Глава 12

— Кто это у нас тут? А-а-а! Наш суровый сержант Макнейр! — едва Кай переступил порог, возвестил Глуни. — А почему один? После вчерашней записи ты просто обязан жениться на нашем распрекрасном боевичке!

— Захлопнись.

— Никак нет, господин сержант! Я не в силах сдержать восхищение! — тот, разумеется, ценной рекомендации не внял. — Клянусь, это было прекрасно, как рассвет! Пересмотрел раз десять… нет, одиннадцать!..

— Ты бы мануалы по поднятию нежити так внимательно читал, мудло в оборочках! — всё-таки огрызнулся Кай. — Или уже запамятовал, как мы твоего зомбака по всему корпусу отлавливали?

— Ой, подумаешь, — Глуни тут же картинно насупился. — Будто сам ни разу не лажал в начале карьеры!

— Представь себе — ни разу.

Карл, до этого благоразумно помалкивающий, заливисто заржал.

— Сдурел ты, что ли, Недди? Как могла в чём-то налажать наша радость и гордость, несостоявшийся некромант Его Величества?

Каю хватило одного взгляда, чтобы чересчур трепливый рядовой понял, что он еще достаточно молод для мучительной смерти, неизбежно ожидающей его спустя еще пару-тройку фраз в таком духе.

— Ладно, ладно, извини, — заюлил Карл, поспешно утыкаясь в кипу документов, наверняка полученных от Стэна — тот тоже никогда не был любителем всей этой бумажной волокиты. — Кстати говоря, наш Стини тоже уже лицезрел ваше с боевочкой непотребство. Ах, Кай, не жалеешь ты его нервы!

— Он мои тоже не жалеет, — не остался в долгу Кай.

Ему, к слову говоря, было тоже крайне интересно, где шляется младший Дюран. Несмотря на свою нелюбовь к раннему утру, опаздывать на работу Кай не любил и не терпел этого от остальных.

Стоило только подумать об этом, как на пороге, раздражая взгляд своим алым мундиром, возникла младшая огненная светлость в лице Ренделла. Выглядел он конкретно невыспавшимся, если судить по темным кругам под глазами, но это, на несколько извращенный вкус Кая, выглядело даже мило. Да и вообще слишком многое в Дюране-младшем казалось милым, что понемногу начинало приводить в ужас.

— Эм-м, привет, — поздоровался Рен и с некоторым смущением оглядел кабинет, не зная куда пристроиться. — Я не сильно опоздал?

— Тебе хана, — фыркнул Карл с деланным сочувствием, но тут же поймал очередной крайне выразительный взгляд от сержанта Макнейра и поспешил прикинуться ветошью. Кай же, проигнорировав как вопрос, так и прочие выкрики с места, молча махнул рукой. Один из стоящих возле стены стульев послушно сдвинулся с места и спустя секунду замер по другую сторону Каева рабочего стола.

— Пока Боднара не выкинули на мороз, могу предложить только свой скромный угол, — всё же пояснил он, склоняясь над начатыми в прошлую смену записями по руническим заклятьям. — Не слишком удобно, однако еще один стол сюда никак не влезет, а отселять тебя в чужой кабинет я не собираюсь.

Естественно, не собирается. Приблудного боевика необходимо держать в поле зрения, особенно если он такой симпатичный.

— Я рад, — только и отозвался Рен, усаживаясь напротив, и с тяжким вздохом притянул к себе копию дела.

Глуни взял его в обиход тут же, стоило Каю отвлечься на поиски кристалла с копией ментальных слепков в верхнем ящике стола. Вот уж кому лишь бы потрепаться, как обычно. Первые месяцы, как его к ним определили, у Кая — казалось бы, натренированного долгими годами жития с Зейрой! — под конец дня в ушах звенело от непрерывной трескотни рядового. Но за полтора года худо-бедно удалось притерпеться.

Рен оказался умным и на редкость терпеливым мальчиком — удивительно для человека с явным похмельем! — и потому пропускал мимо ушей весь словесный мусор, изредка угукая. Просто уткнулся в стенографию записей, сделал себе копию и что-то усердно подчеркивал. Но потом всё же не выдержал.

— Слушай, давай не сейчас? — оторвавшись от бумаг, он повернулся к Глуни. — Вот честно, мне достаточно головной боли.

— Хм? А, ясно, — понимающе заулыбался тот. — У кого-то была веселая ночка!

— То-то я и чую, — выразительно поморщился Кай, из второго ящика доставая матовый пузырек с антипохмельным зельем. Пара-тройка порций всегда была при нём — уж как иначе, когда Стэн, завзятый любитель нажраться перед сменой, с бодуна вечно страдает и заставляет страдать всех вокруг? — Вот, держи. Гуманитарная помощь твоей башке и моему носу.

Кай честно ожидал возмущенного фырканья, ведь на самом деле перегаром несло не так сильно — вон, Недди принюхался с озадаченным видом да плечами пожал. Да и Рен уж очень похож на человека, которому достаточно и кружки эля, чтобы считаться пьяным. Но тот лишь посмотрел с благодарностью и послушно опрокинул в себя зелье, после чего развернул перед собой проекции мертвых девиц и принялся что-то черкать на бумаге. Определенно, для некоторых антипохмельное зелье — то, ради чего можно боготворить магию.

— Кайлин, ты предатель, — проворчал Карл, ожесточенно грызя держатель пера. — Не оказывай помощь вражеским подразделениям! Ты вообще собирался папиного сынка убить и припрятать в морге, помнишь, нет?

— Помню, Боднар, у меня прекрасная память, — чуть желчно откликнулся Кай, перенося на бумагу матрицу заклятья и изредка сверяясь с ментальным слепком. — К сожалению для тебя, я временно передумал и решил найти ему лучшее применение.

Карл истолковал «лучшее применение» весьма предсказуемо (и близко к истине, что уж там), а посему не преминул изобразить рвотные позывы. Впрочем, реакция вполне понятная: не от каждого же некроса невеста сбегает к боевому магу.

— Правильно, должен же здесь кто-то работать, — невозмутимо отозвался Рен, обводя что-то на бумаге.

Кай только усмехнулся. Даже не верилось, что вчера этот дерзкий мальчик нес ту ахинею в коридоре, краснел и строил из себя девственницу на заклании, а сейчас даже не обратил внимание на явно двусмысленную фразу. Воистину, похмелье и вовремя принятое зелье творят с людьми чудеса.

Карлу же эта наглость со стороны боевика явно не понравилась — он открыл было рот, чтобы ляпнуть что-нибудь в ответ, но Рен его опередил. Резко вскинувшись, он протянул Каю чистый листок.

— Нарисуй знак, любой. Несколько раз.

Кай недоуменно вскинул бровь, но послушно изобразил на листке завязший в мозгах любого некроса «поцелуй Госпожи»; потом наскоро повторил его еще три раза.

— Хватит?

Ренделл внимательно пригляделся к рисунку, кивнул то ли ему, то ли сам себе, а потом встал из-за стола и направился к Глуни.

— Теперь ты, тот же самый знак.

Когда тот выполнил просьбу, Рен вернулся и положил перед носом Кая два листка.

— Смотри, ничего не замечаешь?

— Что у душечки Недди с каллиграфией беда? Это старая новость.

Душечка Недди немедля заголосил, что виной тому учебная часть Академии, так подло и бессердечно ставившая уроки каллиграфии на утренние часы. Рен же лишь нетерпеливо отмахнулся.

— В том-то и дело. Один и тот же знак, все попытки одинаковые, но рисуете вы их по-разному. Разный нажим, разная ширина штриха, понимаешь? Едва заметно, но всё же. Вы, некросы, столько этих знаков перевидали, что у вас глаз замылился, я точно так же на боевые руны гляжу. А теперь смотри… — он вызвал проекции, но увеличить до нужного размера не успел, потому что о своем существовании решил напомнить Карл.

— Боевка умничает? — картинно изумился тот. — Впервые в жизни вижу, хоть самому проекцию запи…

Договорить он не смог — губы намертво сжало. Карл вытаращился на Кая — не совсем же идиот, чтобы думать на кого другого, — и принялся оживленно жестикулировать, как бы вопрошая, какого демона творится.

— Ротик болит? — сочувственно уточнил Кай, поцокав языком. — Я же просил, умолял, призывал — собачься с боевкой в кабаке у Болтона, не надо этого дерьма на моем рабочем месте. Ты меня услышал? Не услышал. Теперь берешь перо и пишешь… готов? — он картинно откашлялся, дожидаясь, пока Карл приготовится записывать. — Имеет место адресное проклятье, интенсивность воздействия коррелирует с уровнем и типом воздействующей некромагической силы. Область воздействия: гортань, ротовая полость, лицевые мышцы. Тип воздействующей силы — неструктурированная. По условию задачи известно, что пройдет ровно сорок шесть минут, прежде чем начнется некроз тканей и последствия перестанут быть обратимыми. Задача: определить уровень воздействия некромагической силы и в соответствии с исходными данными составить матрицу контрзаклинания, — Кай склонил голову набок и одарил белого от ужаса рядового зловещей улыбочкой. — Шевелись, сладенький! Стэна здесь нет, он тебя не спасет. Недди, изволь помочь коллеге с документами, ближайшие сорок… три минуты он будет занят.

Глуни шустро подхватил указанные документы и уполз к себе в уголок, пока «коллега» с квадратными от ужаса глазами пытался на третьем по счету листе изобразить формулу, не изгадив бумагу кляксами.

Рен, которого явно задело за живое очередное упоминание легендарной тупости боевиков, не сразу понял, что произошло. Но пальцы, на которых вспыхнули голубоватые искры, в кулак всё же сжал и прошипел:

— Сначала научись нормально свою работу делать, чтобы другим не приходилось умничать, — и только потом, выдохнув, повернулся к Каю. — Прости. Ненавижу всю эту хрень. И я восхищен, честно!

— Ты еще больше восхитишься, когда у него будет рожа как у третичного сифилитика, — невозмутимо заверил Кай (Карл, заслышав это, удвоил старания). — Ладно, продолжай, на чём ты там остановился.

— Посмотри на знаки на их теле. То, что некоторые из них совсем разные, это вы сами разбирайтесь, тут я действительно не профессионал. Но те, которые одинаковые, точно сделаны разной рукой.

Кай придирчиво сравнил два более-менее схожих участка. Действительно, сделано по-разному, и заметить это не так уж сложно — просто никто, кроме Рена, не дал себе труда приглядеться.

— Ты определенно прав, — кивнул он. — Вот тебе на заметку: тот, кто расписал Нел Гриер, делал это достаточно аккуратно, но всё же не слишком умело. Он знаком с основами каллиграфии, однако вся эта неизвестная письменность для него явно в новинку. Когда для точного и аккуратного письма прилагают усилия — это всегда заметно. Ну, а на втором трупе всё… беглым почерком, что ли? Как будто рука набита. Ладно, это нам пока не так важно, — он снова перевел взгляд на Рена и с деланной неохотой сказал: — Молодец, боевка. Теперь садишься, отрабатываешь версию, пишешь на бумажку свои умные мысли и наслаждаешься тишиной вместе со мной и нашими дорогими коллегами.

Ренделл чуть улыбнулся — похвала, особенно после наездов Карла, явно была ему приятна. Он чуть потоптался на месте, словно пытаясь окончательно успокоиться, вернулся на свой стул и снова открыл записи, на этот раз стенограммы допросов свидетелей.

Дожили. Зеленый боевик расследует дело некросов и за полчаса находит то, что они не могли найти три дня. Точнее, могли, но поискать никто не удосужился. Дальгор, при всей его показной благожелательности к боевому отделу, будет жуть как недоволен. Впрочем, Дальгор вообще мало чем бывает доволен, так что какая разница? У Кая есть заботы поважнее, нежели угодить шефу.

— Кай, ты опять? Ну какого демона? — страдальческий стон капитана Фалько отвлек его от возни с рунами, изображенными на ментальном слепке тела. Карл, разумеется, тут же вытаращился на Стэна так, будто ему явилась аватара Пресветлой богини, раздающая благодать. Ну что ж, повезло придурку — младший сынок леди Рангрид в Академии не просто штаны просиживал, так что и проклятие снял без особых затруднений.

— Ставя под сомнения мои воспитательные меры, ты подрываешь мой авторитет старшего по званию, — язвительно сообщил Кай, на что Стэн только фыркнул.

— Твой авторитет незыблем, о сокрушитель вендиго!

Положительно, любые издевки должны иметь срок давности. В том числе и Каева опрометчивая выходка с вендиго! Хотя, если взглянуть с другой стороны, не опрометчивая, а вовсе даже разумная: не сунься Макнейр на расстояние удара к сорвавшемуся с поводка чудищу, жертв тогда могло быть в десятки раз больше. Без должного контроля вендиго — огромный свирепый зверолюд, химеровидная нежить, сделанная из различных частей тел оборотней, — готов был жрать всё, что пахнет живой кровью.

— Мне когда-нибудь перестанут это припоминать? Я, чтоб ты знал, был молод и глуп!

— Шутить изволишь, солнышко? — изумились в ответ. — Сколько тебя помню, ты всегда был ворчливым стариканом с дивной мордашкой.

Кай беспомощно пожал плечами, не найдясь с достойным ответом. Против правды-то не сильно возразишь, таков он и есть.

— Ладно, где шастал-то? — он с картинной неторопливостью вытянул из кармана часы, отработанным движением открыл их. — Время, гляжу, к полудню.

Стэн, напустив на себя эдакий коварно-таинственный вид, подошел ближе, затем и вовсе уселся на край стола.

— Так опрос свидетелей по делу заканчивал, — всё же снизошел он до беседы. И плюхнул перед ним связку проекционных кристаллов. — Как и ожидалось, скука смертная. Подшивай и не гляди на меня так, я несъедобный! Скажи еще, что думал, будто я послушаюсь и смиренно посижу в сторонке, когда у тебя тут такое веселье.

— Это было бы весьма наивно, — Кай глянул исподлобья и демонстративно покатал по столу один из принесенных камешков. — Рен, взглянешь?

— Взгляну, — согласно кивнул тот и забрал камешек, мимолетно коснувшись Каевых пальцев. Случайно ли, нарочно ли, неважно — Стэн помрачнел вмиг.

На это стоило закатить глаза и донести наконец до этого героя бульварных романчиков, что ему ничего не светит в обозримом столетии, но портить настроение себе, да и Стэну тоже, на удивление не хотелось. Поэтому Кай только деланно возмутился:

— А отчет, стало быть, мне вымучивать предлагаешь? Сволочь белобрысая, вот ты кто!

— Да напишу я, напишу. Для тебя — что угодно, только бы мозг не выедал! — вопреки грядущему отчету, Фалько довольно ухмыльнулся и откинул со лба длинные светлые волосы, которые обычно собирал в хвост. Небось опять загулял с ублюдком Гейбом, в итоге предсказуемо проспал всё на свете и даже толком не причесался. Зато, слава богам, где-то по пути успел принять антипохмелку и посему пребывал в благостном настроении. — Тем более ты и без отчетов занят?.. — он подцепил со стола листок, где Кайлин старательно конспектировал свои выводы касательно рунного заклятья на теле Нел Гриер, и тут же предсказуемо скривился. — О, Хладная, что это еще за дрянь?

— Магико-рунический коррелят ритуального заклятия неустановленной направленности, — охотно откликнулся Кай.

— Мне это должно о чём-то говорить?

— Да нет, — он пожал плечами, — у тебя-то углубленки не было. Впрочем, я и сам не вполне уверен, буду по ходу дела у Лайама консультироваться.

— У Эрдланга вроде экзамены в самом разгаре, нет? Ему только твоих рун для полного счастья не хватало, — Стэн поморщился — будучи мужиком конкретным и основательным, дебри теоретической магии он старательно обходил стороной, насколько это позволяли его должность и профессия. Вот и сейчас его интереса хватило буквально на минуту. А после беседа утекла в предсказуемое и привычное русло: — Ну, какие планы на вечер?

— Изучение ритуальной письменности — вот мои планы на ближайшую, чтоб ее, вечность.

— Я мог бы…

— Не мог бы, Стини! — Кай отобрал у него листок и с подчеркнутой деловитостью возобновил записи. — Это закрытая тусовка. Только я и мой кот.

Понимая, что попытка легитимно попасть в макнейровскую спальню провалена, Стэн выразительно вздохнул — смотри, мол, я смертельно ранен в самое сердце твоей возмутительной черствостью и невыносимым занудством.

— Ладно, Кай, — ничуть не стесняясь остальных, он погладил его по плечу. Неторопливо так, будто с намеком на что-то. — Я подожду.

Вышло уж очень многозначительно, однако сочинить в ответ какую-нибудь лишающую всякой надежды гадость Кай не успел — капитан Фалько отошел к Анни и, перебросившись с ней парой коротких фраз, слинял к себе в конуру. Не забыв при этом бросить на Ренделла недобрый и до странности настороженный взгляд. Рен же, в свою очередь, зыркнул на него искоса и принялся вычеркивать что-то из своих записей, да так остервенело, будто несчастный листок бумаги нанес ему оскорбление, смываемое лишь кровью. Ну, то есть чернилами.

«Поцапались они, что ли, в мое отсутствие? — вяло удивился Кайлин, мыслями уже снова забредая в синтаксические дебри нательной росписи трупов. — А горячий парень даром времени не теряет».

— Десять серебрушек на Фалько! — суфлерским шепотом возвестил Карл — и как наглости хватило, после такого-то проклятья? Впрочем, уж что-что, а наглость — второе счастье рядового Боднара, чтоб ему все семь кругов Инферно на пузе проползти.

— Принято! — в тон ему откликнулся Глуни. — Анни?

— Воздержусь, — сухо проговорила Анни, не отрываясь от изучения какой-то незнакомой Каю проекции. Уж в чём угодно, но в пустой болтовне и ребяческих спорах заподозрить капрала Рандвид было кощунственно.

«Не капрал, а сокровище. Свалю от Фалько — переманю ее к себе в отряд», — решил он. А дальнейшую приглушенную болтовню благоразумно предпочел пропустить мимо ушей: и нервы целее, и для работы полезнее.