14. Тайлер, Аарон & Метью

**Тайлер**

На потолке ни трещинки, и вместо лампочки висит люстра. Вывод: я не у Дарнелов. Скольжу взглядом по стене и припоминаю ночные события. Сначала меня едва не забили, как мамонта, затем чуть не пристрелили. Сейчас же я нахожусь в спальне Аарона, куда он меня доставил после спасения. Осмотревший мои боевые ранения доктор не нашёл ничего требующего госпитализации, сказал, достаточно отлежаться дней пять. Ага, щаз. Работать кто будет? Встаю с хозяйской кровати и, облачившись в выделенные мне штаны и футболку не по размеру, иду разыскивать своего супергероя.

Тело ломит, будто я побывал под асфальтоукладочным катком, но я стоически переношу дискомфорт. И похуже бывало. Врач сотрясения не диагностировал, а башка раскалывается, схалтурил, небось. Аарон спит в смежной комнате на диване. Рассыпавшиеся по подушке волосы обрамляют умиротворённое лицо. А руками он смешно обнимает угол одеяла, прижимаясь к нему щекой. Интересно, кого он представлял, засыпая?

Вчера мне было не до того, теперь же, анализируя его поведение, я вспоминаю, как осторожно он помогал мне снять грязную, местами разорванную одежду, и потом аккуратно промывал царапины. То, как он бесстрашно закрыл меня от пистолета, тоже говорит о многом. Смею надеяться, что я ему не безразличен. Прикрыв выглядывающую из-под одеяла пятку, двигаю на кухню. Отблагодарю Аарона хотя бы завтраком. Красота: здесь есть всё, включая такую роскошь, как посудомоечная машина. Открываю серебристый двустворчатый холодильник и… закрываю обратно. Заглядываю опять. Зрение меня не подвело, на полке кроме газировки и пакета вишнёвого сока ничего нет. Рейнольдс святым духом питается? Ах да — он же вампир, однако кровь, как и мясо в морозилке отсутствуют. В шкафчиках ничего съестного также не обнаруживаю.

Пораскинув мозгами, отправляюсь осматриваться дальше. В квартире ни фотографий, ни прочих мелочей, что могли бы познакомить меня с её обитателем ближе. Дорогая мебель и электроника, дизайнерская обстановка, а уюта нет. Квартира не отображает личность хозяина, она выглядит нежилой картинкой с рекламного проспекта.

Живот подводит от голода, и я решаюсь на вылазку в магазин. Фингал маскирую очками Аарона, синяк и рассечение на лбу чёлкой. Оценив себя в зеркале, беру ключи на тумбочке и иду в супермаркет.

**Аарон**

Меня будит клацанье дверного замка. Вудс ушёл — ну и правильно. Я не смог бы держать себя в рамках приличия долго, находясь рядом с ним.

Промакивая ночью ватными тампонами ссадины Тайлера я старался себя убедить, что он красиво оформленное тело с гнилой душонкой, но разум сердцу не указ. Оно щемило и колотилось, под прицелом его глаз. Возникшее волнительное чувство сильно напоминало то, что я ощущал по отношению к Анри, а значит, его надо умертвить в зародыше.

Смотрю на часы: девять утра. Вставать рано, я могу себе позволить валяться, до самых сумерек.

Ловлю соскальзывающее одеяло и просыпаюсь вторично.

— Я приготовил поздний завтрак.

Таращусь на светловолосое видение.

— Тай?!

— Вставай, мне не хочется есть в одиночестве.

Обоняние ласкает запах жареного мяса и кофе.

— Я принёс бы сюда, только у тебя нет подноса.

Собираюсь с мыслями и сразу расставляю точки над «i».

— Ты мне не друг, и не любовник. Можешь оставаться у меня в течение оговорённых доктором пяти дней, после чего — arrividerchi[9]. Собеседник вздыхает и приподнимает мою голову за подбородок.

— Перед тем, как что-то говорить, подай знак и смотри прямо на меня. Я буду читать по губам.

Его пристальный взгляд нервирует. Мне необходимо правильно себя поставить, чтобы он не удумал невесть что. Повторяю уже сказанное и добавляю:

— Я не собираюсь подавать на тебя в суд за фотографии, а взамен требую, чтобы ты не заявлял на Метью.

— Лады. Оправдываться я не буду, но ты относишься ко мне предвзято.

— Предвзято?! Компромат был в твоём фотоаппарате!

— О как… Не кричи.

Я в недоумении.

— Глухота тоже ложь, чтобы вызвать жалость у окружающих?

— Что-что, а инвалидность я бы не имитировал. Я читаю твою мимику: раздувающиеся ноздри, сощуренные глаза, прочее. Пошли, еда остывает, —говорит он и уходит на кухню.

Инвалид? Обозвать так эту гору мышц язык не поворачивается. Тай явно тяжелее меня и разворотом плеч загораживает дверной проём.

Натягиваю одежду и иду за ним.

Поев и убрав со стола, Тайлер присаживается на стул и массирует виски.

— Выпей таблетки, что лежат в спальне.

Я запамятовал. Дотрагиваюсь до его руки.

— Что? — вскидывается Вудс.

— Ты совсем ничего не слышишь?

— Без аппарата слов не различаю. Левым ухом улавливаю шумы, а правым… на последнем обследовании доктор сказал, что слух там не восстановится даже после хирургического вмешательства.

— Я не понимаю: у тебя было время на восстановление слуха, и ты его упустил?

— У меня было не только время, но и деньги. Медики, увы, тогда были бессильны, у них не было технологий для проведения подобных операций. Теперь же наоборот: выплаты по страховке закончились, время на исходе, — Тай кривит губы в грустной улыбке, — больничное оборудование обновлено.

— Ясно, — заминаю разговор я. — Ты бледный, выпей таблетки и приляг.

— Так и сделаю.

Провожаю его взглядом. Я слишком мягкосердечный. У меня не получается винить безденежного парня в том, что он подлатался за мой счёт. Я не держу на Тайлера зла, а вот продолжать строить отношения с тем, кому не доверяю — вершина идиотизма.

— Аарон.

— Почему ты не в постели?

— Мне неловко об этом просить… — Тай кладёт на стол свою старенькую «нокию», — вдруг кто позвонит — позови меня. Я боюсь, что если усну, то пропущу вибрацию.

— Не переживай, я побуду автоответчиком.

— Спасибо.

— Не за что.

Тайлера сморило надолго, я же до вечера переключал телеканалы. Сделав звук на максимум, окончательно уверовал в глухоту Вудса. Что ж отрадно, хоть в этом он мне не соврал.

**Метью**

Долго не решаюсь вставить в комп DVD с надписью: «Заказ выполнен». В конце концов любопытство берёт своё, и я закрываю дисковод.

На экране крупье бьётся в руках Мартина и Брока. Кто из них кто, под масками не разберу, да и не важно. Главное, что на губах Нейтона нет той улыбочки, что я видел в казино, её стёрли по моему приказу.

Хреновина, вставленная в зубы парня, меня забавляет, нанятых же мной гомиков, возбуждает. Они гладят смирно стоящую на четвереньках детку, восторгаясь гладкостью кожи, а той, видать, процесс нравится.

Я просчитался: Дарнел не так прост. Проникаюсь к хитрецу неким подобием уважения. Один из активных участников групповухи приседает, держась за самое дорогое, тогда как стоящий позади мужчина ловко укладывает взбрыкнувшего парня на живот. Жертва злится, а сделать ничего не может, у них разные весовые категории.

Вот суки, о наркотиках речи не было! Не нужно было им платить наперёд. От второй части «домашнего видео» меня мутит.

«Поплывшего» Нейтона имеют с двух сторон, он глухо стонет вовсе не от удовольствия.

Дарнел не видит, как покраснело от старания лицо его мучителя, глаза насилуемого зажмурены, из уголков катятся слёзы. Его связанные руки и ноги дрожат, а по бедру ползёт кровавый ручеёк. Парень сломлен. Мне хочется прекратить творящийся ужас, но нажав на «стоп», я ничего не изменю — заказ выполнен в полном объёме.

Действо повторяется ещё дважды, затем затраханого Дарнела оставляют в покое. Как только жертву отпускают, его конечности подгибаются, и он обессилено падает на кровать. Насильники неспешно собирают разбросанные шмотки и, разрезав путы на руках Дарнела, вытаскивают из его рта распорку. Парень не двигается, его распахнутые остекленевшие глаза сквозь объектив камеры смотрят прямо мне в душу, наполняя её морозным ужасом содеянного.

Монитор гаснет, сижу, вперившись в чёрный квадрат. Я перегнул палку. Правило: думай, потом делай, на меня не распространяется. У меня всегда получается наоборот.

Отматываю кадр назад и ставлю на паузу. Мутные озёра боли в обрамлении слипшихся ресниц будут преследовать меня в кошмарах не одно десятилетие.

______________________________

[9]Аrrivederci или a rivederci — итальянский «до свидания».