Глава 2. Патлатое чудовище

Я заглянул в кабинет и, не обнаружив учителя, скользнул к своей последней парте у окна. На улице был морозец, хоть во время этой нудни можно на окнах порисовать. Вытащив тетрадку с выполненным конспектом, я залюбовался ею и чуть не расцеловал, ведь сегодня у кого-то его высокомерие сползет ниже нулевой отметки.

Справа шушукались две мои однокурсницы, Машка и Ира. Если Ирку еще можно было назвать красавицей, то Маша - это такое уебище, которое только поискать можно. Она еще к тому же староста и постоянно всех сдает декану, если кто-то слинял с пар.

Меня Машка тоже как-то спалила: на выходе всех контролирует охранник, поэтому свинтить я решил через окно. Ага, как же, свинтил. Окно было на первом этаже, но я-таки умудрился зацепиться за раму, а дернувшись, разодрал себе штаны на самом не притягательном месте, и, рухнув с метровой высоты, сломал себе ногу.

Все тут же повыглядывали из окон и начали дико ржать над моими порванными штанами и неестественно выгнутой ногой. Позорище просто.

И теперь она при виде меня пакостно зажимает рот ладошкой и хохочет, лошадь, блядь.

Я потер заспанные глаза и посмотрел на доску, красовавшейся шедевральной кривой надписью: АХУЕНЕН И ПИЗДАТ, НАШ РОМОЧКА ОТПАД! Даже не надо напрягать мозги, чтоб догадаться, кто это сделал. Конечно же, кто-нибудь из девчонок. Ведь все мои однокурсницы текут от симпатичного молодого преподавателя с яркими синими глазами и косой челкой. Трешовый уебок, бля.

- Что, Свиридов, кто-то сегодня получит двоечку от Ромочки? - хихикнула Машка и двинула свое толстое туловище в мою сторону.

- Что, Легкова, кому-то не хватило места в стойле? - я идеально передал интонацию коровы и, не обращая внимание на ее дальнейшие смешки, стал повторять конспект.

Через пять минут заполнился весь класс, так как Корсаков( это фамилия челкастого педика) любил опрашивать опоздавших. Все перешептывались и ставили ставки, кого вызовут первым. У нас такая игра: если вызвали первым, то ты - педрила, если вторым - ванильная тп, если третьим - Миша Маваши, если четвертым - Саша Грей. Забавная игра, учитывая то, что я был всеми персонажами раза по три.

Шебуршание прекратилось, и все встали, прямо ностальгия по школе. Зашло патлатое чудовище, всем кивнуло и уселось за стол. Мои чудо-однокурсники злобненько покосились на меня, как бы говоря: "А педрила-то давно выбран!"

Он скептически оглядел надпись на доске, но стирать не стал, видимо, ему это льстило. По партам, где сидели девушки, покатились томные вздохи и ахи. Дуры, честное слово!

Роман Викторович открыл ноутбук и отметил тех, кто не явился на пару. Пробежавшись еще раз глазами по классу, он прищурился и презрительно улыбнулся.

- Кто пойдет отвечать? - спросил он, после минутного молчания Роман продолжил. - Жаль, точно никто не хочет поведать нам об истории русского языка? Ц-ц-ц, ну ладно, вставай Свиридов - будешь оценки исправлять.

Я злорадно посмотрел ему в глаза и поднялся с места, вытащив из уха наушник.

- А Вам тетрадку сдать? - я намеренно подчеркнул слово "Вам".

Корсаков подавил вышедшее на миг удивление и кивнул головой. Гордо пройдя через всю аудиторию, я надменно кинул тетрадь прямо перед его лицом.

- Начинайте, - он раскрыл тетрадь и снова прищурился, ища ошибки.

Пока чудовище пыталось разобрать мои каракули, я без запинки рассказывал то, что мне великодушно вчера написал Russian Bad. По аудитории прошелся шепоток, будто совершенно никто не верил своим локаторам. Но гораздо больше сил мне придавало выражение лица Романа Викторовича, которое вначале побледнело, а потом вернуло свой прежний смугловатый оттенок.

Закончив свое повествование, я кашлянул и сжал в карманах пальцы крестиком. Меня брало сомнение, не подсунул ли мне ложную инфу новый знакомый. Но судя по пылающим от досады глазам Романа, я рассказал все верно и даже сверх меры.

- Четыре, Свиридов. Ваш почерк нечитабельный, - бросил мне с издевкой Корсаков и жестом показал, что я могу сесть.

Истинно патлатое чудовище!

Однокурсники снова озабоченно зашептались: за такое никогда не снижали оценку.

Целый день я ходил злой и разъяренный, во мне бушевали все чувства разом! И попадись мне в темном переулке этот чертов препод, я бы задушил его, даже несмотря на мое чересчур худое телосложение!

Я вернулся домой чернее тучи. Мама же, увидев мое настроение, молча разогрела ужин и весь вечер сладко щебетала, преподнося то одну вкусность, то другую.

Я зашел в аську, чтоб пожаловаться Russian Bad на идиота-Романа.

Malfoy: Привет! Представляешь, этот долбоеб влепил мне четвертак за конспект!

Russian Bad: Да ну? И за что же?

Malfoy: Он просто-напросто придрался! Типа слишком много сокращений! *Грхт-грхт-грхт*

Russian Bad: Пипец, я бы ему вмазал! За такое не придираются же! Кстати, а что значит "грхт"?:З

Malfoy: Так в комиксах пишут, когда кто-то из героев очень зол;) Когда же этого придурка пристрелят, а?!

Russian Bad: Да ладно, не парься, я уверен, ты исправишь. Ты же хорошо русский знаешь, я заметил.

Malfoy: Ты ему это объясни! Он меня с самого начала невзлюбил!

Russian Bad: А что ты сделал-то?

Malfoy: Короче, он у нас чуть больше года. И ты знаешь реакцию, когда приходит новый препод, типа "Надо насовать побольше кнопок в стул!", "А давайте измажем доску мылом?", "Может, запаролить ему ноут?" Так вот, мы решили сделать кое-что другое...

Russian Bad: А что вы, конкретно, сделали?:DD

Malfoy: Один придурок отыскал в своих извилинах ништяк-идею: разбросать по классу презервативы! Я только на минуту вышел из класса, а эти гады засунули мне упаковку в рюкзак. Препод заходит и видит туеву хучу презиков. А потом говорит: "Открывайте сумки!" Я-то думал, что у меня ничего нет... Ну, да-а-а-а, нет Он раскрывает пошире мой рюкзак и выуживает из недр три упаковки. После этого меня чуть не отчислили, а это чудовище меня до сих пор ненавидит и ищет повод, чтобы завалить!

Russian Bad: Ахахахахах:DDDDD Ну, ты обращайся, если что)) Вместе поставим этого чувака на место)

Malfoy: Спасибо) Кстати, а какие самые важные положения теории Христофорова?