Глава 6. Дом, там где я…

Димас вернулся домой еще до полуночи, тихо прошел в прихожую и заглянул в детскую. Мальчишки и не думали спать, баловались и лишь под его строгим взглядом нырнули под одеяло, хитро посматривая на отца. Димас поцеловал их, радуясь теплу на сердце. Возможно, это именно те чувства, которые означали любовь, но он не понимал их и не знал, как описать. Два маленьких сокровища — его наследие, те, кто примет его силу, когда время Димаса истечет, а значит, они сохранят его память и духовный кристалл. На Ифрите наследие считалось одним из важнейших даров и достижений. Но тут, на Земле, дети для Димаса стали чем-то большим. Они приносили ему покой.

Инге сидел на балконе, смотрел льдистыми глазами на сонную улицу и маленькими глотками пил сладкий чай. Его бледность ушла, видимо, смог получить немного сил от сыновей. Порадовал их и впитал благодарность. Инге всегда с этим было проще.

Димас сел с ним рядом, подвинул легкое кресло вплотную и положил Инге руку за спину. Тот расслабленно выдохнул, откинул голову, укладываясь ему на плечо. Лицо спокойное, ровная белая кожа и волосы цвета ртути, Инге привлекал внимание сильнее, чем ифриты в истинном обличье, но при этом оставался для всех незаметным. И Димас гнал от себя пугающие мысли, что когда-нибудь демоны объединятся и уничтожат единственного ангела на земле.

— Ты устал?

— Да. — Инге мягко улыбнулся. Забота о человечестве отбирала у него все силы, но делала счастливым. — Но мне так хорошо в твоих руках, любовь моя.

— Хочешь, я уложу детей?

Инге молчал несколько минут, согревая теплом. А потом открыл блеснувшие синим глаза и словно окутал собой.

— Майкл очень обрадуется.

Димас потянул из него эмоции: мягкое спокойствие и теплую надежду. Чувства Инге всегда светлые и легкие. От них совсем нет насыщения, только осадок с привкусом горечи. Димас пытался не один раз. Но когда-то он научился питаться болью, страхом, отчаянием и гневом. Учился этому годами, познавая одну эмоцию за другой. Значит, научится принимать и радость Инге и своих детей. Питаться этими чувствами и разделять их с ними.

Он подхватил мужа на руки, осторожно отнес в спальню и, уложив на постель, прикрыл одеялом. Сам же направился к детям. Инге обычно читал им земные сказки, Димас предпочитал рассказывать об Ифрите. Майкл больше всего любил историю о том, как ныне правящий Герцог Ив свергнул прошлого властителя, уничтожил всю его семью и спалил старую столицу дотла. Димас был тогда ребенком и собственными глазами видел, как горят шпили Великих Мечетей и рушатся недостроенные порталы в другие миры. Он не понимал значения смены власти, не знал, что потомки Герцога Сата’на попадут в немилость, и это откроет его семье дорогу к трону Герцога Ив, заново построенному из черепов. Всего за несколько столетий он из обычного рядового шестого эшелона смог стать солдатом Рид и пробился в третий.

— А мы с Наби когда-нибудь увидим Ифрит? — спросил сонно Майкл, Наби уже уснул, и Димас выключил над его постелью ночник.

— Нет ничего невозможного, Майкл, — ответил он, — но думаю, вам там не понравится.

— Почему? — с детской непосредственностью спросил Майкл.

— Таких, как Наби, на Ифрите убивают.

— Тогда я его туда не пущу! — твердо произнес ребенок, и Димас невольно улыбнулся. Провел ладонью над его лбом, магией подталкивая ко сну, Майкл тут же прикрыл глаза и засопел.

В комнате витал дух покоя и любопытства, Димас вдохнул детские эмоции и тяжело проглотил. Брать то, что отдано добровольно... Даже Майкл умел, легко и непосредственно питаясь от своих сверстников в саду. Дети чаще всего делали это интуитивно, но в младенчестве ифриты обычно предпочитают отбирать. Майкл выбрал другой путь и никогда не чувствовал голода — эмоции, отданные добровольно, питали в сотню раз сильнее…

***

За пять дней в городе стало на семь жмуриков больше, что несильно превышало обычную статистику — под триста мертвяков в год и под тысячу приезжих, но среди них было двое ифритов. Ко второму трупу сородича Ортэ отнесся недовольно, но спокойно, а вот третий вызвал у него панику. Убили кого-то из соседнего отдела, демон из девятого эшелона, и Ортэ почувствовал, как пригорает его задница.

На месте преступления, так же, как и в остальных квартирах, не было ничего особенного — натоптано, снова подстроенное самоубийство. Физических повреждений на теле не имелось, а в воздухе витал запах самоуверенности и ажиотажа. Похоже, жертва даже не верила, что простые люди смогут ему чем-то навредить.

Димас, возможно, заметив толпу сектантов в своей квартире, поленился бы даже встать. Только бы сообщил Инге, чтобы своих любимчиков выставил за дверь. Нередко ифриты, избалованные простой жизнью землян, предавались лености, даже пальцем пошевелить не хотели. Сектанты могли искать именно таких — самоуверенных лентяев, спокойно наблюдающих за своей приближающейся смертью.

Впрочем, у Ортэ была другая теория.

— Жертвам что-то пообещали. Вознаграждение, выгоду, силу? Что-то такое, заставившее их ждать результата и даже рассчитывать на него. До последнего они не думали, что все закончится смертью, и никак не переживали.

— Возможно, — равнодушно пожал плечами Димас.

— Ради чего ты бы позволил использовать свое тело?

— Ради возвращения домой, — не особо задумываясь, ответил он, хотя серьезной тяги к родине уже давно не испытывал.

— А что если сектанты пытаются создать портал? Или призвать кого-то из старших? С этой стороны пробить брешь проще, главное, правильно влить энергию, провести магические линии и найти сильного проводника. Не сомневаюсь, что у сектантов есть знания, которые помогут это сделать. — Ортэ воодушевился, глаза у него загорелись.

— Или тот, кто их к этому ведет, — заметил Димас, напротив, чувствуя напряженность, — кто-то из старших...

Перспектива столкнуться с кем-то из знати никогда не прельщала, сейчас он один из сильнейших, но стоит появиться кому-то влиятельному, и его непременно поставят на колени, да еще и от Инге велят избавиться. Он невольно передернул плечами, отгоняя неприятные мысли.

«Я его туда не пущу», — вспомнил он слова сына.

Если что-то случится, Димасу придется защищать и Инге, и детей.