6

– Мне приснилось, что ты превратилась в медведя, – растянул непослушные губы в улыбке.

– Да нет, не приснилось тебе это. Просила же не грохаться в обморок, а ты… – укорила девушка и протянула бульон.

Я отрицательно покачал головой.

Не привиделось! И это всё – правда? Жесть!

– Ты… оборотень?

– Да, и ты теперь тоже, – вздохнула девушка.

– А как же родные? Я ведь могу их тоже?..

– С родными придется расстаться. Иначе может выйти тоже, что и у нас с тобой.

– Как от этого избавиться? – я вспомнил все эпизоды про лунное безумие людей-оборотней.

– Если бы я только знала, – сказала девушка, плотнее запахивая халат, на рукаве виднелась небольшая прореха. – Меня также заразил Федор, тот парень, что помогал нам.

– Хорошо, давай успокоимся и поговорим? – пока мы разговариваем, не так болит рука и не дергает грудь. – Ты укусила меня, потому что я начал к тебе клеиться и оказался другом ведаря? Так? Про флирт я понял, но вот кто такой этот ведарь?

– Александр Алешин, твой друг. Он является охотником на оборотней, и теперь из друга превратился во врага, – возможно, мне показалось, что у девушки злорадно блеснули глаза. – А я оборотень-берендей, то есть превращаюсь в медведицу. Сам видел. Кстати, мы так и не познакомились. Я понимаю, что секс это не повод для знакомства, однако у нас всё гораздо интимнее – я в некотором роде твоя вторая биологическая мать. Марина, – и девушка протянула твердую руку.

– Ни фига себе, вот это новости, – протянул я. – А! Да! Евгений. Так значит Сашка охотник на оборотней? Круто, а мне даже и не сказал. И тётю Машу порвали не волки, а …

Я вспомнил злопамятную драку, черного зверя, напавшего на отморозков. Светло-серое создание ада, что кинулось на черного. Их короткую, но яростную битву. Иные существа, больше похожие на волков. Оборотни.

И они так просто находились между людьми, ходили, разговаривали, улыбались, а по ночам рвали неосторожных прохожих. Так вот откуда столько смертей… Для меня мозаика начала складываться в один общий узор. В скалящийся желтыми пластинками зубов череп.

– Да! – кивнула Марина. – На неё напали другие оборотни, более привычные для человека. Полулюди-полуволки, перевертни. И сейчас Иваныч с ребятами помогают Саше.

Я со стоном закрыл глаза рукой – и зачем мне всё это? Съездил, развеялся от диплома. Гадство! Гадство!! И ещё раз – ГАДСТВО!!!

– Марин, ты дома, али нет? – послышался с улицы женский голос.

– Лежи тихо, я сейчас, – подхватилась с места девушка.

Вот он! Мой шанс вырваться на свободу! Только позови, и прибегут люди, помогут, спасут.

Но что-то меня останавливало. Я кинул взгляд на свою руку, в свете уходящего солнца еще видна грязная паутинка. Она потихоньку стекалась к месту укуса, рука принимала свой естественный вид. Грудь тоже перестает дергать отдираемым скотчем. Понемногу боль уходит, я попытался пошевелиться – вполне терпимо.

Я оборотень? И могу также принимать вид медведя?

– Чего звали, тетя Света? – хлопнула дверью.

– Да смотрю, что машина давно стоит у дома Иваныча! Вот и думаю, может, приехал кто, а их дома нет?

– К Федору друг приехал, он «буханку» и оставил. Вместе куда-то упорхнули. На рыбалку или ещё куда, разве он мне докладывается, – раздался ответ Марины.

– А-а-а, а я-то думаю, – протянул женский голос и через паузу продолжил. – Свадьба-то у вас когда, Марин? Или Федя ждет, пока у тебя пузо появится? И так вся деревня стаканы начищает, все вас ждут.

– Будет, тётя Света, всё будет. С Федей пока на эту тему не разговаривали, но к этому всё движется, – прозвенел весёлый голос Марины.

Я прямо через стены ощутил, как её щеки зарделись.

– Давай, давай, Марина, а то пропадёт мальчишка-то без женского ухода. А он и работящий, и руки на месте, сама видела, какую мотоциклетку они вместе со Славой сварганили, – уговаривающий тон за стенкой.

Вот как, оказывается, сватают. Интересно, а меня также кому-нибудь сватали? Да вроде бы родители ничего такого не говорили.

Родители!

Алой молнией промчался росчерк мысли. Теперь придется расстаться с ними? Или их тоже укусить, и заживем все вместе одной большой дружной семьей оборотней? Горькая усмешка скривила губы, я стер её здоровой рукой.

Ого! Тело становится послушным. Я попытался сесть на кровати. Получилось! Сначала швырнуло на спину, но успел упереться рукой и выпрямить тело. Я в трусах! Уже хорошо, не придется сгорать от стыда.

Бабский разговор журчал за стенкой. Обсуждали Фёдора, обсудили ещё за компанию и Вячеслава с Иванычем. Женщина поведала по большому секрету, что давно приглядывается к «салидному мущщине». Марина обещала намекнуть Иванычу о таких «приглядках».

Потом они снизили голоса, словно боялись, что их кто-то услышит. Недолгий шепот и дружный смех двух женских голосов прорезал вечернее небо. О чем же еще могут смеяться две сплетницы, разговаривающие о мужчинах, как не о размерах мужского … интеллекта?

Я качнулся к печке. Раз, два, три и встану! Ноги – тяжеленные тумбы, но пальцы вроде бы шевелились. Вот сейчас. И раз, и два, и три! Шершавая побелка печи кольнула ладони.

Ноги сгибались в дрожащих коленях. Крупная дрожь трясла тело, я почувствовал, как сползаю вниз. Пальцы напрасно пытались зацепиться за стенку, я скользнул к деревянному полу.

Разноцветный половичок смягчил звук падения, но стекла звякнули в замазанных рамах. Крашеный суриком плинтус оказался перед моим носом. Упал неудачно – сорвалась повязка с груди, утянула с собой не успевшую основательно запечься корку на ране и кровь покапала на синюю поверхность дорожки. Я стиснул зубы, чтобы не застонать.

– Марин, что-то у тебя там грохнуло? – озабоченный голос.

Я тут грохнул, кто же ещё? Придите и проверьте. Как же больно! Но я могу укусить, и тетка тоже будет такой же? Или пройдет инкубационный период, и я сначала окуклюсь? Что угодно, какие-нибудь мысли, но только уводящие прочь от резких толчков.

О небе! О синем небе, о плывущих облаках. Вон то, в форме лошадки, с большим хвостом, с вытянутой мордой, с огромными зубами оборотня…

– Пушок, наверное, уронил ковёр. Приставила к двери, а он же любитель когти поточить. И так два раза подшивала. Сейчас я ему задам! – прозвучало в ответ.

Пушок! Так вот как зовут это полосатое создание, что с интересом смотрит на меня из-за занавесок. Иди сюда, Пушок, помоги встать.

– Пушуня моя! Он к нам ходить повадился, с моей Муркой трется на лавочке. Так что смотри, приплод тебе принесу, Марин.

– Хорошо, тётя Света! Справляюсь с Пушком и с приплодом тоже справлюсь.

Я перевернулся на спину, словно стокилограммовую штангу выжал. Холодный пот выступил на коже. Сейчас отдышусь и привстану!