Глава 2

«Богини создали вторую половинку для каждого из нас, Шаэ, — любила вещать матушка, гладя его по голове, как несмышленого трехлетку. — Да, глупенький, и для тебя тоже! Как бы ты ни пытался внушить себе обратное».

«Это ещё почему?» — ворчливо изумлялся Шай, всегда желавший быть цельной личностью, а не ущербной половиной чего-то там.

«Потому что ты обречён быть счастливым!»

— Сомнительное какое-то счастье, — пробормотал он себе под нос, скармливая своему почётному гостю половинку оставшегося сэндвича. «Гость» его подношение охотно слопал, не гнушаясь ни ароматным сырным хлебом, ни овощами. О толстых ломтях копчёной индейки и говорить нечего.

Наверняка ничуть не наевшись — такую образину вообще сложновато прокормить, — пёс улёгся рядом с ним, чинно вытянул вперёд длинные лапы. Уставился вдаль, будто тоже любовался морем вместе с Шаем.

— Нравится тебе здесь? — он протянул руку к крупной голове, вновь погладил собаку между ушами. Ответом ему стал негромкий и ничуть не угрожающий рык, который вполне можно принять за собачье «да». — Мне вот тоже.

Солнце потянулось к горизонту, когда пёс вдруг поднялся. Сморщил нос, принюхиваясь, зарычал на единственную дверь, через которую можно попасть в «гнездо», но быстро передумал. Заинтересованно склонил голову набок, будто уже догадался, кого там принесло.

Шай догадался тоже — учуял по запаху грозы и холода. Из всех его друзей только Тео всегда безошибочно находит его во всем огромном замке. То ли по наитию, то ли по подсказке обожающей его Агнес.

— Ну и как, знакомить тебя будем, м? — поинтересовался Шай у пса, вновь возвращая своё внимание к нему. Однако того уже не было рядом. Нигде не было — и только несколько крошек да вощёная бумага от сэндвича свидетельствовали, что пёс вообще был, а не померещился.

— Разговариваешь сам с собой? — выкрикнул показавшийся из-за двери Тео, отчего-то тепло одетый для конца лета. И для солхельмца, которым даже самые лютые эрмегарские морозы — всё равно что чуточку прохладное лето. — А я всегда говорил, сгинешь ты тут в своих ебенях, да ещё без меня!

В руках он нёс внушительных размеров корзинку, в которой, как понадеялся Шай, найдётся что-нибудь съестное — странный пёс оставил его без еды. Ну хоть с вином, пусть пойло это не входит в число любимых. Кисло и бесполезно для мага и оборотня, которого в прежние-то годы свалить могла только северная медовуха.

— Ну уж куда без тебя-то! — хмыкнул Шай в ответ, привычным жестом обхватывая широкую ладонь друга и сталкиваясь с ним плечами. — Какими судьбами, соскучился? И где твой гербарий? Потерял по дороге?

— Чтобы я — и потерял свой адский цветочек? — возмутился Тео. — Совсем с ума сошёл? Драный Магнус работёнки подкинул. У них там в Академии какая-то жуткая хрень завелась, студент в смысле, у перваков все амулеты с артефактами в хлам. А виноваты мой Кори с Кэртом. Ну, то есть не они, но чинить-то им. Теперь на неделю в кузнице запрётся — и поминай как звали, эх.

— Представляю масштабы пиздеца, — Шай мотнул головой, откинул со лба длинные волосы. — Хотя нет, не представляю. И что, ты с горя надумал переехать ко мне?

— Больно ты мне сдался, утка в яблоках! — фыркнул Тео и сунул ему в руки корзинку, внутри которой кто-то настойчиво скрёбся. — На тебе подарочек к юбилею, а то сидишь тут один как сыч.

— К какому такому юбилею?

— Ну так пять лет уж курлычешь на своём насесте, тучки гоняешь!

«А ведь и впрямь, — меланхолично подумал Шай. — Кто бы мог подумать, что не взвою через годик да не уберусь в родные горы?..»

Стоило только попытаться откинуть крышку, как в щель тут же просунулась пушистая лапка, а следом показалась и любопытная глазастая морда. Котёнок, размерами больше напоминающий взрослого кота, грациозно спрыгнул на каменистую почву, огляделся вокруг с видом «О, кошачий боженька, в какую ж дыру меня приволокли на сей раз?!» — и, запрыгнув на корзину сверху, принялся надменно намывать свою роскошную серебристо-светлую шерсть.

— Девчонка, — констатировал Шай, восхищённо улыбнувшись.

— Ну тебе ж нравятся девицы с норовом, — хохотнул Тео. — Её зовут Кайя, и она настолько вздорная да вредная, что я сразу понял — вы созданы друг для друга.

— В честь Макнейра, что ли, обозвали? Ну ещё б она кроткая была.

У Шая, впрочем, отлично получалось ладить даже с самыми вредными котами. Вот и кошачья версия самого сучистого некроманта в Империи охотно пошла к нему на руки, деловито ощупала мягкими лапками и — так уж и быть, человек! — громко затарахтела.

— Нет, ну как ты это делаешь, а? — простонал Тео завистливо. — У нас таких теперь двое, и оба меня ни во что не ставят!

— Что с тебя взять, человечишка! — отмахнулся Шай с напускным пренебрежением. Но тут же усмехнулся, потрепал котёнка между смешными пушистыми ушами. — Спасибо, друг, без кошака здесь и впрямь пустовато. Хотя я тут подумал, что и собаку завести будет неплохо…

Тео, как кошатник со стажем, при нехорошем слове на букву «с» немедля скроил жуткую рожу.

— Тьфу ты, придумал тоже. Собаку! Подружку лучше заведи, мигом всякая чушь из головы вылетит!

Шай на это лишь глаза закатил.

— Тебя что, Агнес подкупила? Спасибо, мне и холостым прекрасно живётся.

— Ага, Сайрус тоже так говорил. Теперь носится со своими детишками, как оголтелая мамаша, да каждую неделю методично выжирает Тангриму мозг — бабу, мол, тебе надо нормальную.

«Бабу» Тангриму, может, и надо. Да только Шай не мог и в мыслях представить того святого человека, что согласится круглосуточно выносить неуёмного — в его-то почтенные годы! — Тангрима. Его родной спецназ выносил с трудом, терпя только потому, что командиром он был отличным — своих в обиду не давал, соображал махом, очевидных глупостей, к коим склонны все боевые маги, не делал (ну почти) и ребят берёг. В остальном же… Ну да, Тео вон тоже не зря рассмеялся своей же шуточке, прежде чем подхватить пустую уже корзину и махнуть в сторону тропки, петляющей вдоль самого края крутого обрыва — пошли, мол, пройдёмся, чего на камнях жопу морозить?

— Как он вообще? — спустя какое-то время спросил Тео — уже без прежнего веселья.

— Что ты надеешься услышать? — пожал плечами Шай, удобнее устроив придремавшего котенка у себя на груди. — Бухает как проклятый, волочится за всеми дивнюками подряд, мотает нервы подчинённым и не забывает всем нам напоминать, как он ненавидит ёбаный Западный Предел.

Тео расстроенно вздохнул, точно и впрямь надеялся на иной ответ.

— Ну серьёзно, Шай, пять лет прошло. Когда его уже попустит?

— Никогда. Разве только Себастьян смилуется и вернёт его в столицу. А ты знаешь, Себастьян не имеет привычки миловать; он у нас по другой части.

Он глянул вниз, на бурно пенящееся море и затейливую россыпь прибрежных скал. На такие грохнешься — ни один целитель не поможет.

— Только вот зря на него Дориан взъелся. Если кто и сломал ему жизнь, так это я.

Тео глянул строго и даже чуточку зло — та история много кому не давала покоя. Но сдержался, хотя попавшийся под ногу камешек сердито пнул, сталкивая его вниз с обрыва.

— Мы все были хороши. В своей глупости. Боевка, м-мать. И я, и Сайрус, и вы с Тангримом. И даже Себастьян с его этой показательной поркой. Но мы спасали друга, Дориан спасал нас, а Лейернхарты спасали Империю от последствий. Никто не виноват и никто никому ничего не сломал. Двенадцать, да если б пришлось, я бы с вами в эту сырую дыру переехал!

Переехал бы, это точно. Уж у кого-кого, а у Тео слово с делом никогда не расходилось.

— Кто б тебя сюда пустил? — фыркнул Шай. — Твой чертополох тут за пару недель загнётся, и Сайрус тоже долго не продержится. А мне вот ничего так… Да и Дориан больше прибедняется. На днях тут невестушку у меня подрезал — все местные газетёнки порезвились вволю.

Тео выразительно приложил руку ко лбу.

— Прям как в старые добрые — творит фигню Тангрим, а стыдно всем остальным. Что за невестушка-то, порадуй друга охуительной историей!

— Слыхал, вы с ней родичи по браку, — беззлобно съязвил Шай. — Лили Бреннан, очередная младшая дочурка; любит преследовать неженатых лордов и носить платья пугающих расцветок. Девчонка красивая, но дура дурой…

— Так умная к нашему Тангриму и не полезет.

— Именно. А если и полезет, то хотя б не спалится.

Они прошли ещё немного вдоль обрыва, туда, где берег начал понемногу спускаться к воде. Уже стал виден порт и высокие мачты торговых шхун, что выбрали Даэнэрис своим временным пристанищем.

— Красиво у тебя тут, — вздохнул Тео. — А народу развёл, в Синтаре-то столько нет!

— Это просто у тебя с математикой плохо, — хмыкнул Шай, за что всё же получил тычок в плечо. — Всего-то две тысячи человек на весь округ, да ещё те, кто деньжат на стройке да верфях заработать приехали.

Тео открыл было рот, но тут же нахмурился, сделал шаг к краю обрыва.

— Что это там плещется?

Шай проследил за его взглядом, да так и замер истуканом.

Хрупкое девичье тело в плену мокрого платья напоминало медузу, изгнанную жестоким приливом со дна морского и выброшенную на скалистый берег. Длинные рыжие волосы множеством щупалец колыхались на поверхности воды; жёлто-зелёное платье ослепляло своей попугайской расцветкой — даже теперь, когда море его проглотило, пожевало и выплюнуло.

— Твоя родственница, — наконец выдал он чуть заторможено. — Плещется…

Никто из них не двинулся с места. И Шай, и Тео повидали достаточно трупов, чтобы с одного взгляда понять — Лили Бреннан, такая пугающе изломанная и неподвижная, мертва.

Мертвее мёртвого, чтоб её к Хладной.

И Шай даже думать не хотел о последствиях…

Как оказалось, зря.