Глава 3

Глава 4

«Она была сильной, молодой леди с угольно - черным сердцем и каменно-холодной душой»

8 лет назад, Монреаль.

Аннабелль с успехом сдала все экзамены. Без особого напряжения и суеты. Они с Уильямом, в принципе, не волновались за результаты. Точнее, Воттерс волновался, умело скрывая это, а Белль действительно знала, что все пройдет гладко. Если учиться весь курс школы, то экзамены сдать достаточно просто.

Десятого июня Аннабелль и Уильям встретились около особняка Катель, чтобы продолжить путь до школы вместе. Добрая традиция.

Жаркий ветер трепал темные длинные волосы девушки, слегка собранные на затылке. Июнь выдался чрезмерно горячим. Босоножки и легкое белое платье – вот что точно подойдет для знойного дня. Открывая свой плательный шкаф, Аннабелль вытаскивала оттуда самые народные и красивые вещи.

Уильям спешил к подруге, подозревая, что та его уже ждет. Воттерс в детстве и подростковом возрасте почти не отличался особой пунктуальностью, а в этой суете и вовсе растерял всю свою скорость. Жалуясь на свою одышку, появившуюся у него из-за лишних крылышек в остром соусе, юноша признавал себя слабым, и каждый раз, проходя мимо местного спортивного зала, заглядывал в его окна. Наконец увидев Аннабелль, Уилл поспешил.

– Привет, – сказал он, поправляя черный рюкзак с эмблемой Fall Out Boy.

– Привет, Уилл! Ну и погода сегодня! Может, устроим пикник потом? – рассмеялась Аннабелль и, взяв своего друга под руку, пошла в сторону их школы.

Путь к школе на самом деле являлся одной из составляющих любви девочки к обучению. Маленький пролесок среди бетонных джунглей, закрытый от солнечных хитрых лучей, вел подростков к школьному двору. Крепкие сосны, сочная яркая трава, прохлада – все это заставляло ребят расслабиться и сосредоточиться на хорошем.

– Уилл, что же так волнуешься? Будь уверен: ты поступил. Это же не университет, так ведь? Ты приложил достаточно усилий.

Воттерс издал звук, похожий на нервный смешок.

– Хочешь сказать, что в университет я не поступлю?

Они подошли к доске со списками поступивших и через секунду выхватили свои фамилии. Аннабелль и Уильям, разумеется, поступили, но почему-то в разные классы. В классе, куда попала Морган, не было ни одного человека, какого Аннабелль знала бы. Она поймала на себе высокомерный взгляд статной девушки с длинными темными волосами и кукольным личиком. Вслед за взглядом послышался сдавленный смешок.

Морган закрыла лицо руками. Они до сих пор пахли маминой шарлоткой. И тепло рук Уильяма, оказавшихся у девушки на плечах, заставили ее повернуться к нему.

***

– Аннабелль, все в порядке. Это все фигня, понимаешь? – бодро сказал друг. – Не драматизируй!

Уильям знал свою подругу целую вечность и, к сожалению, ранимость ее души знал тоже. Именно поэтому, придя домой к Уильяму, она около часа лежала на его коленях, утирая слезы.

– Они будут меня унижать. Ты видел этих девчонок? Я не такая красивая, – произнесла Аннабелль сиплым от слез голосом, осматривая стены, увешанные плакатами.

Со стены на девочку смотрел Курт Кобейн, прижавший к себе котенка.

Несмотря на некую слабохарактерность Уилла, с ним Белль чувствовала себя уверенной и спокойной. Воттерс покачал головой.

– Ничего не случится, если ты не будешь давать себя в обиду. Эй, кто они такие, эти накрашенные девки? Наверняка их папаши заплатили, чтобы они попали в эту гимназию. А из-за них плачут умные и красивые девчонки.

Аннабелль почувствовала, как румянец появился на ее лице и поселился там на ближайшие десять минут. Уильям назвал ее красивой.

– Ты будешь приходить ко мне? – тихо спросила Белль, подняв взгляд на своего друга.

– Спрашиваешь! Я же говорю, у нас будет много сводных уроков.

В дверь комнаты Уилла постучали. Легким движением руки Воттерс толкнул ее, и в комнату вошел высокий подтянутый парень в спортивных штанах. С его кожи стекали капли пота, которые он вытирал своей футболкой, обнажая мускулистый торс.

– Салют, ребята. Что за настрой? – мягко сказал он, присаживаясь на диван рядом с Белль и Воттерсом.

Этим парнем был брат Уильяма по имени Ронан. Рон – сын матери от другого мужчины, нынешнего отчима Уильяма – Фила Кляйна. Братья с самого детства росли вместе, но о разных отцах узнали только тогда, когда подросли. Ронан, обожая своего отца, присоединил еще одну фамилию, и с того момента его звали Ронан Воттерс-Кляйн. Он занимался баскетболом с юного возраста и к двадцати годам был одним из лучших нападающих Монреаля. Ему прочили путь в национальную сборную и хорошую карьеру.

– Рони, нас зачислили в разные классы. А Белль боится своих новых одноклассников. Устроила драму.

Ронан слегка улыбнулся. Он окончил школу пару лет назад, и проблемы подростков казались ему сущими пустяками. Жаль, что мы понимаем всю «сложность» наших пустяков только спустя время. Старший жил иначе: любимая девушка, квартира в центре Монреаля и игра, приносящая удовольствие и деньги.

– И все? – усмехнувшись, сказал парень. – Не верю. Вот это драма! Просто проводите больше времени вне школы вместе. Не нужно париться так сильно: нервные клетки не восстанавливаются. Иди сюда, малышка Аннабелль, я тебя обниму.

Крепкими руками Воттерс-старший прижал Аннабель к себе и прошептал на ухо то, как сильно он ее любит. Действительно, Ронан никогда не жалел на Морган ничего, будь то моральные силы или подарки. Он считал Уильяма везунчиком, ведь такая прекрасная девушка – его лучшая подруга. Аннабелль могла поддержать любую беседу, начиная с футбола, заканчивая вязанием, и оставалась самой интересной девушкой в окружении Ронана, хотя в его окружении часто бывали различные светские львицы и самые красивые модели Канады.

– Спасибо, Рон. Ты всегда говоришь нужные вещи. Я тоже люблю тебя, – шмыгая носом, произнесла девушка.

– Вот и славно. И Уилл, мама просила передать, что отец прислал тебе билет на послезавтра.

– Мы устроим пикник! Позовем Дороти, тебя, Тома и Сару, Рон обязательно пойдет с нами, – весело сказал Уильям и подарил теплые объятия Аннабелль.

– Давайте попробуем, – прощебетала девочка, переставая плакать.

Наше время, Монреаль.

Музыка в местном баре била по ушам Аннабелль уже целый час. Уильям не звонил вторые сутки. Должно быть, он отвернулся от девушки полностью.

Хотя порой Аннабелль казалось, что раньше недостатки в ее душе выветривались, проживались и вылюбливались. Сейчас – гниют и горят синим пламенем.

Морган смотрела на опустевший бокал из-под вина.

От мыслей, связанных с проблемами, голова девушки «задымилась», и бармен, видимо, профессионал, поставил перед посетительницей новый бокал вина.

– Что такая сексуальная блондинка скучает в этот великолепный вечер? – Морган увидела возле себя худого парня, и лицо ее скривилось.

Кажется, она не собиралась в открытую этого делать, но ее лицо все за себя сказало.

– Отвали, – коротко ответила девушка на легкий флирт, подожгла кончик сигареты.

Снова.

Человек, стоящий рядом, усмехнулся:

– Твоя грубость заводит меня еще больше.

Глядя на запачканную алкоголем белую рубашку, запятнанные чем-то белым брюки и ботинки, не знающие щетки примерно месяц, Принцесса едва сдержала рвотный позыв.

«Джентльмен», говорящий с девушкой, стоял на ногах только благодаря тому, что оперся на барную стойку. Устав от чувства дискомфорта, Морган перешла в наступление. Она отлично научилась держать удар.

– Мне плевать, что заводит тебя еще больше. Я хочу, чтобы тебя здесь не было. Ладно? – грубо произнесла она, указывая пареньку на выход.

Люди, окружающие «парочку», начали поглядывать на ситуацию, подняв брови.

Паренек неистовствовал:

– Какая ты мерзкая! Не грусти, подружка, – противным голосом заявил парень и, приблизившись к Аннабелль, постарался поцеловать ее.

От неожиданности Морган подскочила и ударила мужчину по лицу.

– Сколько вам раз надо повторять, что одно нет, сказанное женщиной, – закон? – выпалила она.

– За это ты еще ответишь, крошечка. Слышишь? – сказал тип, удаляясь от девушки, потирая ушибленную щеку.

Морган беспокойно огляделась по сторонам, и ее дыхание сбилось. Музыка превратилась в непонятный шум; слова бармена исчезли; мужчина, будто рыба, открывал рот, но из него не доносилось ни звука. Аннабелль получила очередную паническую атаку, какие переживала тысячи раз, находясь где угодно. Слезы сами потекли из глаз, оставляя за собой влажные дорожки на лице. Испуг, беспомощность, желание дышать свежим воздухом вытолкнули ее из паба на улицу.

Освещенный красным неоновым светом, облокотившись на дверной косяк, стоял тот, кого Принцесса любила от кончиков волос до кончиков пальцев, и наблюдал за ней, склонив тяжелую от мыслей голову. Ему было жаль Аннабелль, но разве не боль дает силы?

– Скоро мы встретимся, Принцесса. И ты вернешься домой, – тихо прошептал он.