Глава 3

Глава 3

Через день её пригласили опять на ужин, Аэлла удивилась, но приглашение приняла. Она-то думала, что в последний раз вела себя так, что отбила Мирону всякую охоту общаться, а оказывается. Ну, ладно. На этот раз она оделась попроще и решила держать себя в руках. Сходу сразу же извинилась за прошлое поведение:

– Может, я в прошлый раз довольно резкой была, извините. Так получилось.

– Извиняю... – Он кивнул головой и, приглашая к столу, протянул руку. Тёмные волосы его качнулись, сверкнули в свете свечей.

Аэлла быстро перекусила, голодной она не была, а вот за яблоко взялась, аккуратно счищая с него кожуру, спросила:

– Прошлый раз разговора у нас не получилось, да и мог ли он у нас получиться? – Хмыкнула, убирая с ножа в тарелку узкую полоску яблочной кожуры.

Идвар следил за её руками. Она не гнушалась сама себе почистить яблоко, хотя слуга стоял за спинкой стула. И сразу же почему-то вспомнились её слова: «А если бы я убила вас?» Конечно же, ножом, им она обращалась довольно ловко. Вдруг глянула прямо и спросила:

– А вы не боитесь вот так приглашать меня, довольно часто, если подумать? Обвинят вас в дружбе с врагом, чем оправдываться будете?

– Разве это дружба?

– Как сказать. Со стороны, что хочешь, может показаться. Доложат вашему отцу, а он примет меры. Кстати, какие? – Поглядела в упор.

– Вас арестуют.

Она засмеялась в ответ, отворачивая голову к плечу, тонкие завитые прядки волос, спускающиеся с висков, закачались, отбрасывая тени на щёки, шею. На этот раз на княжне было тёмно-синее платье с открытой шеей и широким неглубоким декольте, отделанным ярким красным кружевом ручной работы.

– Ничего нового у вас, до чего же скучно... Терять мне нечего, я уже под арестом...

– Под домашним, а посадят в тюрьму и подвергнут пыткам.

– Да-а? Ого! – Она улыбалась.– Я сама сознаюсь, что готовлю заговор против короны... Вашим другом, в самом деле, быть опасно, и я думаю, что и девушки у вас нет, ах, да, я забыла, невест у вас выбирает сыновьям отец. – Аэлла разрезала яблоко на четвертинки и аккуратно вырезывала сердцевинку с косточками. – Будете?

Она сама протянула ему кусочек яблока, и Идвар, глядя девушке в лицо, протянул ладонь через стол. Их пальцы на мгновение встретились, и Аэлла отдёрнула ладонь с поспешностью, будто обожглась. Мирон так и держал руку на скатерти стола, глядел княжне в глаза, спокойно, сдержанно, потом медленно убрал, откусил от яблока кусочек.

– У меня ещё нет невесты. Отец не торопится. Он ждёт, когда у Майнора родится наследник...

– Чтобы вы не обошли его?

– Ну да... – Мирон кивнул головой, он сидел боком, откинувшись на спинку стула, прижавшись к ней затылком, и с закинутой головы смотрел в лицо Райронской княжны. – По закону трон у нас передаётся по горизонтальному принципу, по старшинству в роду. Чтобы его не нарушать, Мирон женится обычно после рождения наследника или незадолго до этого, чтобы трон Мирополя по преимуществу оставался у одной родовой линии... Хотя исключения были, когда Майнором становился сын Мирона... Редко, конечно...

– Да, у вас есть шанс... – Она усмехнулась, откусила кусочек яблока.

– Навряд ли, что касается женщин, мой брат кого хочешь перещеголяет, мне за ним не угнаться, да и жена у него молода и симпатична...

– Наследник будет, – утвердительно проговорила Аэлла, снова откусывая от яблока.

– Будет, – согласился Идвар.

Они помолчали. Чтобы заняться чем-то, Аэлла принялась чистить второе яблоко. Мирон задумчиво следил за её руками. Брат был старше его на четыре года. С самого раннего детства король-отец выделял его, хвалил, не ругал за проступки, часто брал на охоту, он восхищался всем, что делал его наследник. Как он стреляет из лука, как сидит в седле, как красиво пишет, как отдаёт приказы. Идвар не получал от титулованного отца и части того, что получал старший брат. Ни ласкового слова, ни похвалы, зато скор был на наказание и расправу. Идвар в полной мере хлебнул законное положение Мирона при дворе, хотя принял это звание только в шестнадцать лет.

Матери своей он не знал, говорят, она умерла буквально после родов, болел и сам Идвар, но выжил вопреки всему.

Младший брат его, ему только четырнадцать, рождён королём уже от другой жены, но даже он, по мыслям Идвара, хлебнул в своей жизни меньше боли и унижения от отца, хотя тоже растёт Мироном.

Идвар не любил отца и боялся, и осознал это довольно рано. Он довлел над ним своим королевским положением, своим авторитетом, своей силой и властью решать участь всех и каждого, а его особенно.

А сейчас он догадывался, каким будет ответ на письмо в Мирополь. Ведь он сохранил жизнь опальной княжне, и сделал это сам, своей волей, король обязательно сделает наперекор ему, и ещё отругает «за недалёкость, за глупость, за вырождённую кровь...» Он всегда так говорил, когда Идвар делал что-то по-своему...

Он медленно прикрыл глаза, наблюдающие за ней. Как резала она яблоко, как вырезала косточки. Король прикажет казнить её, и не потому, что она опасна, а потому, что Мирон сохранил ей жизнь. Вот и всё...

– Будете? Хотите ещё? – Княжна опять протянула ему яблоко, и Идвар качнулся вперёд, чтобы дотянуться до него. Их пальцы снова встретились, но на этот раз она не отдёрнула руку, глядела прямо в глаза. – Что с вами?

– Что? – Он повёл бровью.

– Взгляд у вас какой-то отстранённый. Задумались?

Он улыбнулся одним уголком губ, он часто был таким, кто и когда замечал это? Кто удивлялся отстранённости его взгляда?

Откинулся назад, поднося яблоко к губам, шепнул:

– Вы знаете, где может быть ваш брат?

– Айрил? Так вы не знаете, где он?

– Мы предполагаем, что он собирает ополчение где-нибудь на севере княжества, может нагрянуть и сюда...

– Так он жив? – Аэлла оживилась, глаза её восторженно засияли, и в них появилась надежда. – Он ещё покажет вам, вот увидите! Если с ним отец... – Но Мирон перебил, не дав ей договорить:

– Навряд ли, разведка и сторожевые посты вокруг Райрона на сотни миль, он только появится, мы уже будем знать. Тем более, вы забываете, что у нас есть козырь на руках... – Она вопросительно приподняла брови. – Теперь мы за стенами города, и у нас, – он сделал паузу, – есть вы...

– Я? – Она резко выпрямилась на стуле, поражённая словами Мирона. – Вы хотите сказать, что я у вас заложница?

– Получается так. – Он пожал плечами неторопливо.

– И, если будет надо, вы прикажете убить меня? – Он опять пожал плечами, и Аэлла резко поднялась вдруг из-за стола, смотрела теперь сверху, с высоты своего роста. – Вы это сделаете?

Мирон помолчал мгновение.

– Если будет такая необходимость...

Княжна двинула головой, вздёргивая подбородок, поджимая дрожащие губы, пальцы её впились в рукоять фруктового ножа.

– Тогда уж лучше мне погибнуть, чем отдать вам мою страну... – прошептала со злостью и уверенностью, глядя сверху вниз. Она резко оттолкнула тяжёлый стул, и слуга отшатнулся от высокой спинки.

– Княжна? – позвал Мирон. Она резко обернулась к нему, сверкнув глазами. – Нож оставьте...

Аэлла с силой воткнула нож в столешницу и ушла без провожатых. Идвар проводил её глазами, поднялся, обошёл вокруг стола и не без усилий вырвал нож. Ничего себе. Вот это да. Бросил нож на скатерть и взял со стола кусочек очищенного княжной яблока.

Как бы она чего не сделала с собой, с неё станется, решимости и силы ей не занимать. Он хорошо помнил опись вещей, что у неё забрали, ей не оставили поясов, правда есть шпильки, но ими вряд ли можно себя зарезать. А если выбросится из окна? Бросится с лестницы?

Нажил себе головную боль. Откусил от яблока и забрал со стола последнюю дольку. Это она их чистила, своими руками...

«Эх, княжна, княжна, ну и характер у вас... Как тебя?.. Аэлла… Странное имя... Под стать, под стать…» Отвернулся уходить и встретил удивлённые глаза слуги. Она многих удивляет.

* * * * *

На следующий день он пришёл к ней сам, попросил убрать служанку.

Аэлла глядела на него спокойно, сидела себе за вышивкой и даже занятия своего не оставила, будто к ней каждый день Мироны приходят.

– Вы, как княжна, должны быть знакомы с правилами рыцарской чести... Я хочу взять с вас слово, хочу, чтоб вы пообещали мне...

– Что, господин Мирон?

– Что не попытаетесь убить себя. – Она хмыкнула в ответ. – Я обещаю вам, что если брат ваш подойдёт к городу, я не убью вас.

– Мало...

Она торговалась с таким спокойным выражением лица, будто не её жизнь была целиком и полностью в его руках!

– Я уберу охрану от двери и разрешу вам свободно ходить по вашему этажу. Этого хватит? – Она молчала. Аккуратно продёрнула иглу и разгладила получившийся стежок. – Но я должен быть уверен, что вы не убьёте себя! И не попытаетесь бежать!

Аэлла снова медленно вытянула иголку с ниткой, опять пригладила пальцем получившийся стежок. Подняла голову.

– Хорошо, я даю вам слово, что не попытаюсь убить себя и не попытаюсь сбежать.

– Я даю вам слово, что не убью вас, если подойдёт князь к Райрону...

– И не попытаетесь убить.

– Хорошо, я не попытаюсь убить вас. Даю слово.

Она согласно кивнула головой и вернулась к вышивке. Идвар постоял немного и пошёл к двери, княжна так и не оторвалась от работы.