Глава 4

Пока подруга в письмах делилась новостями вперемешку с возмущением от фантазии Крёстной — как мадам Фэйриль за глаза называли придворные дамы, — Фламия защищала секретность переписки заклинаниями и несла доблестную службу. За год она поучаствовала в нескольких небольших столкновениях с воинственным государством гномов, но особых заслуг не получила. Она понимала, что как боевой стихийник не может сравниться с драконами, которым не требовалось запасать энергию для заклятий. Кроме постоянных тренировок приходилось соблюдать и крайнюю осторожность, чтобы случайно не погасить пламя боевого товарища. Год на передовой, куда её согласились взять «до дальнейших успехов» подходил к концу, необходимо было как-то проявить себя. Вот только как?

Вместе с гневом от беспомощности росло и непонятное чувство уверенности в скором успехе. Своего пика оно достигло, когда девушку в составе небольшого отряда отправили прочесать лес, в котором была замечена странная энергетическая активность. На перепады энергии никто бы и не обратил внимание, если бы этот лес не служил границей с миром людей. В последнее время живой барьер из растений беспокоил всё меньше, любопытные люди всё реже забредали на территорию драконьей империи. Поэтому такой мощный скачок привёл военное министерство, почти полностью состоявшее из земляных драконов, в замешательство.

В лесу всё было тихо. Даже ветер затих, перестав качать кроны и гонять упавшие листья. Редкие животные, обитавшие в этой местности, ни звуком, ни видом не выдавали своего существования. Даже солнце, тщетно пытавшееся прорваться сквозь преграду ветвей, терпело неудачу, а затем и вовсе скрылось за облаками. Атмосфера напоминала книжную: того и гляди, что-нибудь случится.

Стоило Фламии подумать об этом, как из чащи послышались странные звуки. Пока их отряд мчался к нужному месту, по лесу ползло тихое песнопение, состоявшее из едва различимых голосов. С каждым шагом какофония звуков усиливалась, пока не раздался крик, а Фламия не увидела три фигуры в чёрных плащах. Они стояли вокруг начертанной на тропе фигуры, вспыхнувшей с последним словом незнакомцев.

«Обычный огонь», — приглядевшись, облегчённо вздохнула Фламия, цепким взглядом оглядев оранжево-красные языки, пляшущие в кругу из линий.

Люди, а додуматься проводить ритуал в месте с нестабильной энергией могли только они, затихли, наконец-то выйдя из транса и заметив отряд. Самый высокий из них в страхе покачнулся, поднимая руки, и отступил, выходя за пределы рисунка. Его тут же окликнул сосед в плаще, но уже было поздно: граница рисунка пламя вырвалось из фигуры и кинулось на неуклюжего человека, с невероятной скоростью началось распространяться по траве.

Тогда Фламия поняла, что первая мысль была ошибочной. Заклинания драконов ничуть не уменьшали силу пламени, начавшего пожирать деревья, хотя в теории должны были. Конечно, драконы не могли погасить чужой, а порой и слишком сильный собственный огонь, но у них всегда получалось немного убавить его. Не желая больше терять ни минуты, Фламия призвала фамильяров. Пять зарегистрированных и две «тайные» огненные саламандры высыпали на тропу. Но вместо того, чтобы накинуться на любимое «лакомство», они попятились к хозяйке, чего никогда прежде не происходило.

— Что это за огонь? Из чего он? — прокричала она людям, но те не могли понять драконьего языка, с ужасом смотрели, как догорает их собрат.

Ругнувшись сквозь зубы, Фламия попыталась сканировать природу огня, но всё было бесполезно. Рядом кричали боевые товарищи, зовя её, а она впервые не могла сообразить, что нужно сделать. Собравшись, Фламия подумала, что фамильяры боялись этого огня не потому, что он опасен, а потому, что не знали его энергию. В прошлый раз именно она первой смогла дотронуться до эльфийского пламени, а уже потом помощники, подстроившись под энергетический фон, считанный хозяйкой, начали пожирать огонь. Времени на долгие размышления не было, и Фламия, мысленно моля Япаля о помощи, прикоснулась к горящей впереди траве. Пламя, к величайшей радости, утихло. Но стоило ей убрать не пострадавшую руку, как оно взвилось с новой силой.

Фамильяры ждали команды, но Фламия отозвала их всех, заставив исчезнуть.

— Ты решила всех нас погубить? — злобно гаркнул кто-то из боевого отряда. — Собственные питомцы теперь дороже жизни?

Фламия ничего не ответила, размышляя. Этот огонь забирал её энергию, становясь больше, значит, фамильяры, хранившие энергетические запасы для новых боёв, только бы усилили его. Оставался единственный путь — ликвидировать источник распространения. Ей нужно было войти в центр начертанного рисунка. Идти прямиком было глупо — трава от её шагов вспыхнула бы сильнее. Оставался лишь призрачный шанс сотворить портал, но она не знала уровень энергии в центре, к тому же в нестабильной зоне её могло откинуть в другую часть леса. Пламя всё подступало, а решения по его уничтожению не было.

Фламия лихорадочно соображала, как ослабить действие своей энергии на портал. Мысли путались, кружили вихрями, не давая проясниться. Должно быть, этот огонь как-то влиял на сознание. Силой воли заставив себя собраться, она сжала ладони в кулак. «Конечно, щит!» — мысленно возликовала Фламия, формируя вокруг себя прочную сферу. Преобразовав всю свою энергию в надежный купол, окруживший её, саламандра резко выдохнула. Она понимала, что щит продержится пару минут, и, если не успеть... Нет, думать о неудаче она себе запретила. В два глубоких вдоха успокоив колотящееся сердце и шум в ушах, Фламия сорвалась на бег.

Время будто остановилось. Вокруг поражённые взгляды, полные ужаса. Кто-то крутил пальцем у виска, кто-то нервно усмехался. А она бежала, почти летела, почувствовав, как лопался под натиском огня щит. Всего несколько шагов оставалось до заветной цели. Десять. Пять. Три. Один. Щит мыльным пузырем разлетелся на части, стоило ей войти в центр. Кожу покалывало, вызывая боль во всем теле. Но Фламия понимала, что это - поглощение великой силы. Она столько раз видела, как это делают фамильяры. А теперь вынуждена была ощутить это на себе. Тело окаменело, Фламия не могла пошевелиться. Сознание предательски покидало её, боль в голове манила в темноту, но она стискивала зубы и стояла, ждала, пока огонь не погаснет. Мучительно долго для неё и невероятно быстро для других пламя схлынуло. Фламия жадно глотала воздух, запирая в себе силу и рассеивая энергию смертоносного огня. Последняя искра, пробежав по венам, покинула тело, и ноги Фламии подкосились. Она упала на траву, не заметив восхищённых взглядов людей в плащах, которых от смерти спасла начертанная фигура; не видела, как вместе с волосами побелела её кожа, как к ней подбежали другие бойцы. Она лишь лежала на укутанной пеплом поляне, смотрела невидящими белыми глазами на падающие хлопья золы и чёрный дым вдалеке.

Так продолжалось несколько минут. Затем кровь резко прилила к лицу, глаза обрели способность видеть, а тело двигаться. Фламия села, осматриваясь и замечая взволнованные взгляды, мысленно благодаря Квивни за огнеупорную сорочку из ткани мадам Фэйриль, которую всегда носила под формой на случай таких казусов. Ей без слов протянули плащ, в который она поспешила завернуться.

— Что это было? — спросила Фламия, прочистив горло и поднявшись на ноги.

К людям, почему-то упавшим перед ней на колени, — должно быть, вид у неё и впрямь был ужасный — подошла Миссат. Родом из кланов водных драконов, она, помимо стихийного дара, имела талант к языкам, который и привёл графиню в ряды храбрых бойцов. Миссат, откинув назад длинную пепельную косу, которой позавидовали бы все модницы столицы, пристально посмотрела на людей и перевела им вопрос Фламии. Те, давно скинув капюшоны, съёжились под зорким взглядом аквамариновых глаз, а позже отчаянно зашумели, перебив друг друга. Миссат на их языке призвала парочку к тишине.

— Говорят про тайный огонь — сухую воду, которая не смачивает рук и сжигает без пламени, — проговорила переводчица. — На вопрос, почему в нём было пламя, ответили, что третий человек повредил знак.

— Поэтому его и невозможно было остановить, – кивнула своим мыслям Фламия.

Позже выяснилось, что это были не просто путники, потерявшие дорогу, а последователи какого-то учения, «алхимики», как они себя называли. Место им указал древний трактат, сами они не хотели покушаться на владения драконьей империи. Пришельцы пораженно замерли, узнав, где очутились. На мечтательный вопрос о том, могут ли они лицезреть истинную ипостась драконов, оба получили категоричный отказ. Впредь строго-настрого запретив приближаться к лесу и тем более проводить здесь свои ритуалы, им уже хотели частично стереть память, как вдруг те снова синхронно упали на колени, начав восклицать что-то нечленораздельное.

— Это тоже часть ритуала? — шутя, спросила Фламия, успев переодеться, пока людей допрашивали.

— Не совсем. Теперь они поклоняются божеству огня, — немного неуверенно объяснила Миссат.

— Интересно, его тоже зовут Япаль?

— Нет, — замялась переводчица и переспросила у людей. Те начали резво чертить что-то на земле, громко причитая. В рисунке Фламия с удивлением узнала очертания своих фамильяров. — Они говорят, что богиня огня — это вы, баронесса Лагарто.