Глава 11

На следующий день он уже чувствовал себя слишком хорошо, чтобы хандрить, завернувшись в одеялко. Да и не мог он себе позволить ещё денёк безделья: у Ханнэ в рабстве ещё четыре заклинателя, однако они не обладают ни опытом, ни сноровкой Билли-шельмы. Со стандартными заготовками и наброской одномерных плетений прекрасно справляются, но тонкая настройка артефактов и создание многомерных сетей уже выходит за пределы возможностей. «Билли, чтоб тебя, найди уже подмастерье!» — стенала Ханнэ каждый раз, когда сроки выполнения заказов угрожали полететь к троллям в задницу.

Билл, конечно, полететь ничему не давал, однако и сам прекрасно понимал, что работает на износ. Эдак и до пятидесяти не дожить можно… Вот только не так просто найти помощника тому, кто в двадцать шесть лет уже способен треть Гильдии за пояс заткнуть. Ни один из четырех помянутых заклинателей с его объёмами работ не справлялся, а матерым гильдейцам строго-настрого запретили иметь с «этой неблагодарной шлюшкой Фоули» какие-либо общие дела. Спасибо Лори Макэлрою, чтоб его демоны пожрали.

Сегодня, впрочем, можно только радоваться наплыву работы. Билл всегда был злопамятен и обидчив, и ссору с поганым на язык кучерявым проходимцем нескоро забудет… А так и польза общему делу, и монетка в карман, и мозги ничем лишним не заняты.

— Ты ещё здесь? — изумилась Ханнэ, выйдя из подвала, где вместе с алхимиком и двумя ювелирами мастерила основу под артефакты. — А как же твой чёрный властелин? Я думала, уже мчишься, теряя тапки.

Билл глянул на часы и со стоном схватился за голову — к своему чёрному властелину он опаздывал уже на добрый час.

— Ну ладно, я всё равно опоздал. Доделаю и пойду, — решил он в итоге. — У меня тут всего-то два зеркальца осталось.

С двумя зеркальцами он совладал быстро — уже наловчился накидывать плетения по шаблону. Это на стадии разработки оно было сложно, а сейчас кажется сущей ерундой. Как и само Волшебное зеркало. Ну, промеж собой они звали эту поделку «льстивая стекляшка»: полуразумный артефакт поверхностно считывал мысли и эмоции владельца да знай себе нахваливал его вкрадчивым голоском. Ханнэ, помнится, отнеслась к задумке скептически, однако позволила сделать десяток пробных моделей. Но льстивая стекляшка пришлась народу по вкусу: собеседник из неё вышел получше некоторых людей, да и говорит она всегда только хорошее.

— Уже закончил? — Ханнэ поставила рядом с ним большую чашку какао — горячего, ароматного, с маленькими зефирками и шапкой воздушных сливок сверху. — На вот, наберись сил. Некроотдел — гадкое местечко.

— Спасибо, Хани, ты моя дивная прелесть! — протянул Билл, пододвигая чашку поближе. — Слушай, а куда стекляшек так много-то?

— Это в столицу на реализацию. А уж как они у нас идут… Ох, Билли! Иногда мне хочется обнять тебя, а не придушить, — она счастливо зажмурилась и тут же злорадно прибавила: — Гильдия так и бесится, что не они первые придумали. Хотя им и не… Хм, по-моему, ты сделал на одно больше.

Билл ответил столь же злорадной улыбочкой и протянул ей овальное зеркальце в красивой мельхиоровой (тьфу!) оправе.

— Это модификация.

Ханнэ подозрительно зыркнула на него, прежде чем уделить внимание зеркалу.

— Как там бишь? Свет мой зеркальце, скажи…

— Ты ль на свете всех милее? — перебило зеркало желчным, скрипучим голосом, совсем не похожим на переливчатый голосок стандартной модели. — Да, конечно, безусловно. Всё, отвали, пацан!

— Я же девочка! — возмутилась Ханнэ, машинально поправив свои аккуратно уложенные серебристые волосы. Стриглась она очень коротко, однако принять за мальчика эту утончённую фейскую красотку мог только злоязыкий полуразумный артефакт.

— Хуевочка! И что вы все вечно о себе да о себе? А кто спросит, как мои дела?! Я не могу работать в таких условиях!..

Ханнэ выразительно закатила глаза и вернула зеркало его создателю. А затем задала вопрос, который в их мастерской звучал регулярно:

— Билли, ну на кой хер?!

— Ой, да прикольно же!

— Мудацкое зеркало? Серьёзно?

— Ага. И всего-то стоило инвертировать с полдюжины векторов в сети заклинаний, чтобы оно перестало нести всякую слащавую муть, — Билл засмеялся и, хлебнув какао, сцапал злобное зеркало со стола. — Прости, друг, она у меня такая грубиянка. Хм, дать тебе имя какое, что ли…

— Мельхиор, — предложило ехидное зеркало. — Иди парню своему дай, а меня не лапай.

— Разъебу, мерзкая стекляшка!

— Мечтай, лупоглазый. Я неразбиваемое!

Прежде чем Билл и впрямь в сердцах расколотил охамевшее зеркало, Ханнэ забрала у него артефакт и припрятала в карман пиджака.

— И впрямь забавная штука, если подумать, — усмехнулась она. — Что, этот так и написывает?

Билл раздражённо поморщился, катая по столу зеленоватый камушек амулета связи.

Если и есть на свете кто-то наглее, неугомоннее и назойливее его самого, то это Мельхиор. Сопливые просьбы-требования то о встрече, то о прощении, то почему-то об осторожности уже перевалили за два десятка. И ведь ни разу не повторился, мерзавец трепливый!

— Наплюй, — велела Ханнэ, присев рядом и отпив из своей чашки. — Скоро угомонится, раз уж нашёл себе новую дуру.

— Да, но пока мне приходится слушать это слезливое нытьё.

Она со вздохом покачала головой.

— Сил уже нет смотреть на эту кислую морду. Билл, ты этих Мэлов можешь хоть целую пачку склеить!.. Так, нет, плохая идея. Давай познакомлю тебя с кем-нибудь? И Найри был бы рад скрасить твой досуг. Он тебя обожает.

— Найри? — смешливо фыркнул Билл. — Драгоценная моя, ты знаешь своего братца лучше меня: он клеится ко всем соплякам без разбору! Было бы смазливое и моложе тридцати.

— Так я ж вам не жениться предлагаю. Просто, ну, отвлечься от… вот этого всего.

— Ханнэ, я в порядке, ладно?

— Я уже пятьдесят шесть лет Ханнэ! Ты не в порядке, ладно? — она всплеснула руками в избытке чувств. — Твоя правда, мой Найри — тот ещё блудливый хрен. Но на свете же столько нормальных мужиков!

— Да кому они нужны? У меня теперь кот есть, — пафосно ответствовал Билл, допив какао и поднявшись с места. — И целая толпа некромантов, один другого краше. Пойду я, Хани, и так уже опоздал. Чует моя задница, они там по мне соскучились!

— Несомненно. Привет душке Найджелу, не разбивай его щенячье сердечко.

Билл охотно кивнул, прежде чем накинуть пальто — ослепительно-светлое и жутко маркое, эдакий вызов премерзкой погодке, — и спешно скрыться в холле мастерской.

— Да кому вообще нужен душка Найджел, когда там такой коммандер по допросным шляется? — пробормотал он себе под нос, глуповато усмехаясь.

Нет, сначала он предсказуемо положил глаз на стервозного красавчика Эндрю Бэйли, чья мрачно-желчная физиономия так и манила устроить тому до Бездны весёлую жизнь. Но потом явился Он! Коммандер то бишь. Породистый мужик с хищным профилем и цепкими глазами. Мрачнее и желчнее Бэйли раз эдак в тысячу. И суровее. Как зыркнет, так и не знаешь — то ли во всех грехах кайся, то ли сразу штаны снимай (с него, вестимо, ну и с себя тоже можно). Разумеется, выбор тут очевиден, но всё-таки…

Билл смутно помнил этого Эгертона по прежним временам, когда ещё был жив отец. Но в четырнадцать-пятнадцать лет на дружков отца глядишь как на скучных стариканов, из которых песок сыплется. Вот и коммандера Эгертона он запомнил только потому, что имя у того ещё ужаснее «Вильгельма».

Теперь этот Макс уже не казался таким дремучим стариканом. Да и вообще стариканом. В тёмных волосах проглядывала седина, однако выглядел он лет на тридцать с небольшим. Кто же магов разберет, сколько им там на самом деле?

«Так, он вроде постарше отца лет на… э-э… ну, пусть будет десять, — увлечённо размышлял Билл, поплотнее запахиваясь в пальто и ежась на мерзком холодном ветру, обыденном для весны в Синтаре, — а отцу в конце года минуло бы шестьдесят. Этому, выходит, лет семьдесят? Бездна, а я точно хочу снять с него штаны?»

Сам-то коммандер определённо не против — это не так сложно прочесть на его каменной роже, если только знаешь, куда смотреть и что искать. Вот Билл знал. (Что скромничать, на него частенько глядели с таким же немым вопросом — уебать, выебать или всё сразу?) А ещё он, конечно, знал, что обычно творится в головах у этих трижды долбаных полицейских. Деточку погибшего друга надлежит проводить домой в целости и сохранности, а вовсе не перегнуть через вот этот стол.

Хотя и с провожанием вышло забавно. Коммандер без проблем делился куревом, стоически сносил его болтовню и терпеливо ждал, пока он починит очередной неработающий фонарь — «Слева горит восемь, а справа только семь — ты хоть представляешь, ка-ак это бе-е-есит?!» — и снова примется болтать. Честно говоря, Билл тогда с трудом на ногах держался, но неприступная некромантская физиономия так и манила что-нибудь отчебучить.

Увы, сил хватило только чтобы чмокнуть разок вредного мудака. И, пока тот пытался сообразить, что это такое вообще было, втихую подсунуть в карман черного кителя свои каракули с колоритными придурками некросами. Всё лучше, чем ничего. Хоть повеселится, бедолага, а то с таким унылым лицом люди долго не живут.

«Ну да ничего, — почти нежно подумал он, разыскивая по карманам мелочь для оплаты портала, — со мной господина коммандера ждёт безудержное веселье. Или я не Билли-шельма!»