Глава 1 Пустыня

Не оглядывайся назад. Какими бы ни были твои поступки, они приводят твою жизнь в движение и заставляют идти вперед.

Совет все той же души.

Сижу я перед недвижимым телом и перевязываю смоченными в вине тряпками раны. У людей все фляги были ими наполнены, как я понял. А вообще, хорошо, что хоть что-то есть для организации некого подобия дезинфекции. До сих пор поверить не могу, что один из воинов выжил... Юноша, что едва-едва пересёк границу совершеннолетия. В моей голове просто не укладывается, как это тощее, изрезанное, избитое, голодом заморенное существо вообще живое. Аккуратно провел пальцами по кровоточащему рубцу от железного ошейника, который я снял пару часов назад, по тонким запястьям и лодыжкам, со следами то ли колодок, то ли веревок. Живучий парень. Думаю, у него был болевой шок и банальное изнеможение. Повезло ему: будь ранения серьезные, а не просто ранки и ушибы вперемешку с синяками (да вся его кожа одна сплошная гематома), возиться бы не стал. Добил бы, чтоб не мучился. Да и вообще, будь у меня знания языка ближайших населенных пунктов, хотя бы толика того, что знает каждый ребенок этого мира, я бы не потащил его через всю пустыню, рискуя собственной (конечно, не факт, что тут есть опасные хищники) жизнью и растрачивая съестные припасы, которых и так было не много. Да еще и лошадь в округе только одна, и ее поимка мне еще предстоит. А уж благодетелем и героем я никогда не был: собственная жизнь, конечно же, дороже полудохлого раба. И понапрасну терять ее не собираюсь. Да-да, привыкайте: я - сволочь обыкновенная, отряд эгоисты.

Но это равноценная взаимопомощь: я уберегу жизнь и здоровье мальчишки, а он мою. Кто знает, сколько тут можно протянуть без нужных знаний? Есть ли тут инквизиция, какие-то опасные явления, места, куда лучше не соваться, отравленные продукты и мясо, вода, хищники, люди, да многое, о чем мне неизвестно. Только он и может помочь, став на какое-то время моим информатором, справочником по этому новому и незнакомому миру. Конечно, теперь я физически приспособленный, и есть кое-какие зачатки памяти прошлой жизни. Но язык может стать большой проблемой.

С тяжелым вздохом смотрю на юношу, дохлой лебедью распластавшегося на моем плаще. Мда, этот точно не из пустыни и не какой-то там крестьянин. Кожа с едва заметным красноватым загаром, явно приобретенным в пустыне. Готов поклясться, на самом деле она была бледной. Высокий (для человека, а мне, пустынному жителю, по переносицу), тонкий в кости. Аристократическая кровь буквально кричит во всем существе парня. Таких идеальных, даже можно сказать, гармоничных людей не видели мои глаза. Ладный гибким телосложением, какой-то толикой обманчивой хрупкости, натренированные мышцы, руки с тонкими запястьями и длинными, мозолистыми от тетивы лука пальцами, мягкий овал лица с острым подбородком, яркие пухлые губы, аккуратный нос, бровки вразлет и большие глаза неизвестного пока мне цвета в обрамлении длинных пушистых ресниц. Я презрительно фыркнул. Ну как ЭТО смогло выжить. Он же, черт побери, сказочная прынцесска на горошине. Ладно, истощение - голодом беднягу морили хрен пойми сколько - но как можно вырасти в вот ЭТО? Если бы не небрежно обкорнанные кем-то спутавшиеся волосы, была бы настоящая девка. Красивая, женственная и подвижная леди. А это что? Мда, наверное против физиологии не попрешь, но парни, ешьте кашку в детстве! И с содроганием вспоминайте ЭТО.

Почему я зову паренька ЭТИМ? А дело в ненормально длинных ушах с острыми кончиками. Так что моя радость от того, что это человек, подувяла. Конечно, фантастику я редко читал, а фэнтези еще реже, но "Властелин колец" смотрел. О благородных белобрысых хрущах, которые так и несут в мир добро и справедливость и от которых некоторые дамочки просто текут, знаю. Все эти мысли тут же наполнились отвращением, презрением и... ненавистью. А главное, все это исходило непосредственно от меня самого. Да, все-таки просто так, без последствий, ничего не бывает, и я приобрел вторую, абсолютно непостижимую пока для понимания сущность. Я сохранил свой характер, но само мое существо не человеческое, а другое. Подавив в себе темную бурю ненависти, я в последний раз проверил состояние светлого эльфа и легким бегом направился к лошади.

Животное все то время, что я возился с парнем, неторопливо гуляло рядом. Нет, конечно же это была лошадь. Красивый, выносливый и сильный степной жеребец. Я не спец по лошадям, но почему-то у меня складывалось такое ощущение, что это неправильный конь. Пока я подходил к нему, он спокойно стоял и смотрел. Молча, не фыркая и не шипя на незнакомца. Карие глаза настороженно следили за моими движениями. Когда я оказался достаточно близко, животное замерло. С лошадьми мне приходилось иметь дело. И ни одна так спокойно истуканом не стояла. Может, и не лошадь вовсе? Кто этот мир знает...

А жеребец и правда был отменным. Высокий, норовистый, от которого так и шла неукротимая сила. Серый в яблоках, с вороными гривой и хвостом и с серебряными светлыми прядками, темными огоньками глаз и черными чулками на ногах. Я скользнул еще ближе, животное все так же стояло на месте. Тогда я протянул коню припасенный черный хлеб, натертый солью. Он величаво изогнул мощную шею и, как будто снисходя до меня, взял угощение теплыми, бархатистыми губами. Есть контакт. Погладил его по носу и потрепал уши, снял шлем и сказал:

- Не знаю, уж прости, как тебя раньше звали. Будешь теперь Бесом. Хорошее имя, так моего кота кликали. Ух и вреднучий был зараза, но ласковый... - я впервые услышал свой голос. Хрипловатый, низкий, как ворчание, застывшее у зверя в горле перед рыком. Жеребец вдруг ткнулся носом в мой лоб, потерся об щеку и довольно засопел. А потом... Вы когда-нибудь слышали, как лошадь пробует урчать по-кошачьи? Вот и я до этого не слышал. Что-то между воркующим звуком, бульканием кипящий воды и свистом.

- И кто из нас сумасшедший? Ты или я, а, Бес? - спросил я, удивленно смотря на него. Услышав своё имя, зверь забулькал громче, довольно прихватив зубами мои пальцы. Знаете, я жил дома один в компании любимого пушистого рыжего кота, которого подобрал еще котенком. Ох и бестия же был - гроза всего двора и главный кошачий сутенер, на собак бросался, ни одну драку не пропускал, а март... Март - это мой личный ад. Когда Бес, весь исцарапанный, тощий, приползал домой через окно (благо, квартира была на первом этаже), ел, ждал, когда я обработаю его раны, и уносился в объятия своих пушистых подруг и новых приключений. Умным был, как человек, ну почти. Но и этот всепризнанный ветеран так же вот любил показывать свою привязанность - схватит зубами пальцы и некоторое время держит.

Это за долю секунды прояснило все в моей голове. Облегченно прижавшись лбом ко лбу своего Беса, единственного дорогого мне в этом мире существа. Он был тем, за что я мог держаться, чтобы не погрязнуть с головой в одиночестве. Приготовлен мне злодейкой-судьбой...

И начался наш путь к обитаемым землям через горячие пески пустыни. Уж не знаю, как у Беса обстояли дела с памятью, но выполнял лошадиные функции он чуть настороженно, но вполне охотно. Позволил надеть на себя седло, повесить сумки и бурдюк с водой. Конечно, этот вес для этого большого зверюги - пушинка, а вот то, как он отнесется к эльфу, могло стать проблемой. Но сегодня странный день, и все обошлось. После обнюхивания и задумчиво пожеванных волос, паренек признан своим, и конь позволил мне погрузить неподвижное тело ему на спину, пристально кося глазом на мои действия. Я привязал свое ЭТО к лошадиной спине, как мог. Перекинутый через седло, он не мог упасть от быстрого бега коня. Еще одеяла и смотанные в узелок вещи на Бесе. Понадеюсь, что он быстро привыкнет к ноше и не будет ерничать. Все остальное я понес сам. Запасы, все драгоценности, огниво, две фляжки воды, свою немаленькую сумку и оружие, которое было на мне. Не пушинка, но что поделать, тащить надо.

***

Ночи тут очень длинные. Мы бежим по песку уже наверное восьмой час, а рассветом даже не пахнет. Днем жарко, а ночью холодрыга. Но от постоянного движения тело согревалось, и лишь теплые облачка пара вырывались изо рта. Мои глаза прекрасно видели в темноте, как будто были легкие сумерки. А Бес, непонятно каким образом, умудрился сохранить свое кошачье зрение, и его глаза иногда светились в темноте. Так что проблем с освещением не было. Песок тихо шуршал под копытами коня, идущего то легким галопом, то резвой рысью. Все же мы не были железными и с дикого темпа переходили на спокойный шаг. Тому, что я спокойно успевал за лошадью, хоть и приходилось для этого очень поднапрячься, уже не удивлялся. Да и сам бег мне нравился. Быстро мчаться, покрывая расстояние прыжками, иногда резвой скоростью, видеть малейшую веточку на песке и вдыхать пьянящий ночной воздух, подставляя открытое лицо редкому ветерку.

Да, сутки тут точно длиннее. Мне почему-то кажется, что обычная, земная ночь уже бы точно прошла, а мы все идем. Бес устал, поэтому я снял с него завернутого в два одеяла и мой плащ мальчишку и понес сам. Идем медленным шагом. Полфляги воды споил коню. Жажда у меня была, но она словно отодвигается на второй план, если не обращать внимания. Усталости не было, только ноги словно ватные. И мы шли шагом наверное около часа, восстанавливаясь. От нечего делать, я слушал ровное биение сердца эльфика и тихое-тихое дыхание, смотрел на небо.

Оно такое огромное, необъятное, а звезды... Звезды здесь гораздо больше и ярче наших, не затянутые смогом от фабрик. В эту космическую красоту можно всматриваться часами. Думая на ходу о прекрасном, я по глупости позабыл о хищниках. Только когда тревожно заворчал Бес, щеря крупные белые зубы, я вышел из транса. Недалеко от нас виднелся оазис. Вода так заманчиво поблескивала в лунном свете, а странные большие кусты шевелились на ветру, как бы приглашая к себе уставших путников.

Все бы хорошо, но сейчас ветра и в помине не было. А растения шевелились сами собой. Я готов поклясться, что видел в воде что-то большое. Неспокойно стало. От греха подальше, положившись на свое чувство опасности, мы обошли гостеприимное местечко по дуге. Вот теперь, перекинув парня через плечо, ускорился, уходя от непонятного места подальше и зорко поглядывая по сторонам. Бес то и дело поднимал морду и принюхивался, одобрительно фыркал, и мы шли дальше. Уж не знаю, что это была за хрень, но напряжение не покидало меня, и пустыня теперь не казалась таким уж спокойным местом.

Эта ночь казалась бесконечной. Темп нашего передвижения упал. Конь устал и вредничал, но надо было идти, пока не взошло солнце и не принесло с собой ужасную жару, в которую и десять шагов нормально не пройдешь. Но вот, словно услышав мои мольбы, начало рассветать, разгораться ярким светом на горизонте.

Мой первый восход солнца в этом мире. Мой первый восход надежды.