Главы
Настройки

9 Змеиное логово

Зажав рот девушки своей лапищей, первый лиходей поволок её к стене, навалился так, что острые скользкие камни больно впились в спину.

– Подержи, говорю! А то эта дрянь змеёй извивается!

Второй подошёл ближе, ударил Настю в лицо. В голове зазвенело. Грубо схватил за горло, дыхание перехватило. Она забыла о сопротивлении, безрезультатно пытаясь разжать мёртвую хватку. В глазах заплясали цветные огоньки.

Первый, не торопясь, пытался стащить с неё узкие джинсы.

А потом он неожиданно отлетел в сторону. Её душитель, позабыв про девушку, обернулся, ещё ничего не понимая – и сильный удар отшвырнул его метра на два. Падая, грабитель врезался в стену, сложенную из таких неровных и острых камней, что подняться он так и не смог – сполз, встал на четвереньки, тряся разбитой головой.

Настя, вжавшаяся в стену, видела, как совсем рядом, во тьме, мелькнула рыжая куртка Эливерта. Первый уже шёл на него с ножом. Резким пинком атаман согнул грабителя пополам, ещё одним подсёк под колено и уронил на брусчатку. Рука, сжимавшая нож, оказалась вывернута под неестественным углом, и Настя отчётливо услышала, как хрустнула кость. В животе у Романовой от этого звука словно оборвалось что-то. Мучительный вопль разорвал ночную тишину, прокатился по тёмному узкому переулку. А потом…

Нож первого оказался у Эливерта, а сам он зашёл за спину горе-грабителя, схватил его за волосы левой рукой, рванул вверх и одним коротким резким движением вскрыл ему горло от уха до уха.

Крик оборвался, ночь снова затихла пугливо. Тёмная, как нефть, кровь с отвратительным чавкающим звуком полилась на мостовую, брызнула в разные стороны. И её тошнотворный запах, ударивший в ноздри, окончательно выбил Настю из реальности.

Второй вор каким-то чудом сумел подняться на ноги и, пошатываясь, бросился наутёк. Эливерт сделал пару шагов вдогонку, но бежать за тем было уже поздно – бородач стремительно скрылся за углом трактира.

Онемевшая от ужаса Настя отлепилась от стены. Тихий её шорох сработал как детонатор. Ещё не успевший остыть от драки атаман уловил это движение спиной, развернулся резко, как сорвавшаяся пружина, встречая новую угрозу. В глазах его ещё горела безумная жажда убийства. Он искал нового врага! И прежде чем понял, кто перед ним, его инстинкты, вживлённые в кровь и плоть, заставили его броситься вперёд…

Настя вновь оказалась пришпиленной к стене, рука его стиснула её горло, а окровавленный нож замер в паре сантиметров от лица.

Но ничто не сравнилось бы с его взглядом в этом миг! Даже здесь, в ночи, в темноте, Настя успела рассмотреть эти глаза. Он сейчас мог бы убить без ножа, одним только этим взглядом!

Как же можно было так заблуждаться? Нет, это не мог быть её приятель Эл – весёлый циничный повеса, с которым они так часто подтрунивали друг над другом! Ей говорили, что он – убийца, но она никогда не придавала этим словам особого значения. А это было правдой! Он был чудовищем, хищником, бездушным и безжалостным, как сама смерть! И пусть он убил того, кто заслуживал смерти – вора, насильника, который угрожал её собственной жизни…

Но сейчас Эл испугал Романову больше, чем эти двое. Больше, чем анафирэду, топлюн и мана, вместе взятые! Никогда в жизни она не испытывала такого ужаса, и причиной этого был тот, кому она без сомнения вверяла свою жизнь вот уже столько времени!

Это был лишь один миг, короче, чем вздох, а в голове Насти успело столько всего пронестись…

А потом он понял. Понял, кто перед ним. Понял, что убивать больше некого и незачем. Понял, что острие ножа все ещё целит в бледное лицо Насти, и та боится даже дышать.

– Дэини… Провалиться мне!

Нож, выскользнув из руки, звякнул о камни. Дрогнула каменная маска берсеркера. Разжались сдавившие горло тиски пальцев.

Он всё ещё был взвинчен и напряжён, как зверь, готовый к прыжку – одно неосторожное движение, и нападёт!

И прежде, чем она успела что-то сказать или сделать, вторая его залитая кровью ладонь скользнула по её шее. Он приник к ней, коснулся лица колючей щекой, настойчиво, не оставляя времени на раздумья, целуя её дрожащие губы.

Настя, совершенно сбитая с толку, попыталась высвободиться из объятий атамана… И сама не поняла, каким чудом её руки оказались на его точёных плечах. С судорожным вздохом она раскрыла губы ему навстречу, упиваясь сладостным поцелуем. Сердце бешено колотилось, в голове плыло, как от хмельного вина.

Это были совершенно безумные ощущения – слишком много всего случилась за какие-то несколько минут! Её обманули, ограбили, чуть не зарезали, пытались изнасиловать, на её глазах прикончили человека. И совершил это убийство её лучший друг, который теперь, размазывая кровь убиенного по бледному лицу, целует её в мрачном переулке, рядом с ещё неостывшим трупом.

После такого немудрено слегка потерять разум!

Потому, когда до слуха Насти долетел истошный женский крик, она уже даже не удивилась.

– Убили! Убили! Помогите!

Хлопнула дверь, ведущая на лестницу для слуг, и звуки стали глуше, разносясь по всем этажам трактира.

– Уходим! – Эл, оторвавшись от Насти, увлёк её во тьму.

– Моё золото у него… – вспомнила та.

Атаман вернулся к трупу, сорвал с пояса кошель, без всякой брезгливости сунул за пазуху и потащил Настю в какую-то крысиную щель, узкую и кривую. Она бы не заметила этот лаз, даже глядя в упор.

***

И Настя вновь стремительно бежала сквозь ночь и темноту, почти не разбирая куда, и уж точно не понимая зачем. Если бы Эливерт не тащил её за руку, она уже давно бы заблудилась в этих незнакомых закоулках.

Всё произошедшее никак не отпускало девушку. Мысли неслись так же хаотично и бессмысленно, как она сама. Осознание только теперь достигло её разума, а вместе с ним пришли ужас и стыд. Как же можно было так вляпаться?

Что теперь будет? Она втянула всех в какие-то ужасные неприятности! Её провели как ребёнка из детсада! Внутренняя дрожь нарастала как волна цунами, грозя выплеснуться наружу банальной истерикой. Настя старалась держаться, но больше всего на свете ей хотелось разреветься на весь Ялиол.

Эливерт, наконец, вынырнул на широкую улицу, ведущую к Рыночной площади: здесь до трактира и его парадного входа было совсем недалеко. Но прежде разбойник притормозил у другого дома, где у коновязи было установлено корыто, чтобы поить лошадей. Он быстро сунул туда окровавленные руки, отмыл их, поспешно отёр лицо (на всякий случай).

– Иди сюда!

Настя шагнула к нему, послушная как марионетка, Эливерт оглядел её бегло, мокрой ладонью провёл по щеке и декольте.

– Всё, вперёд!

Вдоль позвоночника словно проскочил разряд электрического тока.

Да что же такое происходит?

Она не желала помнить о том, что случилось. Она мечтала сейчас потерять память и никогда больше не вспоминать эту ночь. Но непостижимая, грозная сила, скрытая в этом по-волчьи поджаром теле, влекла непреодолимо, как тайна! И Настя не могла понять саму себя, не могла объяснить, что же такое с ней творится.

В тот миг, когда Эл убил человека, в ней не проснулось ни капли жалости…

Пускай, злодей заслуживал смерти, ведь он её ограбил, угрожал ей, посмел трогать своими грязными лапами, но она – дитя цивилизованного мира! – разве не должна была ужаснуться тому, как легко оборвал эту жалкую жизнь тот, кого она называла другом? Нормальный человек должен был отшатнуться, отвернуться прочь в отвращении. А она смотрела зачарованно, как кролик на удава. Да, ей было очень страшно, но сквозь запредельный животный ужас вполне отчётливо проступало что-то близкое к восхищению.

Это напугало больше, чем безумный взгляд Эливерта. Собственная ненормальная реакция! Дикость какая-то! Ей понравилось, как атаман разделался с этим уродом!

Но если бы всё этим и закончилось... Смириться с собственной глупостью и жестокостью она бы, пожалуй, смогла.

Но, как быть с остальным?

В детстве Настя очень любила грозу, особенно по ночам. Она до смерти боялась раскатов грома! Казалось, они могли обрушить потолок на её несчастную голову. Она сжималась от ужаса, когда порывы ветра до земли гнули деревья, а дождь начинал хлестать в наспех закрытые окна. Она вскрикивала, когда вспышки молний освещали ночной мрак, как взрывы гранат. Но она всё равно садилась на подоконник и смотрела на безумство стихии, пока буря не утихала, или мать не отправляла её спать. Это была какая-то иррациональная тяга, преодолеть которую Настя не умела…

Этой ночью Рыжая не просто любовалась грозой, она оказалась в её эпицентре. Эливерт стал для неё ураганом!

И как бы она мысленно не ругала себя, но кончики её пальцев до сих пор слегка дрожали, запечатлев в узорах отпечатков воспоминание о прикосновении к его коже. Ноздри возбуждённо трепетали, улавливая его запах, и память о его губах, таких жадных и нежных одновременно, пробуждала сладостную истому во всем теле. Настя не верила самой себе – допустим, у неё не было времени среагировать, пусть она не помнила себя от страха и изумления, она не успела дать ему отпор и позволила себя поцеловать…

Но ведь не это было самым ужасным!

Самым ужасным было то, что она ответила ему! Она, ещё пару часов назад убеждённая, что никто кроме Кайла в этой жизни ей не нужен – и она ответила Эливерту! Стоп, стоп, стоп! Это ещё что за мысли? Почему была? Она и сейчас уверена в том, что любит Кайла!

«Прекрасно! А как называется женщина, которая любит одного, а целует другого? Вспомнишь хоть один лестный эпитет, Настенька? Или скажешь, что тебе это не понравилось? Что ты этого не хотела? Может, было противно? Шалава!»

Контрольным выстрелом в голову прозвучала последняя мысль о том, что случись этот поцелуй не в тёмном вонючем переулке, рядом с остывающим трупом, а где-нибудь тет-а-тет: в комнате, или в лесу, или даже на тёмной пустой лестнице трактира… И всё могло бы зайти куда дальше одного короткого поцелуя…

«Это просто невыносимо! Лучше бы эти гады меня сразу убили!»

Настя мысленно всхлипнула. Бросила взгляд исподтишка на атамана. Никогда ещё она не испытывала такой ненависти к Эливерту. Больше этого чувства сейчас была только ненависть к самой себе.

Не доходя до трактира, атаман свернул на противоположную сторону улицы, остановился, почти невидимый в глубокой тени, и пристально рассматривал окна «Золотого гуся».

В зале внизу теперь было почти пусто. Чуть поодаль на Рыночной площади стояла небольшая компания зевак, что-то бурно обсуждая. Они вскоре скрылись за углом трактира, в том самом злополучном Кривом переулке. Служанка выскочила на улицу и почти бегом поспешила туда же. Видимо, все, кто ещё не спал в столь поздний час, сейчас находились на месте преступления, предпочитая принять непосредственное участие в столь необычном событии.

В конце концов, даже в неблагополучном Ялиоле убийство не являлось делом заурядным и обыденным.

Темнота надёжно скрывала Настю и Эливерта от случайных свидетелей, а вот все, кто выходил из трактира, были как на ладони.

Через некоторое время на крыльце появился высокий силуэт. Сделав несколько шагов, он остановился, оглядываясь по сторонам. Настя никогда в жизни не перепутала бы эту кошачью походку с чьей-то ещё. Она внезапно поняла, что краснеет. О, Небеса, как же она теперь посмеет смотреть Кайлу в глаза?

Эливерт же поспешно вышел из тени и очень тихо окликнул, махнув рукой, чтобы привлечь внимание:

– Северянин!

Кайл оглянулся настороженно по сторонам, но улица была пуста. Никто из поздних зевак не мог их заметить.

В единый момент он оказался рядом, отступая в тень.

– Где вы были? Я вас ищу повсюду! Тут что-то невообразимое…

– Это я. Того типа в переулке убил я. Он напал на Дэини. Ограбить хотел…

Настя даже в ночной тьме видела, как у Кайла глаза на лоб полезли.

– Что вы там делали, в этом переулке?

И Настя порадовалась, что ночь так темна. Потому что после этого вопроса у неё даже уши стали пунцовыми.

– Неправильные вопросы задаёшь, рыцарь! Это долгая история, и смысла в ней уже нет. Слушай сюда! Их было двое. Подельник ушёл. И ещё баба – наводчица. Она и шум подняла. Вот это сейчас важно! Нам надо уходить! Она нас может узнать и сдать.

– Постой, – Кайл тряхнул головой. – Но ведь ты защищался? Это они напали! Грабители!

– Иногда ты становишься наивнее, чем наш друг Ушастик, – Эл скорчил гримасу. – Кто мне поверит, милорд рыцарь? Особенно, если они узнают, кто я. Нам надо слинять, пока ещё можно. Сейчас они сообразят, что убийца не мог уйти далеко, перекроют выходы из города и устроят облаву. Потому, ты сейчас постоишь здесь с Рыжей, а я приведу наших лошадей – и мы исчезнем в ночи.

Кайл посмотрел на беспросветное чёрное небо.

– Слишком рано! Городские ворота наверняка ещё заперты.

– Придумаем что-нибудь! Когда молва разнесёт новость об убийстве по городу, шансов выскользнуть останется ещё меньше. В трактир возвращаться нам нельзя.

Кайл только кивнул согласно.

– Тебе тоже надо готовиться к худшему! – продолжил разбойник. – Они начнут задавать неудобные вопросы. И очень скоро! Мы приехали вместе – значит, ты тоже при делах. Соври им, рыцарь! Скажи, что знать меня не знаешь! Что встретил нас у самых городских ворот и поехал вместе лишь потому, что я обещал помочь с ночлегом. Говори всё, что хочешь, лишь бы на тебя не повесили мои заслуги!

– Я – рыцарь короля! Кто посмеет меня тронуть? – с вызовом заявил Кайл. – Если слишком достанут, придётся открыть им своё имя. Не бойся за нас.

– А что знахарь? Вы нашли его? – подала голос Настя.

– Да. Он уже у миледи Соур. А Наир ждёт, когда он выйдет от неё и вынесет свой вердикт. Мы вернулись в трактир, а там как с ума все сошли! А когда Соур сказала, что Вы бесследно исчезли вместе с какой-то незнакомой женщиной, я сам чуть не сошёл с ума! Пошёл искать вас обоих…

– Ладно, пора! – перебил его Эливерт. – Встретимся на заброшенной мельнице у Топлюхина пруда. Знаешь это место?

– Знаю, – кивнул рыцарь.

– Уезжайте из города при первой же возможности! Опасно здесь, – предупредил Эливерт. – И там вещички мои в трактире остались. Буду премного благодарен, если ты их сохранишь!

– Не вопрос! И плащ мой возьмите! – Кайл бросил взгляд на лёгкую блузку Насти и поспешно снял свою накидку.

– Спасибо, – Настя улыбнулась благодарно. – Удачи вам!

– Вы тоже осторожнее! – Кайл перевёл долгий взгляд на Настю. – Береги миледи Дэини!

– Непременно! Не извольте беспокоиться! – кивнул Эливерт, и, уже уходя, обернулся. – Я теперь никому её не отдам!

Может быть, виной всему были нервы или слишком разыгравшееся воображение, но Настя услышала в этой фразе неприкрытую угрозу.

И, судя по тому, как странно посмотрел на неё при этом Северянин, он в этих словах тоже уловил что-то этакое.

Скачайте приложение сейчас, чтобы получить награду.
Отсканируйте QR-код, чтобы скачать Hinovel.