Глава 4

За окном уже давно было темно. Небо хмурилось и не хотело отпускать набежавшие тучки даже ночью, чтобы показать нам звёздочки. Стало холоднее, ветер задул такой, что не стоило просто так выходить на улицу. Оно и верно, кого потянет гулять ночью? Не меня точно, я уже не по этим делам.

Теперь главное, чтобы ночью не упала температура ещё и не закапал дождик. Тогда завтра зима будет не только холодной, но и красивой. С заледеневшими ветвями, которые так и грозят рухнуть вниз при более сильном порыве ветра; и местными жителями, растянувшимися на скользких дорожках, потому что пройти по сккользким улицам могут далеко не все. Зато все падают, матерятся, но любуются красотой. Это уж у нас так заведено. Прекрасная зима. Очень нравится.

Я лениво лежу на кровати и торчу в чате с Биби. Если бы можно было собрать нашу переписку и сделать книгу, то давно получился бы бестселлер. Сон упорно не идёт, хотя надо бы – завтра рано вставать. Работу никто не отменяет, да ещё и грозятся, что придётся выходить в праздники. Меня, онлайн-редактора средней руки из небольшого филиала компании, занимающейся изданием электронных книг, такая перспектива совершенно не вдохновляет на подвиги. Как и Биби, которая трудится штатным дизайнером, ваяя обложки со страстными девами в объятиях варваров. Собственно, тут мы и познакомились и крепко так сдружились. Она в отличие от меня родилась в Эль-Пасо и живет тут всю сознательную и не очень жизнь. Мечтает о принце на белом мустанге, который однажды въедет в маленький дворик, распугает дородных негритянок из соседних домов, что сидят у подъезда, вечно перетирая кости молодёжи, и увезёт её с собой. Далеко-далеко. Очень далеко, например, в Нью-Йорк.

Но годы шли, принц не едет. Мустанг, впрочем, тоже. Хотя в жизни каждой женщины наступает момент, когда понимаешь, что мустанг в наше время куда практичнее принца. На нём хоть ездить можно, и в еде не капризничает. А принц… с принцем всё сложно.

Впрочем, у Биби особого настроения на разговоры тоже нет, как ни странно. Поэтому всё катится по привычной схеме: тряпки, побрякушки, работа, мужчины.

Baby Bibi: Это называется – не везёт. Не нравится мне Рождество в этом году. Опять встречать не с кем:( Раньше хоть не так часики тикали, а тут совсем печально.

Sally from crazy city: Рождество пройдёт очень быстро. Главное, чтобы наш босс не додумался устроить очередной анализ книг про трепетную девственницу и властного графа. Тогда не выберемся:(

Биби прислала очень невоспитанный смайлик, показывавший, что она сделает с боссом, если тот такое надумает. Как я её понимаю! На последнем совещании я думала, что провалюсь под землю от стыда, когда рассказывала про очередной бестселлер, где похитили юную дочь главы клана, а потом делали с ней всякие непотребные вещи. А она… требовала больше, и уже было жаль не героиню, а бедных мафиози, не рассчитавших мощи своих членов.

Baby Bibi: Я с юристом проконсультируюсь. Как честный работник, имею право на отдых, а не на всё это.

Я хмыкнула:

Sally from crazy city: Ну-ну. Где будешь юриста искать в такое время?

Такового у нас не было. Точнее, был, но в офисе в Вашингтоне. Здесь же рабочий коллектив состоит из менеджеров, редакторов, дизайнеров, пиарщиков, немного разработчиков и сурового Хосе, виртуозно гонявшего пыль и сотрудников агентства. Кто бы мог подумать, что у уборщика может быть такая харизма?

Baby Bibi: Родственника твоего спрошу.

Я хмыкнула и послала качающий головой смайлик.

Упомянутый родственник - это мой двоюродный брат Кевин, и впрямь работает юристом. Однажды мы пересеклись в Эль-Пасо. Биби тогда закатила глаза и заговорщицким шёпотом сообщила, что это мужчина всей её жизни. Только вот мужчина совершенно не проникся и очень быстро вызвал такси, чтобы смыться в офис.

Правда перед этим, побеседовал с нами в кафе, выпил кофе и скрылся в неведомом направлении, сославшись на свои исключительно юридические дела.

В целом с Кевином у меня хорошие родственные отношения, но не настолько, чтобы лезть в его личную жизнь. Точнее, устраивать его личную жизнь. За что он мне искренне благодарен и никогда не пытается пристроить к кому-то из своих друзей.

Мы ещё немного говорим о ценах, косметике и украшениях. Хихикает, вспомнив сегодняшнего незнакомца, и прощаемся.

Я отключаю ноутбук и тяну к себе Пусси. Он что-то бухтит на кошачьем, но не протестует, потом просто зевает с протяжным мявом, напоминающим скрип двери, после чего устраивается на моём животе, плавно перетекая на грудь.

В этот момент я понимаю, что перекормленного заботливой тётей Кончитой котяру лучше на себя не класть, однако… поздно. Пусси всегда хорошо понимает извечное «Иди сюда» и тут же проявляет чудеса несознанки на сакральное «Пошёл вон». Бороться с этим бесполезно. Рыжий нахал, проживая в квартире тети, явно показывает, что понимает только ласку, любовь и крылышки из «KFC».

Я вздыхаю: ну почему мужчины не котики?