Глава 3. Дротики Конрада

Этот день был богат на приключения, и Дакус устал смертельно, однако перед тем как отправиться спать, молодой мужчина решил на всякий случай заглянуть к Конраду Картрайту и убедиться, что тот не предпринял одну из своих очередных бесплодных попыток самоубийства.

Дверь дома Конрада была приоткрыта, в гостиной горел свет, производимый парой магических светильников. Сегодня они даже не выказывали намерения шалить.

«Хорошо», — подумал Дакус, входя в холл. Из гостиной до него донеслись странные звуки.

Молодой мужчина осторожно заглянул внутрь. Картина, представшая его взору, была достойна кисти живописца.

Конрад Картрайт, капитан суперманевренного космического корабля «Даллас», глава миссии наблюдателей с Земли, полулежал на диване, задрав обе ноги на спинку, и целился дротиком в огромный цветной плакат с фотографией заслуженного профессора биологии и генетики Евгения Дмитриевича Барковского, аккуратно прикреплённый к противоположной стене комнаты. Фотография несчастного профессора имела изрядно потрёпанный вид. Несколько дротиков торчали из плеч Барковского, некоторые обрамляли благообразное профессорское лицо. Хорошенько прицелившись, Конрад метнул в том же направлении ещё один дротик.

— Есть! — радостно поощрил он себя, потирая руки.

Встав с дивана, он приблизился к фотографии, вытащил все дротики и собрался снова улечься и прицелиться, но тут заметил маячившую в дверях изумлённую физиономию своего первого помощника.

— Добрый вечер, капитан, — растерянно поприветствовал его Дакус.

— Добрый вечер, Дак! Зачем пожаловал? — Конрад зажмурил левый глаз и снова кинул дротик.

На сей раз тот впечатался в блестящую лысину профессора. Конрад, похоже, остался весьма доволен месторасположением своего оружия, потому что обычно хмурое лицо его внезапно просветлело.

— Ничего, — потрясенно отозвался Дакус, не имея сил отвести взгляд от фотографии Барковского с дротиком на голове. — Всё в порядке. Но что делаете вы?

— Развлекаюсь, как умею. Старый хрыч мне всю жизнь испоганил. Могу я отвести душу и немного попортить его фотографию?

— Прошу прощения, капитан, но я с вами не согласен! Вы обладаете даром, о котором человечество мечтало тысячелетиями! Вы единственный, наверное, не только на планете Земля, но и вообще в Галактике, обладаете им. И вы считаете, что профессор испортил вам жизнь?! Я никак не могу с вами согласиться!

— Дакус, — Конрад со вздохом опустился на диван и подпёр ладонями обе щеки. — Ты так молод… Когда-то и мне было двадцать пять, — мужчина яростно стукнул кулаком по дивану, — но из-за проклятого профессора в двадцать пять для меня всё кончилось. В тридцать я хотел умереть. К пятидесяти мечтал об этом. К восьмидесяти пяти это превратилось в навязчивую идею. А сейчас… Я даже не знаю, что чувствую. Если бы Барковский был жив, я бы, наверное, убил его. Он-то сейчас пирует в раю с ангелами и не подозревает, в какой ад превратил мою жизнь!

— Капитан...

— Что «капитан»? — передразнил его Конрад. — Наверное, как все эти тупоумные болванчики, мечтаешь оказаться на моём месте? — в голосе мужчины послышалась нескрываемая злость. — Но я тебе гарантирую, если б кому-то из вас это и удалось, вы бы через десять лет уже пожалели об этом.

— Нет, капитан, я не глупец, — серьёзно ответил ему Дакус, — я знаю, что для вас самое тяжелое: постоянно переживать смерть близких, друзей и понимать, что так будет всегда.

Конрад криво усмехнулся.

— Действительно, ты не глупец, потому-то я и назначил тебя своим первым помощником.

— Капитан, вспомните, скольким людям вы спасли жизнь! Разве это было бы возможно, будь вы простым смертным?

— О, только не надо об этом, — простонал Конрад. — Я устал выслушивать подобные откровения ещё тридцать лет назад. Меня они больше не утешают. Я согласился отправиться на Альризу с командой наблюдателей по единственной причине: возможно, на этой планете мне удастся найти средство избавления от профессорского «подарка».

Дакус рассмеялся.

— А мы с ребятами, когда отправлялись сюда, рассчитывали на вашу помощь в случае опасности. Что-то вроде стопроцентно надёжного прикрытия.

Поглядев на него, Конрад невольно улыбнулся.

— Да, парень. Ваши ожидания от этой миссии явно не совпали с моими. Впрочем… Насчет прикрытия можете не беспокоиться. Пока я генетический уродец, я вам его обеспечу. Однако даже ради вас я таковым оставаться не желаю. И если мне подвернется случай избавиться от своего проклятия, я им воспользуюсь.

На некоторое время воцарилось молчание. Конрад первым нарушил его.

— Прости. Я погорячился. Иногда веду себя, как законченный эгоист.

— Не стоит извинений. Я понимаю, — кашлянув, произнёс Дакус.

— А как остальные? — поспешил Конрад сменить тему. — Мы на этой планете довольно давно. Пока ничего необычного не происходило. Вам, наверное, невообразимо скучно?

— Нет, сэр. Полный порядок.

— Кроме того, — слегка прищурившись, продолжал капитан, — в команду не разрешили взять женщин, а местные красавицы, как я заметил, не спешат обратить внимание на наших ребят?

Дакус покраснел и отвёл глаза в сторону.

— Э-э… Да мы вообще-то не рассчитывали… Все понимают, что…

Конрад приблизился к Дакусу, похлопал своего первого помощника по плечу, прошептав ему заговорщическим тоном на ухо:

— Анте вчера по секрету сообщил, что ты уже несколько дней подряд следуешь по пятам за прелестной танцовщицей из Южного храма. Как успехи?

Яркая краска залила лицо Дакуса до самых ушей.

— Капитан, я…

— Оправдываться надумал? — расхохотался Конрад. — Я обеими руками «за»! Встречайтесь, если девушка не против. Только ты постарайся и для нас. Выведай у неё подробнее про эту планету и обычаи населения. Мы собрали слишком мало информации. Координационный Совет должен хотя бы раз в месяц получать новые сведения, иначе нас по головке не погладят. Миссия на Альризу в последние два года — самая высокооплачиваемая и почётная работа, которую только можно получить в Объединении Космоцентра.

— Конечно, сэр, но эта девушка… Понимаете, я не хочу использовать её для чего-то. Для меня она важна сама по себе, понимаете? — он запнулся, смешался окончательно и умолк.

Синие глаза Конрада внимательно наблюдали за ним.

— Парень, ты, кажется, влюбился, — сделал вывод капитан. — Теперь тебе «девятка» по колено, как сказали бы бывалые астронавты.

— А не боишься «девятки» — не боишься ничего, — привычно закончил Дакус старую пословицу.

Кого сегодня на Земле напугаешь «девятым тоннелем»? А прежде одно упоминание о нём наводило ужас на астронавтов. Космические корабли сто тридцать лет тому назад строились на си-приборах, которые не позволяли увеличивать скорость перемещения беспредельно. Принцип действия прибора заключался в том, что он позволял сжимать пространство-время вокруг корабля в точку, и аппарат вместе с космонавтами проскакивал эту точку мгновенно. Такими скачками корабль перемещался до пункта назначения. Сжатые пространственно-временные точки по-другому назывались си-точками, межпространственными тоннелями, или попросту межпространством. За один такт можно было сжать в точку расстояние не длиннее восьмидесяти парсек, и за минуту получалось сделать не более восьми тактов, иначе пассажиры корабля исчезали в так называемом «девятом тоннеле», загадку которого долгое время не удавалось никому разгадать. Существовала также тайна «тридцать третьего тоннеля»: если космический корабль шёл со скоростью более, чем тридцать две си-точки в минуту, он исчезал следом за экипажем.

Спустя восемьдесят лет после изобретения си-прибора французскому физику Маттео Лагарди удалось понять, в чём дело. Во Вселенной, безусловно, можно перемещаться быстрее скорости света, например, через си-точки. Однако при определённой скорости передвижения корабля то, что ранее учёные называли межпространством, — некая энергетическая субстанция, в которую превращается сжатое пространство-время, — претерпевала странные изменения. Если при скорости восемь точек в минуту эта субстанция помогала переносить корабль мгновенно из одной точки Вселенной в другую, то при большей скорости она изменяла сначала для пассажиров, а затем и для самого космического аппарата реальность. Люди и корабль попадали в альтернативный мир, иначе говоря, параллельную Вселенную. Открывалось новое измерение пространства-времени. Разница же в скорости перехода для людей и аппарата была вызвана разницей в их молекулярной структуре.

Это известие стало шоком для всех. Значит, параллельные миры, действительно, существуют? Мало того, что мы недостаточно изучили своё измерение космоса, едва приступили к освоению иных планет, так существует, оказывается, множество реальностей, сунуться куда жутко хочется, и в такой же степени страшно!

Новые реальности обладали странным свойством. Лагарди высказал предположение, что альтернативные миры на самом деле не являются в обычном понимании этого слова материальными.

«Если никто не будет пытаться пройти туда, никаких параллельных миров не будет, — заявил учёный, — но если мы найдём способы двигаться всё дальше, вы не увидите конца ни нашей Вселенной, ни тем мирам, уверяю вас!»

Его заявление шокировало и ученых, и обывателей.

Тогда что такое вообще Вселенная? Если параллельные миры нематериальны, насколько реально наше измерение? Такие вопросы задавали себе не только учёные, но и весьма далёкие от изучения глубин космоса земляне. Координационный Совет Земли поставил перед всеми физиками и космологами мира титаническую задачу: изобрести прибор, позволяющий возвращаться назад из альтернативной Вселенной.

Через одиннадцать лет экспериментальный образец был готов. Учёные рассуждали здраво. Если есть способ попасть в альтернативную Вселенную, должен существовать и путь назад.