6 В руках матери

– Вот и всё. Одевайся, да пойдём ужинать!

Миледи Вилирэн, закончив очередную перевязку, сполоснула руки в тазу, поджидая пока Эл натянет рубаху.

– Наконец и ты за один стол с нами сядешь…

Ворон галантно предложил хозяйке руку, припоминая заодно тонкости этикета, которые нужно соблюдать, когда сидишь за одним столом со знатью и играешь в благородного милорда.

Они неторопливо шли по коридору, и Ворон с радостью отмечал, что его уже не шатает, и в глазах не темнеет. У матери Даларда действительно волшебные руки.

– Миледи, я хотел попросить у Вас прощения…

– За что, мальчик мой? – удивилась Вилирэн.

– Вы столько времени на меня тратите, а ведь Вам с сыном наверняка хочется побыть, – виновато пояснил вифриец.

– Не стану кривить душой и говорить, что всё это не так, – усмехнулась женщина. – Конечно, ты прав, и мне хочется рядом с Далардом быть каждое мгновение, пока он здесь, со мной. Но сын мой, к счастью, жив и здоров! А тебе грозила беда. Я должна была помочь.

– Спасибо Вам! Я этого не забуду. Вы всегда на любую мою помощь можете рассчитывать.

– Надеюсь, у меня не будет повода о ней просить. Хватит тебе и так уже испытаний. Столько шрамов, – вздохнула Вилирэн. – Ходишь по краю… Великая Битва при Эсендаре? Ты тоже сражался там, да?

– Нет, – нехотя качнул головой Эливерт.

– А где тогда?

– У меня вся жизнь, миледи, одна сплошная битва.

– Плохо, – печально кивнула хозяйка, остановившись у входа в обеденный зал. – Знаю, мужчинам всегда хочется сражений, приключений, геройств. Но это плохая жизнь. Если она такие следы оставляет на твоем теле, то что с душой твоей, мальчик? Может быть, не стоит оно того? Подумай!

***

Ужин проходил душевно, как-то даже по-семейному. Собрались сегодня все.

За окнами шумел умиротворяюще дождь. Как и предчувствовал Эл, к вечеру над Орсевилоном такая гроза разразилась, что мощные стены дрожали от раскатов грома и порывов ветра. Но буйная стихия быстро утихомирилась. И сейчас лишь теплый летний ливень напоминал об умчавшемся вдаль ненастье.

В камине потрескивал уютно огонь. На столе красовалось огромное блюдо с мясом. И Ворон, только уловив его восхитительный запах, понял, насколько он голоден, безумно голоден.

Его появлению все были рады. Искренне рады. Даже Кайл сказал что-то любезное.

А юная сестрица Даларда так и вовсе принялась с Элом заигрывать откровенно и неумело. Смешная такая!

Нынче она нарядилась к ужину, буйное облако светлых кудряшек уложила во взрослую причёску, нацепила украшения и усиленно строила из себя любезную хозяйку замка. Все вопросы и улыбки девицы летели исключительно в сторону атамана. Сейчас она показалась на пару лет старше, чем тогда на крыльце. Но всё равно слишком мелкая, чтобы относиться к её кокетству серьёзно.

Впрочем, Эливерт игру принял: старался отвечать на все её вопросы любезно и терпеливо, уделять внимание. Он понимал, что бедной девочке в этой глуши, пожалуй, живется невероятно скучно. Орсевилон – земля обширная, до ближайших соседей ехать и ехать. Гостей этот замок редко видит, со слугами дружить юной миледи не положено. Выходит, она тут совсем одна.

Мать балует и опекает, но ведь в таком возрасте уже поклонников хочется, балов, баллад, и… О чём там ещё юные миледи мечтают?

А здесь этому откуда взяться? В гости, в лучшем случае, родственник-пьянчуга заглянет. Его, к счастью, за общий стол не пригласили. Миледи Вилирэн отправила Клафу ужин заранее в его обитель в башне, надеясь избежать неприятной встречи.

Да, сам он не пришёл, но разговоров о нём избежать не получилось. Далард о визите нелюбимого кузена матери узнал только сейчас, за ужином, и сразу помрачнел:

– До чего же я не люблю этого Вашего братца! Когда-нибудь кончится моё терпение, и всё ему выскажу!

Мать его постаралась тотчас увести разговор в сторону.

– Милый, стоит ли сейчас об этом говорить? Я так редко тебя вижу, а мы болтаем о надоевшем всем родственнике. Не бери в голову!

– Да, не у всех братья такие замечательные, как у меня! – Эрид, счастливая оттого, что приехал Далард, просто светилась от гордости.

Брата эта девчушка обожала так, как, наверное, никого другого. Да и по Первому рыцарю было заметно, что он нежно любит свою младшую сестрёнку.

– Милорд Элиол, а у вас есть родные? – обратилась Эрид к Ворону, снова вспомнив про свой интерес. – Сестра или брат?

Простой вопрос, но ответить получилось не сразу. Тишина за столом воцарилась мёртвая, напряжённая. Эливерт ощутил на себя взгляд Насти, пристальный, сочувствующий, понимающий.

– Нет, миледи, – Ворон взял себя в руки, и добавил спокойно: – У меня никого нет. Я потерял всех своих родных много лет назад.

Тишина становилась всё более тяжёлой, гнетущей.

– Прошу прощения! – печально вздохнула сестра Даларда.

Эл поднял взгляд на девочку.

– За что? Разве Вы виноваты, юное создание, в том, что судьба порой несправедлива к нам? – атаман пожал плечами. – Мир жесток. Но Вам не стоит забивать свою светлую головку подобными глупостями! Пока у Вас есть такая матушка и такой брат, никакие беды Вам нестрашны! Я уверен.

Эрид снова посмотрела на Даларда, глазами полными восторга и поклонения, воскликнула кичливо:

– Да, мой брат за меня убьёт любого!

Решила, что этого мало, и добавила дерзко:

– И я за него тоже!

– Эрид! – возмущённо одёрнула её мать.

Вилирэн явно не по душе было, как дочь себя ведёт: то кокетничает в открытую, то строит из себя непонятно кого.

Эл только ухмыльнулся устало: ох, годы юные – сколько в вас гордыни и глупости! Ничегошеньки ещё в жизни не понимаешь, но всему миру вызов бросаешь, что-то доказать хочешь. Если бы эта малявка понимала, что она сейчас несёт…

– Думаете, убить человека просто, миледи? – тихо и задумчиво обронил Ворон.

Под его пристальным взглядом сестрица Даларда слегка стушевалась, но отступать не собиралась:

– Если бы кто-то причинил зло моему брату, я бы сделала это легко, – она даже нос вздёрнула, так гордилась собой в этот момент. – И не задумалась бы даже! И не пожалела!

Эливерт был не в том настроении, чтобы что-то доказывать и пытаться образумить это неоперившееся создание. Да и смысл? Это ведь сейчас не серьёзный разговор, а так пустые рассуждения. Если бы, да кабы…

Если бы эта девчонка на самом деле убить кого-то хотела, стоило бы её вразумить, а так… Пора этот глупый разговор заканчивать. Миледи Вилирэн он совсем не по душе.

Эл улыбнулся добродушно:

– Оставьте убийства и сражения мужчинам! Это неподходящее занятие для юной девы. Тем более… для столь прекрасной юной девы!

Это сработало. Похвала в её адрес мгновенно остудила желторотую кокетку. Она покраснела, улыбнулась смущённо и мило.

– Не пора ли тебе уже в свою комнату, ко сну готовиться, дитя моё? – слова миледи Вилирэн мгновенно согнали улыбку с лица её дочери.

– Матушка, ещё немного! – поджала обиженно губки Эрид. – Я так по братцу соскучилась!

– Так поговори тогда с братом, – усмехнулась хозяйка замка, – если соскучилась!

Ответить девочка ничего не успела, на пороге возникла служанка, поклонилась поспешно. Она была явно чем-то взволнована и расстроена, а, судя по покрасневшим глазам, даже плакала недавно.

***

– Миледи, простите великодушно! Дозвольте Вам слово сказать…

Служанка в одно мгновение подскочила, склонилась к своей госпоже, зашептала чуть слышно, но обрывки фраз до слуха Эливерта всё равно долетали. Впрочем, он понял, с чем пришла девица, ещё до того, как она заговорила. Ведь это была та сама Ива, которую хозяйка отправила прислуживать незваному гостю. Видать, гадёныш просьбе вести себя прилично не внял.

Эх, не понимают люди, когда их добром просят…

Вилирэн, выслушав, разозлилась не на шутку, хотя и старалась этого не показать.

Распорядилась позвать с кухни кого-то из мужчин, а потом снова раздосадовано велела дочери:

– Ступай-ка в свою комнату, девочка! Хватит с тебя на сегодня и вина, и разговоров!

– Ма-а-а-а-тушка!

Эрид сдаваться не желала, но сейчас всё оказалось не в её пользу – хозяйка была непреклонна.

– Ступай спать, Эрид!

Девчонка вздохнула, надулась, бросила прощальный тоскливый взгляд на Эливерта и брата, словно надеясь на поддержку и заступничество, но ослушаться не посмела.

– Светлой ночи всем! – буркнула она обиженно и ушла.

– Миледи, Вы ведь Вашего родственника предупреждали… – Эл понимал, что вмешивается не в своё дело, но не удержался – видеть мать Даларда такой огорчённой было крайне неприятно. – Самое время его выгнать! И совесть Ваша будет чиста.

Хозяйка ничего не ответила. Вернулась Ива с каким-то пареньком. И Вилирэн сурово приказала:

– Баард, отнеси вина милорду Клафу! Да побольше! Чтобы он не смог выползти из своей комнаты до утра. Будешь у него в услужении, пока он гостит у нас. Ива, а ты тут прислуживай! Вина нам всем налей!

– Спасибо, миледи, – девица прижала руки к груди, на глазах сияли слёзы благодарности. – Я сейчас, мигом! Только принесу! Да хранит Вас Мать Земли, благодетельница наша!

Слуги поспешно выскочили.

В наступившей тишине раздался голос Даларда:

– Что случилось, матушка? Что Ваш кузен выкинул на этот раз?

Миледи вздохнула, оглядела молчаливых гостей.

– Обижает честную девочку. Развратник старый!

– Велика беда! Я уж решил было… – Далард развёл руками. – Служанку оскорбил, надо же! Ох, матушка, больно близко Вы всё к сердцу принимаете!

– Сынок! – в голосе хозяйки послышался лёгкий укор. – Ива – хорошая девушка, у неё жених есть. Негоже это!

Ах, да разве милордам есть дело до тех, кто не их круга? Даже у самых лучших из дворян на проверку сердца нет. По крайней мере, когда речь заходит о народе, который они якобы защищают, о котором так пекутся. К Вилирэн это, конечно, не относится.

Кайл, словно мысли Эла прочёл, бросил хмуро:

– Что ж, если крестьянка и служанка, так и не человек вовсе, так, друг мой?

Первый рыцарь сморщился недовольно:

– Чего цепляешься? Я этого не говорил!

– Королевские рыцари только прекрасных дам защищают, – усмехнулся Ворон, поглядев на приятелей. – Служанки не их забота…

Тут как раз Ива вина принесла, и пока разливала, снова все замолчали.

А когда дошла очередь до Эла, он забрал бутыль из её рук и сам налил хозяйке. Протягивая ей бокал, Ворон задумчиво обронил:

– Я думаю, есть, по крайней мере, два способа избавить Вас от этой печали…

– Каких же, милорд Элиол? – заинтересованно вскинула бровь миледи.

– Ну, во-первых, – Эливерт уселся обратно, покрутил в пальцах свой кубок, – можно занять денег Вашему назойливому родственнику.

– Помилуйте! Да он же никогда их не отдаст! – возмущённо воскликнула хозяйка.

Но Эл продолжил безмятежно:

– В том и суть! Потому сумма должна быть не очень большой, чтобы эта потеря не ударила по Вашему благополучию, но и не слишком маленькой, чтобы Ваш бессовестный родственник не счёл этот долг мелочью, о которой можно забыть. Клянусь Вам, миледи Вилирэн, что Ваш назойливый кузен надолго забудет дорогу в этот замок, как только станет Вашим должником! Занять кому-то денег – это верный способ избавиться от докучливого родственника или приятеля.

Вилирэн расхохоталась так звонко, как обычно себе не позволяла, и Эл был рад вернуть улыбку на её лицо.

– О, милорд Элиол! Далард, где ты только находишь таких остроумных друзей? В наших диких краях так мало умных людей, с которыми приятно поговорить! А мой сын так редко радует меня визитами, и уж тем более он редко приезжает не один. Тем не менее, мальчик мой, вряд ли я воспользуюсь этим советом.

Она прищурилась лукаво и покачала головой.

– Земля Орсевилона всегда отличалась достатком, но лишь потому, что я всегда оставалась рачительной хозяйкой и не позволяла никому (даже своему милорду!) тратить попусту ни одного фларена. Я не стану беднее, если займу денег этому лентяю Клафу, но моя гордость и бережливость не позволят мне сделать этого.

Справедливо. Даже не поспоришь. Эл кивнул почтительно.

– Понимаю Вас, миледи! Я тоже против неоправданной щедрости.

– Ты говорил, есть два способа… Каков же второй?

Эл лучезарно улыбнулся:

– Я могу убить этого Клафа. Тогда он точно перестанет Вам досаждать.

Вот это было весело. Вилирэн умолкла изумлённо. Побледневшего Даларда перекосило. Настя прикрыла рот ладонью, едва сдержав смех. На остальных Эл внимания обратить не успел.

На пару мгновений Ворон подумал, что это, на самом деле, не такая уж плохая идея – пойти и оторвать башку этому уроду, и все проблемы разом исчезнут.

Хозяйка замка пришла в себя и вновь со смехом кивнула:

– Хорошая шутка, милорд Элиол!

Ворон ответил лёгким поклоном:

– Рад, что Вы её поняли, миледи! Разумеется, это была шутка. А если серьёзно, позвольте мне поговорить с этим человеком, и, обещаю, он завтра же покинет Ваш замок навсегда! Я умею быть убедительным.

Первый рыцарь пришел, наконец, в себя, встрепенулся.

– Я и сам могу это сделать!

Неужели Ворон рыцарскую гордость невольно ущемил?! Ведь хотел как лучше, честно…

– О, сынок, – примирительно улыбнулась хозяйка, – я горжусь тобой! Ты стал рыцарем и близким другом короля, но ты никогда не умел ставить людей на место. Твоё сердце слишком велико и благородно для этого. К тому же, если это сделаешь ты, нам не избежать скандала. Всё-таки милорд Клаф и твой родственник тоже. Предоставь это тому, кто не имеет отношения к нашей семье! Милорд Элиол, я буду весьма признательна, если ты действительно возьмёшь на себя этот неприятный труд…

Прекрасно – считай, благословение получено! Осталось найти нужные слова для этого…

Эл поднялся с лёгким поклоном:

– Ради Вас, моя миледи, всё, что пожелаете! А теперь позвольте поблагодарить вас за гостеприимство и пожелать светлой ночи! – Эл поцеловал руку улыбнувшейся Вилирэн и прощально махнул остальным.

Наир тоже поднялся поспешно:

– Пожалуй, и я пойду. Благодарю за ужин и приятное общество! Эл, подожди меня!

Нагнав атамана в коридоре, лэгиарн усмехнулся:

– Друг, ты так не шути больше… Про убить. А то нас чуть удар не хватил! Ты, в самом деле…

Ворон покосился на приятеля:

– Да я его даже бить не буду! Зачем руки пачкать? Но завтра этот Клаф свалит домой. Клянусь. Спорим?

– Ага, с тобой спорить… – звонко рассмеялся Наир.

– Светлой ночи! – пожелал атаман, свернув к своей комнате.

Нужно было отдохнуть немного, прежде чем браться за дело.