Глава 10

Бешенство истощилось пару фраз назад, и сейчас Билл впрямь ощущал нечто сродни равнодушию. Как если бы все его чувства к Мельхиору схлынули прочь ещё тогда, когда он увидел его с той девицей. То ли не мог снести подобного предательства, то ли чувства те не были такими глубокими и сильными, как ему воображалось. Он не знал, да и знать уже не хотел. Какая, в Бездну, разница? Нет их больше.

— Не в твоих интересах, — выдохнул он. — Я или буду равнодушным, или возьму что-нибудь тяжёлое и буду бить до тех пор, пока твоя безмозглая черепушка не треснет. Поэтому ещё один совет, блядь ты семитаборная: собери свои бумажки и уёбывай как можно дальше, пока я равнодушный!

Под конец он всё же сорвался на крик, а в глазах нехорошо защипало. Пусть чувства и схлынули, однако лютая обида всё ещё переполняла до самых краёв.

Вот ещё чего не хватало — плакать по этому никчёмному обманщику. Вообще с этим дерьмом пора заканчивать. Билл почти до крови закусил губу, чтобы унять слезливую дурь, и в два глотка допил свой виски.

— Мэл, дорогуша, спектакль с раздачей долгов был великолепен, — он изобразил аплодисменты, издевательски хлопнув в ладоши пару раз. — Но он не сработал. Если это всё, за чем ты явился в мой дом, то предлагаю распрощаться. И да — я сменю эти долбаные входные заклинания, едва ты минуешь один лестничный пролет. Надеюсь, намёк достаточно толстый.

— Да пойми же ты! — выпалил Мэл в отчаянье. — Она для меня ничего не значит!

Билла так и подбросило со стула, до того он взбесился.

— Это, по-твоему, «ничего»?! Мэл, мать твою, вы женитесь! Я уж молчу о том, что у твоей невестушки пузо на подбородок лезет!

— Ну и что теперь? Это нормально — жениться на девушке, которая от тебя беременна. Для неё это важно и… это вовсе не значит, что я её люблю… Ох, богиня Пресветлая, ну не будь ты таким глупым! Я люблю только тебя, — Мэл тоже вскочил и снова принялся хватать его за руки; пораженный таким нахальством и что уж там, бездушным отношением к будущей женушке, Билл даже не мог его отпихнуть. — Я люблю тебя, слышишь? Билл, я так тебя люблю, а ты просто берешь и всё херишь, потому что кто-то там от меня залетел! Ну хочешь… хочешь, я всё отменю? Не стану жениться на этой бестолковой клуше, в Бездну её, ну только хватит уже этой показной ненависти, Билли, ты мне сердце разбиваешь!

Билл только и мог, что бестолково хлопать глазами. Так и не дождавшись никакого вразумительного ответа, Мэл схватил его за грудки, заставив наклониться к нему, и с остервенением впился в губы.

«А я уже и подзабыл, что он такой мелкий!» — была первая мысль, полная истеричного веселья.

Вторая же мысль почти сразу обернулась действием.

Удар вышел такой сильный, что Мэл пролетел через всю кухню, по пути сшиб стул и едва не вылетел спиной в оконный проём. И приложился затылком о подоконник, что тоже небольшая и малодушная, но радость.

Морщась от боли, он кое-как поднялся на ноги и с самым страдальческим видом ощупал челюсть.

— Совсем сдурел?!

— Никогда больше ко мне не прикасайся, — отчеканил Билл, тряхнув занемевшей после удара рукой. — Иначе побитой мордой не отделаешься. Я маг, ты же это помнишь?

С полминуты Мэл молча глядел на него, разрумянившись от волнения и злости.

А потом маска страдающего в разлуке любовничка предсказуемо отклеилась, и полилось дерьмо.

— Ну и мразь же ты, Билл Фоули, — выплюнул он, отняв ладонь от побитой физиономии. — Злопамятная, заносчивая, себялюбивая мразь! Ну сходил я налево пару раз, так и что с того? И это больше твоя вина, чем моя; ведь я здоровый мужик, в конце концов. Ты мог бы уделять мне побольше времени! Не пропадать сутками на своей работе! А разве я попрекнул тебя хоть раз? Нет, Билл! Как я мог?! Я люблю тебя; я забочусь о тебе; преданно гляжу тебе в рот, какую бы чушь ты ни сказал; боготворю землю, по которой ты ходишь! Зато в ответ получаю сплошные упрёки! — Мэл покачал головой и, кажется, с трудом удержался, чтобы не сплюнуть. — Понятное дело: куда мне, человечишке, до крутого мага? И старею-то я слишком быстро, и привилегий не имею, и зарабатываю как придётся.

Билл, примерившийся было засветить ему ещё разок, обескураженно опустил руки. Он ненавидел, когда поднималась эта тема. Потому что Мэл был одновременно и прав, и чудовищно несправедлив. Да, Билл родился в привилегированном сословии… но разве золото ему само на голову сыплется? Разве он многие годы не вкалывал как проклятый, чтобы стать «крутым магом», притом даже не имея права отказаться? Разве хоть раз использовал отсутствие способностей как оскорбление? Ставил это Мэлу в вину?..

— Мэл, зачем ты так? Мы же не выбираем, кем родиться.

— Ну простите, что я не тем родился! Но, знаешь, Элис тоже маг, хоть и слабенький. И ей не противна мысль создать со мной семью. Хотя о чём я? Противно? Да ты обо мне всерьёз никогда и не думал!

— Естественно, я не думал! Мне двадцать шесть, я для этого дерьма слишком юн!

Мэл пожал плечами и неприязненно улыбнулся.

— Здорово! А мне двадцать девять, и через четверть века я уже буду дедулей; а ты, всё такой же молодой и самодовольный говнюк, найдёшь себе зазнавшегося урода, как ты сам, и будешь счастлив. Это нечестно, Билл. Это просто нечестно!

На сей раз молчание порядком затянулось. Билл едва дышал, переполненный обидой и слезливой яростью; Мэл же, судя по всему, только начал осознавать, что и кому он сейчас наговорил.

— Билли, я…

— Хватит, я понял, — перебил он, ненавидя себя и свой сдавленный голос, дребезжащий, как старая телега. — Вот я кто для тебя? Урод и зазнайка, и мразь себялюбивая. Боги, Мэл… ну что же я тебе плохого сделал? Имел наглость работать, пока ты прохлаждаешься и не знаешь, куда бы ещё сунуть член? Прощал твои измены? Платил твои долги? От тюряги тебя отмазывал? Бед-няж-ка!

На Мэла, понявшего, что платить и отмазывать больше не будут, было жалко смотреть. Жалко и почти смешно, не будь оно так до Бездны больно. И противно, да.

— Билли, прости. Я со злости это, ты же знаешь, я никогда… ну… прости!

— Убирайся.

— Билли, пожалуйста, я…

Мэл осёкся. Оконная рама за его спиной задребезжала; миг спустя и вся мебель заходила ходуном.

— Убирайся, — прошипел Билл, не глядя на него. Тускло освещённая кухня наполнилась звоном и грохотом — это с полок падала посуда. — Видит владычица, я сейчас убью тебя. Я убью тебя. И мне наверняка ничего не будет. Я же маг, и у меня не жизнь, а сплошь привилегии!

Перепуганный до полусмерти, Мельхиор покинул его квартиру едва не бегом. Только когда за ним захлопнулась дверь, Билл позволил себе выдохнуть, а собственной силе — сорваться с поводка.

Остаток вечера и часть ночи он сидел на полу кухни, усадив за пазуху перепуганного его вспышкой котёнка. Сердито тёр то и дело влажнеющие глаза, обменивался с Ханнэ ехидными сообщениями по менталке и чинил разбитую вдребезги посуду.

Жаль, что с разбитым вдребезги сердцем этот номер не прокатит.

Ну да ничего, рассосётся как-нибудь. Урод и зазнайка Билл Фоули не будет убиваться по какому-то жалкому человечишке. Нет и всё тут.