Мирон - сын Мирона

Глава 1

Под стенами Райрона подошедшие войска короля стояли недолго, И́двар приказал идти на штурм укреплённого города. Ми́рон не хотел дожидаться, когда сын князя Райронского подведёт резервы и войдёт в тыл армии Мирополя. Самое лучшее – встретить армию в городе, а для этого его надо было сейчас взять, выбить армию старого князя. Да и можно ли те жалкие остатки, бежавшие с поля сражения, собранные впопыхах для обороны столицы княжества, назвать армией?

Конечно же, князь Райронский ждал сына, ждал как никогда, и разведка, посланная задолго вперёд, об этом доложила Мирону Идвару. И он выбрал единственно верное решение: пока о подходе войск молодого князя не было слышно, было принято решение взять город штурмом.

Штурм начался ещё ранним вечером с массированной подготовки, стены бомбардировали с баллист, обстреливали длинными дальнобойными стрелами, мощными луками в человеческий рост. О, миропольские лучники – это отдельное слово военной техники. А вслед за стрелами на стены пошли лёгкие воины и арбалетчики. Несли длинные лестницы, подсвечивали себе факелами. В стороне отдельный отряд, защищаемый переносными палисадами, пробивал ручным тараном ворота. Ржали лошади, кричали сверху и снизу, трещали костры, и лязгало оружие.

К обеду Райрон был взят, лишь отдельные группки воинов сопротивлялись в самых дальних переулках, на окраинах города. А по стенам уже выставлялись новые караулы, с бойниц убирали тела защитников крепостных стен. Город перешёл в другие руки и сразу же превратился в новый центр обороны.

Мирон Идвар шёл по коридорам замка Райронского князя, следом тянулись телохранители, сержанты, старшие офицеры, слуги.

– Разведку выслали? Я хочу знать обо всём, что делается вокруг...

– Господин Мирон, воины устали, бои шли всю ночь и утро...

– Выберите группу из резервов, кто-то же должен быть, найдите добровольцев, пообещайте звания и награды. Всё будет. – Офицер качнул головой и отстал, Идвар снова спросил: – Что с воротами? Чинят? Караулы выставили? Пожары тушат?

– Тушат, господин Мирон. Караулы выставили, каменщики из местных восстанавливают стены.

– Хорошо. Князя нашли?

– Мёртвого...

Идвар резко остановился и взглянул на герцога сверху, удивлённо дрогнул тёмными бровями, переспросил озадаченно:

– Мёртвого?

– Его убили, господин Мирон, он погиб в бою, пытался остановить солдат, остался сам, почти один... его застрелили из арбалета...

– Да... – Он отвернулся, поглядел вдоль коридора, пошёл вперёд. Все – за ним. У дверей одной из комнат стояла охрана. Идвар остановился. – Кого охраняют здесь?

– Господин Мирон, здесь дочь князя. Мы хотели арестовать её, но оставили решение за вами, может, и не стоит оставлять её в живых, она может стать центром притяжения сопротивления и всех недовольных сил. Это даже опасно. Ваш отец не одобрил бы этого.

Но Идвар толкнул дверь рукой и зашёл в комнату. Его встретил полумрак и тишина. Вдоль стен поднялись девушки-служанки, встали, почтительно опустив лица. Идвар пробежал по ним глазами и вперёд, по ним, в глубь комнаты.

У окна он заметил её, она стояла боком и смотрела в окно, где в витраже метались огненные сполохи. Молодая княжна медленно обернулась, обернулась с достоинством, прямая, гордая, с высоко вскинутой головой. Она отличалась от других девушек, хотя и они так же были хороши. Отличалась не одеждой, и не нетронутой своеобразной красотой, что хранило невинное тело. Отличалась тем, как держала себя перед лицом смертельной опасности, участи, постигшей её, как стояла перед глазами этих опасных чужих людей, принесших в её семью смерть, а в страну – разруху и войну.

Она сама подошла поближе и спросила:

– С кем имею честь?..

Идвар ответил сам:

– Я – Мирон Мирополя Идвар, – двинул подбородком назад, – и моя свита...

– Княжна Райронская Аэлла... – Она чуть склонила голову, и длинные серьги качнулись, касаясь высокого воротника. И только сейчас Идвар заметил, как дрожат её губы и подбородок. Она боится! Как же она боится! Пытается скрыть, а не может... – Скажите мне, Мирон Мирополя, какая участь ждёт меня и моих людей?

Идвар задумался, разглядывая её лицо, таких женщин он не видел ещё ни разу в жизни, она ждала ответа и смотрела только на него.

– До личного приказа короля Мирополя я дарую вам жизнь, княжна. Вы останетесь здесь. А Райрон теперь – мой город.

Она качнула головой и даже не поблагодарила за подаренную ей жизнь, а может, сама не ожидала. Идвар развернулся идти.

– Господин Мирон? – она остановила его, не дав уйти, заставила обернуться. – Мои девушки, что ждёт их?

– Вам хватит одной служанки.

– Но вы можете пообещать мне, что ваши солдаты не надругаются над ними? Что они смогут вернуться домой?

– Прослежу лично. Даю вам слово.

И только тут она склонилась в поклоне и произнесла:

– Спасибо, господин, вы благородный человек...

Он хмыкнул и вышел, подумав вдруг: «Ты ещё не знаешь про своего отца...»

Герцог Вальден, наблюдавший за встречей со стороны, прошептал в коридоре:

– Зря...

Но Идвар уже не слушал его.

* * * * *

В течение нескольких последующих дней он практически не думал о ней, не вспоминал – было очень много работы. Разведка доложила, что молодого князя Райронского в округе нет, собирающейся армии не видно. Скорее всего, он отбыл за резервами куда-нибудь на север, собирал армию из вассалов тамошних князей и рыцарей. Так или иначе, а Райрон теперь не был его городом. Если желает восстановления прав, пусть приходит и попытается отбить свою столицу, если сможет.

На улицах города быстро навели порядок, влиятельных баронов заставили принять присягу верности новому господину – королю Мирополя, отцу Идвара, Эдуору – королю. Судьба восставшего княжества теперь полностью зависела от его решения. Идвар мог только воплотить в жизнь приказы отца.

Глашатаи устно объявили жителям о переходе Райронского княжества под власть короны, о введении новых законов и новой власти. Появилась полиция и военные отряды, следившие за порядком и подавляющие любые очаги сопротивления в городе. Тех, кто соглашался принять новую власть, приводили к присяге, не желающих – арестовывали и отправляли в тюрьмы. Казнили только тех, кто сопротивлялся с оружием в руках, и подстрекателей. Об участи арестованных в тюрьмах Идвар ждал письменного приказа короля, но связь с Мирополем была нестабильной, на доставку почты, даже королевской, уходило много дней. Каждый приказ, каждое письмо проходили через руки Мирона, он составлял всё сам, каллиграфы лишь переписывали и оформляли. Секретную почту он оформлял сам, лично, и закрывал своей печатью с фамильным гербом.

О молодой княжне он вспомнил несколько раз, но воспоминания эти прошли мельком, лишь короткими обрывочными видениями, то вспоминались её огромные в полумраке глаза, то дрожащие от скрываемого страха губы и голос, голос вспоминался приятным, негромким, но сильным. Может, он и не был таким, может, это память приукрасила его. А когда Идвар сам проверил отправку личных её служанок на родину, переговорил с каждой фрейлиной княжны, он понял вдруг, что снова хочет увидеть её. И когда выдалась минута свободного времени, он пришёл. Охранник пропустил в комнату и закрыл дверь за спиной без лишнего стука.

Княжна в это время сидела у окна, а служанка расчёсывала её волосы, разбирая длинные до пола пряди.

Идвар зашёл и остановился вдруг, растерявшись, как мальчишка. Девушка, чуть повернув лицо, заметила гостя и отправила служанку в другую, смежную, комнату. Поднялась навстречу, и вся её волна волос колыхнулась следом, доставая почти до колен. Светлые, они отливали медью в свете яркого витража.

Одета она сегодня была попроще, простое платье по типу хитона с заколками на плечах, и открытая шея, руки. Посадка головы её теперь казалась ещё величественнее, чем в первый день, когда он её увидел.

Княжна набросила на плечи бархатный темно-синий плащ, закрывая волосы, плечи, сколола золотой булавкой, руки просунула через прорези плаща, они казались белыми и тонкими на тёмном бархате.

– Извините, господин Мирон...

Она заговорила первой и смотрела прямо в глаза. Нет, с голосом её он не ошибся. Смотрел, не сводя глаз.

– Как вы устроились? – спросил вдруг.

– Хорошо. Это моя комната, всё здесь знакомо...

– К вам ещё не приходили с описью?

– Нет... – Она качнула головой, маленькие серьги сверкнули при движении, привлекая внимание. – Должны прийти?

– У вас заберут драгоценности, меха, некоторые ткани... И ничего не прячьте, в комиссии серьёзные люди...

– Вы думаете, я буду что-то прятать? – Она удивилась, несколько раз моргнув. – Зачем?

Идвар пожал плечами, отвечая:

– Мало ли...

– Может, вы думаете, что я, находясь здесь, в изолированной комнате, на четвёртом этаже, под охраной, начну ковать сопротивление, заговор или найму на свои драгоценности заморскую армию? – Она усмехнулась небрежно, сверкнув полоской белых зубов. – Для этого существуют мужчины...

Идвар согласно кивнул головой. Проклятье! Эта девчонка, дочь опального вассала, вела себя так свободно, что он терялся в её присутствии, забывая о том, кто он, чей сын. Она даже не предложила ему сесть!

– Я не думал об этом, просто по закону всё здесь теперь является собственностью короля...

– Вашего отца... – добавила она, почти перебивая.

– Моего отца, – он согласился.

Княжна пожала плечами. Идвар смотрел на неё во все глаза. У них, в Мирополе, женщины знатного происхождения никогда не вели себя вот так, нельзя показывать волосы, руки, шею. Он даже сглотнул сухо, в горле всё пересохло от непонятного волнения.

– И я тоже являюсь теперь собственностью вашего отца – короля?

– И ваша служанка – тоже.

– А что же вы? – Она глянула прямо, с вызовом.

– Что – я?

– На что имеете права вы? Райрон захватили вы, я – ваша пленница, мне вы даровали жизнь, отец ваш далеко, кто же вы?

– Я – Мирон! Я всего лишь исполняю приказы своего короля...

– Я знаю, кто такой Мирон. – Она кивала головой согласно, слушая его. – Но мне всегда казалось, что это звание даёт его носителю больше прав, чем оказывается.

– Если умрёт мой старший брат, наследник, я займу его место и перестану быть Мироном, мои права возрастут. – Он объяснял ей терпеливо, хотя это была известная истина, это были традиции королевского трона Мирополя.

Княжна усмехнулась.

– Я знаю это, господин Мирон, это бывает очень редко. – Она произнесла пословицу, которую знали и в Райроне: – «День не поменяется с ночью, а Мирон не станет Майнором...»

Он долго молчал, глядя на неё. В самом деле, за время правления династии королей Мирополя Майноры заменялись младшими братьями лишь дважды. Всё потому, что с самого рождения наследник находился под жёстким контролем родителей, врачей, охраны, нянек и других лиц. На плечи Миронов ложилось командование армией, участие в походах, Майнор королевства никогда не покидал, он учился у отца управлению страной, учил законы и присутствовал на суде. А с приходом на трон под его командование переходили все гарнизоны королевства, личная Гвардия. Мирон в шестнадцать лет приносил присягу верности отцу и старшему брату, как и любой другой подданный, он обязан был отдать жизнь во имя спасения страны, короля и наследника.

Идвар вздохнул.

– Ваших служанок отправили вчера по домам...

Она приподняла брови удивлённо, шепнула в ответ:

– Спасибо, господин Мирон.

Он развернулся уходить, но она остановила его вопросом:

– Вы пришли один, без охраны, вы доверяете мне? А если бы я убила вас? Мне так и так всё равно...

Он медленно обернулся и посмотрел ей в лицо, ответил спокойно:

– У меня растёт младший брат, он меня заменит... – Улыбнулся ей в глаза и вышел.

Когда уже шёл по коридору, ругал себя. Беспечность! Какая беспечность! В самом деле, она могла и убить, что ей стоило? Она потеряла всё... Надо поторопить комиссию, пусть проверят каждый угол.