Глава 4

Глава 5

В баре «Неоновый волк» по пятницам определенно было весело. Танцевали взрослые женщины под музыку в стиле блюз, мужчины пытались стать их единственным утешением на ближайший вечер, а бармен начищал стаканы до блеска. После возращения Принцессы в её дрянное королевство, пятницы перестали быть прежними. Как понедельники, вторники, среды и четверги, а также поменялись субботы и воскресенья.

Все перестало быть таким, каким оставалось уже очень долгое время, словно перевернулось с ног на голову.

Уильям сидел в «Неоновом волке» снова. На работе возникло вдруг столько неприятностей, что Воттерс сбежал, как трус. Главный редактор не остался доволен интервью на этой неделе, просил переделать, а Уилл не смог. Глядя на пустеющую стопку, Воттерс винил во всех своих бедах Аннабелль и её возвращение. Он, кажется, возненавидел. Причины имелись. Эта девушка обнаглела: разучилась сопереживать и чувствовать чужую боль. Люди предпочитают сделать больно в ответ. Её кто-то ранил, она ранила его, а он отдал свою боль назад. Замкнутый круг.

Привычные размышления парня прервал телефонный звонок. Увидя на экране фотографию короткостриженной молодой женщины, Воттерс сконфузился, но все-таки нажал на «ответить».

- Франсис, что ты хотела, дорогая? — Уильям ответил на звонок достаточно ровным тоном.

Старался. В какой-то мере, Воттерс мог бы сойти за подкаблучника, словом, его девушка — Франсис Ларсéн не давала парню никакого спуска.

И теперь, когда её возлюбленный не ночевал дома — ни у неё, ни у себя, пропадал на работе, зарываясь в неё, словно школьник по утрам в одеяло, и принимал пищу от раза к разу, Ларсен старалась оторваться от бесконечного плотного графика и позвонить Воттерсу.

В трубке ожил энергичный, но манерный голос Франсии.

— Милый, я волнуюсь за тебя, ты же знаешь. Где же ты? Я скоро освобожусь, заеду в наш любимый голландский ресторан и привезу еды, вина, себя, в конце концов. Поужинаем с тобой.

Руки Уильяма, в этот момент, потянулись к надписи «отбой», но собрав все силы в кулак, мужчина решил выслушать всю речь своей любимой. Сейчас она станет говорить о том, как ей жаль, что они редко проводят время вместе, следом заикнется о Аннабелль, а напоследок признается в любви, в тысячный раз. Она ведь не любит его. Признаться в любви... тяжело. И за свои двадцать шесть, Воттерс уяснил: если человек говорит о своём чувстве двадцать миллионов раз, приходится задумываться о том, насколько оно истинное.

— Сегодня пятница. Вечер. Франсис, у меня нет настроя на ужин. Мы могли бы завтра съездить в Фиш Хаус. Я на работе и буду здесь ещё, — Уилл прикинул взглядом новую стопку виски, — час, как минимум.

Вздох девушки заставил Воттерса задуматься о правильности этого решения. Возможно, к черту эту меланхолию? Этой печальной, жалкой вечеринке должен прийти конец. А с другой стороны — что такого? Он лишь празднует возвращение своей подруги.

— Это кошмар, Уильям. Я уже не помню, как ты выглядишь. Сегодня, разумеется, мы никуда не пойдём, сладкий. Ты, наверняка, устал. А завтра, завтра можно будет поужинать в самом ресторане, — мягко сказала Франсис.

Уильям поймал себя на мысли, что Франсис утешает собственную персону. Он начинает её разочаровывать, а разве так должен был вести себя мужчина, добивающийся девушку пять лет подряд?

— Да, милая. Мы обязательно пойдём туда завтра. Я люблю тебя. Постараюсь вырваться отсюда скорее.

— Любимый, будь аккуратнее, — напоследок произнесла Ларсéн и сбросила вызов.

Воттерс приучил Фри (как он её называл) к тому, что работа важнее личной жизни. Походы в «Неоновый волк» по пятницам прикрывались горой рутины. Да, это ложь, но иногда она полезна. Здесь Уилл оставался наедине с собой, своими мыслями и мог анализировать все, наваливающееся на него за всю неделю.

— Повтори, Мэш, — парень указал на опустевшую стопку из-под виски.

Молодой бармен послушно выполнил указание и взял купюры от клиента. Рядом с журналистом появилась совсем юная особа, чьи губы напомнили Уильяму тонкие лепестки цветка.

— Скучаешь? — произнесла она томным голосом, поправляя его кучерявые волосы.

— Нет, — солгал он, хотя глаза закрывались от усталости и параллельно идущих чувств.

Если бы его ответ был положительным, эта малолетняя девица попросила угостить бы ее коктейлем. Уильям не желал ничего. Ни секса, ни любви, ни денег, ни заботы. Сейчас он бы предпочёл лечь и уснуть. Проснуться где-нибудь в другой жизни, окутанным счастьем.

Возможно, в Париже.

В Париж Уильям уехал через год после того, как Аннабелль Морган исчезла из его жизни. Никуда не поступив после окончания школы, парень решил, что начнет обучение на год позже из-за состояния здоровья. Отношения с родителями постепенно отошли на второй план, второй половинки не имел, хранить ему было нечего; все, что он мог сохранить – растворилось, исчезло.

В один день Воттерс попрощался со своими немногочисленными друзьями, собрал два чемодана с самым необходимым, себя и сел в самолёт. Там, во Франции, жизнь оказалась совсем другой. Внезапно - Уильям Воттерс стал востребован в обществе. Отличное образование, молниеносный взлёт по карьерной лестнице - занял должность интервьюера в известном французском журнале о политиках, получал неплохой гонорар, снимал квартиру в пентхаусе, встретил прекрасную женщину. О туманной дождливой Канаде, где он был лишь обузой для всех, мальчишкой, что можно выкинуть при первом ошибке, Уилл больше не вспоминал. Он наслаждался своей жизнью на сто процентов.

В Монреаль Воттерса привела работа в политической газете (умолчим название) и гонорары, которые ему предложили. Ради денег, Уильям решил поменять свои взгляды на жизнь. Собрался, взял с собой себя, свою девушку, и самолёт отправил их назад - в Канаду.

Целый год Уилл жил скучно, а теперь объявилась Аннабелль Морган со своими глупыми шутками. В Монреале Уилл почти не имел друзей. Все попытки подружиться с коллегами заходили в тупик. На фоне тотального одиночества и прозябания жизни – деньги, получаемые мужчиной, меркли.

9 лет назад.

— Тьфу, Уильям, ты не умеешь готовить! — выругалась Дороти, откусив сэндвич, приготовленный её другом.

Уилл громко рассмеялся, ткнув локтем подругу в бок.

— Естественно, я же не девчонка.

— А что, хорошо готовят только девчонки, идиот?! — выругалась Сара и кинула в Воттерса крохотный кусочек томата.

- Хорошо, что у тебя нет яиц, — сказал Том, и притих от приступа смеха.

Компания ребят сидела на берегу океана, разведя костёр. Небо, устланное розовым закатным шелком, умиротворяющие барашки волн, разбивающиеся о крутые берега, лёгкая июньская прохлада.

Последний раз, когда друзья собрались вместе. Дороти, бесконечно красящая губы розовой помадой, Сара, поправляющая очки уже по привычке, Том - лучший футболист всей средней школы, Ронан - самый верный друг, Аннабелль, смеющаяся над шутками Уильяма и сам Воттерс, с чьего лица не сходила улыбка.

Счастливые и юные.

Они никогда не будут моложе, чем мгновение назад. Не верится, что каждый из них получит столько шрамов на крохотное сердце, что дыхание будет замирать от боли.

— И когда вы все уезжаете? — спросил Рон, шумно открыв бутылку сидра

Первой отозвалась Дот, ей отрадно оказалось говорить о своём переезде. Девушка жарила зефир на палочке, держа его над костром.

— Я уезжаю через три дня. Моррис снял нам квартиру, ближе к центру. Я поступила в дизайнерскую академию. Родителям это нравится, поэтому они замолчали по поводу моего отъезда, — с гордостью сказала она, глядя на своего взрослого друга.

Том, поправив свою светлую шляпу, тоже решил поделиться своей дальнейшей судьбой. Сара - его сестра - близнец. Рыжие, конопатые и худощавые. Особенно Томас. Он слегка картавил и это делало его забавным.

— Мы уезжаем в Ге-х-махнию, с Сах-рой, в следующий понедельник. Нас ждёт тетушка Делла, - постарался выговорить он, но в конечном итоге сам рассмеялся и рассмешил всех остальных.

Уильям уезжал на следующий день. Его ждал отец с его новой семьей. Юноша предвкушал море впечатлений. Эта поездка давала ему многое, но Уильям не привык уезжать надолго. Целых три с половиной месяца они с Аннабелль не увидятся. Из-за этого, настрой Воттерса портился.

Аннабелль и Ронан переглянулись. Похоже, на это лето они остаются одни. Ронан догадывался, что поедет на соревнования только в конце августа, а июнь и июль - планировал отдыхать в городе.

— Я буду скучать по школе. Правда, — тихо сказала Дот.

Её голос прозвучал совсем по-детски.

Искренне.

Ронан ухмыльнулся, погладив девушку по руке.

—Тебе так только кажется, Дороти Нуар. Пройдёт пару месяцев и ты забудешь свою школу, как сон. В жизни будут заварухи куда покруче, чем экстремальное списывание на литературе.

— Капитан Очевидность. Я имею ввиду, атмосфера и все такое. В колледжах подобного нет, — закатив глаза, парировала Нуар.

— Начинается взрослая жизнь. Ты будешь жить одна, придётся готовить себе самой, стирать свои шмотки и покупать продукты, — взбодрил её Уильям.

— Просто забейте, — устало сказал Рон, проводя рукой по своим волосам, — вы все привыкните. Аннабелль, ты чего не ешь? Зефир почти готов, как и мясо. Будешь?

Аннабелль почти не слушала своих друзей. Она смотрела на свои ноги, обтянутые джинсами и думала о своём лишнем весе. Так или иначе, собственное тело казалось ей отвратительным, безобразным. Есть ей совсем не хотелось.

— Нет, Рон, спасибо, я не голодная, — вяло улыбнувшись, произнесла она.

—Тебя учёба довела, подруга, — рассмеялась Дот.

— Да ладно, не трогайте ее, она переживает, — сказал ей Ронан, приобняв Аннабелль.

На пухлых щеках девушки выступил румянец. Нуар окинула взглядом свои наручные часы, и вздохнула – ей нужно идти домой, готовиться к отъезду.

— Мне пора. Буду честной, я не хочу прощаться. Будем надеяться, что соберемся здесь через год! - призналась она, встав на ноги.

—Эх, мне тебя будет не хватать, Дот, — грустно заметила Аннабелль, — возвращайся поскорее. Будь на связи, ладно?

Дороти больше никогда не звонила. Она никогда больше не писала. Уехав из Монреаля, Нуар закрыла эту книгу, забыв о ее персонажах.

Сара, Том и братья Воттерсы попрощались с девушкой, признавая то, как им всем будет не хватать её очаровательного смеха и приятных эмоций. На фарфоровом личике Дороти выступили слёзы. Морган тихонько смахнула тёплые капельки и подарила подруге объятия.

«Я не хочу покидать этот город, но однажды, время все равно придёт. Я последую твоим словам и двинусь дальше. Я буду ненавидеть прощания, но не забуду наших хороших времён»

All Time Low - Good Times

***

Аннабелль с особым трепетом отнеслась к отъезду своего лучшего друга. Дело в том, что она никогда не расставалась с ним на такой долгий срок. Три месяца. Чертовски много: она заскучает по нему. Девочка смастерила браслеты дружбы, накануне. Чёрные бусины, нанизанные на простую нитку и одна буква F (friendship), означавшая слово «дружба».

В назначенное время, Аннабелль стояла около дома Воттерсов. Мать Уильяма, и его отчим уже загружали его чемоданы в автомобиль.

— Привет, Аннабелль, — почти синхронно сказали родители.

Два чемодана и рюкзак. Уильям, что, собрался на зимовку?

— Здравствуйте. А где Уилл? Мне нужно ему кое-что передать, — вежливо ответила девушка, высматривая своего друга.

—Он сейчас выйдет, подожди немного. Копуша ведь, — Мистер Кляйн рассмеялся, и громко захлопнул багажник. Вытер руки о свои парадные брюки, тем самым заставляя негодовать маму Уильяма.

Аннабелль увидела своего друга через две минуты.

— Привет, солнышко, — на выдохе произнёс он.

Мальчик старался выглядеть максимально стильно. На нем были надеты ярко-синие джинсы, тёмная куртка с нашивкой, футболка с эмблемой группы Нирвана, а волосы собраны на затылке в хвост.

— Привет, Уилл. Так жаль, что ты уезжаешь уже сейчас, — она прижала юношу к себе.

Точнее, наоборот. Уилл превосходил подругу по росту ровно на две головы.

— Знаешь, я...тоже жалею об этом. Лучше бы остался здесь. И провел лето как всегда, — Воттерс явно лгал.

На самом деле, душой он уже жил в Нью-Йорке, гулял по Бродвею и болтал с отцом. Ему не хватало общения с ним, а такой большой срок мог бы восстановить их отношения.

— Дороти тоже завтра уезжает, но ничего, мы с Роном справимся здесь. Ты веселись. Наверняка, найдёшь себе новых друзей, но и обо мне не забывай, Уилл. Могу я кое-что тебе подарить?

Глаза брюнета загорелись от предвкушения.

— Конечно. Я люблю подарки. У меня тоже для тебя есть, — задорно заметил он, — ты первая.

Белль изящно вынула из кармана браслет для Уильяма, и повязала на его гигантскую руку друга.

— Это браслет дружбы. Сама сделала вчера. Станет грустно - посмотришь на него и грусть уйдёт, потому что я тоже буду смотреть на него. Понимаешь? — девушка обнажила и свой талисман дружбы, закатав рукав белого кардигана.

Уильям был очень умилен этим подарком. Он никогда не получал ничего столь хорошенького и светлого.

— Солнышко, Аннабелль. Мое маленькое, личное солнышко. Я тоже подарю тебе напоминалку о том, что ты не одна, даже тогда, когда так и будет.

Покопавшись в кармане своих джинсов, Уилл вытащил оттуда крохотный медальон с надписью: «Если тебе одиноко - взгляни на Луну».

Воттерс аккуратно надел украшение своей подруге на шею и звонко чмокнул ее в лоб. Уильям и Аннабелль смотрели друг другу в глаза, пытаясь запомнить каждое мгновение. Между ними проскочила особая нежность в этот момент.

— Уилл, нам пора. Регистрация уже через час! — потревожила друзей миссис Кляйн-Воттерс.

Она была не в восторге от того, что отпускает сына к непутевому отцу, но понимала, что не имеет права ограничивать общение сына с ним.

— Уилл, тебе нужно идти, — мягко сказала Белль, держа друга за руку.

— Счастливых каникул, Белль! Я буду писать тебе, — спокойно ответил Воттерс, подойдя ближе к машине.

— Я буду ждать. Тебе тоже счастливых каникул! — скрепя сердце, произнесла девочка, махая рукой своему лучшему другу.

Прошло пару минут. Семья Воттерсов поудобнее устроилась в автомобиле, синхронно помахала Аннабелль, оставшейся одной около их дома. Девочка смотрела вслед достаточно долго, пока машина не превратилась в крошечную точку.

Уильям уехал.

И с той самой минуты, в историю Принцессы ворвались кошмарные чудовища.