Глава 4

Кира

Я в шоке смотрю на огромного, практически голого мужчину, и мне страшно даже дышать.

— Еще раз: ты кто такая?

Я просто моргаю, не в силах ответить. Он подходит ближе, и я отшатываюсь в самый конец дивана, забиваюсь в угол.

— Я Ки-Кира, — заикаюсь я.

— И где я сейчас нахожусь, Ки-Кира?

— У меня дома.

Медленно он обвел мою скромную комнату взглядом. Мне почему-то стало очень стыдно за то, как мы живем, на грани бедности. Щеки мгновенно запылали.

— И как я здесь оказался? — возвращается к моим глазам.

Только сейчас я осмелилась встретится с ним взглядом. Глаза у него карие, теплого оттенка, очень красивый цвет. И ресницы длинные, обзавидоваться можно.

— Я нашла вас и принесла сюда. Вам требовалась помощь.

— Сама принесла? — хмыкает, кидая многозначительный взгляд на мое щуплое тело.

— Нет, с братом.

— А помочь решила по доброте душевной? — криво улыбается.

— Ну… Да.

— Кира, Кира, — качает головой. — Врать нехорошо, тебя разве не учили?

Я вспыхиваю еще сильнее.

— Я не вру! Вы вообще себя видели? Я думала, что вы ночь не переживете. Обработала раны, антибиотики колола и обезболивающие. Я не могла вас там оставить, в подъезде. Алик и его упыри нашли бы, и тогда…

— Кто такой Алик?

— Он… Он местный авторитет?

— Ты у меня спрашиваешь?

— Я не знаю, как таких бандитов называют. Он искал вас.

— Плохо искал, раз я еще здесь.

— Я… Я ему наврала, что вас здесь нет.

— И он поверил?

Я просто кивнула.

— А говоришь, что не врешь.

— Мне пришлось!

Он сел на диван, поставил локти на колени и опустил голову на руки. Я смотрела на его широкую спину, забитую татуировками. Никогда не любила узоры на теле, но его тату почему-то захотелось рассматривать часами. Мамочки, а вдруг он зэк какой-то? Вдруг его ищет полиция? А я его укрываю! Боже…

— Вещи мои где? — мужчина резко повернулся ко мне.

Я от неожиданности подпрыгнула.

— Что ты шугаешься? Сама ко мне в койку запрыгнула, а теперь строишь из себя невинность.

Я просто в шоке от его слов! Не могу поверить, что он подумал, что…

— Никуда я не запрыгивала! Вы сами меня… Против моей воли! Я… Я…

— Больно сделал? — поморщился. — Блть, ничего не помню. Прости, медсестричка. Может, врачу покажешься?

— Зачем мне? — не поняла я.

— Не болит? Я обычно не нежничаю, а в отключке хрен знает, как веду себя.

— Та… нормально.

Он странно на меня смотрит.

— Понравилось? Повторим? Только давай сама, я на спине полежу.

Смотрю, как он ложится на спину и тянет меня за лодыжку к себе.

— Вы что творите? Пустите! — вырываюсь я.

— Чего орешь? Понравилось же, — ухмыляется.

И тут до меня доходит! Внезапно, резко, стремительно. Он думал, что мы занимались сексом! Какой ужас.

Я пулей слетаю с дивана, прижимаю руки к колотящемуся сердцу.

— Мы просто спали вместе! СПАЛИ! Я хотела на полу, но вы не дали! Когда полезла за подушкой, вы просто уложили меня рядом с собой! Я не такая, я… Как вы могли подумать? — в моих глазах стояли слезы.

Какая же я дура. Зачем вообще ему помогла?

Прячу лицо в ладонях, не хочу смотреть на него. Слышу, как скрипит диван, он подходит совсем близко. Прижимает к себе, обнимает.

— Пустите, — вырываюсь я.

— Тихо, девочка. Ты молодец, хорошая, жизнь мне спасла. Спасибо.

— Зачем тогда гадости говорите?

— Не подумал нормально. Проснулся непонятно где, с тобой под боком, вот и сложил два плюс два.

— Как-то совсем плохо у вас с математикой, — язвлю я.

А сама вырываться перестала. Тепло его тела и нежные поглаживания по спине так успокаивают.

Он смеется, этот звук вибрацией проходит по моему телу и оседает где-то в животе.

— Ой, — говорю я и тут же отшатываюсь от него. — Ваши раны! Их нельзя тревожить.

— Жить буду, — отмахивается он.

— Нет! Их надо обработать, а то инфекция, я читала…

— Кира, не суетись. Я сейчас пойду в душ, найдутся какие-то вещи? Ты говорила, что брат помогал.

— Да… Но я не думаю, что размер подойдет… Что нибудь подыщу.

— Отлично, где ванная?

Я веду его в ванную, а потом иду к Даньке в комнату, роюсь в его шкафу в поисках одежды. Нашла шорты и футболку, оставила на двери ванной. Сама бегу в комнату и звоню брату. Не берет. Время уже десять утра, а за портфелем он так и не пришел, засранец. Пишу ему гневное сообщение. А потом иду на кухню, ставлю чайник на плиту. Просто рухаюсь на табуретку, такое чувство, что из меня выкачали абсолютно все силы. Я просто в шоке от того, как моя жизнь перевернулась за последние двенадцать часов.

Мне даже страшно думать, что будет дальше. Я всеми фибрами души чувствую, что встреча с этим “Иваном” роковая и моя жизнь изменится: до и после. Может, я просто себя накрутила? Но моя интуиция меня еще ни разу не подводила. И что же делать? Просто выпихать его за дверь? Но никто не должен его видеть, это нужно делать под покровом ночи. Но я же не могу оставить его здесь! Я боюсь его, реально боюсь. Он хоть вчера и лежал умирал, но сегодня уже полон сил и энергии. Еще и подумал, что мы… Фу.

Чайник закипел, и я заварила две чашки ароматного чая с облепихой. Услышала, как вода в ванной перестала шуметь, а через несколько секунд на кухне появился незнакомец. Он надел лишь шорты. Снял с себя повязки. А я просто таращилась на него, следила за тем, как капельки воды стекают по его рельефному прессу и останавливаются у кромки шорт.

— В-вас надо перевязать, — сказала хрипло.

— Перевяжи, Кира.