Глава 4

И вот мне почти двенадцать. Дезире оказалась младше меня на пять месяцев. Во всяком случае от того дня рождения, которое дала мне Аиша. Хотя я уже с детства не видела смысла в этом дне, который ничем не отличался от других. Никаких подарков мне, конечно, никто не дарил. Хотя с появлением подруги та пыталась меня чем-то порадовать в мой день, за что я была ей благодарна. Но в остальном жизнь не приносила радости. А еще, слушая ночами рассказы Дезире о семье, я завидовала тому, что она помнит о них, а я нет. Но в тоже время, ей было больнее. Она ждала их. Молчала, ничего не говорила мне, но ждала. Я это отчетливо видела.

Дезире долго ждала, что ее заберут отсюда, но я старалась внушить ей, что этого не будет. Я понимала, что так нужно, что должна помочь ей, пусть это даже было таким способом. Я помню, как видя, что делаю ей больно, но пыталась донести до нее, что по какой-то причине, ее бросили, как и меня. И она постепенно смирилась. Либо сделала вид, что смирилась, но просто не показывала мне. Я не хотела, чтобы она горевала и плакала, а потому и говорила, что ей не стоит надеяться, а не потому, что была жестока на самом деле. Дезире же только с каждым днем становилась все задумчивее и грустнее.

Но несмотря на это мы с самого первого дня стали с ней как единое целое, все возможное время проводя вместе. Дезире стала мне ближе и важнее, чем сестра. Тем более, что я итак ничего не помнила о своей семье. Но я теперь все знала о ее родных, пусть и без имен, и это делало меня родной ей. Во всяком случае, в моих мечтах.

По мере того, как я росла, то придумывала и открывала для себя все более хитроумные способы получить то, что мне хотелось. Причем чаще всего я делала это, чтобы порадовать Дезире. Подруга только удивлялась, на какие уловки я иду, что вытворяю, как обманываю и подлизываюсь, если мне нужно что-то получить.

-Тебя когда-нибудь поймают, - ворчала она, зная про мои проделки, каждый раз переживая за меня. – Ведь ты же знаешь, что тебя жестоко накажут?

-Неа, - гордясь собой, отвечала я, протягивая ей лукум или еще что-нибудь вкусное. Это могла быть красивая вещь, платье, просто шалость, чтобы пробраться куда-нибудь, где можно перевести дух. Да что угодно. Моя фантазия работала во всю, чтобы сделать нашу с ней жизнь чуть лучше, чуть легче, чуть ярче, чуть радостнее. Иногда это было просто время понежиться где-нибудь, погулять в садах, просто хотя бы немного ничего не делать, потому что это была явная роскошь для нас.

Аиша же постоянно, словно специально придумывала нам всякие дела, чтобы мы падали замертво от усталости вечером, а у них не было бы необходимости присматривать за нами. Все делалось с умыслом, чтобы у детей не оставалось времени и сил на шалости. Мы росли по сути, как перекати-поле, никто нами не занимался. Только кормили и давали одежду, да наказывали периодически.

Но и в работе я пыталась найти все возможные причины не работать, потому за это мне как раз частенько доставалось. И я всегда брала на себя вину Дезире, если эту тихую и добрую девочку можно было обвинить в чем-то. Но Аиша всегда находила что-то, за что нас можно было отругать, а хорошо, что не наказать.

«Странно, что она так цепляется к Дезире, она ведь значительно спокойнее и послушнее меня?» - удивлялась я, но все равно ничего не могла изменить. И не хотела ничего менять, уверенная в своей безнаказанности.

И наверно именно поэтому случилось то, что случилось.

Все было как обычно. Я в очередной раз решила раздобыть для нас сладости. Это был потрясающий лукум, который прислали для хозяина в подарок. Он пах розами так, что у меня сводило зубы от желания съесть его. Такого я еще ни разу не видела. Он точно был особенный, и помимо умопомрачительного аромата розы таял во рту. Я в принципе обожала лукум, но этот был так восхитителен, что я не удержалась утянуть несколько кусочков. С расчетом на Дезире, конечно. И вот, когда уже уверенная, что все получилось, я пробиралась с сияющим радостью лицом в нашу комнату, тихо крадясь по кухне, то оказалось, что на выходе меня ждет Аиша. Она стояла, упрев руки в бока, и преграждала мне дорогу к спасению. Деваться мне было некуда отсюда. Остальные люди на жаркой и душной кухни были заняты своими делами и не замечали ничего, что и помогало мне не раз.

-Так, так, - зло сказала Аиша, строго смотря на меня, – и что же у тебя в руке?

-Ничего, - выдохнула я, стараясь подавить волнение и при этом придумывая, как бы спрятать добычу так, чтобы все равно забрать ее потом.

Но женщина не поверила мне на слово и тем более не стала меня слушать. Но я вовремя уже постаралась избавиться от «улики». Только аромат сахарной пудры и роз на влажных ладонях теперь напоминал о сладости, и то я усиленно стирала ее с рук, держа их за спиной. Дезире в этот момент, не успевшая предупредить меня, подошла ко мне, сочувственно посмотрев, но готовая на все, чтобы спасти меня. Мы обе точно знали, что за воровство я могу получить десять плетей. Один раз было пять, и я не очень хотела повторения, потому что с трудом перенесла и те.

«Хорошо, что хоть руку не отрубают!» - подумала я тогда с некоторой радостью.

Но Аиша бесцеремонно и больно схватила меня за руку, с явным намерением поволочь куда-то. И точно не для беседы. Я даже думать не хотела, куда и зачем, а потому упиралась, как могла. Чтобы помочь мне неожиданно Дезире вцепилась в руку Аишы, прося и умоляя не трогать меня, признаваясь, что это она во всем виновата. Она это делала намеренно, зная, что ей не будут назначать строгое наказание, как мне, потому что всегда была послушной. От этого прямо на выходе из кухни завязалась это непонятная возня между взрослой женщиной и двумя девчонками.

Я сама не знаю, как так получилось, но то ли потому что Аиша продолжала тянуть меня, то ли по другой причине, но в какой-то момент Дезире столкнулась со спешащим мимо Абдулой, в руках которого был огромный горячий чан с чем-то.

Это случилось в какую-то секунду. Но только тогда я поняла, как один поступок может изменить твою судьбу.

Как в замедленном кино Дезире стала падать, а горячий кипяток лился на нее, а я застыла, не зная, что делать. Я даже не слышала своего крика, настолько была потрясена случившемся. Уже потом мне рассказали, как меня держали и оттаскивали, а я кричала как ненормальная, пытаясь добежать и помочь Дезире, брыкаясь и вопя от ужаса.

Только через сутки я смогла увидеть ее, прячась. Меня не пускали к ней, хотя я предпринимала все попытки, но меня не пускали под угрозой жесткого наказания. Но даже это не помешало мне узнать, где она и прийти, прячась по углам. Дезире лежала на кровати, а я лишь бессильно наблюдала, как доктор и Аиша с беспокойным и печальным лицом выходит из комнаты, где была подруга, так и не говоря ничего, что помогло мы мне понять о состоянии подруги. Только после ухода врача женщина все же сми сообщила, попутно ругая и обвиняя, что у Дезире сильнейший ожог левой руки и бока, а еще вывих ноги. И состояние очень тяжелое.

«Это я виновата!» - было моей единственной мыслью, а от этого на душе было ужасно. – «Я собственными руками причинила боль лучшей подруге, единственному человеку, который мне дорог в этой жизни!»

И эта мысль уничтожила меня в тот момент.

Немного придя в себя, я все же пробралась к ней ночью, когда все спали, потому что ее положили в отдельную комнату. Я долго сидела рядом и бормотала, как я сожалею о случившемся, ведь если бы не я, то ничего бы не случилось. Что должна и хочу быть на ее месте и все бы отдала за это!

Но она не слышала меня. Дезире бредила и разговаривала с кем-то. Она явно не понимала, где находится, ей казалось, что она дома. Я только тихо сидела, слушая, а слезы лились по моим щекам. Затем я свернувшись калачиком, легла на полу, без матраца и чего-либо, решив, что я никуда не уйду, пока не попрошу у нее прощения.

Мне это удалось сделать только через неделю.

Обнаружив меня утром в комнате Дезире, Аиша наказала и заперла в чулане. Но возможно, она сделала это, чтобы я не мешалась и не путалась под ногами. Уже запирая дверь передо мной она сообщила мне, что подруге очень плохо.

В то утро состояние Дезире ухудшилось, потому что ожог был очень сильный. Три дня она была на грани жизни и смерти, а я, услышав слова женщины, поклялась, что если Аллах даст Дезире выжить, я никогда не оставлю ее. Что буду даже ценой своей жизни защищать подругу, чего бы мне это не стоило. Когда кризис миновал, Аиша сжалилась надо мной, выпустив из чулана, когда ей стало чуть лучше и не прогоняла меня как поганую собаку от кровати Дезире. Я так и проводила все время после того, как делала все дела, на полу у ее кровати. Никогда в жизни я не делала все так быстро, чтобы только быстрее пойти к Дезире.

Я сама не знала, как сильно это событие еще повлияет на мою судьбу. Даже на всю мою последующую жизнь.