Глава 3.1

– Пошла вон! – каждый слог давался ему с трудом. Он захлебывался

звуками и не открывал глаза.

– Не уйду! – упрямо, кусая губы, сжимая руки в кулаки так, что ногти

впились в кожу ладоней, распарывая ее до крови. – Не оставлю тебя, слышишь?

В горе и в радости, в болезни и в смерти! Помнишь? Пред Богом жена тебе и

перед Дьяволом. И ни одна бумажка этого не изменит!

(с) Черные Вороны 8. На дне. Ульяна Соболева

Я ощущала себя не просто ужасно, мне казалось, что я, как лошадь, попала

на торги на рынке. За мной приехал какой-то тип довольно низкого роста с

плешью на голове и постоянно бегающими глазками. Представился Ашотом.

Меня привезли в офис. В красивое здание многоэтажку с окнами на центр

города. В офисе кабинет врача гинеколога, стоматолога и какие-то разодетые

женщины и мужчины, которые осматривают тебя со всех ракурсов по очереди.

– Она слишком худая, у нее есть шрамы на спине.

– Ее рекомендовал человек, которому я не могу отказать.

Ашот заискивающе смотрел на мужчину в голубой рубашке с длинными

волосами до плеч.

– Пройдись. Как там тебя? Алена?

– Марина.

– Будешь Евой. Так сексуальней. А походка красивая и спина ровная.

Волосы мне нравятся. Повернись.

Я остановилась и повернулась к нему.

– Лицо просто кукольное. Мне бы поразвратней, приземленней. А это прям

девочка золотая. Ладно. Подходит. Пусть ее осмотрит врач.

Процедура осмотра прошла быстро. Как и сдача анализов.

– Нужно еще на венерические.

– За нее ручались.

– И что? Ты понимаешь, что будет, если я ИМ подсуну грязь?

– Не подсунешь, гарантию даю.

– Хорошо. Пусть примет душ, переоденется. Вечером поедем.

Потом повернулся ко мне.

– Ты знаешь, зачем и куда тебя повезут, Ева?

Я кивнула и прикусила губу.

– Меня зовут Альберт, и я твой босс. Наши клиенты несмотря на то, что

находятся в местах лишения свободы, они тем не менее клиенты вип уровня.

Очень важные люди, и у них особые привилегии. Ты должна удовлетворить

любую прихоть. Не важно, что захочет клиент. Анал, орал, садо. Ты выполнишь

любое извращенное желание. За это он платит огромные деньги. Если

понравишься, пригласит еще раз. Ты будешь находиться там трое суток. Деньги

получишь сразу, как вернешься. Если клиент будет недоволен и выгонит тебя

раньше, получишь всего десять процентов.

– Я поняла.

– Вот и хорошо, что поняла. Прими душ, побрейся везде и во всех местах.

Оденешься и поедешь.

Выдохнула и еще раз кивнула. Альберт изящно тряхнул шевелюрой и сел

за стол.

– Подпиши договор. Здесь написано, что ты согласна с условиями работы и

любые травмы производства – это твои проблемы. Мы не несем ответственности.

Ты же знаешь, куда едешь – есть риски. Все будет оплачено.

– Знаю.

– Вот и отлично. Подписывай и давай собирайся. У нас отправка ровно в

пять вечера.

Я не просто нервничала – меня подбрасывало от нервов, меня колотило

так, что зуб на зуб с трудом попадал. Когда я оделась в обтягивающее черное

платье, чулки и туфли на высоких каблуках, меня сфотографировали.

– На проходной – ты приехала навестить мужа. Имя тебе напишут в смс.

Без фокусов.

Пока мы ехали, я думала о том, что не просто рискую, а совершенно сошла

с ума, если согласилась на все это. Но любовь не знает логики, у нее нет

рассудка, нет понимания опасности и чувства самосохранения тоже нет.

Я хотела быть с ним… хотела любой ценой оказаться рядом и еще раз

посмотреть в эти безумно синие глаза.

Сотовый у меня забрали, обыскали с ног до головы. Я ехала якобы на

свидание с Никитой Портновым. Он мой муж. Мы женаты два года. Это байка для

проходной. Дальше меня ведут в маленькую комнатку и запирают там ожидать. Я

слышу, как колотится мое сердце, чувствую, как ломит руки и ноги от сильного

нервного напряжения. Я наполовину в ужасе, наполовину в предвкушении, и я

больше не способна трезво мыслить. Мне страшно… страшно, что он может меня

не выбрать. Кто знает, что ко мне чувствует Айсберг, кто знает, захочет ли он

меня видеть и не отдаст ли кому-то другому. Ведь все может пойти не так… и

тогда это свидание, это безумство обратится для меня в самый настоящий ад!

Прошло примерно полчаса или чуть больше, и дверь в комнате открылась.

– Идемте со мной.

Человек в форме кивнул на дверь, и я поднялась со стула. Смотрел он на

меня плотоядно и с презрением одновременно. Явно осуждая, явно считая

последней подстилкой.

– Каких начали привозить. Даже не похожа на шалаву. Я, конечно, столько

заплатить не могу… но, б*яяяя, может, со скидочкой. А? А я тебя пристрою к

хорошему клиенту… а не к этому… людоеду.