Глава 2

День с утра не задался. Телефон за два часа успел раскалиться. И ведь предупредил всех сегодня не дёргать: у дочки первый раз в первый класс, сегодня её день. Но почему-то именно сегодня новый партнёр объявился, тот, что долю у Павла выкупил. Меня вообще перед фактом поставили, словно так и надо.

Фирма у нас солидная, занималась застройкой старых кварталов. В Питере больше по новостройкам в пригороде специализировались, чтобы хороший контракт охватить, поездить пришлось. Знал бы три года назад, что та конференция по городскому строительству в Сингапуре так обернётся, дома бы сидел… Но сейчас чужой опыт на руку сыграл: в Москве идёт большая стройка, реновация в самом разгаре. Наш проект нового района выиграл, дела в гору пошли, и вдруг новость о продаже доли. Не мог Павел предупредить?

— Виктор Маркович, вас ждут в Bamboo Bar в два.

— Замечательный выбор, — процедил я раздражённо. Пальмы, аквариумы, дешёвая экзотика за большие деньги. Не лучший выбор для деловой встречи. Секретарша Кристина только сочувствующе вздохнула в трубку. — О новом владельце по-прежнему ничего не известно?

— Нет. Думаю, это было условием покупки.

Условием. На хер такие условия, детский сад какой-то! До сих пор даже имени его не узнал! Настя расстроится. Надо постараться вырваться поскорее, хотя бы вечером куда-нибудь вдвоём сходим.

Перед школой было не припарковаться, всё забито. Пришлось сделать три круга по району, прежде чем нашёл место. Посмотрел на часы — уже опаздываю. Перед воротами собралась толпа старшеклассников, у них сегодня последнее первое сентября. Неужели Настя когда-нибудь такой будет: взрослой? Даже представить это было страшно. Пробравшись сквозь них, я обогнул школу, вышел на площадку, где от шариков в глазах начало рябить. Громко играли школьные песни, и ностальгия сама собой в грудь пробралась. Словно на своём празднике очутился. Глеб тогда пол класса подговорил к нему после линейки пойти. А я впервые поцеловался. С одноклассницей Юлей. Двадцать лет почти прошло, а как сейчас всё помнилось.

Телефон опять зазвонил. Я посмотрел на него, как на врага народа.

— Слушаю.

Менеджеру срочно понадобилось согласовать сроки старта продаж с котлована. Пока я говорил, искал глазами Настю, но первоклашек было так много, и все они в одинаковой форме, что глаза разбежались.

— Папа!

Настин голос узнал бы из тысячи. Посмотрел на неё, и в груди тепло стало. Кажется, с возрастом я стал сентиментальней. Не надо расти ей, уже и так совсем взрослая. Серьёзная такая. Рядом с ней заметил учительницу — видел фотографию на сайте. Невысокая, светленькая, с мягкой улыбкой. Такая, какой и должна быть первая учительница. Одета была стильно, но это и не удивительно: в эту школу с улицы не берут. Интересно, какой счёт она каждый месяц выставлять будет? Явно не бедствует. О поборах в школе от мамы давно знал: она терапевт у меня, привыкла жалобы пациентов слушать. Сколько надо, столько и буду платить, только пусть к Насте нормально относится.

Пока детей в линейку выстраивали, пробежался взглядом по родителям. Сам не знал, на что надеюсь. Может, что у Дианы вдруг совесть проснулась? Неужели даже этот день, самый важный, пропустит? Пропустила.

Мысли о разрушенном браке почти не посещали, выработал иммунитет. Альбом со свадебными фотографиями где-то в шкафу пылился, папки из рабочего стола давно в архив перекочевали. Как не было Дианы в нашей жизни. Если бы не Настя, как две капли воды на неё похожая, и вовсе забыл бы. Пока не получалось. Всё в дочке от Дианы досталось: жесты, мимика, интонация, с которой говорила порой так, что сердце сжималось. Только глаза мои, зелёные. У Дианы голубые были.

Часто приходилось слышать: отцу-одиночке проще, чем матери. Когда деньги есть на няню, можно работе всё время посвящать, да ещё и личной жизнью заниматься. Бред всё это. Может, кто-то так и живёт, но это не про меня. Да, работа много времени занимала, но всё свободное время только Насте принадлежало, и только. Думать о других женщинах не было ни времени, ни желания. Да и Настя к этому вопросу болезненно относилась. Стоит посмотреть фильм, где папа другую маму нашёл, сразу в слёзы. Верила, что Диана вернётся. Сука. За каждую слезинку дочкину страдать бы заставил.

Изменился за эти годы, и сейчас та ночь точно скандалом бы закончилась. Не за себя — за Настю было больно. Видеть бывшую не хотел, наплевать, как жила всё это время. Разведут нас и без её присутствия, три раза суд пропустит, и прощай, Диана, живи как хочешь. Ещё и прав родительских лишу, пусть дальше задницей вертит и жизнь личную устраивает.

Тишина на площадке из мыслей выдернула. Вполуха слушал вступительную речь директора, а сам с Насти глаз не сводил. Когда первый звонок зазвенел в руках маленькой первоклашки на плече одиннадцатиклассника, глаза сами собой от слёз затуманились. Ну, не железный я, и хрен с ним. Тут у всех родителей глаза были на мокром месте. После линейки детей в школу завели на классный час. До встречи с новым партнёром ещё прилично времени оставалось.

— Вот и выросла наша девочка, Виктор Маркович, — вытерла слёзы наша няня. Мы с Настей так и называли её: наша, потому что за эти три года членом семьи стала. Жила почти всё время с нами: собственные дети давно выросли, но внуками пока не радовали, муж умер. Вот и стала Софья Львовна нашей третьей бабушкой. Даже с нами из Питера переехать согласилась, свою квартиру сдала.

— И не говорите, — ответил я, улыбаясь. Светлая грусть сжала что-то в груди. Так себя чувствуешь, когда начинаешь понимать, как всё-таки быстро летит время? Не успею оглянуться, и Настя школу закончит. Потом институт, замуж, свои дети… Далеко заглянул, даже испугаться успел.

— Софья Львовна, мне уехать скоро придётся, — сказал, а у самого внутри всё перевернулось. Но она женщина понимающая, вот и сейчас посмотрела и улыбнулась:

— Ничего, мы погуляем до вечера, а на ужин я что-нибудь праздничное приготовлю. Вы же к ужину вернётесь?

— Обязательно, — пообещал серьёзно. Надо будет Насте купить что-нибудь в подарок. Что там она хотела недавно? Как эти игрушки дикие называются? Попытался вспомнить, говорила же! У няни спрашивать не хотелось, и так не отец-молодец сегодня.

— Смотрите, уже освободились, — отвлекла она. Дети как раз из школы выходить начали, учительница с ними, Настя рядом, как на верёвочке привязанная. Родители потянулись вперёд, мы же остались терпеливо ждать, пока толпа схлынет. Подошли последними.

— Здравствуйте. Я Виктория Максимовна.

Голос у учительницы оказался приятный, мягкий, поставленный.

— Виктор.

— Голицын? — зачем-то уточнила она.

— Да, — ответил я настороженно. — Что-то не так?

— Нет. Просто фамилия знакомая.

— Бывает. — Пожав плечами, я протянул Насте руку: — Ну что, идём, мышь? До свидания.

Странная она, Виктория Максимовна. Чем ей наша фамилия не угодила? Чувствовал её взгляд, пока мы шли к Софье Львовне. Едва сдержался, чтобы не обернуться. Дружить нам без надобности, но нормальные отношения поддерживать придётся.

— Виктор Маркович! — она окликнула, когда мы успели отойти на несколько шагов. Подошла, быстро ногами в юбке-карандаше перебирая. — Забыла сказать: вы не оставили свой номер. Надо вас в родительский чат добавить.

— Это обязательно? — протянул с сомнением. Я в рабочий-то чат через день заглядывал, а тут родительский, с кучей мамаш истеричных. — Может, лучше Софью Львовну добавите? Это наша няня.

— Нет, — голос из мягкого вдруг железным стал. Словно сквозь бархат лезвия проглянули и блеснули зловеще. — Это чат только для родителей. Или вы не будете участвовать в школьной жизни ребёнка? Может, тогда маму добавим?

— Нет, — пришла моя очередь холодным тоном меряться. Продиктовал номер, дождался оповещения о добавлении.

— В пятницу у нас родительское собрание. Первое, — сказала она с нажимом. — Будет хорошо, если вы найдёте время и поприсутствуете.

— Постараюсь. — Этот напор начал раздражать. Поприсутствуете. Уже, небось, смету составила, сколько и чего в класс срочно и именно в этом году понадобилось. Что там просят обычно? Шторы новые? Парты? Школа элитная, тут, наверное, ноутбуки всему классу закупить потребуют, или сразу очки виртуальной реальности, чтобы не мелочиться.

— В семь. Но я эту информацию в чате ещё продублирую.

— Буду ждать. — Не смог удержаться от лёгкого сарказма.

— Я тоже, — она ответила слишком дерзким для милой учительницы взглядом.

— Мне понравилась Виктория Максимовна, — сказала Настя, когда я вернулся к ним с няней. Они в стороне стояли, разговор не слышали.

— Милая девушка, — согласилась Софья Львовна.

Милая. Аж зубы заболели, такая милая. Ладно, схожу на это собрание один раз, не убудет. Чтобы потом она не говорила, какой у Насти отец не включённый. К тому же, мне это плюсом на суде станет, когда Диану родительских прав лишать буду.

— Мышь, мне сейчас уехать надо, — я присел перед Настей. Продолжил быстро, пока возражать не начала: — Но вечер только наш с тобой. Договорились?

Толкнулся лбом в её лоб, расслышал разочарованный вздох, и сердце сжалось.

— Договорились, — кивнула. Что-что, а дочку я научил: слово держать умею.

Разберусь с партнёром и скорее домой, у нас сегодня всё-таки праздник.