Глава 7

Дамиан спустился вниз. В гостиной горел свет, разбуженный дед курил трубку, сидя у камина. Преданный Минжу стоял перед ним на коленях и втыкал иглы в больную ногу лорда, чтобы тот мог достойно встретить полицейских. Черные волосы китайца были перевязаны в тонкую косичку. Пижаму заменяли шаровары и танджуан из красной материи. Минжу выглядел низковатым и худощавым, но при необходимости мог с легкостью свернуть противнику шею.

— Рассказывай… — Джеймс посмотрел на внука испытующим взглядом.

Дамиан закрыл дверь, плеснул виски в стакан и, отпив, вздохнул. При Минжу он мог говорить правду — китаец скорее умрет, чем проболтается.

— Когда я проснулся, Ивет рядом не оказалось. Я подошел к окну, и мне показалось, что среди кустов мелькнул край ее рубашки. Может, ей стало дурно, и она решила выйти на улицу, не знаю, — Дамиан опустился в кресло напротив. – Я подошел к деревьям, когда услышал завывание, а после увидел бегущую с безумным видом Ив. Она принесла младенца. Не знаю, откуда его взяла, но явно не из соседнего графства, — в голосе прозвучал сарказм.

Лорд призадумался.

— Господин, если позволите… — Минжу вытащил одну из игл, уложив в футляр и поднял взгляд раскосых почти черных глаз.

Джеймс кивнул.

— В походе леди на свежий воздух нет ничего подозрительного. Она любит подолгу гулять и не боится холода, ее тело окрепло, но недостаточно, чтобы совершать длительные прогулки…

— Босиком и в одной рубашке, — подтвердил Дамиан.

— Верно, молодой господин. Ваша супруга не настолько сильная и… разумная, чтобы дойти до деревни, похитить детей и убить. Если кто-нибудь из стражей правопорядка посмеет обвинить миледи, я буду вынужден солгать о состоянии ее здоровья.

По лицу Джеймса пробежала тень, а в следующий миг он довольно улыбнулся:

— Минжу, старина. Я всегда знал, что ты мне верен, но не думал, что настолько. Я также не позволю обвинить бедняжку Ивет в этом ужасном преступлении. К несчастью, в провинции полиция не столь щепетильна, как в столице, и они будут готовы взять любого подходящего под роль преступника, навесить на него ярлык и закрыть в камере.

Китаец поклонился:

— Леди не могла уйти так далеко и вернуться обратно с ношей.

— Я сам не верю в это, — сдавленно ответил Дамиан. – И уже знаю, какую версию расскажу полицейским.

Джеймс удивленно вскинул брови:

— И какую же?

— Скажу, что среди ночи Ивет стало нехорошо, и мы вышли на улицу, услышали детский плач, и я пошел посмотреть. Нашел ребенка.

Минжу вытащил последнюю иглу и прикрыл худощавую ногу хозяина штаниной пижамы.

Джеймс наклонился вперед и положил руку на локоть внука. В его глазах была благодарность. Дамиан, не ожидавший подобного, испытал смешанные чувства.

— Тогда готовимся к приходу гостей, будь естественным. Ведь мы не похитители и не покрываем оного, — гордо сказал лорд Блэр.

Полицейским Дамиан повторил то же самое, что и деду с китайцем. Младенца, за которым ухаживала разбуженная Мэри, отвезли обратно в деревню, где не спала безутешная мать — ее старшего сына так и не удалось найти. Когда в Дербишире окончательно рассвело, по территории поместий Блэра и его соседа лорда Портера прошли люди с собаками. Но самого Чарльза в доме не оказалось, со дня на день слуги ожидали его приезда с сыном.

Полицейские приступили к осмотру кладбища, которое располагалось между землями лордов. Побродив среди могил, один из полисменов обнаружил на разбитой плите кровь и глубокие царапины, словно по камню провели когтями. А во взломанном склепе нашли останки несчастного мальчика.

Особо суеверные люди зашептали молитвы, кого-то стошнило на месте, а Дамиан с Минжу, участвовавшие в поисках ребенка, молча переглядывались, не понимая, как Ивет умудрилась дойти до кладбища да еще и вернуться.

«Видимо, осколок той самой плиты выпал из волос Ив», — понял Блэр-младший.

Но иной вопрос тревожил полицейских: что за монстр поселился в Дербишире и пожирает детей? Это сделано не рукой человека. Чудовища!

К облегчению лорда Блэра, никто не собирался обвинять его невестку. И на дворе было не средневековье, где каждого блаженного могли сжечь на костре.

Мэри разбудила Ивет к обеду. Дамиан и лорд Блэр отдыхали в своих комнатах. В отсутствие молодого господина служанка помогла Ив умыться, одеться и поесть, после чего сопроводила в гостиную. Но леди не захотела в ней оставаться; забрав листы и карандаши, она неторопливо прошла по коридору, останавливаясь у разных дверей, пока Мэри не осенило что, возможно, Ивет ищет библиотеку, и она с радостью распахнула перед ней нужные двери.

— Вот, миледи. Если что-нибудь понадобится, позвоните в колокольчик, — служанка вложила в руку Ив предмет, и тот издал приятный звон.

Стоило Ивет остаться одной, как из-под карандаша начали выходить ужасающие рисунки, один мрачнее другого, пока на последнем не появилось странное существо, разинувшее клыкастую пасть и загребающее когтистыми лапами потоки тумана. Чудовище выглядело как настоящее и, вздрогнув, Ивет скомкала рисунок и зашвырнула в угол.

Сев за фортепьяно, она стала неторопливо водить пальцами по клавишам, нажимая на них. Инструмент издавал едва слышные звуки, но вскоре они усилились, заставив нескольких слуг остановиться у двери и заглянуть в оставленную Мэри щель.

От удивления они зашептались. Где это видано, чтобы сумасшедшая девица играла на фортепьяно? Но Ивет все же удалось исполнить короткую, хоть и грустную мелодию.

Незаметно для всех за окном пошел снег, пушистые снежинки ложились на голую землю, укрывали кладбище, пряча следы от когтей на надгробной плите, и падали на новую, прежде взломанную дверь склепа. Но до его глубин снег не добрался, оставив внутри лужицы детской, уже застывшей от холода крови.

Солнце озарило библиотеку, и пальцы Ивет замерли над клавишами. В карих глазах сверкнуло осознание происходящего.

***

При приближении молодого господина слуги быстро разошлись по своим делам. Войдя в библиотеку, Дамиан увидел, как Ивет пытается играть на фортепьяно. Ее голова привычно склонилась на бок, девушка сгорбилась, прижимая локти к себе. Ив осторожно нажимала на белые клавиши, а затем замирала, прислушиваясь к звукам. Какие-то ноты ей нравились, другие же тревожили, заставляя вздрагивать.

Дамиан заметил на отполированной крышке разбросанные листы и карандаши, какие-то бумаги Ив смяла, и те валялись на полу. Мужчина подобрал бумажный комок.

Расправив смятое изображение, Дамиан ужаснулся: тварь в точности повторяла черно-белую гравюру из старинной книги.

В детстве он любил разглядывать картинки в сборнике, наполненные мистицизмом. Упрашивал отца рассказывать перед сном о вампирах, оборотнях, Банши, Смерти и прочих героях старинных легенд. Повзрослев, Дамиан стал интересоваться другими вещами, и книга затерялась на полках библиотеки.

Стоя с рисунком в руках, Дамиан не мог вспомнить название фолианта. Обведя книжные полки взглядом, он наткнулся на изумрудный корешок. Тот не слишком отличался от соседних, но зоркий взгляд позволил разглядеть обгоревший уголок. Рука сама потянулась к полке, мужчина приподнялся на носках и выудил «Сказки из-под холма».

Обожженный корешок напомнил ему одну из тех лунных ночей, которые мальчишки коротают в темной комнате при свете единственной свечи, с волнением зачитываясь страшными, полными тайн историями про загадочных монстров. Семейный духовник не одобрил бы такого времяпрепровождения юного лорда, узнай, что тот хранит под кроватью и посвящает ночи чтению отнюдь не Библии. Так корешок и пострадал, когда зачитавшийся Дамиан слишком близко поднес книгу к свече.

Перелистнув зашуршавшие страницы, мужчина приблизился к подоконнику. При дневном свете картинки не казались такими пугающими, как в детстве. Рисунок Ивет отпечатался в его голове, и он искал похожий, пока пальцы не замерли на пожелтевшей странице.

Его взору предстала старуха с редкими седыми волосами, позволяющими разглядеть кусочки обнаженного черепа. Пустые глазницы устремлены на Дамиана, из уголка клыкастого рта стекает черная струйка, а в длинной когтистой руке зажат маленький ребенок в ночной сорочке. У дитя прелестные кудри и пухлые щечки. Он извивался в когтистой руке, не в силах спастись.

Как наяву Дамиан увидел раскрывающийся рот-пасть, куда старуха засовывает детскую голову и отрывает. В нос ударил запах разложения, а во рту появился привкус крови. Пальцы онемели. В ушах послышалось чавканье разрываемой плоти и хруст маленького черепа. Книга упала и с хлопком закрылась.

Рядом стояла Ивет, сжимая в руках две половинки сломанного карандаша.

Дамиан смахнул со лба выступивший пот и выдохнул. Сердце колотилось от пережитого ужаса. Дрожащей рукой мужчина забрал карандаш и заглянул в блестящие глаза жены – широкий зрачок скрыл шоколадную радужку. Блэру показалось, что он смотрит в пустоту. Собравшись с мыслями, Дамиан предъявил жене рисунок:

— Ты ее видела?

Супруга скривилась и хотела было отвернуться, но он не позволил, несильно сжав ее плечо:

— Отвечай, — его голос прозвучал грубо, но Ивет кивнула. — Эта тварь похищает детей и съедает.

Ив подобрала книгу, раскрыв страницу с удачно заложенной закладкой.

Дамиан усадил девушку на диван и стал читать:

— Чтобы сотворить Аннис, необходимо принести в жертву достаточно детской крови, питая ею тело самоубийцы до возрождения. Аннис связана кровью со своим создателем. Убив создателя, можно покончить с ней. Затем окропить прах или кости самоубийцы святой водой, окружить соляным кругом и поджечь… Ну прямо инструкция!

Ивет прижалась к боку мужа, положив ладошку на изгиб его локтя и слушая голос. Дамиан заметил, что тот действует на супругу успокаивающе. За время, проведенное в стенах поместья, Ив стала лучше выглядеть, постепенно ее тело округлялось, и все чаще Мэри смущалась, когда Дамиан хотел заглянуть в ванную комнату и помочь Ивет с купанием. Однажды мисс Рори в открытую попросила его так не поступать и соблюдать приличия. На что мужчина возмутился, но молча вышел.

«Какие к дьяволу приличия?! Мы женаты, а у нас даже не было брачной ночи. Теперь еще и нельзя видеть супругу нагишом? Лишают последних удовольствий».

Туфелька Ивет свалилась с ноги, и Блэр закрыл книгу, глядя на задремавшую супругу. Пепельный локон упал на ее щеку, и Дамиан осторожно убрал его за ухо. Во сне Ив наморщила аккуратный носик, вызвав у мужчины прилив нежности, который привел его в недоумение.

— Это всего лишь легенда, — прошептал он, вернувшись к книге. – Неужели кто-то решил претворить ритуал в жизнь?

«Интересно, как скоро Джейсон получит мое письмо? Он собирался приехать к годовщине смерти Амелии. Лорд Портер снова закатит бал-маскарад, чтобы скрасить этот унылый день, а Джейс будет недовольно ворчать: как непочтителен его отец к памяти собственной дочери. Но у старшего Портера свои представления о смерти».

На прошлый бал Дамиан пришел с Карин. Ее никто не узнал под маской.

«Кем же она была? Кажется, павлином… а я? Боевым петухом!» — он вспомнил, как забавно выглядел в шляпе с алыми перьями и сапогах со шпорами, облаченный в бордовый мундир с золотыми пуговицами и эполетами. Они протанцевали всю ночь, а затем уединились в его комнате. Деда не было в поместье, по счастливой случайности он с Минжу находился в Швейцарии, а слуги получили несколько выходных. Влюбленные наслаждались друг другом все выходные, прежде чем вернулись в столицу.