ГЛАВА 4

Добравшись до комнаты в общаге, упала лицом в подушку. «Эмоции» меня выжали просто. Моего собственного мироощущения будто не осталось совсем. Перед глазами мелькали обнаженные образы, их эмоции. И я все никак я не могла забыть слова Мурзилки про ту молодую женщину, потерявшую своего малыша. Должно быть, это жутко. Зачем он только мне это сказал. Теперь буду думать.

Лерка сразу после выставки уехала к Илье. Сказала, что они договорились встретиться. Он пригласил ее к себе в квартиру. И Лерка сияла от счастья. На привычный мой вопрос «а как же Игорь», развела руками и пожала плечами.

Пролежав так не меньше получаса, решила, что силам пора бы уже и прибывать. Я же не престарелая дама, чтобы после обычного прогулочного дня свалиться без ног.

Потянулась посмотреть забытый дома телефон, обнаружила несколько пропущенных от матери. Странно. Она никогда не звонила мне так часто. Раз в неделю, максимум два. А тут пропущенных двадцать вызовов!

Нажала на значок с красной трубочкой и увидела вчерашнее счастливое лицо мамочки. Вызов шел, но трубку никто не брал. Ну вот, теперь она куда-то улепетнула со своим ухажором.

Наконец, с пятого раза я увидела картинку, которая мне не понравилась. Мама не была на себя похожа, она всхлипывала, а экран от этого трясся.

- Доченька, случилась беда! – хрипло всхлипывала она. – С Феликсом… Феликс… Мой Феликс…

- Мама, да говори ты уже толком. Что произошло?

- Мы вчера поужинали, и все было нормально. Нормально, понимаешь?! Прогулялись и легли спать… А утром… Утром… Он уже не дышал… Нет больше моего Феликса! Нет!.. – ее рыдания заглушил треск телефона.

- Мама, успокойся, ты меня слышишь? Успокойся, - я не знала, что ей говорить. Слова неуместны, а обнять я ее не могла.

- Василис, они говорят, что он был отравлен… - и снова рыдания.

- Что? – голос разом пропал.

- Они меня подозревают, понимаешь? А я его любила! Я любила моего Феликса!

- Кто тебя подозревает, мама? – я старалась собраться и вникнуть, но у меня это не получалось.

- Полиция и его женааааа!..

- Кто?

- Да. Он женат. Я не хотела тебе говорить. Но их отношения давно закончились. И он обещал развестись, когда мы решили быть вместе, - тараторила она.

- Да что же такое…

- Но он не успел! Не успел мой Феликс! И теперь она требует расследования… Я заплатила полиции денег, сколько у меня было, чтобы они оставили меня в покое. Но это ненадолго, - теперь в ее глазах отразился страх. И я заметила, насколько она постарела за несколько часов, пока пыталась до меня дозвониться.

- Мама, я не понимаю, что там происходит? – воскликнула я.

- Василиса, - мама постаралась отдышаться и взять себя в руки. – Я проснулась в одной постели с отравленным мужчиной. Мертвым! Полиция обвиняет меня в его убийстве и намекает на откуп. Его жена сегодня вылетает сюда, чтобы забрать тело. А я! Остаюсь здесь…

- Сколько нужно денег? – наконец, понимаю, о чем она говорит.

- Много… - а дальше она называет сумму, которая повергает меня в шок.

- Срок? – спрашиваю я, но она молча на меня смотрит. – Мама, срок? Когда нужны деньги?

- Месяц – это максимальная отсрочка. Так мне сказал следователь, то есть его переводчик, - прошептала она и снова разрыдалась.

- Мама, ты сейчас где? – по видео я не узнавала их бунгало.

- Сняла номер рядом с полицейским участком. Это недорого.

- А вылететь в Россию можешь? – моя «коробочка» соображала туго.

- Василиса, о чем ты? Мои документы забрали! Какой вылет!

- А депортировать не могут?

- Я не знаю. Я ничего не знаю. Как я буду жить без Феликса! Я умру здесь! И мне все равно где: в тюрьме или в этом грязном номере…

- Вот спасибо, мамочка, - одними губами прошептала я. – А обо мне ты подумала? – крикнула так, чтобы до нее дошло. – А я как?!

- Ой, доченька, я не знаю… Я ничего не знаю…

- Так. Успокойся. Я найду деньги и вытащу тебя оттуда, - решительно проговорила ей, хотя даже сама мысль казалась абсурдной. – Все будет хорошо, ты меня слышишь?

- Да. Слышу. Слышу…

- Ложись спать. Завтра я вышлю тебе деньги на адвоката. Сможешь найти адвоката?

Господи, ну о чем я ее спрашивала! Она себя-то найти не может!

- У меня визитка есть… Феликс дал… Адвокат - его друг. Я позвоню ему сейчас.

- Вот. Прими там что-нибудь успокоительное и соберись. Мам… Мне очень жаль твоего Феликса. Правда.

- Мой Феликс… - всхлипнула она.

- Мам, но надо жить дальше. Ради себя самой, ради меня, мам! Ради будущих внуков! Ради своих работ, ты же их так любишь.

- Да… Да… Ты права. Я соберусь. Я буду.

- Все, мам. Мне пора. Я позвоню тебе завтра.

На том и попрощались.

Господи. Я думала, что мама в надежных руках. Вот тебе и здрасте.

Что же делать?

Забравшись с ногами на кровать, села по-турецки. Итак, что у нас имелось? Нужно разложить информацию по полочкам.

Феликса убили. Это не мама.

Феликс женат. Жена в гневе.

Подозревают маму. Вымогают деньги.

Адвоката нет, но на него тоже нужны деньги.

Надежда? Могут отпустить, но надо деньги.

Надо же было ей так вляпаться! Как вообще можно начать встречаться с женатым?! Мне лично совершенно непонятно! Он ведь априори чужой мужчина. А чужое брать нельзя. Меня в детстве научили. Разве ее никто этому не учил? Вот и я не подсказала…

Если бы я только знала!

Противный внутренний голосок заскрежетал, что даже если бы и знала, то все равно ничего сделать не смогла бы. В самом деле, не за шкирку же ее с островов вытаскивать. Видимо, только так теперь и придется.

Блин!

Деньги. Где их взять? И сразу в большом количестве! Может, так много, как она сказала, и не понадобится, если нанять хорошего адвоката. Ведь наверняка прямых улик нет.

Все равно ей нужны деньги. Хотя бы даже для того, чтобы ее не посадили, а оставили на свободе. Пусть и в захудалом номере задрипанного отеля, но на свободе. Взаперти она не выдержит. Это же моя мама.

Взгляд упал на черную визитку, небрежно брошенную мной на кровать. «Федор Нос. Декоратор. Художник. Скульптор». Мурзилка.

Может, стоило попробовать? Единственное требование – раздеться. Сложно, но можно. Я же, в конце-то концов, за стеклом буду. Меня никто не тронет. Только посмотрят и все. Надеюсь, что все. И заплатят денег, которые мне так нужны. Маме нужны.

Взглянула на часы. Двадцать один час. Наверное, поздно звонить. И все равно набрала. Художник ответил незамедлительно.

- Я хотела бы попробовать, - уверенно проговорила я.

- Приезжайте, Василиса. Прямо сейчас.

- Но время…

- Если мы встретимся завтра, то начать вы сможете только послезавтра. Вас так устраивает? – теперь он не был столь мягким и обходительным. Рубил с плеча, как холодный палач.

- Нет. Не устраивает, - ответила тихо.

- Соберите ваши эмоции в кучу и приезжайте. У вас полчаса.

- Я поняла.