помощь, да и вряд ли мне кто-то поверил бы, скажи я, что общалась с оборотнями, которые вовсе не оборотни.

Я пыталась улыбаться, глядя в их глаза, но, кажется, мужчин уже было не взбодрить.

— Я даже не знаю ваших имен, называя вас в своей голове по-своему.

— И как же ты нас называешь? — лучик интереса загорелся в глазах Осеннего, когда он, наконец, поднял свою голову, посмотрев на меня.

— Вашего брата Синеглазым, ты — Осенний…

— Осенний? — недоуменно улыбнулся мужчина, с интересом подавшись вперед и забыв о печальном.

— Да, у тебя необычные глаза. У вас у всех необычные и очень яркие. Но ты пахнешь как осень — медом, пшеницей и желтыми листьями на росе.

— Я — Янтарь, — чуть помедлив, наконец, выдавил тот, кого я называла Осенним, — Синеглазый брат — Север. Братья близнецы — Туман и Ураган.

—…а Белый?..

— Лютый.

— О! — это все, что я могла выдохнуть, заворожено уставившись на красивые улыбающиеся лица. Имена были необычными, но подходили им просто идеально.

— Янтарь, Туман, Ураган и Север, я рада с вами познакомиться, — искренне улыбалась я, — А я — Мия. И у меня еще есть в запасе конфетки!

До восхода солнца было не так много времени, но я провела его в чудесной компании, с большим интересом слушая необычных мужчин, которые рассказывали о лесах и их нравах, о которых я не могла даже догадываться, даже если с рождения жила в лесу. Вернее, как я успела понять сейчас, лишь в одном очень маленьком лесном царстве, за границы которого никогда не выходила.

Я больше не пыталась спрашивать их о том, кем они были, не пыталась что-то узнать, в глубине души понимая, что те рассказы и легенды, что я слышала о чудовищах, что рвали на куски и убивали ради забавы, едва ли были правдой… если только не думать о Лютом.

В течение этих нескольких часов каждый из мужчин подходил к Северу, осторожно касаясь его лбом к лицу и что-то приглушенно говоря.

— Нам пора, — выдохнул Туман, откидываясь на спинку и кивая на алеющие снизу облака бескрайнего неба за стеклом, — Скоро рассвет.

Видимо, это означало, что Лютый скоро вернется, и они не хотели бы быть застигнутыми врасплох.

Я их понимала.

Тяжело было выносить холодный пронизывающий взгляд на себе двадцать четыре часа в сутки.

— Спасибо белочкам за печенюхи, — улыбался Янтарь, поднимаясь из-за стола и, как всегда, легкой походкой шагая к двери вслед за Туманом и Ураганом, словно был облачен в дорогую одежду, а не в костюм Адама!

— Обязательно передам им при встрече! Янтарь, — он обернулся уже на ступенях за порогом, и мне пришлось снова запрокидывать голову, чтобы заглянуть в его глаза, игнорируя его наготу, — Я не могу выходить из дома?..

Мужчина чуть нахмурился.

— Прямого указания не было, но тебе лучше оставаться за стенами… так будет безопаснее для тебя.

— Безопаснее от Лютого?

— От чужих.

— Что, прости?

Янтарь поморщился, быстро осмотревшись по сторонам, словно у каждого листика дерева или кустов были глаза и уши, прежде чем сдержанно произнес:

— Те медведи, что напали на тебя и Севера. Они вернутся. Это вопрос времени. И мы должны быть готовы к нападению. Поэтому тебе нужно быть в доме как можно чаще.

Внутри меня разверзлась темная пустота, полная ужаса и омерзения.

Не прошло еще и суток с того момента, как те три медведя были жесткого убиты Лютым.

Их рев все еще стоял в моей голове, как бы я не хотела об этом думать!

Тяжело сглотнув, я покосилась за пределы поляны вокруг дома, пытаясь отыскать изувеченые трупы, но, к счастью, в полумраке отступающей ночи не смогла увидеть ничего.

— Они вернутся отомстить вам за смерть своих?

— Не знаю, Мия, — голос Янтаря странно дрогнул, и он впервые отвел глаза в сторону, когда говорил со мной.

Это было ложью.

Он знал, зачем они придут и для чего будут биться, но, видимо, я об этом знать не могла, как и обо всем том, что касалось их необычного вида в целом.