Глава 2

Проснувшись утром, сладко потянулась, открыла глаза и подскочила, как ужаленная. Где это я? Проморгалась, потерла глаза… И только потом вспомнила все, что со мной произошло.

Блин, когда же я к этому смогу привыкнуть, что в моей жизни больше не будет мамы и папы, сестры? Интересно, они сильно переживали по поводу моей смерти? И что стало с друзьями? Как они себя чувствуют после того, что их подстава прошла для меня со смертельным исходом?

Искренне плакала, наверное, только Ира. Ведь несмотря ни на что, мы были очень близки, любили друг друга, а тут такое. Как бы я хотела хоть одним глазком взглянуть, что произошло после моей смерти. Но увы и ах, такое наверняка невозможно. Да и к чему расстраиваться? Ведь наверняка друзья останутся безнаказаны, а мне только хуже станет, на сердце ляжет тяжесть о неотомщенности.

Мои размышления прервал стук в дверь и голос серокожего:

— Глейда, вставай, сбор через десять минут в кабинете Маркуса.

Я подскочила и стала одеваться. А вот когда выбежала из комнаты, застыла и едва не начала плеваться. Все дело в том, что оба парня: и беловолосый, и серокожий, стояли и обнимались, едва ли не целовались.

— Вы… Вы… Вы чего, из этих? — с презрением выдавила я из себя.

Они недоуменно посмотрели на меня, после чего Шариаль, так кажется звали темного, спросил:

— Из кого, из этих? Это ты сейчас о чем? Можешь говорить понятнее?

Вот тут я и выдала:

— Вы чего, голубые, что ли? Обнимаетесь, нежничаете. Вы бы еще поцеловались.

Оба парня смотрели на меня, как на идиотку.

— Глейда, ты головой стукнулась? Или на тебя эксперимент так подействовал? — спросил беловолосый. — Ты же еще недавно сама хотела залезть в постель к Шариалю, — не понимая, о чем я вообще говорю, произнес парень. — А сейчас не могла бы ты помолчать? Нам необходимо закончить.

От его слов у меня едва глаза из орбит не вылезли. Я закашлялась. Что это они собрались заканчивать на моих глазах? Я не знала, зажмуриться мне или идти дальше. Когда Шариаль обвиняюще ткнул в меня пальцем, продолжая обвиняющую речь.

— И это при том, что твой жених на границе гоняет нечисть, ты домогалась меня. А сейчас в чем-то обвиняешь нас. Вот только в чем, я пока не понимаю. А сейчас помолчи, — не дав мне и слова сказать, парни прижались лбами, положили руки друг другу на плечи и что-то зашептали в унисон. Между ними появилось золотистое сияние. Но я не могла наслаждаться зрелищем красоты, так как от слов парня мне резко поплохело.

Вот оно! То самое, что зацепило в воспоминаниях хозяйки тела. Она там обнималась с каким-то типом, при этом тихо млея в его объятиях. Я чуть в обморок не свалилась. Вот это я попала, так попала. И что же мне сейчас делать? Зачем мне жених, а потом еще и муж?

— Так с чего вдруг такое возмущение? — надменный голос вернул меня в реальность из самокопания и саможаления собственной персоны. — Сама ведь недавно точно так восполняла свою потраченную энергию, так что именно тебя смутило?

— Но вы парни, — скривилась я, хотя тут же прикусила губу, дураку понятно, что я ошиблась в своих суждениях, и меня сейчас линчуют.

Они переглянулись между собой, и Шариаль решил уточнить, с сомнением глядя на меня:

— И что? Я все еще не понимаю, к чему ты клонишь? И что вообще с тобой происходит? На тебя так подействовал эксперимент?

Я стояла и думала, как им доступнее все объяснить. Но потом решила особо не напрягаться и просто замять тему. Чего мне вообще перед ними распинаться?

— А, забейте, нам уже пора идти, нас ведь ждут. Не стоит заострять внимание, — едва выдавила из себя. — Просто ваши обнимашки неприятно подействовали на мой еще не совсем восстановившийся мозг. Я уже было подумала, что вы… того… вместе…

— Ты часом мозгов-то не лишилась? — зло спросил светлый. — О чем ты вообще говоришь? Мы создаем пары в основном только с той, кого укажет жрец в Храме, другого не дано. Так что, ты в следующий раз, прежде чем сказать, подумай.

— Почему именно с той, которую укажет жрец? Вы что, ни с кем не водите шашни? До свадьбы остаетесь девственниками? — покопавшись в воспоминаниях и ничего там по этому поводу не обнаружив, решила поинтересоваться я.

Мне стало страшно от такой перспективы. Кого же мне найдет этот жрец? Но тут я вспомнила, что у меня, оказывается, есть уже жених. И скривилась. Я уже не хочу здесь оставаться, верните меня обратно. Лучше я там стану калекой, чем тут замужней дамой. Жених, увиденный в воспоминаниях, мне абсолютно не понравился.

— Другие женщины? Ну почему же, мы иногда развлекаемся, но это развлечение на один раз, а потом стараемся побыстрее исчезнуть. Так как ни к чему нам эти вечно визжащие и недовольные существа, которые стремятся захомутать первого попавшегося в свои сети, — медленно отодвигаясь, с подозрением глядя на меня, пожал плечами Шариаль.

— Хм… А дети? Вдруг во время такой одноразовой шалости появятся последствия? — выдала я, казалось, весомый аргумент.

— Что дети? — не поняли оба парня. — Воспроизводить потомство может пара, состоящая в браке, нет благословения Храма — нет детей.

— Подожди, ты хочешь сказать, что без брака тут не рожают?! — я уже не следила за словами, просто орала. Я бы может и хотела ребенка, но без мужа, он мне и нафиг не упал. А теперь придется расстаться с этой мечтой. Но и замуж я не пойду.

Меня колотило и трясло, контроль полетел ко всем чертям. Жрецы подбирают женихов-невест, дети рождаются только после благословения, у меня есть жених… Блин, куда я попала? И только по выпученным глазам обоих парней поняла, что ляпнула что-то лишнее.

— Что за крики? — в конце коридора, посреди которого мы стояли, показался зеленокожий. — Вы чего это тут устроили? Маркус вас давно уже ждет. Пошли!

Пришлось топать за ним. А за спиной послышался шепот этих двоих. Только слов я разобрать не смогла, как ни напрягала слух. Но во мне зрела уверенность, что они что-то замышляют. А стоило войти в кабинет, как Шариаль подошел к Маркусу и что-то ему прошептал. Вот шестерка, мать его раз этак. Явно обо мне говорит, понять бы только что.

— Хорошо, с этим мы разберемся позже, а пока о деле, — произнес этот тип, попивая что-то красное из бокала.

Во, дает. С утра уже винцо потягивает. Ну и порядки. А может он алкоголик? Еще чего не хватало для полного счастья. Нет, к спиртному я относилась лояльно, сама изредка могла посидеть с друзьями и расслабиться, но это было только вечером и в небольших дозах. А тут уже с самого утра. Что же с ним вечером будет? Вообще лыка вязать не будет?

— Итак, мысли есть? — спросил Маркус.

— Надо поехать на место и расспросить народ, — внесла я предложение. — Кто чего видел, кто чего знает. Не заметили ли чего странного или необычного. А может кто из новеньких незнакомых крутился рядом. Сколько человек присутствовало при составлении карты, — меня несло. Мысли ворохом крутились в голове. Я вспоминала все навыки и лекции, которые нам читали в университете. — А еще надо поинтересоваться, может, кто сделал это просто назло, чтобы насолить, например.

— Логично, — протянул Маркус. — Вот этим вы с Арниэлем и займетесь, а мы с Тиасом и Шариалем обследуем шахту. А сейчас все свободны. Глейда, задержись.

От его приказного тона я вздрогнула. Ну вот, началось. Как я и думала, этот зараза что-то сказал ему, и теперь меня ожидает допрос с пристрастием. Хотя я и сама не могла понять, с чего вообще этот сыр-бор. Подумаешь, поинтересовалась, как браки заключаются, как дети рождаются. Так ведь это вполне нормальные и адекватные вопросы. А Маркус на меня смотрит так, будто я ему в штаны гранату засунула, да еще и чеку выдернула. Убить готов. Еще и странно облизывается. Ой, как-то мне страшно стало. Чего это он? Все выдержу: и допрос, и крапиву, только не целуйте меня.

— Вы что-то хотели? — начала я, когда пауза затянулась, мои нервы напряглись, а взгляд, словно в самую душу, начал напрягать.

Тот только сверлил меня, не моргнув ни разу. И поражался чему-то. Его красные глаза, будто сканер, проникали в самую душу, мне на миг показалось, что я стою перед ним голая. Даже скосила глаза и проверила, на месте ли штаны с рубашкой, а то кто их, этих магов, знает. Разденут и глазом не моргнут, а мне позорище.

— Кто ты? — наконец отмер он, а я удивленно воззрилась на него, не совсем понимая вопроса. Да и как он может спрашивать очевидное? Я несколько минут посмотрела на него, соображая, какой ответ он ждет. Склонила голову набок, разглядывая мужчину.

С чего вдруг такие вопросы? Он же сам недавно назвал меня Глейдой. Что же за это время изменилось? В связи с чем возникли сомнения.

— Кто-кто, конь в пальто, — процедила тихо, в надежде, что меня не услышат, но этот тип поднял одну бровь вверх и усмехнулся. Вот это слух!

— А если поточнее, — не отставал он. — Кто ты и откуда? Как оказалась в теле Глейды? Не пытайся увиливать.

И что мне сейчас делать? Правду говорить очень не хотелось, но, видимо, придется.

— Вы что? Я Глейда, — попыталась состроить дурачку. Вдруг прокатит. Судя по нахмуренному взгляду Маркуса, моя попытка не удалась. Не прокатило.

Он только усмехнулся, отрицательно мотнув головой.

— Нет, ты не она, это точно. Тело ее, а вот все остальное нет, — категорично заметил Маркус. — Да и есть еще кое-что, что доказывает, что ты не она.

Я напряглась. Что же он еще такого обнаружил?

— Я больше не могу тебя прочесть, — сказал он. — На тебе стоят мощнейшие щиты, не допускающие меня к твоему разуму. У Глэйды таких щитов не было. И поставить их она не могла, уровень силы не тот.

— В смысле? — не поняла я. — Зачем меня читать? И как это вообще возможно? — из его слов я вообще ничего не поняла. Щиты. Уровень силы. Доступ к разуму. Что за тарабарщина?

Я не успела прикусить язык, окончательно выдавая своими вопросами себя со всеми потрохами. Маркус на это расхохотался.

— А теперь я тебя слушаю внимательно, должен же я знать, с кем нам предстоит и дальше работать.

Ага, значит, выгонять меня не собираются. Несмотря ни на что, пришлось собраться с мыслями и все ему рассказать, начиная с самого начала, кто я, откуда, чем занималась раньше, о своей семье и своих, так называемых, друзьях.

Это заняло прилично времени, так как несколько раз приходилось объяснять привычные для меня, но совершенно непонятные для него, вещи. Что такое телефон, машина, компьютер, доллары… Но в итоге я поведала свою историю. Несколько минут после этого царило молчание, а потом Маркус произнес:

— Ну и друзья у тебя были, на кол бы таких, — скривился Маркус, сверкнув при этом глазами так, что я поежилась, мне стало страшно. На миг представила, что бы сделал этот мужчина с моими недодрузьями, окажись они здесь в эту минуту. Наверняка им бы не поздоровилось. Предательства нигде не любят, а здесь, как я успела выловить из воспоминаний предшественницы, еще и жестоко наказывают.

Я согласно кивнула, а потом, тяжко вздохнув, мечтательно сказала:

— Как бы я хотела узнать, что произошло после моей гибели. Интересно, этих гадов нашли? Наказали? Как отреагировали родители на мою смерть?

Красноглазый усмехнулся. Пару минут о чем-то подумал, а потом с хитрой улыбкой ответил:

— Я могу тебе помочь. Раскроем это дело с картой, и я тебе все покажу, а пока… — он махнул рукой на выход.

Я на радостях подскочила и ринулась к выходу, полная азарта прямо сейчас взяться за дело. Ведь чем раньше начну, тем, может быть, быстрее узнаю похитителя и, естественно, смогу узнать, что произошло в прошлом мире после моего убиения. И что получили мои недодруги за такую подставу. Я теперь была уверена, что любая подлость наказуема. Ведь там осталась Иришка, а она молчать не станет. На миг тревога закралась в душу: лишь бы только эти гады ничего не сделали сестре, с них станется. Ведь как я поняла, денег они срубили немало, недаром их хозяин так зверствовал. Ради маленькой суммы, он наверняка не стал бы мараться. Значит, денег и правда было много. Мысль о том, что парни, с которыми я дружила семь лет, не могут причинить сестре вреда — была отброшена. Я ведь никогда бы не подумала, что они вообще способны на подлость, а оказалось, что я их совершенно не знала.

Выскочив за дверь, столкнулась с тремя парнями, которые стояли с широко открытыми глазами и смотрели на меня. Тут же в голове взорвалось: опять рядом со мной трое парней. Насколько мы сможем подружиться, покажет время. Но мне однозначно везет на троицы. Это, наверное, судьба. Я едва не захихикала от такой мысли. Но их взгляды, полные шока и недоумения, вернули меня с небес на землю.

— Что? — не удержалась я от вопроса. И тут до меня дошло. — Вы все слышали? Да? — все трое согласно кивнули. Я скривилась. — А вас в детстве не учили, что подслушивать нехорошо? — менторским тоном произнесла я.

Они снова кивнули, как болванчики, чес слово. Стоят. Молчат. Только кивают и пытаются прийти в себя от шока. Даже надменный блондин сейчас сбросил маску спеси, что сбавило ему с пяток лет. Он теперь больше напоминал подростка, чем взрослого парня. Может он специально цепляет на себя надменность, чтобы выглядеть постарше да повнушительнее?

— А ты, правда, из другого мира? — поинтересовался Шариаль. — А как ты к нам попала? И как оказалась в теле нашей магички-недоучки? И куда она сама делась?

Я замахала руками, пытаясь остановить поток вопросов. Тем более, что они трое задавали их, перебивая друг друга.

— Подождите, не тарахтите так, я же не успеваю, — возмутилась я. — А вообще, если честно, то и сама толком не знаю и не понимаю. Может это чья-то шутка? Но вот чья?

— Вы где должны быть? — раздался рык Маркуса, после которого зеленокожего и Шариаля как ветром сдуло.

Мы остались вдвоем с Арниэлем.

— Пошли быстрее, — открывая портал, позвал он, и мне пришлось шагнуть в воронку, закрыв глаза. Стало страшно. А ну как сейчас врежемся во что-нибудь?

Открыла я глаза только тогда, когда почувствовала запах свежести. Ух! Все прошло благополучно, мы ни во что не врезались. Мы находились в небольшом поселке в горах. Вокруг сновали такие же бородатые мужчины, как и тот, который приходил. Заметив несколько женщин, поразилась. И это женский пол? .. Они же были квадратными, мужиковатыми, груди вообще не было видно, так они себя чем-то перетягивали, да и про эпиляцию тут, наверное, никто и слыхом не слыхивал. От их волосатости меня едва не вырвало. Вот как можно себя так не любить?

Из состояния нестояния меня вывел голос Арниэля. Он дернул меня за руку, недовольно осмотрел, затем перевел взгляд туда, куда в этот момент смотрела я, нахмурился, не понимая моего ступора, потом все же спросил:

— Ты чего застряла? И что тебя так поразило, что ты застыла статуей?

Я указала на это подобие женщин и объяснила ему свое отвращение. Тот помолчал, оглядел указанный объект, а потом спросил:

— А что такое эпиляция?

Пришлось ему все чуть ли не на пальцах объяснять. При этом я еще рассказала, что у нас волосатые женщины, не следящие за собой — предмет насмешек. Да, процедура эпиляции болезненная, но ведь и красота требует жертв. Я улыбнулась, вспомнив, как Ира вечно пищала, когда занималась данной процедурой. От моих объяснений парень скривился, провел по своему телу руками, словно пытаясь меня соблазнить, и заключил:

— Хорошо, что у нас эти волосы не растут на теле.

И только тут я, присмотревшись, заметила, что и правда, ни одного волоска. Но взгляд этого типа меня малость напряг. Глаза светились озорством. Он и так умеет? Но мне стало интересно, чего он добивается? Неужто соблазнить пытается? Но это абсурд. Я на это точно не поведусь. Не выжила я еще из ума. Не собираюсь я заводить никаких отношений. И точка. Мне бы с женихом еще разобраться, отвязаться от него, тогда вообще у меня счастья будет полные карманы.

— Ладно, пошли, займемся делом, — потянула его я, чтобы не видеть этой явной похоти в его глазах. Парень усмехнулся, но ничего не ответил.

Широким шагом, под пристальным наблюдением квадратных и бородатых обитателей, мы вошли в поселок.