Глава 5

Детвора разнесла известие о представлении со скоростью достойной почтовых голубей, и еще задолго до сумерек деревня стала оживать. С полей и огородов в одиночку и целыми семьями потянулись люди. Даже пастухи перегнали стада на ближние пастбища и, оставив скот под присмотром собак, поспешили в деревню. Просторное поселение вдруг оказалось тесным и шумным. А невнятный гомон и гул с каждой минутой все увереннее превращался в стоголосый ор, усиливаемый всеми иными, обычными звуками сельской жизни…

Возбуждение, охватившее опупенцев, передалось и старосте. Доселе чинный и степенный он постоянно потирал руки и не мог найти себе места. То подсаживался ко мне и, посидев немного молча, уходил к расположившимся чуть в сторонке королевским стражникам, но и с ними не решался заговорить.

— Не суетись, Броун, — насмешливо промолвил Нечай, после сытной еды впавший в некое добродушие, когда нервозность старосты стала уж слишком заметна. — Если считаешь, что пора начинать, то так и говори. Нашему поединщику без разницы, когда скомороху скулу своротить. Верно, Давила?

Молодой стражник, крепкого телосложения и чуть живодерского вида, который его лицу придавала свороченная набок переносица и глубокий шрам на подбородке, лишь невнятно хмыкнул и пожал плечами.

— Нам тоже не досуг у вас засиживаться. Почитай целую седмицу в замке не были, выслеживая, перелетных птиц. Ха-ха-ха… Тем более, не с пустыми руками вернемся…

— Ты все еще думаешь, что Игорь харцызский лазутчик? — удивился Броун.

— Скажу тебе по секрету, староста, — засмеялся Нечай. — Я, в отличие от тебя, в Академии Оплота не обучался, поэтому думать мне не по чину, а главное — без надобности. Для этого есть господин барон. Вот доставим скомороха в замок, а там пущай Владивой сам решает: кто харцыз, а кто — нет… Тем более, парни и сами в Дубров собирались. А по нынешним временам, путешествовать под охраной, куда надежнее. Верно, говорю?

— Где ж еще заработать, как не в городе? — пожал плечами я, все больше свыкаясь со своим новым, придуманным Мышатой, обличием.

— То-то же, — продолжил убежденный в правоте десятник. — Если сейчас достойно сумеешь показать свое умение, то в Дуброве от желающих померяться силой у тебя отбоя не будет. У господина барона, почитай, три сотни в отряде, да в ремесленной слободе тьма не ученого жизнью молодняка найдется. И каждый второй считает себя непревзойденным силачом и бойцом. Важно лишь достойную награду победителю объявить. Чтоб отсеять скучающих по дармовым развлечениям но, в то же время, не отпугнуть не слишком зажиточных. Думаю, если малый дукат на кон поставишь — не прогадаешь.

— Благодарю за совет, господин десятник… — ответил я вполне искренне. — Так и сделаю. А что, господин Броун, не пора ли и в самом деле начинать? Вечереет…

Так и не осмелившись задать в присутствии Нечая, ни мне, ни Лукашу самого важного для себя вопроса, староста махнул рукой и промолвил.

— В сам раз. Жители уже собрались. Будет с чего вам дополнительный приз выделить. Можете начинать и… храни вас Спаситель.

— Да ты чего, Броун? — удивился десятник. — Забыл, что потешные бои запрещают душегубство? Тут не столько сила, как ловкость и умение важны. Да и мы ротозейничать не станем: вмиг бойцов разведем, если забудутся. Давай, иди на площадь, собирай деньги… Мы — следом. И, раз уж наш гостеприимный староста так обеспокоился, напоминаю парни: любые удары, причиняющие тяжелые увечья, будут считаться нарушением правил и соответственно наказываться! Во-первых, — я тут же остановлю поединок и засчитаю победу пострадавшему, а во-вторых, — провинившемуся прикажу отвесить полдюжины канчуков! Понятно? Повторять не надо?! Особенно это касается тебя, Давила! Проиграть мастеру не зазорно, но опозорить честь королевского стражника и потерять мои деньги из-за несдержанности — совсем иное… Мне это не понравится…

— Не ярись, десятник, все будет красиво… — прогудел Давила, неспешно снимая легкий тегиляй* (*Тегиляй — стеганка. Самый простой и дешёвый доспех XVI века). — Я, небось, тоже не лыком шитый… Не впервой в потешном бою сходиться. И сам бит бывал, и другим спуску не давал.

Молодой ратник был хорошо развит физически и явно гордился своими грудными мышцами, поэтому, хоть правила того и не требовали, разделся до пояса целиком. Я решил последовать его примеру. Стыдиться собственного тела тоже не было причины.

— Ну, что вольный ветер? — подмигнул заговорщицки Давила, уважительно взглянув на мои плечи и мускулистые руки. — Пойдем, потешим честной народ брызгами слюны и соплей…

Вообще, стоило ответить на подначку, словесный поединок поощрялся, но мне вдруг стало скучно и как-то уныло. Словно взрослому, вынужденному принимать участие в детских забавах. Очевидно, не удалось утаить этого от наблюдательного взгляда Лукаша, потому что он дернул меня за кушак и настойчиво зашептал:

— Слышь, Игорь!.. Я не знаю, какой из тебя боец, но если хороший, не вздумай победить стражника слишком быстро!.. Осрамишь его, лишнего недруга наживешь — это раз… Опозоришь королевскую стражу, разозлишь десятника, а он и так на тебя коситься — это два… А самое главное: имей в виду: за короткий бой опупенцы не заплатят ни гроша. Этим людям не так часто удается поглазеть на что-либо более интересное, чем перебранка между соседками, и они хотят насладиться зрелищем сполна. Ты меня слышишь?!

— Да, — я сбросил с себя наваждение и широко улыбнулся парнишке. — Не волнуйся, Лукаш… Как заметил Давила — не впервой. Зрители останутся довольны.