Глава 9

Эржбет

Матвей удивлял меня всё больше с каждым днем. Если бы мой сын был жив, то сейчас был бы старше этого мальчугана. Арина воспитала в нём целеустремленность и любопытство. Он всегда меня внимательно слушал и, несмотря на детский возраст, принимал решения, как взрослый. Иногда он задумывался, сомневаясь в чем-то, и поднимал на меня взгляд умных черных глаз. Я учил его тому, как правильно управлять внутренней энергией и той, магией, которой он наделен от природы, но которая дремала в нем, пока он не попробовал моей крови. Человеческая кровь лишь приоткрыла завесу его способностей. Со мной он развивался гораздо быстрее, даже я не ожидал от него такой прыти, пока он не признался в том, что действует исключительно ради безопасности матери.

— Ты знаешь, что она тебе не родная мать? — спросил я, когда из летучих мышей мы обернулись людьми и сидели на крыше дома, смотря на огни ночного города.

— Да. Дедушка рассказал мне об этом перед смертью. Он боялся, что я расстроюсь, но этого не случилось. Неважно, что не она меня родила, ведь она заботилась обо мне, сколько я себя помню. В нашем семейном альбоме много фотографий, где я и дедушка, я и… мама. То она стоит над колыбелькой, в которой я лежу еще в подгузниках, то она держит меня за ручки, когда я делаю свои первые шаги. И она всегда знала, кто я на самом деле.

Матвей говорил со мной, как с равным. Он не боялся, и меня это удивляло. Должно быть, за столько лет своей жизни я привык, что вызываю у окружающих лишь ужас.

— Дед не рассказывал тебе о настоящих родителях?

—Он говорил, что очень виноват передо мной и как сильно любил свою дочь, но никогда не называл их имен.

— Тебе нравится здесь жить? В мире без магии? Каждый день носить маску того, кем ты не являешься?

Матвей призадумался и долго молчал, пока с усмешкой не ответил:

— Все мы носим ту или иную маску. На работе мама строгая и властная, с клиентами держит дистанцию. Разве что кнута ей не хватает, чтобы распугивать ухажеров. Дома она совсем другая — нежная, заботливая, ранимая… — последнее он сказал с грустью и тяжело вздохнул, смотря вдаль.

— Ранимая? — он удивил меня. Арина казалась язвительной и острой на язык бабой. Такой палец в рот не клади — откусит по локоть и не подавится.

— Это кажется. Вы постоянно ее поддеваете, а она гордая и самостоятельная. Все привыкла делать одна, ни на кого не рассчитывая. До смерти дедушки она была другой, а потом, когда его не стало, она поняла, что мы остались совсем одни.

— Как она жила до вас? — мне вдруг захотелось узнать об этой женщине — простой смертной, которая не побрезговала усыновить не просто чужого ребенка, а плод вампира. Наблюдать, как он растет, питается кровью и все равно продолжать любить, заботиться о нем, пытаться защитить, хотя стоит мне протянуть руку — я с легкостью сломаю ей шею, словно тонкую веточку.

— Дедушка рассказывал, что до встречи с нами она была замужем за каким-то гнусным типом, который ее бросил, как только понял, что она не сможет иметь детей. У нее шрам на весь живот.

«Она похожа на тепличное растение», — подумал я, чувствуя покалывание от браслета. Хозяйка вызывала меня в «Геенну Огненную».

— Этот разговор останется между нами, а теперь полетели домой.

Хозяйка сидела в широком кожаном кресле и как всегда дымила. На столе перед ней лежал развернутый свиток со сломанной королевской печатью.

— Видать, не забыл наш Великий о своем верном слуге графе Батори. Не хочешь ему послужить?

— Сделаю все, что от меня потребуется, — равнодушно ответил я.

Король Палатин Турзо всегда был ко мне благосклонен. Именно я сделал время его правления относительно спокойным. Я был его мечом. И когда со мной приключилось то несчастье, он не отказался от меня, но услал куда подальше. Я до сих пор помнил его слова: «Сейчас я должен обезопасить себя от твоей кровожадности. Ты верный соратник и друг, но пока твоя сущность не обуздана — я отправляю тебя в ссылку. Жди дня, когда я вновь призову тебя».

— Будут ли какие-то пояснения? — спросил я у хозяйки.

— Лишь письмо и просьба немедленно прибыть в магический мир. Твой замок и прилегающая к нему небольшая территория официально возвращены тебе. На большее я бы не советовала рассчитывать, зная сущность людей. Они непостоянны, поэтому всегда будь на чеку, мой мальчик, всегда. И не верь никому и ничему, даже собственной тени.

В квартире Арины я создал двусторонний портал, через который она и Матвей смогут переходить в свой мир, при этом живя в моем. Вначале Арина забеспокоилась, что я отбираю у нее Матвея, и мне пришлось все объяснять.

— Я изначально предупреждал, что мы поживем только неделю. Теперь план таков, что вы будете жить у меня, я продолжу занятия с Матвеем, а ты, — я ткнул в нее пальцем с длинным ногтем, — будешь заниматься тем, чем и прежде, но ночевать исключительно в замке.

— Почему? Что за спешка? — возмутилась она, и ее волосы мышиного цвета рассыпались по плечам. И без того большие серые глаза расширились, пушистые ресницы затрепетали.

Бледная, почти прозрачная кожа, тонкие и миловидные черты лица. Потом мой взгляд скользнул по ее шее. У меня засосало под ложечкой от манящего аромата.

Я вздрогнул и как мог спокойнее ответил:

— Потому что я так сказал.

— Прекрасный ответ! Подробнее некуда, отправляться в какой-то старый замок и жить там! — встрепенулась она.

— Можешь остаться здесь, а я заберу Матвея, — я улыбнулся в ответ.

— Размечтался, — прошипела она, как кошка, и пошла собирать вещи.

***

Арина

Телепортация в магический мир представлялась мне более феерично и необычно! На деле же мы просто прошли в открывшуюся воронку портала и оказались посреди леса, где со всех сторон доносились звуки природы: шелест, стрекот, пощелкивание и стук. Ветер мирно колыхал высокие кроны, пахло хвоей. Усыпанная иглами земля приятно пружинила под ногами, и, как завороженные, мы с Матвеем несколько минут прислушивались к собственным ощущениям, пока я не встретилась с внимательным взглядом вампирских глаз.

— Рад, что мои владения пришлись вам по вкусу. Это закрытая территория, сюда никто не может пройти, — поведал он, шагая вперед и раздвигая тяжелые колючие ветви, за которыми открылась тропинка. — Как, впрочем, и выйти отсюда живым. С незваными гостями я не церемонюсь.

— Кто бы сомневался, — пробубнила я.

Вампир, не оборачиваясь, решил объяснить свою кровожадность:

— Видите ли, когда-то давно, благодаря собственной беспечности, мою семью убили такие, как вы — простые, обделенные способностями, людишки. Они пытались убить и меня, но все вышло с точностью до наоборот. Держите свой язык за зубами и останетесь целой. Не забывайте свое место, а иначе я отведаю вас на завтрак.

— Неужели как волк красную шапочку? — съязвила я, бесстрашно глядя ему в глаза. Этот кровопийца все больше раздражал меня своей высокомерностью. Да, я человек, но не я виновата в гибели его семьи.

— Мне неизвестно, кто этот волк, а красная шапочка, видимо, не самая умная девушка, раз он ее съел, — вампир оскалился, и остаток пути мы прошли в полном молчании.

Замок, к которому мы вышли, я сначала приняла за черную скалу и, лишь присмотревшись, поняла, что это не так. Вот и стены, и башенки, как в сказках, и узкие окна-бойницы, и витражи: мрачно, но не хуже, чем замок Нойшванштайн , который мы с Матвеем видели в нашей последней поездке, а его фото я установила заставкой на ноутбуке.

— Вау! — только и смог вымолвить Матвей.

Вампир промолчал, но я видела, что его губы дрогнули. Возможно, он попытался улыбнуться, или его просто распирала гордость от красоты собственного дома.

Мы прошли по узкому каменному мосту, под которым среди скал протекала река. Идеальное место, чтобы повеситься или разбиться. Однако перила моста были достаточно высокими, между ними проходили прутья, и просто так отсюда не вывалиться. Я перевела дух, боясь за Матвея. С его любопытством он мог вляпаться куда угодно. В Москве меня это не пугало, но здесь… в старинном замке, с вампиром за компанию, меня ждут далеко не самые умиротворенные деньки.

Мы остановились перед массивной дубовой дверью, и я уже представила, как Эржбет открывает ее, применив магию, но вместо этого он достал из кармана большой ключ.

— Вижу, я разочаровал вас, — не без удовольствия отметил он, а я постаралась скрыть это, отвернувшись. Виды здесь были шикарными: замок окружён лесом, местами стелется туман. Отличное уединенное гнездышко, чтобы скрыться от мира с его жестокой действительностью.

Из распахнутой двери на нас пахнуло сыростью, в кромешной тьме не было видно даже порога. Эржбет взял Матвея за руку и бесстрашно ступил внутрь. Мгла сгустилась за их спинами, и они исчезли.

— Отлично, давайте еще и в прятки поиграем, — злобно проговорила я, и, сжав кулаки, с гордо поднятой головой прошла следом.

— Поиграем, — донесся до меня мужской шепот, и я оказалась в абсолютной темноте. Хоть глаз выколи!

— Если это ваши шуточки, то не смешно! Хотя о чем я, у вампиров, видать, своеобразное чувство юмора, — я выставила перед собой руки и сделала осторожный шаг, пытаясь нащупать хоть что-нибудь. С каждой секундой мне становилось страшнее, но тут я почувствовала запах расплавленного воска и зажженных спичек. Света нигде не было, откуда же тогда запахи?

— Чем сильнее вы боитесь, тем дольше остаетесь в темноте. Живя в моем замке, вам стоит привыкнуть к его особенностям. Я наглядно продемонстрировал вам одну из многочисленных ловушек. Войти сюда может лишь вампир, человеку же проход закрыт. Вы можете вечно блуждать по этому месту и никуда не выйдете. Как вам такая шутка судьбы?

— Спасибо, что заранее оповестили, очень кстати, — с сарказмом выдала я и топнула ногой. — Ну ничего, мы еще посмотрим, кто кого! — прокричала я, но ни эха, ни каких-то других звуков не услышала. Сделав успокаивающий вздох, я вспомнила то, чему меня в детстве учила мама, когда мы спустились в подвал дачного домика ее подруги за соленьями. Там было очень темно, лампочка не работала, но маме нужно было помочь. Меня начало трясти – не сколько от холода и сырости, сколько от страха перед темнотой и таящейся в ней опасности. Мое детское воображение рисовало всяких монстров, которые могли схватить за ногу из-под лестницы, или из-за угла покажется чья-то когтистая лапа. Тогда я услышала, как мама напевает песенку – она фальшивила, путала слова, но продолжала петь, и мне, маленькой девочке, стало весело. Страх отступил. Так же и сейчас: я вспомнила слова песен, крутящихся в моей голове, и запела:

«Хорошие девчата, заветные подруги,

Приветливые лица, огоньки веселых глаз!..

Лишь мы затянем песню, как все скворцы в округе

Голосами своими поддерживают нас!»

Вдоль стены по правую руку вспыхнул целый ряд из крохотных огоньков свечей. По полу заскользили тени, и я улыбнулась, сделав пальцами зайчика. Зверек поскакал по полу вперед, и я побежала за ним. С каждым шагом зажигались новые огоньки, а я представляла, как мы с Матвеем смотрим старый фильм «Девчата». Кто бы знал, как мотив песни из него воодушевит меня и придаст сил!

Я почувствовала, как в затылок дохнуло ледяным воздухом, и обернулась. Мгла сгустилась, образуя высокую фигуру, почти до потолка. Нечто издало шипение и опутало мои щиколотки, кожу неприятно закололо, и от страха все огоньки на пути к выходу потухли. Паника охватила меня, и я издала не то вскрик, не то всхлип.

— Я думал, ты более смелая. Игра света и теней может приобрести причудливые формы…

«Игра? Неужели это иллюзия, и чем сильнее я боюсь, тем отчетливее ее вижу и ощущаю?»

«То поднимаясь в гору, то опускаясь круто,

Лежит дорога наша, и не видно ей конца.

И вам всегда помогут в нелегкую минуту

Наши верные руки и девичьи сердца».

Я продолжала петь, стараясь выровнять голос, чтобы он не дрожал. Холод издал шипение и отполз от меня. Тело больше не кололо — огоньки вновь вспыхнули, и я поднялась на ноги.

— Мама, ты скоро? — услышала вопрос Матвея и, забыв про все эти проклятые иллюзии, я побежала дальше, пока ладонями не уперлась в дверь и не вывалилась наружу.

Я сидела на полу, нервно отбивая дробь зубами, и щурилась от дневного света, пробивающегося через кухонные окна. Позади меня был самый обыкновенный чулан с метлами и ведрами. На крючках висели тряпки, к стене прислонен совок.

— Почему ты такая грязная? — спросил сын и потянулся ко мне, но я его остановила.

— Не трогай, Матвей, а то испачкаешься. Грязная, потому что кто-то совсем забыл про уборку и привел нас в это богом забытое место, в котором, я надеюсь, нет вшей или блох. Иначе придется вызывать санэпидстанцию для дезинфекции и целый наряд уборщиц, чтобы они вычистили эту помойку, — кряхтя, как старуха, я встала с пола и встретилась с убийственным взглядом Эржбета.

— Что, любезный граф, или кто вы там по титулу? Правда глаза колет? Непорядок у вас тут, а еще собрались поселить в этом клоповнике ребенка. Матвей может и вампир, но он жил в приличной и всегда чистой квартире, а не… — я осмотрела кухню, с потолка которой свисали клочья паутины. — Да, уборки непочатый край.

— Вы так считаете? — голос Эржбета стал подозрительно мягким, губы расплылись в улыбке, обнажив острые клыки. — В таком случае, не стану переубеждать вас. Вам как раз будет чем заняться, пока я обучаю Матвея, — он положил руку на плечо сына. — Пройдемте, я покажу ваши комнаты. И еще… Арина, вы бы стряхнули с себя пыль с паутиной, иначе придется вам и коридоры подметать.

Я задохнулась от возмущения, но стиснув зубы, принялась отряхиваться: пришлось даже воспользоваться веником, чтобы пройтись по спине.

— Ну, я тебе покажу. Нашел себе уборщицу, ты меня плохо знаешь! — закрыв чулан, я побежала за Эржбетом.