Глава 2

Королевство Эрмегар разрослось до масштабов Империи чуть более семисот лет назад, когда к власти пришел дом Лердис. За двести сорок лет правления Лердисы отменили печально известный закон «о запретной волшбе», а вместе с ним реформировали образование, армию и сословную систему, в результате чего отхватили по солидному куску и у свирепых варварских полчищ Гренвуда, и у грозного Шафрийского Халифата. Затем было недолгое и бестолковое регентство герцога Аратти, а когда тот погиб от руки Адельдора Кровавого, к власти пришли Туррианы. Империя обогатилась изрядной долей дивных земель Луо'Артэн, а школы магов постепенно слились в единую Эрмегарскую Академию.

И Лердисы, и Туррианы — обе правящие династии были одарены силой богинь, а посему знали и цену магии, и ее опасность. Посему каждый носитель той самой магии в Империи был наперечет. Если у ребенка, вступившего в пору созревания, просыпалась общая, классическая магия света или тьмы, то ему настоятельно рекомендовали пройти обучение и получить статус мастера в выбранной области. Если же это был мощный природный дар, явная склонность к определенному магическому искусству, то судьба юного мага была предопределена.

Кайлин не стал некромантом — он им родился. Соответственно, и в учебе, и в дальнейшей карьере выбора у него особого не было: сначала мастер-некромант, потом магистр боевой некромантии, а затем либо морг, либо Гильдия, либо полиция. Морг ему не светил даже при желании — уж слишком талантлив; для вступления в Гильдию некромантов была необходима кругленькая сумма, а обещанное место при дворе императора Константина накрылось буквально за месяц до выхода на предмагистерскую практику.

Короче говоря, выбора не осталось.

Нет, на самом деле Каю нравилась его работа. Точнее сказать, ему нравилось вести следствия и раскрывать преступления (и по ходу влипать в неприятности, вроде рукопашки с семифутовым вендиго, ну, или разборок с надоедливыми ассасинами из Гильдии убийц). Дежурства, выездные и в полицейском морге, он терпеть не мог, равно как и унылую возню с отчетами да эпикризами. Благо хоть бумажную волокиту, продвинувшись по службе, удавалось иногда спихивать на несчастных рядовых и чуть менее несчастного капрала.

Сегодняшнее выездное дежурство вышло довольно-таки бездарным: на завтрак им достался прирезанный ни за хрен собачий мальчишка-карманник, на обед — какой-то пьянчуга, забредший в конюшню и там разбивший голову об сушилку для попон. Кай за десять лет службы всякое повидал, но более идиотской смерти, как ни старался, припомнить не мог.

На ужин приключилась Нел Гриер, и это, по крайней мере, обещало стать чем-то интересным. Хотя Кай и не спешил радоваться, понимая, что такое многообещающее дело Стэн непременно зацапает себе, а ему милостиво позволит «оказать посильную помощь» типа опроса подозреваемых или написания опостылевших еще в годы практики отчетов.

Нет, Кайлин вовсе не жаловался. Фалько, как старший по званию, мог бы вовсе свалить на него всю работу, но это не в его натуре. Говоря по-честному, Кай и сам при случае пользовался отношением Стэна — гораздо более сердечным, нежели к давнему другу или просто командира к подчиненному.

Говоря совсем уж честно, ложиться в койку с означенным командиром и другом было до Бездны плохой идеей. Но когда это случилось впервые, Кай был вусмерть пьян, а Фалько всегда был вусмерть привлекателен, и в общем-то горизонтальная дружба началась вполне удачно… Да вот беда — Стэн отнюдь не дружить хотел.

Его маме, видите ли, в засилье невесток хоть один зять нужен.

А Кая, как сильного и независимого мужчину с котом, интересовала только дружба. В любой плоскости.

В общем, вконец просрать ту самую дружбу не хотелось, и отныне Макнейр зарекся напиваться в компании Стэна. Ну, и трахаться с ним тоже зарекся. Тот, правда, разрыв постельных обязательств всерьез не воспринял и всем видом показывал, что мужественно и терпеливо пережидает, пока в кучерявой макнейровской башке уляжется дурь. Каю оставалось лишь вздохнуть да прилежно молиться о скором повышении и кабинете на другом конце корпуса.

— Ладно, я просигналил труповозке, — Стэн протянул ему руку, помогая встать. Кай сверкнул на него глазами — мол, я не изящная леди, чтобы за мной ухаживать, — но помощь принял. Перед глазами немного плыло — конец рабочего дня, толпа собралась немалая, на простой разгон пришлось бухнуть в общей сложности чуть ли не половину магического резерва. — Карла с Анни оставляем, чтобы закончили и подтерли, а Глуни отправляем в морг с бедняжкой Нел Гриер. Она всё равно уже у Хладной, ей пофиг.

— Уверен? По мне так он и мертвого достанет.

— Только не эту!

И то верно. Кай тоже заметил среди кровавой мешанины рун простые знаки Отвращения, препятствующие поднятию мертвых. Ломать такую защиту следовало на свежую голову и с полным резервом.

— Ну, с меня бордель, с тебя отчет? — Стэн улыбнулся чуть заискивающе.

— Заметано.

Пока тело левитировали в труповозку, к Каю снова подошел Глуни. Судя по опасливо-торжествующей физиономии, загримированной под свеженький труп в лучших некротрадициях, того снова терзали, просясь наружу, драгоценные жемчужины мысли.

— Ну, — устало поторопил он, — что еще?

— Да я тут подумал… чего-то не хватает, — пожал плечами Глуни. — Кай, не спи! Кровь-то где?

Кайлин в удивлении глянул сначала на него, а потом на повозку, где ожидал, недовольно нахохлившись, маг-погонщик. Лошадиное чучело, улавливая его раздражение, топталось и дергало башкой почти как живое.

Ажурно-кружевной недоумок верно подметил. Тело обескровили, а сам Кай даже не обратил на это внимания. Потом бы дошло, разумеется, но сам факт того, что сержант Макнейр, среди коллег известный как въедливый педант и тот еще умник, что-то проворонил…

«Мозги не варят; пора в отпуск», — решил он. И тут же мысленно посмеялся над этим — натужно, как смеются над не слишком удачной шуткой. В отпуск Кай собирался уже не год, не два и даже не пять лет.

По счастью, их дежурство завершилось. Спровадив Глуни и проинструктировав оставшихся некросов (без оборчатых рубашек под мундирами, что радовало), четверть часа спустя Кай был дома и мог спокойно вздохнуть.

Увы, успокоился он рано.

— Кай, ну Кай же, не спи у порога! — небольшой ураган, поименованный при рождении Зейрой Яллес, налетел на него, едва закрылась входная дверь. — Проснись и радуйся жизни, сегодня ночью мы неплохо заработаем!

Видят боги и богини, за восемнадцать лет их знакомства Зейра ничуть не изменилась — всё такая же невыносимо шумная, взбалмошная и жаждущая наживы. С горем пополам отучившись на целительском факультете, госпожа Яллес даже не подумала искать работу сообразно гордому званию мастера-зельевара. О нет! Она сочла за лучшее превратиться в эксцентричную «ворожею белой магии» и обжуливать богатеньких идиотов — что, надо признать, выходило у нее мастерски. Кроме того, благодаря обширным связям в Нижнем городе она частенько находила для Кая левую работенку по поднятию нежити и прочим некромантским премудростям.

Судьба свела Кайлина с Зейрой еще на первом курсе — расселяя студентов по общежитиям, никто в Академии не заморачивался такой ерундой, как пол и факультет. Как умудрились поладить главный заучка на потоке и не вылезающая с отработок прогульщица, никто так и не понял, однако и по сей день они вполне себе уживались. И даже вместе воспитывали кота вот уж десять лет кряду.

Его величество Энобус Адельдор Четвертый, мужчина в самом расцвете сил, был наречен двумя измученными студентами в честь чудовищного конспекта по истории Эрмегара. Ныне сей эталон рода кошачьего притулился в уголке тесного холла и деловито вылизывал переднюю лапу, косясь на хозяев с непомерной для кошака надменностью. Будучи котом внушительным во всех смыслах, господин Энобус никогда не одобрял хозяйскую клиентуру, от которой мало денег и много визга. Самих хозяев мужественно терпел, а Кая вроде бы даже любил, но то, что эти хозяева творят, ему положительно не нравилось.

— Сегодня? О, какая жалость! — Кай опустил очи долу и расстегнул пуговицу у горла. — Сегодня я смертельно занят — буду отсыпаться всю ночь. О, Хладная, чем ты опять провоняла весь дом?..

— Ну-ка, не вредничать! — тут же взъярилась Зейра, уперев руки в бока. — В час там будем, в три уже точно дома… Погоди, вообще-то завтра и будешь спать, у тебя ж выходной!

— Какое верное уточнение! Завтра я буду спать тоже.

Дождавшись — и как только утерпела?! — пока Кай избавится от тяжелых шнурованных сапог, Зейра знакомым, годами отработанным движением повисла на нём и заныла:

— Кай, лучик мой, ну не вредничай! Там большой заказ, платят соответственно!

— «Пункт пятый подпункт первый настоящего уложения гласит, что за несанкционированное применение метафизической силы, здесь и далее именуемой “некромантия”…» — скучным тоном затянул Кай, буксируя подругу за собой в гостиную.

— …поорут и перестанут! Кай, ну пожа-алуйста, я хочу новое платье!

Кай демонстративно зевнул, отцепляя от себя Зейру.

— И ты тоже хочешь прикупить новых тряпок, ты ж некромант!

Допустим, тряпки никогда не являлись предметом поклонения «тыжнекроманта», однако деньги не бывают лишними. Вполне сносная на первый взгляд, в реалиях недешевой столичной жизни зарплата сержанта некроотдела вдруг становилась крошечной и незначительной — прямо как Зейрина совесть.

Не то чтобы его интересовала моральная сторона вопроса, конечно. Ибо не страшен грех, да вот молва нехороша. Тем более перед вероятным присвоением звания.

— Зейка, мне сейчас только левака не хватало. Плакало мое повышение, если поймают!

— Не поймают, — довольно заметила Яллес, чутьем бывалой проходимки уловив ветер перемен. — Если этот тип шлет писульки на отличной чародейской бумаге, то и на экранирование потратится. И заплатит золотом, смекаешь? Смекаешь ты, я тебя спрашиваю?!

— Похвальный оптимизм, но всё же я пойду спать! — вздохнул Кай, уже на ходу сдирая с себя тесный мундир. И прежде чем его снесло звуковой волной, добавил: — Во сколько там ждут, в час? Разбудишь в полночь и ни секундой раньше, иначе одна потащишься.

И, оставив Зейру сиять от счастья пополам с самодовольством, он поплелся наверх. Мягкая постель, занимающая едва ли не большую часть его тесной комнатушки, манила Кая с той же силой, с какой его алчную подругу влек гонорар.