Глава 3 Случайно зашел

Я долго был ошарашен услышав новость, меня взяли в надзиратели в тюрьму! Я был так взволнован, что не мог говорить, горькие мужские слезы катились по лицу.

В прежние времена было столько всего гадкого-хвастаться нечем, но сегодня, несмотря на всю эту грязь, он открыт миру. Довольный, что успешно сдал экзамен, он весь день любовался цветами в садах и восхищался столицей Чанъань.

В тот вечер я с большим удовольствием умял здоровую тарелку говяжьей лапши, к ней прибавил тарелочку арахиса и выпил бутылку водки за десять юаней.

Позвонив домой, дабы сообщить новости, услышал голос отца, он был так взволнован, что поначалу не мог говорить. По их мнению, раз я теперь госслужащий, бюджетник, значит, позже стану чиновником. Иными словами, принесу славу своей семье, большое дело.

Но, вновь все как следует обдумав, я так и не понимал, откуда у этой женщины такое доброе сердце? Я принудил ее, а она все равно позволила мне сдать экзамен. Она из тех людей, которые не будут отвечать злом на зло. Вспомнил ту ночь, когда она ударила меня по голове бутылкой, голова с тех пор так и болит. Она сама впустила меня и медленно мучила?

Уму непостижимо.

Мне все равно, сделает ли она что-то со мной и собирается ли вообще что-то делать, как ни крути, я буду работать в женской тюрьме.

В любом случае найдется какое-то решение и этой проблеме.

Через пять дней я официально вышел на работу.

После того, как таксист дважды свернул не туда, с помощью навигатора все-таки удалось выехать в пригород и найти ворота женской тюрьмы.

Высокие стены, смотровая площадка, вооруженная охрана на вышке, высокие железные ворота с национальным гербом и большие заклепки на железных воротах.

Я остановился у входа поправить одежду, которая смялась от сидения в автобусе.

— Тюрьма-место стратегического значения, кому внутрь, поторопитесь! — крикнул кто-то из стеклянного окна цементной сваи.

Стеклянное окошко размером с квадратный метр также было ограждено железными перилами.

Я тут же подошел и объяснил, кто я такой.

Охранником была женщина. Увидев, что я мужчина, она сразу же начала расспрашивать меня, как на допросе. Когда я показал официальные бумаги с печатями, человек внутри сказал ей впустить меня.

Через какое-то время рядом с большой железной дверью распахнулась маленькая железная дверь, и кто-то внутри крикнул:

— Чжан Фан! Заходите!

Я вошел, и охранница обыскала меня, вынув мои ключи с телефоном.

— Входите.

Войдя, я увидел перед собой тучную нахмуренную женщину.

— Начальник, приветствую, я новый стажер — я не знал, как нужно обращаться. Но назвать начальником точно было к месту. Каждый, кто входит в эти двери, чувствует себя начальником, и явно радуется, когда слышит, что кто-то обращается с уважением.

Поздоровавшись с ней, я спросил, как могу к ней обращаться, и полная женщина раздраженно произнесла фамилию Ма.

Она сказала мне подождать, а затем вошла в комнату охраны.

Я смерил взглядом внутренний вид тюрьмы.

В воздухе скопом витала негативная энергия, высокие стены с проволокой, выстроенные кругом, хоть и были разделены лишь железными воротами, но являлись совершенно отдельным миром.

Все не так, как показывают по телевизору, учебный плац пуст, как и остальное пространство-ни одной заключенной. То же самое было в начальной школе, сейчас то время, когда заключенные посажены под караул, и выйти можно будет только когда придет время зарядки.

Вдалеке виднелось множество современных построек, но людям было неуютно смотреть на тюрьму.

Неожиданно тучная женщина вышла и сказала следовать за ней!

Я попросил свой телефон и ключи.

Она холодно фыркнула и прикрикнула:

— Вы решили, что в школу пришли? Когда вы входите сюда, мобильный нужно сдавать на гауптвахту!

Черт, похоже, у нее климакс, почему нельзя просто сказать, обязательно орать нужно?

Мне это не понравилось, но я не мог ругаться с ней и осторожно спросил, куда мы идем.

— Просто иди за мной, чего ты постоянно вопросы задаешь? — полная женщина относилось ко мне плохо, будто я ей денег должен был. Позже я узнал, что занял место двоюродного брата толстухи, вот откуда у нее на меня столько обиды.

— Да я просто спросил — пробормотал я.

Толстая женщина тут же рассердилась:

— Не хочешь идти, можешь сейчас уже катиться, куда хочешь.

Мои легкие тут же взорвались, но если бы я разругался с ней, то, кто знает, какие бы проблемы я себе нажил в будущем, так что лучше было успокоиться.

Толстая женщина отвела меня в здание и поднялась в кабинет, попросив меня подождать снаружи. Она подошла, постучала в дверь, послышался женский голос, разрешивший войти.

Толстая женщина сразу же вошла, кивнула и поклонилась, как мопс:

— Руководитель Кан, помните наше подразделение наняло сотрудника? Он сейчас здесь, вы хотите его увидеть?

Послышался голос внутри:

— Да, пусть войдет.

Я постучал в дверь, вошел и увидел изящную женщину лет тридцати, которая сидела за столом и смотрела в экран компьютера, у нее была белая кожа и на лице явно проступал интеллект. Она была упитанной и фигуристой. Ее лицо может быть не было таким впечатляющим, как фигура, но она определенно была красавицей. Я не мог устоять перед такой фигуристой белолицей красоткой и поэтому просто таращился на нее в тот момент.

Увидев, что я вошел, она взглянула на меня, встретившись глазами с моим похотливым взглядом, она посмотрела на меня, чуть не убив своим взглядом.

Она очень деловито улыбнулась мне:

— Сяо Чжан, присядь, молодой человек выглядит весьма бодро. Сестра Ма, вы организуйте общежитие для Сяо Чжана, а я поговорю с Сяо Чжаном.

Женщина кивнула в ответ.

Оставшаяся со мной женщина встала и сказала мне:

— Сяо Чжан, присаживайтесь, не стесняйтесь. Я Кан Сюэ, руководитель. Вы можете звать меня сестрой Кан. Вы только что пришли. Для начала нужно со всем ознакомиться. Если будет что-то не понятно, всегда можете обращаться ко мне.

Сидя на диване, я взял воду, которую протянула мне руководитель Кан. Она была руководителем и взяла на себя инициативу самой налить мне воды, чему я был приятно удивлен. Этот жест навел меня на мысль, что руководитель Кан, должно быть, очень милая, внимательная и нежная, словно старшая сестра. Я вежливо ответил:

— Спасибо, сестра Кан.

Сестра Кан, казалось, была немного удивлена тем, что я прямо назвал ее сестрой. Ее глаза странно блеснули, сидя спиной к компьютеру, держа в руках мышку, она крутила колесико, и изображение, отраженное в стеклах ее очков, удивило меня.

Я увидел изображение, отраженное на экране компьютера из ее очков, и сильно удивился: она смотрела на то, как люди входили и выходили из офиса в течение дня.

— Сяо Чжан, ты станешь членом команды нашей тюрьмы. Я думаю, что ты хорошо воспитан и отлично соображаешь. В будущем ты будешь много работать. Чуть позже я помогу тебе обустроиться в общежитии и офисе.

Хотя она и разговаривала со мной в весьма сосредоточенной и доброй манере, но странный свет, исходивший из ее глаз, дал мне понять, что все ее мысли были лишь о любви. Говорят, что женщины в двадцать лет скромны, в тридцать-развратны, а в сорок-как раз на пике их сексуальной энергии. Все так и есть.

Про себя я отругал ее, а ей сказал:

— Спасибо, сестра Кан. Я только начал работать и многое здесь мне не знакомо. Если я что-то сделаю не так, прошу отнестись с снисхождением.

Руководитель Кан рассказала мне о некоторых ситуациях в женских тюрьмах, а также рассказала мне о моей работе, потому что немолодые заключенные имеют психологические проблемы и нуждаются в инструкторе, который мог бы оказать им психологическую помощь. Моя работа заключалась в предоставлении психологического консультирования женщинам-заключенным. Однако ранее были наняты несколько женщин-психологов-инструкторов, которые по разным причинам уволились, и поэтому нашли мужчину. Договорив, она добавила серьезным тоном:

— Сяо Чжан, ты должен много работать, справляться с оказываемым давлением и оправдать наши надежды.

Я подумал про себя, что еще за давление?

В то время я не понимал всю ситуацию, но был слишком наивен и невиновен и не понимал, как опасен бывает мир.

Во время разговора подошла толстая женщина по фамилии Ма и постучала в дверь:

— Руководитель Кан, это я.

Руководитель Кан впустила ее, встала и подошла ко мне, я тоже поспешно поднялся. Она протянула руку и похлопала меня по плечу:

— Сяо Чжан, ты сначала сходи в общежитие с сестрой Ма, а как разместишься и устроишься, найди меня.

Руководитель Кан, говоря, становилась более сильной и уверенной.

Я согласно кивнул, а затем вышел с толстой женщиной по фамилии Ма.

Следуя за толстой женщиной, я не хотел с ней разговаривать, дабы не нарваться на ругань с ее стороны, поэтому я честно последовал за ней, чтобы она проводила меня в общежитие.

Проходя мимо площадки, обнесенной колючей проволокой, толстая женщина обернулась и сказала мне:

— Не заглядывай потом за колючую проволоку!

— Э? — мне было любопытно, почему?

Блин, почему это я должен тебя слушать, тетушка? Ты не хочешь, чтобы я смотрел, а я вопреки тебе посмотрю. С точки зрения психологии, каждый человек способен на преступление. Если вы что-то ему запрещаете, он обязательно это сделает.

Пройдя больше дюжины шагов, я с виноватым видом заглянул за забор из колючей проволоки и увидел женщин в темной форме, не они ли заключенные? Заключенные меня тоже увидели, их было немало.

Сначала все было тихо, я смотрел на них, а они смотрели на меня. Эти глаза, от удивления и любопытства вначале, медленно превратились в странные пристально глазеющие взгляды.

Вдруг на площадке раздался крик:

— Мужчина! Это мужчина!

На площадке куча женщин безумно кричала через забор из колючей проволоки. Заключенные повалили в сторону забора. Одни протягивали руки через отверстия в заборе, а другие стали карабкаться наверх:

— Мужчина! Мужчина!

В этой сцене казалось, словно это я совершил ужаснейшее преступление перед народом. Они хотели разорвать меня на мелкие кусочки и сожрать, дабы отвести душу. Глядя на эту толпу сумасшедших, орущих во все горло, мои бедра начали дрожать, страх, подобно ключевой воде, выбивался наружу из моего сердца, а в голове пребывала полнейшая пустота.

Эта толпа женщин-заключенных карабкалась по колючей проволоке, раскачивая ее и крича, зовя мужчину! Они гнались наперебой.

Сестра Ма, которая шла впереди меня, заорала на них:

— Ах вы дряни! Отойдите! Какие распутные? Все очки будут вычтены, если вы не вернетесь!

Угроза вычета очков заставила этих сумасшедших немедленно прекратить свои действия и послушно отступить, отступая, они глядели на меня, как волки, смотрящие на свою добычу.

— Отпусти! — отругала меня сестра Ма.

Только тогда я пришел в себя: я был так напуган, что крепко сжимал одежду сестры Ма.

Мгновенно отпустил руку.

Сестра Ма продолжала ругать меня:

— Скажи мне, ты взрослый мужчина, на кой черт ты пришел в женскую тюрьму? Больше ты не будешь появляться перед заключенными!

Твою мать, это моя вина? В вашу тюрьму набирали людей, и ты сама отвела меня в общежитие, почему я и проходил здесь. Как это вообще стало моей виной.

Обернувшись на группу заключенных, я увидел, что каждая смотрела на меня, как волчица на мясо.

— Два года назад в тюрьму привезли мужчину — сестра Ма с мрачным видом посмотрела на меня.

— Мужчину? — опешил я. Мужчины крайне редко попадают в женские тюрьмы.

— Что потом? Что потом произошло?

— Позже женщины затрахали его до смерти.

Я снова опешил и посмотрел на тюрьму, какие же там женщины? Возможно, во время заключения секс и свобода – их самые заветные желания.

— Что потом? Разве в тюрьме не обнаружили проблему? Руководство не узнало об этом?

— Так много спрашиваешь, в любом случае, не мотайся просто так!

— И подобное происходит до сих пор? — я с трудом мог поверить.

Я смутно чувствовал, что эта тюрьма была далеко не такой мирной, как мне казалось, и в ней, должно быть, скрыто много секретов.

Когда я пришел в отдел материально-технического снабжения, женщина посмотрела на меня так, как будто она увидела инопланетянина. Она одновременно глядела на паникующего меня и собирала мне всю необходимую утварь для проживания. Когда я уходил, женщина не знала, что сказать.

Я взял припасы и немного прошелся пешком, пока не добрался до здания общежития в задней части тюрьмы, где жил персонал. Другими словами, это было женское общежитие, и все общежития здесь были женскими.

Окинув все взглядом, я увидел, что кругом все набито разноцветной девичьей одеждой. Сестра Ма посмотрела на меня, фыркнула и повела на второй этаж.

Моя комната находилось в самом углу, только на железной проволоке в дверном проеме не было одежды, а если смотреть из угла, то длинный коридор был полон великолепных женских нарядов, может быть, сейчас в часы работы, все двери закрыты, но в сердце у меня был полнейший восторг-общежитие полностью женское. В двухместном однокомнатном общежитии только я был мужчиной, поэтому я жил в комнате один, с двумя кроватями, на одну я положил все вещи, здесь также были стол, табуреты и кондиционер. Выглядело намного лучше, чем университетское общежитие.

Сестра Ма указала на бланк на стене и сказала:

— Это правила и нормы общежития, а также санитарные нормы. Изучай внимательно и не жалуйся, когда будут вычитать очки!

Твою мать, чем же я ее так обидел, этим отношением она прямо мне сказала, что меня здесь держат за заключенного.