Глава 7

Шел уже третий час, как я до кровавых мозолей ковырял походной лопатой глинистую полную камней землю.

День давно вступил в свои права, а я все также, подобно гному-землекопу рыл глубокую яму.

Остаток ночи меня не тревожили фантомы и прочие проявления некроэнергии этих мест, поэтому можно было сказать, что я отдохнул, но сейчас, когда яма выкопанная мной на месте бывшего очага, больше напоминала своими размерами среднестатистический дворянский бассейн, уже было поздно бросать начатое дело и пытаться преодолеть горный перевал.

Я отбросил очередной булыжник, принесённый сюда селевым потоком с гор, и, наконец, увидел, то что искал: между камней торчало несколько человеческих костей.

Ещё полчаса ковыряния глинистой почвы и на свет стали появляться первые свидетельства того, что здесь когда-то были убиты люди. Несколько камней, которые я сначала отбросил, посчитав их обычными булыжниками, на поверку оказались человеческими черепами.

На глубине метра в каменистой почве была целая россыпь фрагментов человеческих костей, но мне не было необходимости собирать их все, главное было добраться до черепов.

Ещё во время обучения в гильдии нам объясняли, что убить любую тварь можно отрубив ей голову, в случае если это оживший мертвец, или же иным способом помочь душе улететь на суд Создателя, поэтому для надёжности части тел убитой нечисти и прочих монстров либо рубили на куски, чтобы душе не было куда возвращаться, либо сжигали на костре, чтобы душа улетела вместе с дымом погребального костра.

В некоторых случаях получалось так, что душа застревала на месте и не могла покинуть этот мир. Поэтому, чтобы избежать появления призраков, охотники и использовали мечи, созданные из стали болотного края.

Я не рискнул вчера бегать по округе и рубить мечом фантомы погибших здесь людей, ведь я не знаю, что сделает мой меч с фантомами, выпьет досуха их силу или развеет. Поэтому я решил, что лучше оказать погибшим дань уважения - все же эти люди не были мне врагами и мучить их души при помощи магического меча я посчитал кощунством.

Чаще всего такое случалось на полях сражений, когда сама ткань мира трещала и содрагалась от массы смертей.

В моем случае, судя по тому, что фантомы исчезали стоило пожарче разжечь огонь в очаге, было ясно, что души были привязаны к останкам и для того, чтобы они ушли было достаточно ослабить их связь с этим миром.

Поэтому я несколько часов потратил на то, чтобы собрать хотя бы черепа. Так как примерное количество фантомов мне было известно, я смог найти их все, хорошо, что селевой поток, сошедший с горы, просто перекрыл яму в которую валорцы побросали головы убитых врагов.

Других частей тела мне, несмотря на тщательные поиски, найти не удалось.

Вот же твари! Я всмотрелся в очередной детский череп, найденный мною на дне ямы.

Проклятые валорцы со своими некромантами не делали разницы между взрослыми и детьми и учинили здесь настоящую бойню.

Ещё минут тридцать мне потребовалось, чтобы убедиться, что больше в яме нет других черепов, судя по тому что головы лежали в общей куче, валорцы, желая унизить убитых врагов, просто побросали их головы в выгребную яму.

Меня передёрнуло от собственных мыслей, какой же тварью нужно быть, чтобы так ненавидеть ни в чем неповинных людей?

Кто же знал, что спустя пару сотен лет после устроенной здесь валорцами бойни, кому-то в голову придёт построить здесь караван-сарай. Видимо, горцы, начавшие здесь стройку, и не догадывались, что строят дома на костях своих предков.

Ещё около часа я провел, рыская по окрестным горам в поисках хотя бы пары бревен, чтобы собрать погребальный костер. Наконец, мне улыбнулась удача и я, используя свою лошадь в качестве тягловой силы, смог притащить к дому полдесятка не слишком крупных бревен.

Собрав черепа на площадке перед входом, я пересчитал их: да, все верно, почти пять десятков. Примерно столько бродило здесь фантомов этой ночью.

Я достал свою сумку и вытащил из нее пару пузырьков: да уж поиздержался я в пути знатно, осталось лишь одно алхимическое зелье, способное дать достаточно жара для того, чтобы сжечь собранные здесь кости. Я разжёг костер при помощи походного амулета и принялся

отправлять в костер один череп за другим, но, не смотря на то, что пламя костра было достаточно сильным, кости не спешили сгорать и я решил, что можно ускорить процесс и полить черепа в костре огненным зельем.

Я хорошо помнил свойства этого зелья, поэтому, как только я выплеснул содержимое пузырька, поспешил отойти. Тут же вверх взметнулось ревущее зелёное пламя, поглотившее в себе кости убитых здесь людей.

В следующий раз буду наглее и буду требовать у наших алхимиков больше зелий, а то как-то не по себе становится, как представлю, что творится на перевалах, если уже сейчас мне приходится использовать последний из оставшихся у меня пузырьков с зельями.

Самое странное, что после боя с оборотнями я с удивлением нашел одно огненное зелье в недрах своей походной сумки, хотя был уверен, что у меня их было не больше двух.

Надо торопиться поскорее пройти перевалы, а то запасы провизии оставляют желать лучшего и лишь несколько раз после выезда за пределы болотного края мне удавалось добыть себе пропитание, а не использовать скудный запас сушёного мяса и сухарей.

Спустя час, когда огонь окончательно уничтожил последние черепа, я смог спокойно вздохнуть и принялся закапывать вырытую мной яму. Видимо горцы и караванщики, хоть и испытывали суеверный страх перед фантомами, часто использовали это место для отдыха, и им вряд ли понравится то, что я здесь устроил.

Когда с ямой было покончено, я поспешил хоть немного освежиться, используя воду в источнике неподалеку. Стоя у большого каменного желоба, в центре которого зияло круглое отверстие, я умывался. Видимо, здесь иногда бывали стихийные маги, раз на карте место отмечено как безопасное и устроен источник. Они либо не захотели развеять фантомы, либо их попытки не увенчались особым успехом.

Я осмотрелся, в горах темнеет рано, а мне ещё дрова для ночлега нужно принести, а то. чувствую, что ночью призраки валорцев будут не в духе, не дай боги решат проверить мою ментальную защиту на прочность. Кто их знает, может они просто исчезнут, а могут просто заглянуть на огонек.

Завершив с умыванием, я поспешил принести в дом как можно больше валежника, но в этот раз как назло идти за ним пришлось едва ли не добрый километр, все же, частые остановки в этих местах караванов были заметны, иначе бы деревом принесённым с гор была завалена вся округа, а караванщики видимо часто жгли здесь костры, уловив зависимость наличия костра и появления фантомов.

Все же не я самый умный, а просто другим было лень копать или они решили оставить все как есть.

Вернусь в гильдию спрошу у главы, не злоупотребляет ли он гномьим спиртом, а то его карту можно пусть на растопку или же ее поправила чья то умелая рука.

Я оторопел от такой мысли, вот и проверим, а то что то слишком часто в местах отмеченных на моей карте как спокойные я нахожу большую часть своих проблем.

Ранним утром, едва только солнце выглянуло из-за краешка горы, я уже седлал свою лошадь. Мне уже надоело ожидать, пока моя аура придет в норму, и я каждое утро осматривал себя, надеясь, что увижу обычное золотистое сияние, и, наконец, сегодня я с удивлением заметил, что цвет моей ауры стал более ярким, а скрученные после первичной трансформации энергоканалы уплотнились и словно расширились. Я не знал, как мне реагировать на подобное, поэтому прибывал не в самом лучшем расположении духа.

В прошлый раз после такого преобразования моей ауры, наши алхимики меня озадачили, сообщив мне, что я теперь являюсь неким бракованным магом. Магический инвалид, так сказать. Так что сейчас, несмотря на то, что я продолжал чувствовать себя достаточно хорошо, я решил лишний раз не задерживаться в пути и постараться добраться до столицы в кратчайшие сроки. У меня были подозрения, что изменения моей ауры могут быть злокачественными, и мне может потребоваться помощь целителей, все же, как и опасался Гарон, я поглотил слишком много некроэнергии, и это подвергло мою ауру изменениям.

Есть над чем подумать. В последнее время я постоянно оказываюсь в центре событий. Если ещё полгода назад я и помыслить не мог, что за какие-то полгода встречу такое количество разнообразной нечисти, но и останусь жив.

Сейчас, когда в моих сумках скопились ингредиенты с полутора десятков тварей, я был спокоен.

Основное задание главы гильдии я все же выполнил: собрал достаточное количество алхимических игридиентов для вторичной трансформации.

Хух, теперь и вздохнуть можно спокойно, не придется, как другим, прыгать по горным вершинам, аки резвый козлик, в поисках разнообразных лютиков-цветочков, или лазать по отдаленным речным долинам, пополняя запасы какой-нибудь крайне редкой алхимической дряни.

Все же странно, что в истории гильдии так много белых пятен, казалось бы, все должно быть известно, но до сих пор было непонятно, каким образом создавались зелья первичной трансформации? Чем руководствовались создатели гильдии? И все ли их эксперименты были успешными?

Я тряхнул головой. За подобные крамольные мысли можно попасть на костер инквизиции, этим фанатикам только дай повод усомниться в истории тех или иных событий - вмиг будешь сидеть в застенках.

Судя по итогам лично моей первичной трансформации, опыты алхимиков до добра не доводят, и вместо полноценного мага-середнячка из меня сделали некое подобие энергетического вампира, способного пользоваться магией крови, не боящегося света солнца, имеющего превосходную реакцию и поразительную силу, но все это лишь при условии, что кругом будет достаточное количество некроэнергии.

А в обычной ситуации я был схож с простым человеком, имеющим лишь слабые задатки магии крови, и неплохо развитые параметры человеческого тела.

Я неспешно ехал на своей лошади, которая осторожно ступала по скользким камням дороги ведущей в гору.

Все же, какими замечательными были древние строители: дорога из каменных плит за прошедшее время была покрыта слоем грязи, но, не смотря на это, под слоем грязи было видно, как тщательно подогнаны каменные плиты строители дороги. Там, где дорога огибала широкие расщелины, из камней было выложено метровое подобие каменной ограды, которой обычно крестьяне отгораживают свои участки от участков соседей.

За эти несколько часов пути я не встретил ни одного человека, хотя было видно, что люди здесь изредка проходят. То тут, то там я видел следы небольших походных костров, а в паре мест, вероятно приспособленных под стоянку для караванов, были заметны оплывшие следы копыт лошадей и верблюдов.

Хм, странные нынче времена. Если ещё год назад по этим дорогам активно двигались караваны южан, гномов, и обычных торговцев, то теперь казалось, что я двигаюсь по абсолютно пустым землям, хотя в этих местах довольно часто можно было встретить горцев с их отарами овец и коз. Да, все же, явно намечается война, если даже торговцы спешащие извлечь прибыль из любого события, куда-то пропали.

Как оказалось, разгадка пустынной дороги ждала меня за следующим поворотом.

Я был так увлечен своими мыслями, что когда стрела, вылетевшая из взведённого на тропе самострела, угодила точно в мой медальон охотника, я вылетел из седла отброшенный на пару метров. Оглушенный падением я лежал не в силах вздохнуть.

«Вот и отбегался», - мелькнула у меня мысль, видимо, ребра сломаны, раз даже дышать не могу.

Едва я подумал о скорой смерти, как неожиданно что-то внутри моей груди с противных звуком хрустнуло и я смог вздохнуть.

- Кажись, сдох! - раздалось в паре десятков метров от меня.

- Поди посмотри, а то кто его знает, что за фрукт такой, что рискнул шляться по нашему перевалу в одиночку. - раздался второй голос.

Я напряжённо прислушивался, активировав свой слух и прочие органы чувств.

Мне повезло, что арбалетный болт попал мне в грудь, иначе даже длительная медитация не спасла бы меня от подобной раны.

Судя по тому, как хрустнуло у меня в груди, последствия поглощения некроэнергии, все же, что-то подправили в моей ауре и сейчас, наконец-то, регенерация заработала на уровне боевого мага, что было мне только на руку. Глядишь, после вторичной трансформации смогу принимать боевую форму и не опасаться всякой мелкой нечисти, если конечно у меня будет время для этого. Сейчас же застигнутый врасплох выстрелом самострела, веревка которого теперь мне была хорошо видна поперек дороги, я лежал и ожидал, когда, наконец, кто-то из разбойников решит меня добить.

- Иди давай, и побыстрее, вдруг за ним следом обоз едет, а я пока сбегаю в лагерь, предупрежу остальных, вдруг и вправду купцы опять едут.

- Ну почему опять я? - раздался голос более молодого разбойника.

- Потому, что ты в прошлый раз как следует не засыпал пятна крови на дороге, и передовой дозор караванщика едва это не заметил. - раздался еле слышный голос второго. - Так что иди и не спорь, я на тракте глотки режу с тех пор, как ты ещё пешком под стол ходил.

Раздался звук смачной затрещины и обиженный скулеж молодого разбойника.

Через десяток секунд раздались спешные шаги, и я через неплотно прикрытые глаза увидел, как мою лошадь уводят в сторону невысокой каменной ограды слева от дороги.

- А я пока его лошадь к лагерю отведу, пусть атаман сам глянет, а то ещё решит, что брешу про головной дозор каравана. А ты тут кончай его побыстрее и тащи с дороги, да кровь не забудь засыпать, а то будет как в прошлый раз, когда караван едва не упустили. Думаю, полчаса у нас в запасе - не меньше. Пока караван подъем преодолеет, как раз успеем засаду состряпать. А ты, как с этим закончишь, самострел с дороги убери, а то, вдруг кто впереди каравана поглазастей, чем этот едет.

Придется выжидать, решил я и прислушался к окружающим звукам. В отдалении стих звук копыт моей лошади, а через пару минут недалеко снова раздался пискливый голос молодого разбойника.

- Чуть что, так я! - раздалось бормотание, и я увидел как из за камней ограды в паре десятков метров от меня поднялся человек, одетый в ржавые доспехи. - Я, я, я глотки резал, пху! Сморчок старый, чтоб тебя вши заели! - плюнул молодой разбойник в сторону удалившегося товарища.

До разбойника был добрый десяток метров, поэтому он не мог рассмотреть, куда угодила их стрела.

Я же затаил дыхание и полуприкрыв глаза наблюдал, как разбойник медленно подошёл ко мне.

Послышалась какая-то возня и я ожидаемо услышал шорох покидающего ножны ножа.

Ожидаемый исход решил я и, что было сил, нанес удар ногой под правую ногу разбойника, не дожидаясь, когда тот решит меня прирезать.

Неожидавший, что его добыча жива, разбойник растерялся, и когда его ноги после моей подсечки взлетели вверх, он даже не попытался сгруппироваться, и загремел металлом доспехов по камням.

По перевалу разнесся звук, напоминающий звук упавшей пустой кастрюли. Пользуясь произведенным эффектом, я не упустил случая и подхватив выроненный разбойником нож, нанес ему удар снизу вверх, загнав нож по самую рукоять в череп незадачливого бандита.

«Вот так-то», - сказал я, рассматривая своего обидчика. «Это тебе не кольчугу в штаны заправлять. Разбой - дело тонкое, не умеешь - не берись».

Весь свой трюк я провернул, даже не вставая. Эх, видел бы меня кто-нибудь из наставников гильдии, а так ведь не поверят, что я сумел добиться таких результатов.

Поднявшись и помассировав грудь в том месте, куда меня ударила стрела, я посмотрел на убитого разбойника. Вот и ответ, откуда пометки привидений на моей карте. Разбойник был облачён в ржавые валорские доспехи, которые, видимо, для устрашения какой-то криворукий художник разрисовал зелёными красками.

Вот теперь мне стало понятно, откуда берутся слухи об отрядах призраков, скачущих в ночи по перевалам. Зуб даю, что ночью краска на доспехах светится зелёным светом.

Видимо, местным разбойникам удалось раскопать все это барахло в каком-нибудь из курганов валорцев, коих было довольно много в этих местах в первые годы после войны.

Вот и придумали разбойники себе прикрытие, чтобы напугать суеверные отряды пограничной стражи, а сами обосновались где-то на перевале, вероятно найдя для своей базы какую-нибудь пещеру.

Где-то недалеко, как я полагаю, иначе мою лошадь вместе с моей поклажей не стали уводить, а утащили бы лишь сумки. Я спешно подхватил тело незадачливого разбойника и поволок его к забору, откуда он вылез пару минут назад.