ГЛАВА 11

Не знаю, чего именно я ожидал. Но после стольких злоключений финал заказа представлялся куда как более фееричным. Слегка ошарашенный я ещё с минуту стоял на месте, потом направился к Войцеху.

— Подтверждение? — встретил он меня вопросом.

— Получено, — проговорил я и посмотрел на Клару: — Можешь идти.

Она встала, развернулась и пошла прочь.

— Что теперь? — посмотрел на меня напарник.

Здоровяка в цветастой рубашке, быстрым шагом направляющегося к нам не заметить было сложно, поэтому вместо ответа я крикнул Войцеху:

— Бежим!

И сорвался с места, опрокинув стул. Шаги напарника звучали позади.

Местности я не знал, поэтому доверился интуиции. От площади нас отрезали, и не оставалось ничего другого, кроме как попробовать скрыться в кварталах старого города.

Попытаться найти укромный уголок, где получится переждать погоню, а потом вернуться к оставленному кару и рвануть к аэродрому. Наши самолёты уже должны были пройти все процедуры.

Я непрестанно осматривал окрестности, но подходящего убежища не попадалось.

Бросив взгляд через плечо, увидел, что вся «делегация» мчится за нами метрах в тридцати.

— Сюда!

Нырнули направо, в небольшой проулок. Быстро его пересекли, снова свернули и оказались... в тупике.

Воробья тебе в турбину!

— Назад, Войцех, назад!

Но было поздно. Преследователи перегородили путь. Впереди шагал здоровяк. За ним остальные. Я с удовлетворением отметил, что все они взмокли и часто дышали. Значит, вымотались не меньше, чем мы.

Оружие мы с Войцехом вытащили одновременно. Но противник опередил: раздался свист и что-то твердое ударило меня в грудь. От боли потемнело в глазах, дыхание перехватило. Показалось, что хрустнули кости грудины или, может, ребра. Когда зрение прояснилось, я понял, что лежу, уткнувшись лицом в землю. Где-то рядом стонал напарник. Сильные руки схватили меня и подняли.

Здоровяк заглянул мне в глаза, улыбнулся белоснежной улыбкой и что-то сказал.

— Ага. То же самое говорила твоя сестра, сразу после…

Уверен, что он меня не понимал, так же, как и я его, но, наверное, по тону догадался, что я хотел сказать. Потому что кивнул одному из своих людей, постоянно разматывающему в руке какую-то не то тряпку, не то полоску кожи. Тот разжал пальцы и в грудь мне снова прилетел камень. От боли я едва не потерял сознание.

Так вот, чем нас вырубили! Пращей!

Почему-то меня это здорово удивило. Хотя, в конце концов, какая разница?

Когда боль немного отступила, я вдруг понял, что не слышу Войцеха. Что с ним? Повернулся посмотреть и успел увидеть, как ему накинули на голову холщовый мешок. Через секунду то же самое сделали и со мной.

Потом меня куда-то поволокли. Я пытался считать повороты и шаги, но почти сразу сбился. Попробовал сопротивляться, но только схлопотал по почкам. Чуть не вырубился и больше не рыпался. Ткань мешка тошнотворно воняла рыбой.

Мне оставалось только слушать глухие шлепки сандалий по плитке и постараться не потерять сознание.

Минут через пятнадцать звуки вдруг стали гулкими, появилось эхо, меня обдало прохладой и сыростью.

Сердце ушло в пятки: притащили в какой-то подвал. Вероятно, чтобы никто не услышал моих криков, когда будут пытать. Слабость разлилась по телу мерзкой волной.

Я постарался взять себя в руки. Пока жив — буду бороться! Бить, кусать, рвать! Пусть знают, что почтальоны так легко не сдаются!

Я расслабился, повиснув на руках у своих носильщиков. Буду набираться сил и одновременно выматывать врагов. Но не прошло и десяти секунд, как меня приподняли подмышки и с размаху усадили на что-то.

Сорвали с головы мешок, и я увидел, что действительно находился в подвале — стены из красного кирпича, крошащегося от времени, бетонный потолок, искусственное освещение. Рядом, на таком же стуле с металлическими ножками, сидел Войцех, а прямо перед нами вновь стояла «делегация». Правда состав немного изменился. От прежнего остались только трое, включая здоровяка. А вот двое новеньких… Холодным взглядом меня сверлила Клара, обнимающая за руку высокого темнокожего франта.

— А, Ромео и Джульетта, — хмыкнул я. — А не выпить ли вам яду?

— Что? — нахмурился Мэтт.

Вряд ли это был кто-то другой.

— Ну, Шекспир, Ромео, Джульетта, чума на оба ваши дома…

Увидев непонимание на его лице, я фыркнул и закатил глаза.

— Ладно! Проехали! Что, сами решили нас прикончить или просто нравится наблюдать?

— Ну если вы предпочитаете пытки, то с удовольствием для вас это организую, — сказал Мэтт холодно. — Вы оправдали свою репутацию, господин Златов. Мы догадывались, что для доставки наймут высококлассного пилота, но не думали, что именно вас.

Я нахмурился. Не знал, что у меня такая репутация. Что ж, пусть, если это как-то поможет.

— К сожалению, вы доставили послание и уже ничего не изменить. Остаётся только одно…. Мэтт засунул руку за пазуху, а я снова перестал дышать, гадая, что он вытащит: нож, пистолет или что-нибудь пострашнее?

— Хочу нанять вас, — в руке он сжимал увесистый кошелёк. — Доставьте нас в какой-нибудь Предел, где наши кланы не смогут нас найти.

— Что? — я в удивлении вскинул брови.

— Я предлагаю вам заказ.

— Э-э-э-а, что? — изрёк я самое умное, что пришло на ум.

Мэтт молчал, давая мне возможность осмыслить ситуацию. Я посмотрел на Войцеха.

Напарник пожал плечами, предоставляя решение мне. Хотя особо выбирать и не приходилось.

— Какой климат предпочитаете? — произнёс я, всё ещё не до конца осознавая происходящее.

Предел этой части Африки по форме напоминал ассиметричные песочные часы с длинным перешейком.

У входа в этот перешеек, они нас и нагнали. Где-то над пустыней Ботсвана.

— Рома! У нас гости!

По тону Войцеха сразу стало ясно, что «гости» явно не на чай с плюшками заглянули.

— Сколько?

— Трое. Идут быстро, но разрознено.

То, что слаженности нет – это хорошо.

— Разводим?

— Да. Я влево.

— Понял.

Сердце привычно заколотилось, разгоняя по крови дозу адреналина. Потом слегка успокоилось и билось ровно, хотя и чаще, чем обычно.

Мы продолжали лететь выбранным курсом: маневрирование пока не имело смысла. На таком удалении преследователи с лёгкостью повторят все наши действия.

Подумал, сообщить ли своим пяти пассажирам о погоне или пусть узнают о ней, когда начнётся бой? С легким злорадством представил, как Ромео и Джульетта азанийско-альбионского засола и трое их телохранителей, расположившиеся на лавке в грузовом отсеке «Беркута», выкатят от страха глаза, когда я начну исполнять фигуры.

Но, поразмышляв, решил, всё-таки, поставить их в известность. Они мне, конечно, не нравились, но сейчас были моими заказчиками.

— Внимание в отсеке! – крикнул через плечо. — Нас преследуют. Скоро начнётся бой, поэтому рекомендую пристегнуться.

Мэтт тут же оказался в кабине.

— Кто? Сколько?

Голос ровный, тон деловой. Похоже, к стрессовым ситуациям ему не привыкать. Ничего удивительного, учитывая, чем занималась его семья и, наверняка, он сам.

— Чем-то можем помочь?

— Можете. Вернуться на место, пристегнуться и не отвлекать.

Отвечал ему, продолжая активировать оружейные системы. Несмотря на кажущуюся уязвимость, беззащитным «Беркут» не был: четыре автомата для отстрела ложных тепловых целей по два на каждый борт – для обороны, и в нише под брюхом пара универсальных «слепых» ракет с самонаведением на ближайшую движущуюся цель – для ответочки. Арсенал не назвать «внушительным», но обычно этого вполне хватало, чтобы уйти от преследования и скрыться в Барьере.

Я перевел «слепышей» в режим «воздух-воздух» и спросил:

— Войцех, сколько у нас времени? – его радары более продвинутые, чем у меня.

— Пять минут.

— Понял тебя. Пять минут. Жду команды.

Мэтт, видимо сообразив, что мои слова прозвучали и для него тоже, быстро вернулся в грузовой отсек.

Мои приготовления к «встрече» были закончены, и наступили тягостные минуты ожидания. Не знаю, что делают в такие минуты другие, но я, обычно, старался очистить голову от всех мыслей. Опустошал себя, чтобы в нужный момент ничего не отвлекало.

И самое главное не позволял разыграться воображению и не давал естественному страху завладеть собой. А ещё не разрешал мозгу выстраивать план действий, ведь с началом боя шаблонность мышления будет только мешать. Задачка не из простых. Как ни старайся, но невольно прокручиваешь возможные варианты развития событий.

Минуты тянулись.

Старательно гнал от себя любые предположения. Спустя пару минут даже начало получаться. Прислушался к себе: дыхание ровное, пульс учащенный, мыслей никаких. Ещё раз пробежался глазами по дисплеям и переключателям: всё в норме. Кабину заполнял размеренный гул двигателей и шум ветра за бортом.

— Рома, готов? – голос напарника заставил вздрогнуть.

— Да.

— Погнали!

Я резко направил «Беркута» в сторону. Огненные росчерки исполосовали виды песчаных дюн внизу справа. Войцех точно рассчитал: мы начали маневрировать, за секунду до того, как преследователи открыли огонь. Бросил взгляд в сторону противника и рассмотрел два серебристых силуэта плюющиеся огнём. Решили начать с пулемётов. Ясное дело — ракеты дорогие.

Жмоты!

Я тут же развернул «Беркута» так, чтобы держаться к противнику хвостом и как можно меньше подставляя плоскость, набрал высоту и снова ушёл вправо.

— Войцех, у меня двое!

— Знаю! Жди!

Неопытность пилотов сыграла нам на руку. «Охотники», вероятно, решили сначала заняться основной добычей, то есть мной. Быстро разобраться, а потом уже втроём распотрошить прикрывающего.

А вот крен на нос! «Шмель» Войцеха вооружен по самое «нехочу», да и пилот он не чета местным.

Рома Златов, кстати, тоже не лыком шит. Это, конечно, бравада. Я прекрасно понимал, что истребители собьют меня за считанные секунды.

Снова подъем, потом крен направо на девяносто градусов, обманный заход на поворот и сразу налево. Трассеры сверкали совсем рядом.

В крови бушевала адреналиновая буря. Я ощущал себя почти так же, как при взлёте – единым целым с самолётом. Сознание будто вышло из телесной оболочки и обрело новую механическую сущность. Краем взгляда я считывал показания радара, определяя положение противника, одновременно с этим пытался предугадать его следующие действия, и просчитать свои.

Преследователи палили почём зря. Такими темпами они весьма скоро высадят боезапас.

Щеглы!

На долю секунды я позволил себе ощутить превосходство, укол самоуверенности, и тут же был наказан.

Противники зашли сразу с двух сторон, на одного я успел среагировать и уронить «Беркута» под огненные струи его трассеров, а вот второй щедро прошёлся по корпусу.

— Сука! – воскликнул я невольно, напряжённо вслушиваясь в ощущения: как управляется машина, работают ли двигатели, что показывают приборы.

Вроде бы ничего не изменилось, значит повреждения не критические. Где же мой прикрывающий?!

— Войцех?!

— Рома, жди!

Жди?! Жди?! Чего?! Когда в решето превратят. Будь у преследователей руссийские самолёты, «Беркут» уже давно летел бы к земле огненным болидом, оставляя за собой красивый дымный след, но местные конструкторы, на моё счастье, ещё не успели набраться опыта. Их самолёты летали быстро, но маневрировали едва ли лучше моего.

Я выровнял «Беркута» и сразу дал максимальную тягу. В кресло вдавило так, что едва получалось дышать.

Радар показал, что противник ускорился и приближался.

Отлично. Это и было нужно.

Время моей машинке показать на что способна.

Классический «обратный Иммельман».

Полубочка получилась как по учебнику. А следом пикирование и выход на полупетлю.

Вражеские самолёты проскочили надо мной и снова разворачивались, для очередной атаки. Очень вероятно, что последней.

— Войцех!

— Жди!

Да он издевается?!

С его-то опытом и вооружением не суметь разобраться с одним отсталым аппаратом?! Что за бред?!

— Рома, не успеваю! – в голосе напарника послышались нотки ярости.

У меня внутри похолодело. Значит, действительно всё так плохо.

Вдруг кто-то схватил за рукав.

— Эй! Эй! – Мэтт орал мне в ухо. – Где у тебя аптечка?

Я быстро глянул на него: в глазах испуг, лоб рассечен, по щеке сбегали капельки крови, собираясь на подбородке и падая на воротник куртки.

Воробья тебе в турбину, скотина! Не до твоих царапин сейчас!

Проигнорировав его, я снова обратился к приборам.

— Войцех, «слепыш» пошёл!

Щелчком отбросил предохранительный колпачок и нажал кнопку. На радаре появилась ещё одна точка. Главный недостаток этого типа ракет в том, что захват цели происходил по принципу «кто ближе», и не важно, свой это или чужой. Зато они были одними из самых дешёвых и избавиться от них можно было только сбив – на ложные цели «слепыши» не реагировали.

— Клару ранило! – завопил Мэтт. – У тебя есть аптечка?!

— Там! – не глядя, указал рукой.

Мэтт быстро нашел пластиковый ящичек с медикаментами и бросился обратно в грузовой отсек. Значит, девчонку задело. Это плохо. Но если не разобраться с преследователями, то будет неважно.

Первый «слепыш» захватил цель и вынудил одного из преследователей заняться спасением собственной шкуры.

Оставался второй.

— Ты где?! – отчаяние смешивалось со злостью на напарника.

— Этот урод — вертлявый, как блоха, — воскликнул Войцех. Чувствовалось, что ему тоже несладко приходится. — Никак не разберусь! Но я попробую связать их боем.

— Давай! — сказал я.

А про себя добавил: давно пора! Его первоочередная задача – защищать «Беркут», даже ценой собственной жизни. За это он получает свою долю, а не просто за парные проколы Барьера и трепотню во время полёта.

На радаре появился «Шмель» Войцеха, а следом ещё один объект.

Преследовавший меня самолёт сразу сменил траекторию и ввязался в бой с моим напарником.

Но если Войцех не мог справиться с одним, то получится ли одолеть двоих? Если его собьют, то следом нагонят и меня.

Опять появился Мэтт.

— Кларе нужно в больницу. Надо вернуться.

Они что, сговорились злить меня?

— Нет.

— Ей нужно в больницу! У неё какой-то осколок в боку! Она истекает кровью!

— Так останови! – заорал я в ответ. – Мы не долетим до Кейптауна! Нас собьют! Не будет никакой разницы, умрёт она от потери крови или расшибётся о землю!

Лицо Мэтта исказила ярость. Чувствовалось, что он едва сдерживается, чтобы не наброситься на меня. Потом закрыл глаза на несколько секунд, успокоился, снова взглянул на меня и проговорил:

— Сделай что-нибудь. Я стану твоим должником на всю оставшуюся жизнь.

Ага, именно это мне и нужно. Особенно сейчас, когда я и без того не знал, что делать.

В какой-то миг, показалось, что мозг взорвётся в попытке найти ответ одновременно на несколько неразрешимых задач.

И вдруг, я понял, как надо поступить. Мозаика сложилась в картинку, единственно возможным верным вариантом.

— Мы можем рискнуть. Но я ничего не гарантирую.

Мэтт благодарно кивнул и вернулся к Кларе.

— Войцех, — произнёс я. — Ухожу в Барьер. Девчонку подстрелили. Попробую добраться до Мбеона. Буду ждать тебя в Либревиле, резервная точка – Джибути.

— Понял. Доброго!

— Наваляй им!

Войцех не ответил, а я не стал больше отвлекать и, по широкой дуге, развернул «Беркут» на запад.

Весь полёт я напряженно следил за радаром. Но почти всё время мы были одни. Ни желающих получить награду за мою голову, ни Войцеха. Последнее вызывало тревогу, и чем больше проходило времени, тем сильнее она становилась. Неужели поляка сбили?

Пару раз в кабину наведывался Мэтт, сообщить, что Клара пока держится, но слабеет. Я и так шёл на предельной скорости. Движки накроются – девчонка умрёт. Хотя она мне и не нравилась, но терять пассажиров я не собирался.

В какой-то момент наступил «отходняк» после схватки. Слабость разлилась по телу, воздуха стало не хватать, в руках появилась дрожь. Усилием воли и дыхательными упражнениями вернулся в работоспособное состояние.