3

Юля ещё не спала. Так что я успела и обнять дочку, и даже почитать ей на ночь сказку про Белоснежку.

– Мамуся, ты завтра опять поздно придёшь? – спросила Юля с грустью, моргая сонными глазами. Несмотря на то, что дочке всего три года, говорит она прекрасно, ни с одной буквой проблем нет. По рассказам мамы, я была такая же. И Юля, как и я, уже потихоньку начинает читать.

«В нашу породу пошла, – говорит мама с гордостью. – Такая же умненькая!»

А я не знаю, радоваться мне по этому поводу или огорчаться. Что мама, что я – матери- одиночки. Только она ещё замуж успела выскочить за моего отца, а я даже не собиралась выходить за Олега. К тому моменту, как я узнала о своей беременности, я успела целиком и полностью разочароваться в нём. Он был совершеннейшим прожигателем жизни.

Почему «был»? Разбился на своём мотоцикле через три месяца после рождения Юли, аккурат 1 января. Сел за руль пьяным и не вписался в поворот.

У дочки тогда часто болел живот, поэтому я не сразу осознала, что именно говорит мне мама. Когда несколько месяцев подряд почти не спишь, мозг становится вязким и вялым, вот и я… поняла, что Олега больше нет, только где-то через сутки.

Конечно, к тому времени я не была в него безумно влюблена, как когда-то, но мне всё равно было больно и грустно. Олег не был плохим – просто безответственным. Безответственно сделал мне ребёнка – впрочем, я виновата не меньше, – безответственно бросил институт, безответственно сел за руль после новогодних возлияний.

И всё равно жаль. Трёхмесячная Юля лишилась отца. Пусть беспечного дурака, но всё же отца.

Я своего тоже лишилась, но не в столь крохотном возрасте. Мне было шесть, когда мама с папой развелись, и он окончательно и бесповоротно ушёл к любовнице. Потом эмигрировал в Европу – и пропал. Последний раз он звонил мне по телефону, поздравляя с десятилетием, но с тех пор мы с мамой ничего о нём не слышали.

Так что… видимо, ум – это одно, а личное счастье – совсем другое. Мама, увы, так и не нашла своего мужчину, да и мне это вряд ли светит. Кому нужен чужой ребёнок? Даже такой умненький.

– Я постараюсь пораньше, Юльчонок, – ответила я, ласково поглаживая дочку по голове. Малышка зевнула, показав жемчужно-белые зубки, и прошептала:

– Постарайся, мамуся. Бабушка…

Что «бабушка», я уже не узнала. Юля склонила голову и сладко засопела.

Я осторожно чмокнула дочку в щёку, получше подоткнула одеяло – чтобы нигде, не дай бог, не задувало, – и вышла из детской.

Как хорошо, что завтра четверг. Осталось всего два дня до выходных…

Главное – дожить.

Мама пила на кухне чай с пряниками, а рядом на табуретке сидел Троглодит и смотрел на неё жадными глазами.

Троглодит – это наш кот. Чёрный, лохматый, с огромными зелёными глазами и порванными в боях ушами. Я притащила его домой десять лет назад, ещё будучи подростком – спасла от двух бродячих собак, которые хотели им то ли пообедать, то ли просто перекусить. Ух, как мама вопила… Ещё бы – совершенно чёрный, жутко грязный и блохастый кот у нас дома. Она хотела его выбросить, но я закатила истерику. Троглодит же, будучи на редкость умной сволочью, забился под диван в самый угол, и сидел там до тех пор, пока мама не передумала.

О своём решении она, кстати, не пожалела. Кот наш действительно очень умный, умнее некоторых людей. Единственный его недостаток – собственно троглодитость. Сожрать наш домашний питомец может, наверное, даже целого слона – только дай. Но мы, конечно, не даём, следим за рационом. Поэтому он вечно голодный.

Вот и сейчас Троглодит, заслышав мои шаги, повернул голову, сверкнул зелёными глазищами и громко сказал:

– Мяу!

– Ты ему не верь, – меланхолично отозвалась мама, отхлебнув чаю из кружки. – Он полчаса назад ел.

– М-р-ряу! – возмутился Троглодит, но маму на «мряу» не возьмёшь.

– Ел-ел, не притворяйся. Следующая порция только в шесть утра. Ночью есть вредно.

– Мыр, – уныло буркнул кот, косясь на пакет с пряниками. Мол, а сама-то!

– Согласна, – подтвердила мама. – Я козявка. Тин, ты чего застыла? Садись, поужинаешь.

– Да не хочу как-то, – вздохнула я, аккуратно садясь на табуретку так, чтобы не потревожить Троглодита. Он любит сидеть между ног или на коленках человека, который ест. Если повезёт, ему тоже что-нибудь перепадает, но это бывает редко. – Аппетита нет.

– Я тебе дам – нет аппетита, – нахмурилась мама. – Ешь, говорю! Там в сковородке картошка и две котлеты. Всё чтобы съела.

Я вздохнула и погладила Троглодита по голове. Он эту самую голову поднял и посмотрел на меня с надеждой. Во взгляде его читалось: «Может, отдашь мне котлеты? Раз сама не хочешь!»

Я не хотела, но мама права – надо поужинать. Вдруг на сытый желудок будет не настолько тошно?

– Ладно, Тин, – сказала мама, явно пытаясь меня утешить, – скоро твой тиран тебя оценит. Вот увидишь.

Я даже хмыкать не стала. Чтобы Чёрный смог меня оценить, я должна делать что-нибудь ценное. Я же выполняю работу, для которой юридическое образование не обязательно, достаточно просто иметь на плечах голову с небольшим количеством мозга.

Увы, подобными достижениями Назара Миролюбовича не впечатлить.

– А ты не хочешь попробовать… м-м-м… одеться пособлазнительнее? – протянула вдруг мама, и я подавилась котлетой.

– Мам!

– Ну а что? – она сделала невинные глаза. Прям как Троглодит, украдкой сожравший что-нибудь непозволительное. – Ты у нас девушка симпатичная, свободная, а он мужчина молодой и неженатый.

Я запила котлету чаем и ответила:

– Насчёт молодого ты погорячилась. Ему тридцать… шесть, кажется. А «неженатый» и «свободный» при нынешних свободных нравах – не одно и то же.

– Ерунда, – отмахнулась мама. – Современная молодежь недооценивает штамп в паспорте.

Я улыбнулась. Да уж, только нам с мамой и рассуждать о роли штампа в паспорте среди современной молодёжи. С нашим-то опытом семейной жизни.

– Надень завтра не костюм, а платье, – продолжала мечтать родительница. – Голубенькое то. Оно к твоим глазам подходит.

– Мама, – я не выдержала, – это платьице надо носить, когда на улице плюс двадцать, а ещё лучше – тридцать градусов. А сейчас – плюс восемь.

– Красота требует жертв! – припечатала мама, и я решила не спорить. Спорить с ней бесполезно, только нервы себе трепать.

Я-то знаю, что Чёрный не из тех мужиков, которые клюют на женские прелести. Правда, мама на подобное возражение заявила бы, что таких мужиков не бывает.

Бывает, ещё как. И вообще он не мужик, а тиран.

Возможно, даже тираннозавр.