Глава 6. Позор на банкете

«Поддельную картину?» — на Филиппа устремились изумлённые взгляды.

— Чушь собачья! Я потратил на эту картину больше трёх миллионов, выкупив её у одного проигравшегося сынка. Посмотрите на этого коня: сколько деталей! А на этот пейзаж: какая чёткость, какие краски! Я даже консультировался с несколькими экспертами, включая Савина, знаменитого мастера по антиквариату, и все подтвердили её подлинность. — Увидев, как родственники начали сомневаться в его словах, он тут же взорвался, — между прочим, они оценили её минимум в тридцать миллионов! Как ты можешь говорить, что это подделка? Немедленно извинись, — он создал видимость показной силы, — или я это дело так не оставлю!

— Правильно, такие обвинения на ветер не бросают, — поддержала его Арина с презрением в голосе. — Ты вообще ведёшь домашнее хозяйство – что ты вообще понимаешь в живописи?

Родственники, только что удивлённые словами Виктора, начали осознавать, что были им обмануты. Как бездельник, живущий за счёт семьи Акимовых, может разбираться в таких сложных вещах, как искусство? Если бы он действительно что-то умел – ему бы не пришлось становиться их примаком.

— Витя, если не разбираешься, то лучше помолчи. Нечего клеветать на других, — бросил кто-то из толпы.

— Да, посмотри на себя. Кем ты себя возомнил? Экспертом? Ты хоть различаешь, что хорошо, а что плохо?

— Как человек, который даже работу найти не может, смеет утверждать, что эта картина – подделка?

— Савин – лучший эксперт по антиквариату. Если он сказал, что картина подлинная, – значит, так оно и есть, — разом взбудоражились десятки родственников. Они безжалостно над ним насмехались. Голоса звучали особенно резко и неприятно.

Кристина помрачнела, не в силах даже выругаться. Когда же он, наконец, перестанет быть таким бесполезным? У неё уже не было сил.

Виктор же оставался спокойным:

— Папа коллекционирует антиквариат и прекрасно разбирается в картинах, — сказал он. — Давайте дождёмся его оценки. Он подтвердит, подлинная картина или нет.

Филипп ощутил лёгкую панику. Кроме крайнего спокойствия Виктора, была ещё одна причина для сомнений: на самом деле, эта картина обошлась ему не в три с лишним миллиона, а всего в триста тысяч. Хотя продавец и заверил его, что картина подлинная, у него всё равно оставались сомнения: ведь он слишком легко заполучил подобную редкость. Теперь же беспокойство только усилилось. Неужели картина действительно поддельная?

— Что вы тут шумите? — вдруг послышался властный женский голос со стороны двери, — устроили тут базар в такой день!

В зал вошли Милана Валерьевна вместе с Анатолием Юрьевичем. Ей было за сорок, но годы почти не оставили следов на её лице и фигуре. Она выглядела свежо и ухоженно, с сияющей кожей и привлекательными чертами лица. Если не знать её возраст – легко можно было бы подумать, что ей чуть больше тридцати. В молодости она была одной из первых красавиц Заливогорска, и поклонников у неё было не счесть. Все три дочери унаследовали её красоту.

Однако, по характеру она была известна своей жёсткостью и деспотичностью. Она владела крупной клиникой – и в делах, и в семье держала всех в кулаке. Даже Анатолий Юрьевич её слушался. Поэтому, когда она вошла, в зале сразу стало тихо.

Первым, тыкая в Виктора, начал жаловаться Филипп:

— Мама, это не я начал. Этот идиот, Витя, утверждает, что картина, которую я купил папе, подделка. Это же настоящая клевета! — он выглядел оскорблённым.

Виктор спокойно ответил:

— Так и есть. Она подделка.

— Заткнись! Что ты в этом понимаешь? — сердито одёрнула его Кристина, потянув за рукав. — Не позорься, пожалуйста!

Хоть она и хотела, чтобы он постоял за себя, – она всё же понимала, что Филипп прав: как Виктор может разбираться в антикварных картинах?

Милана Валерьевна бросила на него презрительный взгляд и села на почётное место рядом с Анатолием Юрьевичем:

— Дай сюда картину, — она указала на Филиппа, — дай нам с отцом посмотреть.

Анатолий Юрьевич был коллекционером антиквариата. Милана Валерьевна изучила с ним некоторые основы. Филипп поспешно передал им картину. Они внимательно рассматривали её несколько минут. Затем он прошептал ей что-то на ухо, и она резко подняла взгляд и посмотрела на Филиппа. В глазах читалось недовольство.

Тот почувствовал себя ужасно, так как это явно намекало на то, что картина – подделка. Кристина тоже заметила этот взгляд и обрадовалась. Неужели судьба действительно начала благоволить Виктору? Но следующие слова мамы оказались словно ведро ледяной воды:

— Эта картина подлинная, настоящая работа Давида. — Она строго посмотрела на Виктора и с укором сказала, — Витя, у тебя ни опыта, ни знаний, так что не надо лезть в антиквариат и позорить нас. Ты оклеветал своего свояка, поэтому извинись перед ним как следует. Иначе можешь больше не возвращаться в наш дом.

Виктор застыл в удивлении. Он был уверен, что картина подделка. С его точки зрения, Анатолий Юрьевич и Милана Валерьевна должны были сразу это заметить. Филипп тоже удивился, но тут же обрадовался: он понял, в чём дело.

— Папа, мама, взгляните ещё раз. Эта картина явно подделка, — хотел объясниться Виктор.

Но Милана Валерьевна резко его оборвала:

— Где ты тут видишь подделку? Ты думаешь, мы с отцом настолько стары, что не можем отличить подлинник от подделки? Я сказала, что она подлинная – значит, так и есть. Немедленно извинись перед Филиппом, — приказала она.

— Витя, мама уже сказала, что картина настоящая. Что ты ещё треплешься? — подала голос Арина с высокомерным видом. — Мам, не сердись, он просто бездарность. Только и может что перед вами с папой изображать знатока.

— Да, он просто пришлый – нечего обращать на него внимание.

— Я же говорю, что тот, кто ведёт домашнее хозяйство, уж точно не может ничего понимать в искусстве. Он просто оклеветал Филиппа.

Родственники снова засмеялись, издевательски глядя в его сторону. Филипп же торжествовал:

— Подойди и извинись.

Виктор с проницательным взглядом посмотрел на Милану Валерьевну. На лице появилась насмешливая улыбка. Он понял, что она осознанно не хочет разоблачать Филиппа. Для неё он – всего лишь примак-нахлебник, а Филипп – владелец строительной компании и перспективный зять. Она не станет подрывать авторитет Филиппа ради него.

— Витя, извинись, — произнесла удручённо Кристина.

— Что стоишь, как вкопанный? Хочешь, чтобы родители рассердились? — добавила Арина.

Он улыбнулся, широко и светло. Сколько людей пытались унизить его, считая его слабым. Раньше он бы склонил голову и сам бы себя ударил в знак извинения, но отныне он больше не собирался уступать. Уступки только дадут противнику почувствовать вкус победы и позволят давить на него ещё сильнее, причинив вред не только ему, но и его близким.

Он шагнул вперёд, поднял руку и ухватил край полотна картины. То было из ткани. Сразу же вылезла нитка, за которую он резко дёрнул.

«Хр-р-р…» — картина, якобы стоившая тридцать миллионов, вмиг разорвалась.

Кристина и остальные гости побледнели.

— Витя, ты что творишь?! — взорвался Филипп.

Не обращая внимания на шокированные взгляды, Виктор вытащил из картины тонкую нить и бросил её на стол:

— Это нейлоновая нить, — заявил он. — Искусственное волокно, которое появилось только в тысяча девятьсот тридцать пятом году. Как Давид, живший почти триста лет назад, мог использовать его в своей работе?

Комната погрузилась в мёртвую тишину. Все были ошеломлены. Арина тут же вскрикнула; рот широко открылся от шока. Они ожидали посмеяться над ним, но теперь сами оказались растоптанными. Современная нейлоновая нить оказалась в картине, которой более двухсот лет, – даже дурак поймёт, что это невозможно. Филипп почувствовал, как его щеки обжигает стыд. Лицо Миланы Валерьевны стало мрачным.

— Даже если эта картина подделка – она всё равно лучше твоего корня, — увидев, как родственники презрительно смотрят на её мужа, Арина не выдержала и схватила чёрную коробку. Открыв её, она достала оттуда золотой корень и с грохотом швырнула его на стол. — Нас просто обманули с картиной. Подарить её отцу на юбилей – лишь небольшое неуважение. Но что насчёт тебя? Ты принес ему какой-то корень с уличного рынка! Тот вообще может его убить! — она, тыкая в него, закричала, — по сравнению с твоим подарком, наш в сто раз лучше!

Филипп подхватил её обвинение:

— Привёз какой-то уродливый корень! Ты хочешь отравить нашего отца?

Все уставились на уродливый розовый корень. На Виктора посыпались обвинения. Кристина, нахмурившись, дёрнула его за рукав:

— Витя, извинись перед мамой.

Но он не стал извиняться, а указал на корень и посмотрел на тестей:

— Вы тоже думаете, что это бросовый товар?

Анатолий Юрьевич внимательно его осмотрел. Через пару мгновений его глаза расширились от удивления. Он уже собирался встать и что-то воскликнуть, но Милана Валерьевна его остановила:

— Выглядит уродливо, цвет слишком яркий, да и пахнет ужасно, — произнесла она, строго глядя на Виктора. — Разве это не бросовый товар? И ты принёс такой подарок на юбилей? Хочешь, чтобы отец умер? — выговаривала она его, — Филя прав: даже поддельная картина лучше, чем твоя злобная выходка, — она явно стояла на стороне Филиппа.

Вся ярость мгновенно обрушилась на Виктора. Кристина смотрела на него с раздражением, думая, что он снова устроил скандал, чтобы ещё больше её опозорить.

— Слышал? — оскалился Филипп. — Пытался опозорить меня, а в итоге сам оказался в дураках.

Виктор взглянул на Милану Валерьевну и Анатолия Юрьевича, задав прямой вопрос:

— Значит, мой подарок – лишь мусор в Ваших глазах?

— А что же это ещё может быть? — фыркнула она, холодно глядя на него.

— По-моему, это даже хуже мусора, — добавила с презрением Арина.

Почувствовалось окончательное разочарование. Он разочаровался в их семье настолько, что больше не собирался давать им поблажек. Взяв золотой корень, он с треском разломил его пополам, а затем начал жевать, одновременно включив на телефоне видео и запустив его на экране:

— Сегодня днём в торжественном зале отеля «Глобус», в Заливогорске, прошёл ежегодный аукцион редких артефактов, на котором за баснословную сумму был продан встречающийся раз в столетие золотой корень в форме переплетённых змей, с горного хребта «Эльдора». Ерофеева Василиса из конгломерата «Пенталэйк» выкупила его за тридцать миллионов рублей… — на экране, ведущий с энтузиазмом рассказывал о событии года. На видео показывали кадры с аукциона, демонстрируя редкий экземпляр золотого корня. Тот был уродливым, насыщенного розового цвета и напоминал переплетённых воедино змей – точь-в-точь как тот, что сейчас ел Виктор. Даже код на стоящей рядом коробке совпадал с тем, что был показан на экране: «девять-девять-восемь-один»…

«Золотой корень? С горного хребта «Эльдора»? Встречающийся раз в столетие? За тридцать миллионов рублей?!» — все гости застыли в удивлении.

Милана Валерьевна мёртвой хваткой вцепилась в одежду. В сознание стремительно ворвалось осознание ошибки и глубокое сожаление.