Глава 6. Иди сюда

****

Первое, что приходит в голову Алекса, когда он просыпается: «Это было близко».

И только потом его прошибает холодный пот. Ведь по сути, не притяни его к себе вчера фарфоровый друг, в распоряжении Макса оказалось бы прибуханное тело, мало отдающее себе отчет о происходящем. Иначе как объяснить тот факт, что Алекс реально ехал в такси, привалившись к его плечу? Да и потом, даже после самоочищающих процедур, чуть не заснул у него на коленях? 

А если бы мама застала их в самом разгаре процесса анальной дефлорации?

Просто вряд ли бы сработало оправдание вроде: "раз вместо девочки приехал мальчик, пришлось выкручиваться"… 

«Блин!»

Первое, что бросается в глаза, когда Алекс их открывает – сушилка посреди комнаты с развешенными простынёй, брюками и рубашкой. И теперь у него возникает странная потребность объяснить маме, что постирал вещи не потому, что его всю ночь драли на ней… и тут же понимает, что это не совсем противоречит истине. 

– Саш, ты на работу не опоздаешь? – вдруг доносится с кухни. – Уже почти двенадцать!

– …

Тот, кто никогда не плёлся на работу после пяти часов сна с раскалывающейся от похмелья головой, вряд ли сможет себе представить, в каком состоянии Алекс пришёл в магазин. И сколько толка от него было в течении всего рабочего дня. Конечно, несколько чашек крепкого чая и кофе вернули цвет его лица к более или менее человеческому, но вот затолкать в себя хоть что-то из еды Алекс так и не смог. А головная боль, утихшая после пары таблеток пенталгина, возвращалась каждый раз, стоило ему вспомнить о назначенной на вечер встрече. 

– Жека… Ты когда-нибудь был влюблён?

За большими стеклянными дверями начинает темнеть, и количество покупателей увеличивается. В это время почти нет необходимости выделываться перед старшим смены, ведь помощь консультанта требуется постоянно, и если пристанешь к кому-то, то потом не сможешь сразу помочь другому – и закончится всё это очередью и нервотрёпкой. Так что около шести часов все консультанты собираются недалеко от касс и просто ждут, когда их позовут. А пока так совпало, что они с Жекой оказались не у дел, Алекс и задаёт свой вопрос. 

И Жека мгновенно кивает:

– Конечно. А что, тебя таки настигла первая любовь? Нужен дружеский совет? Брат, главное правило: не усердствуй! Не дави на неё! Иначе спугнёшь. Лучше пусть почувствует, что у тебя есть ещё варианты. Пусть помучается. Пусть попробует доказать тебе, что она самая лучшая – тогда и подсекай!

– Подсекай?

– Ну бери бобра за бока!

– Может, быка за рога?

– Да какая в пень разница? Главное ты понял!

– Хм… а если она всё равно не даст? Или у меня такой стояк, что трусы рвутся?

– То есть, ждать – не вариант?.. Тогда напои!

– А кроме этого?

Жека вообще редко задумывается над ответом дольше пяти секунд. Словно у него в голове интерактивная картотека готовых решений на любой случай. Но последний вопрос явно ставит его в тупик. Возможно, у него просто не возникало подобных проблем. В конце концов Жека вздыхает, хлопает Алекса по плечу и сочувственно бормочет:

– Ты ещё молод… найдёшь себе другую… Здравствуйте, чем могу помочь?

Жека отходит навстречу растерянному покупателю, а через пару минут к Алексу подходит Юля – девушка с вечным конским хвостиком и синей подводкой вокруг глаз. 

– Привет, Ал, ты идёшь в пятницу?

А ещё она любит сокращать имена и даже прозвища.

– Наверно, – пожимает Алекс плечами. – А ты?

– Жек пригласил, – девушка пожимает плечами. – Ты не знаешь, у него есть кто-нибудь?

– Эм, – Алекс тоже приподнимает плечи. – Без понятия. 

– Мне кажется, он клинья ко мне подбивает…

– М-м-м… 

– Ты давно его знаешь? Он не минус четыре бэ? 

– Что? Какие четыре бэ?

Юля вскидывает голову, и конский хвостик, подпрыгнув в воздух, задевает её по щеке.

– Не слышал? Ну теорию о четырёх качествах идеального мужчины?.. Без уродства, без долгов, без закидонов? 

– Разве это не три?

– Что три?

– Три качества.

– «Минус четыре бэ» – так говорят о тех, у кого неплохой внешний вид, нет проблем с деньгами и вроде бы нормальный характер. Но идеальных мужчин не бывает, и «минус четыре бэ» означает, что должен быть как-то гемор, спрятанный за красивым фасадом.

Алекс глубокомысленно кивает. Типа что-то понял.

– Это у нас на женских курсах было, – добавляет Юля, видимо, чтобы придать вес своим словам. 

Но Алекс уже заметил приближающегося Жеку и недовольство в его глазах, поэтому спешно пробегается взглядом по рядам, обнаруживает женщину в разделе развивающих программ, кажется, стоящую там уже довольно давно, и ещё раз кивнув, отходит. 

Но вместо работы в его голове крутятся совсем другие мысли. Например, что если подумать – Макс не похож на опытного соблазнителя. Иначе точно не стал бы действовать так открыто. Даже если в запасе всего пара дней, почему бы сначала не расположить к себе потенциальную жертву? Так что и охотником за девственностью он тоже является вряд ли. У Алекса был знакомый, способный по несколько месяцев окучивать скромниц, только чтобы бросить их на следующий день после секса – довольно странно и смешно даже просто попробовать представить себя на их месте… но, наверное, это действительно неприятно: довериться, поверить и оказаться обманутой.

А Макс сразу сказал, что задержится – самое большее – на месяц. А что потом? Они снова встретятся в ролевой? Будут просто играть, как ни в чём не бывало? И как это сочетается с его «я тебя люблю»? Типа продолжит любить на расстоянии?

Нет, Алекс решительно не понимает, зачем Макс признался. Как и себя: почему его вообще волнуют подобные вещи? Любовь-не любовь, а ведь если взять и посмотреть на Макса со стороны – от такого парня любой гей наверняка будет в восторге и даже станет умолять его трахнуть себя. Так почему же он не может посмотреть на ситуацию с того же угла? Приехал красавчик. Хочет его. В чём проблема? 

В том, что он – не «Маркус»?

Или наоборот – порой так похож на «Маркуса», что это даже пугает?

Но ведь и «Джеф», вобравший в себя авантюризм Алекса и его тайные желания, также отличается от своего владельца. Они оба передали своим персонажам частички себя. Но оригиналы намного сложнее. Тот же Макс: то заботливый, то равнодушный, то горячий, то холодный, то просящий, то требующий, то извиняющийся, то причиняющий боль… настоящий человек. Алекс видит его таким.

Но каким Макс видит его? И в кого он «влюблён»: в Алекса или «Джефа»?

«И почему это вообще является проблемой? Словно я…» – внезапно Алекс останавливается между стеллажей, глядя на высокую крутящуюся стойку с сотней дисков. – «Я хочу, чтобы он любил меня, а не выдуманного персонажа? Серьёзно?!»

И как до этого дошло? Сначала Алекс банально испугался напора Макса, особенно когда тот несколько раз проигнорировал его попытки сопротивления – а теперь, получается, ему отношения подавай?

«Я идиот… я просто идиот… Не-не-не… чушь, всё вовсе не так!»

****

Рабочий день подходит к концу. Но ещё за час до закрытия Алекс замечает высокую фигуру у рекламного щита – её отлично видно со стороны касс через прозрачные двери. И весь этот час Алекс ловит на себе любопытные взгляды Жеки.

– Твой друг снова пришёл.

– Ага, видел.

– У тебя точно всё в порядке? Плохие дяди не обижают?

– Нет. Просто друг. Приехал в гости.

– Что же ты друга домой пока не отправишь? Боишься, что сопрёт что-нибудь? Ха-ха!

– Жека, твои шутки…

– Молчу-молчу. Ладно, бывай.

Он уходит вместе с Юлей. Алекс же остаётся сидеть в раздевалке. И крутить в руках телефон. 

Смартфон жжёт пальцы, взгляд скользит по забытым чашкам с чаем и кофе, недоеденным пирожным, крошкам на столе и на полу… но на сетчатке глаза словно кто-то отпечатал две фразы:

Тогда, может, начать с чего-то простого?

Я бы мог подрочить тебе. Хочешь? Клянусь, больше ничего.

В ту ночь это был переломный момент. Когда Алекс позволил себе поплыть по течению. Только вот позже всё покатилось в тартарары, а в голове его стали возникать одна предъява безумней другой.

«Это я виноват? Раздул из мухи слона? Сам испугался и нашёл до чего докопаться? А теперь ещё и… да блять, это же надо – приревновать к своему персонажу! Нет-нет, хватит с меня этой хуйни! С сегодняшнего дня… да, с сегодняшнего дня всё будет по-другому…»

Тикают часы под потолком. В раздевалку заходят сдавшие смену кассиры, одеваются и уходят, а ещё через несколько минут наконец-то появляется и старший по смене – Геннадий Алексеевич. Парню всего двадцать семь, но звать себя велит только по имени-отчеству. 

– Простите, – окликает его Алекс, вспоминая, зачем вообще тут сидел всё это время. – Могу я попросить аванс? Надо подарок другу на днюху купить.

– Об этом лучше с директором… Но он бывает только до обеда. Приходи завтра пораньше.

– Ясно, понял. 

– И убери со стола, а? Вечно вы свинячите!

– …

Уборка задерживает его ещё на полчаса. Но помогает окончательно собраться с мыслями. И когда Алекс толкает дверь на улицу и обнаруживает прямо за ней Макса, лишь немного удивляется: «Разве он был не у главного входа?» – и не дав двери закрыться, внимательно обводит его взглядом: легкая небритость, тени залегли под глазами, на куртке появилась пара потёртостей… «И всё равно выглядит привлекательно!»

– Привет.

– И тебе. Где ночевал?

– В парке на скамейке.

Алекс сначала хмыкает, потом внимательнее всматривается в усталое, но невозмутимое лицо.

– Серьёзно?

– Нет. Просто поехал на завод.

«Ага, у тебя-то не вторая смена…» 

Немного покусав нижнюю губу, Алекс отступает назад:

– Заходи.

Макс не сразу сдвигается с места, но всё же, ничего не спросив, переступает порог. И Алекс благодарен ему за это. В конце концов, он ещё сам не знает, насколько крепка его решимость и хватит ли её до конца. Но в подсобке тихо, в магазине не осталось ни души, а на столе валяются ключи, оставленные старшим смены, чтобы Алекс запер двери, когда закончит с уборкой – а значит, не такая уж и плохая обстановка.

Макс молча обводит раздевалку равнодушным взглядом, потом вопросительно поднимает брови. Алекс же отступает от входа всё дальше и дальше, пока спина не упирается в жестяной шкаф. 

– Иди сюда.

Слова даются ему тяжело. Со скрипом. А взгляд Макса становится подозрительным. Но он всё же делает несколько шагов к нему.

– Ещё. Ещё. Ближе.

И вот уже Макс оказывается так близко, что между ними почти не остаётся свободного места. И тогда Алекс опускается на колени.

– Что т-

– Молчи.

Он приподнимает куртку Макса и берётся за ремень. Пальцы не гнутся, дышать становится тяжело, язычок молнии выскальзывает… но вот за расстёгнутой молнией под тонкой тканью трусов обнаруживается набухшая выпуклость. Горячая и упругая на ощупь. Осторожно, словно боясь обжечься, Алекс забирается пальцами под резинку, обхватывает её и вытаскивает наружу.

«И почти даже не стрёмно, только…»

Только вот из-за разницы в росте, член Макса оказывается где-то на уровне его лба. Алекс впадает в лёгкую панику. А пока мысли беспорядочно разбегаются по черепной коробке, пальцы оттягивают крайнюю плоть, полностью обнажая крупную, слегка косящую влево головку. Снизу Алексу видно натянутую уздечку. Она кажется чувствительной и очень нежной, как и лианы вен, выступившие под кожей – они заметно пульсируют под пальцами. Алексу очень странно от такого близкого рассматривания чужого члена, отличающегося от его собственного и формой, и размером.

Вдруг сверху доносится вздох, шуршание – и сразу становится темнее, член глубже входит в кольцо пальцев, а его головка тыкается в щёку. Подняв голову, Алекс обнаруживает, что Макс упёрся руками в шкафчик позади него и навис сверху. И чуть согнул ноги в коленях. 

«Нет, я не смогу, я не смогу, я не смогу», – пульсирует в голове. 

Алекс отодвигает от себя увлажнившуюся на самом кончике головку, чувствуя оставшийся на коже липкий след. И подушечкой большого пальца касается натянутой уздечки – почти тут же член Макса ещё больше утолщается в его руке и практически каменеет. Алекс облизывает губы. В сто десятый раз. Двигает во рту языком. Сглатывает беспрерывно скапливающуюся во рту слюну. Наконец разжимает зубы. 

Это нереально. Это просто нереально! Даже будь этот член тоньше, чем у самого Алекса, невозможно раскрыть рот настолько широко, чтобы не задеть его зубами! Как девушки справляются с подобным? Их челюсти устроены по-другому?

Память услужливо подкидывает воспоминание о порно-ролике с участием Саши Грей, где она практически нон-стоп делает минет целой очереди парней. И при этом умудряется довести каждого до оргазма всего за пару минут. Но вот как только Алекс предпринимает попытку вспомнить хоть что-то конкретное из её действий, в голове остаются лишь две чёткие мысли: что зубы – это зло, и что глубокий минет – это лучший минет. И ничего про то, куда деть при всём этом деле язык. Нет, Алекс знает, что языком надо как-то ласкать член, но места для манёвра слишком мало… 

А головка уже упирается в нёбо, и во рту появляется терпкий солоноватый привкус.

«Нет, я справлюсь, я справлюсь…»

И он начинает двигать головой, прижимая губы плотнее к горячей натянутой коже, стараясь пропустить член над языком, позволить ему войти глубже… 

Дышать получается через раз. 

Но дыхание, доносящееся сверху, становится всё учащённей – и это дарит какую-то уверенность и даже довольство собой. 

Только вот вдруг член Макса почти выскальзывает из руки и рта, но тут же резко толкается обратно.

– Обхвати его сильнее.

Алекс сделал бы это и без напоминаний. Просто если не обхватить, эта штука залезет дальше, чем он морально готов её допустить. Но даже сильно сжатые пальцы не мешают члену с каждым разом всё глубже проскальзывать в горло. Позади Алекса шкаф, и отодвинуться просто некуда. Максим же только увеличивает амплитуду, его бёдра двигаются жёстко и без колебаний. Алексу остаётся лишь старательно прятать зубы и чувствовать, как начинает ныть челюсть, шея, затылок… К горлу то и дело подкатывает тошнота, его сдавливают спазмы. Слюна стекает с уголков губ. Алекс пытается вытереть её тыльной стороной ладони, немного ослабляет хватку – и член тут же прорывается за гланды. Из глаз брызгают искры и слёзы. Алекс мычит, упирается Максу в живот… и совершенно теряет контроль. К подбородку прижимаются волосатые яйца, и всё замирает. Только член бешено пульсирует в горле, перекрыв кислород. Алекс бьёт Макса кулаком куда-то то ли по бедру, то ли по ноге – и тут член в горле разбухает ещё сильнее, и сперма начинает извергаться в пищевод. Под зажмуренными веками вспыхивают красные пятна, желудок подпрыгивает, шум в ушах нарастает до воя пожарной сирены… и сквозь этот шум Алекс слышит:

– Какого хуя вы творите?!

А когда Макс отстранятся, и у Алекса наконец-то появляется возможность глотнуть воздуха, сквозь слезы в глазах он видит вытянувшее лицо Жеки.

– АЛЕКС, ТЫ?!