Часть первая: Чередование. Глава 2 - Кровь леса

Скорпион долго выдохнул. Тяжело возвращать потенциал. С ним проще расти, а не отвоёвывать своё, шаг за шагом возвращая то, что уже было доступно ранее.

Брат сейчас либо в доме, либо за тысячи километров отсюда. Кто знает? Его разум и здесь, и тут. Ощущения, чувства, эмоции умножены на сотни возможностей и разделены на десятки «ощущений» пространства. Это и есть – иной, многомерный уровень существования.

Сила Отшельника, а точнее снятие многих ограничений «человеческого бытия», позволила Рыси стать полубогом, младшим демиургом или как их называли на Руси – прибогом.

Дрался Скорпион лишь с малой частью общих сил Отшельника. Потому и сдерживал себя «выше», всячески стараясь одержать верх на первом, физическом уровне. На нём «тени» брата сильнее. А чем выше уровень боя, тем слабее. И чем грознее противник, тем в большее количество «кусочков» приходится Рыси собираться, чтобы победить. Так что отвлекать его снизу из-за таких мелочей, как разминка, явно не стоило.

Придёт война, а он уставший.

«Интересно, на это способен каждый из Пятнадцати? Или это просто последнее состояние волхва, усиленное способностями Отшельника? Неужто Рысь стал сильнее деда? А ещё и тридцати нет. Чудовищный потенциал! Информационный поток всё быстрее для людей. А временные барьеры всё слабее. Верно, что Земля движется к границе, где старые законы перестают действовать. Мы, словно не стеснённые световым загрязнением городов, видим это первыми из глубин диких лесов. Скоро и прочие люди подхватят. Цивилизация своё жадно доберёт силой», – прикинул Сергий.

Скорпион тряхнул головой, отгоняя лишнее, но зацепившись за слово «феникс». Даже не слово – состояние. Не сдерживал себя, отпустил абсолютно все рамки в бою с Эмиссаром Золо. Убрал все барьеры и испепелил его существо, а заодно и своё физическое тело.

Как же так получилось? Не в мозгу же оставался тогда разум, раз сумел заставить себя своё Я собрать себя по частицам снова от искры самой души. Так почему забыл это состояние? Оно отложилось глубоко в самой дальней памяти? Глубже родовых снов? Глубже наведённых временных проекций свершённого?

«Что может быть сакральнее Хроник Акаши? А я ещё думал, что, беря оттуда информацию для снов, более потаённого места в Мироздании нет. Оказывается, есть. И ещё какое! Своё собственное Я. «Колодезь памяти». Вот уж сундучок с чудесами. Сколько не открываешь замков, чтобы поднять заметную крышку, так снова находишь что-то сдерживающее… И хочу ли я, наконец, полностью открыть этот ящик Пандоры? Может вопрос и заключает в себе ответ? Я сам себя сдерживаю?», – размышляя, Сергий добрёл до крыльца. Подпрыгнул и зацепился руками, подтянулся, и перемахнул высокую ограду: «Тренировка не закончена, мыслитель! Утро только начинается!».

В углу крыльца чернявый воин собрал тренировочный инвентарь, покидал на молодую траву с крыльца и снова перемахнул преграду, приземляясь уже с перекатом – разогрелся.

«Беговой инвентарь», как называл его, состоял из разного рода утяжелителей и пары кроссовок. Скорпион в какой-то мере скучал по гравитационной комнате и использовал утяжелители как дань ей и отчасти тренировкам спецназа с полной боевой выкладкой. Заодно уплотнял не в меру раздувшиеся мышцы, отвоёвывая себе место для скоростных жил, сухожилий. Взрывной энергии.

Груза одевались на руки, на ноги, цеплялись поясом и рюкзаком за плечами. Бегая с ними, становился похожим на черепаху, носящую на себе свой дом. Но те, кто думает, что черепаха медлительное существо – сильно ошибаются.

Опоясался. Груза, размешанные вдоль пояса весили пять килограмм. Столько же весили утяжелители для правой и левой рук, обоих ног. Ещё почти двадцать пять килограмм весил рюкзак, что не только обхватывал плотно плечи, но и обвязывался за пояс. Суммарный комплект весил без малого полцентнера. Половина собственного веса на сегодняшний день или стандарт боевой выкладки Антисистемного спецназа на учениях или спецзаданиях, как собирался сделать «Медведь» в последние встречи.

Солнце плутало среди деревьев золотым лучом, как лазером со снайперской винтовки, угодив в лоб. Скорпион последний раз проверил все крепления, попрыгал на месте в обутых кроссовках и закричал солнцу по-простому, от души:

– У-у-у-ра-а-а!

Крик на разрыв души.

Затем треснул кулаком в солнечное сплетение и рванул с места в лес на максимальной для человека скорости.

Ветер обрадовано подхватил переплетённые волосы, донёс свист первых птиц, радующихся светилу. Они не разлетались. И зверьё не разбегалось, чувствуя привычный запах младшего хозяина тайги. Лишь настороженно прислушивалось, присматривалось к собрату.

Внутри купола было ощущение сохранности и редко, когда хищники позволяли себе охотиться в этих местах. Последним таким легальным охотником был волк деда, но сколько лет минуло уже, как ушёл вместе с дедом?

Рысь поставил купол диаметром в сорок километров с центром над жилыми домами. Скорпион бежал к солнцу по радиусу этого незримого строения, силясь обогнать лучи света. Они меж деревьев летели огненными стрелами прямо в него.

Осветились кроны, мир заливало чистым янтарным светом. И не было ничего прекраснее этой картины. Радовалась ей душа.

Двадцать километров от дома до каскада водопадов на востоке летели быстро. Это было любимое место Сергия под куполом. Утрешняя пробежка с нагрузкой – двадцать километров туда, небольшой отдых под водопадами и двадцать обратно. Ещё до того момента, как Владлена откроет глаза и начнёт возиться на кухне, кашеваря.

Таков распорядок нагрузки последних месяцев. Утром каши, днём супы. А вечером что-то, чтобы укрепить зубы, да пожевать подольше. И ещё несколько часов спать не лягут после, завершая день вечерней прогулкой.

Сама собой вспомнилась Элементарная декада ступеней. Тело обрело лёгкость, подчиняя себе все природные элементали, скорость почти удвоилась. Заставил выжечь все лишние мысли и вспомнить декаду Эволюции. Двадцать ступеней остались за плечами. И медленно, тягуче, как засахарившийся мёд на ложке, заставил себя вспоминать давно забытые ступени третьей декады саморазвития.

Декады Человечества: внешность человеческая, материальное человеческое тело, дарованная душа человеческая, таинство перволюдей… Последние «вспоминались» неохотно. Этот неосознанный подарок Аватара Бодро, был сложен для понимания. А с тех пор не постиг ни одной новой ступени.

Сначала не хотел, а потом уже не мог. Так бывает, когда уже не помнишь зачем бежишь вперёд, обгоняя всех вокруг.

Но стоишь на месте, значит – откатываешься назад. В сумбурном мире нельзя стоять, надо двигаться. Движение – жизнь. Что душа, что тела, не приемлют статики. Остановки позволяет себе лишь разум, чтобы выбрать верное направление.

Хорошо бы, чтобы это направление освещало утреннее солнце!

Дух пел, ноги скользили над землёй. Хотелось большего. Сергий подступился к двадцать пятой ступени вплотную, стараясь ощутить её, принять и понять самой сутью триединого.

Ибо это была ступень – «завершённый человек, как микрокосмос».

«Что, значит, завершённый? Тот, кто собрал себя, нашёл все кусочки собственного Я? И стал подобен отражению Вселенной? С этим пока проблемы. Деталей не хватает», – прикинул Сергий.

Разум за секунду до понимания новой ступени сдался и отступил так поспешно, что контроль над ступенями прервался. Тело сделало огромный прыжок и словно замедлилось.

Скорпион ощутил стремительный полёт. Долгий, навстречу солнцу, словно луч, отражённый от земли старался вернуться обратно.

Прыжок с вершины водопада в бурлящий поток. Семь метров высотой. Много времени, чтобы подумать.

Полёт. Прыгал и раньше. Но тогда всегда останавливался перед прыжком и… снимал утяжелители.

Теперь же ноги замелькали в воздухе тяжело.

Разогретое тело ещё продолжало бег, лишённое контроля. Непроизвольный крик вырвался из груди на зависть всем мантрам.

– А-а-а!!!

Спасло то, что разогнался так, что некоторое время падал под углом. Когда же инерция кончилась, под прямым углом стал падать с высоты уже порядка четырёх метров. Это не та высота, от которой разум привык умирать. И тем более могло себе позволить тренированное тело.

Сгруппировался. Кроссовки врезались в воду первыми, прорезая гладь. С хлопком вошёл в воду торс, расставленные руки обожгло сопротивлением воды – хорошо, что не безмятежная гладь, а бурлящий поток. Плёнка поверхности воды разорвана.

Тяжёлым шлепком плюхнулся рюкзак. Ноги достали глубины почти мгновенно. В ступни и поясницу ударило. Глубина порядка четырёх метров сгладила отдачу. Это у самого ниспадающего потока глубина больше, а чем дальше от него, тем мельче и ближе камни. Потоки со времён ледникового периода на этих землях грызли землю, долбили камень, расширяя и углубляя владения. То времена седые, то земли надолго позабытые ногой человека.

Всё равно оглушило. На миг даже ослепило от перепада давления. Вода надавило на барабанные перепонки, сдавило лёгкие глубиной. Болью отозвалось всё тело. Пуская пузыри, невольный ныряльщик чуть оторвался от дна, пробуя, целы ли ноги. Завозился с рюкзаком. Лямки снять оказалось легко, но забыл, что рюкзак подвязан за пояс.

В суете многое забывается. И как же близко стоит смерть, когда в панике забываешь о главном.

Пузырьки воздуха поднимались к поверхности, сердце принялось гонять по венам адреналин, щедро впрыснутый надпочечниками в преддверии смерти.

«Это… конец?» – мелькнуло в голове.

Перед глазами проплыли собственные волосы. Косичка с обережной лентой коснулась щеки. Это странно успокоило. Придало сил. На смену панике пришёл образ Владлены. Она светло улыбалась и гладила свой живот. Живот с не рождённым дитятей.

«О, Род, да что я делаю? Пытаюсь утонуть в собственном водопаде. Во дожил», – подумал Скорпион, и взял себя в руки.

Паника отступила желающего выжить тела отступила. Первыми на дно опустились утяжелители с рук, затем отцепил и ножные. Они на липучках. Их снять просто и быстро. Ремень пошёл на дно следом. А вот в рюкзак снять не смог, только расстегнул и перевернулся. И тогда на дно пошли камни. С ними не всплывёшь. Если, только ползая по дну. Но берега слишком пологи. И кислород не будет ждать этого подводного альпинизма. Организм жрёт его после пробежки с такой скоростью, что впору задохнуться в минуту.

«Но я умру не сегодня», – с безмятежным спокойствием осознал Сергий.

Подхватив со дна пару камней, он стал подниматься. Стремительное всплытие и быстрый перепад давления может лишить мозг последних возможностей для борьбы, и он отключится. А вот с камнями в руках поднимался не так быстро. И давление понижалось постепенно.

Никакой сосуд в мозгу не закупорит, ничего фатального не случится под давлением или резким избавлением от него.

«Не то глубины, чтобы кровь закипала».

Сначала оставил в руке один камень, потом избавился и от него. Перед поверхностью выпустил весь воздух. Голова прорвала водную завесу, и буквально заставил себя схватить немного воздуха, а не во все лёгкие. Тут же выдохнул, схватил ещё, выгребая к берегу.

Вода горная. Холодная, иной в родниках не бывает.

Бешено колотится сердце. Выполз без сил, оставляя мокрые дорожки и таща за собой почти пустой рюкзак. Тело обещало ближайшую смерть, яростно терроризировало мозг. Тот в свою очередь слал немедленные пожелания: тепла! Много и сразу!

Вялыми пальцами Скорпион принялся разматывать лямки рюкзака. Хорошо, что не пытался разорвать их на дне. И кислород бы быстрее сжёг и мокрые ткани порвать в десятки раз сложнее. Об этом вспоминаешь потом, хватая ртом воздух на суше, а не там, на дне, сражаясь в панике за собственную жизнь.

Узлы рюкзака ослабли. Скинул с себя, отмечая, что желание бегать с грузом по утрам пропало. Усмехнулся собственным мыслям: они быстротечны и легко меняются, когда всё приходит в норму.

Пощупал руки, ноги, растёр шею. Кости оказались целы, а на ссадины и синяки никогда внимания не обращал. Стащил кроссовки, стянул штаны, рубаху. Тело затрясло. От пережитого и холода.

Синие губы, стук зубов. Истерично засмеялся, катаясь по траве. Смерь часто приходит по глупости. И лишь одна мысль, что Боремир мог расти один, удручала. Остепеняла от излишнего героизма.

«Что же я так с дуру-то разогнался?» – подумал Сергий, подскочил, прыгая и разогреваясь.

Мышцы взвыли, требуя тепла и покоя. Заставил их работать, согреваться. Скрюченное тело ныло, грозя порванными связками. Но за настойчивыми движениями пришло первое тепло. Сердце трудится. Всё будет согрето.

– Бал-бес! Бал-бес! Бал-бес! – запрыгал то на одной, то на другой ноге прыгун в бездну.

Чуть позже принялся выжимать одежду. Разложил её на свет на камнях. Там быстрее высохнет.

Солнце светило в спину. Скоро начнёт припекать. А пока по лесу гуляет ветер, разнося утрешнюю свежесть.

От досады на себя Скорпион забрался на большой валун у водопада и подставил лицо огнеликому. Пока солнце не набрало силу, пусть закаляет глаза. Молодое – зрение к долгому дню подготовит.

За несколько минут созерцания Сергий пришёл в себя, и полностью согрелся. Напоминая телу, на что оно способно, перелез на соседний валун и подставил холодному потоку спину.

Студёная вода, текущая с горных хребтов у Татарского пролива, вгрызлась в плечи, терзая кожу, намочила волосы. Выдохнув, переместился под напор побольше. Подогнув ноги под себя, весь отдался студёному потоку. Вот оно – леченье навью. Не снег, но бодрит ничуть не меньше.

Кожа покрылась мурашками, синела, но холод становился терпимым. Странный массаж сначала по обыкновению сковал все связки, но с каждой минутой потихоньку отпускал холод. Дыхание изменилось. И чернявый парень чётко ощутил тепло в груди.

Этот очаг в районе сердца и желудка гаснет у человека последним. Резерв.

Часто последний резерв. И как же важно, чтобы он был велик и достойно встречал невзгоды на дороге жизни.

Расслабляя до максимума тело, Скорпион заставил солнечное сплетение выработать больше тепла. Чтобы не только сердцу, но всему телу хватало. Первая попытка принесла тепло торсу. Сведённые холодом плечи расправились, за ними мышцы спины. Задышал глубже, стараясь, чтобы диафрагма перестала сдавливать лёгкие.

Попытка за попыткой, тепло распространялось от груди выше и ниже.

«Когда всё охвачено холодом, поразительно ясно ощущаешь, где бегут согревающие потоки. Это и есть энергетические каналы тела с семью узлами-пузырями силы». – Так говорил волхв.

Четверти часа хватило, чтобы внутренним теплом согрело всё тело. Холод горных потоков перестал ощущаться вовсе. Контролируемая терморегуляция победила. Человек – существо более настраиваемое, чем предполагает. Но как же важно и правильно выходить из этого настроя.

Без потерь.

Не делая резких движений, Сергий осторожно выбрался из-под потока. Кожа не ощущалась вовсе. Стянута сталью. Жги, рви, кромсай – не ощутить ничего. А сама по ощущениям, так крепче такой кожи нет ничего на всём свете.

Сергий немного постоял под солнцем, ощущая приятное покалывание по всему телу. Утрешний ветер уже не бодрил, а казался горячим ветром пустыни.

Скорпион неторопливо выжал волосы и присмотрелся к одежде – влажная. Вздохнув, связал шнурками кроссовки, забросил шнурки на шею, затем через плечо перекинул штаны, рубаху повязал на пояс, и побрёл домой, в чём мать родила.

Пока дойдёт, высохнет, а перед домом и оденется. В лесу некого стесняться… Раздался выстрел.

Сердце, привыкшее к птичьему пению и шороху трав, тревожно кольнуло. Давно, очень давно не слышал этих громовых раскатов. Такие чужие и не привычные для этих мест.

Взгляд похолодел. Беззаботная улыбка последних месяцев разгладилась, скулы заострились. Даже походка стала чуть жёстче, стремительнее, а ступни чуть подогнулись, вывернулись во внутреннюю сторону, скосолапился. Привычка детства для малошумного бега.

Скинул рубашку и кроссовки, натянул сырые штаны и прикрыл глаза, прислушиваясь к лесу, расширяя сферу восприятия. Чувства наткнулись на Рысин купол. Как раз невдалеке граница. А пробиваться за него, значит дать ощутить себя многим в этом мире. Дать ощутить себя многим – снова влиять на суету мира. Не хочется, как же не хочется снова быть ко всему причастным.

«Покоя! Душе так мало было покоя. Не отбирайте! Нет! Только не сейчас!»

Татуировка орла на правом предплечье заворочалась, махая крыльями. Через мгновения Скорпион подставил руку белоголовому орлану. Острые когти птицы впились в запястье. Сожми тотем лапы покрепче, и потекут багровые капли.

Восторженный клёкот пернатого друга пролетел по лесу.

– Лети! Покажи мне, где стреляют, – шепнул Сергий и поднял руку.

Орлан взмыл среди деревьев, быстро набирая высоту. Едва высший тотем воспарил над верхушками сосен, Скорпион увидел его глазами все земли до самого горизонта. Орлиное зрение превосходило человеческое в разы по остроте. Крылатый собрат полетел над деревьями, выискивая охотников, позволяя видеть на земле едва ли не каждую травинку.

Второй выстрел раздался чуть сбоку. Сергий, едва не потеряв контроль над новым зрением – ведь одновременно приходилось быть и самим собой, ощущая мир вокруг человеческими чувствами – подправил орла взять вправо. Тотем миновал незримую сферу купола и почти сразу запетлял над вездеходом. Это гусеничное чудо рвало землю, перемалывая в труху коряги, кустарники, мелкие деревья и муравьиные кучи. Широкие порушенные просеки взвороченной земли тянулись вслед за ним, словно по лесу пробирался танк.

В данный момент чудо проходимости застыло. На броне вездехода сидел мужик с двустволкой, рядом с вездеходом стоял ещё один. И видимо кто-то находился внутри кабины – люк был открыт, оттуда шёл дымок от курящего водителя.

Всё бы ничего, не обратил бы и внимания на случайных гостей тайги. Но…

Во-первых, по весне сезон охоты закрыт. Птицы и зверьё отходят от зимы, нагуливают жирок, заводят, воспитывают пока несамостоятельное потомство. Убивать их по весне, значит прерывать род, уменьшать популяцию, обрекать детёнышей на вымирание.

Во-вторых, охотники двигались в охотничьи угодья тигрицы Марты, которая часто ходит на водопой к водопаду. Амурскую тигрицу, хорошо знакомую полосатую красавицу Скорпион пару месяцев назад вытащил из капкана. Угодила передней правой лапой. Но кость осталась цела, и хватило пары недель, чтобы мясо заросло, и стала охотиться, как прежде. Злило то, что капкан был поставлен случайно. То есть охотник не особо рассчитывал на добычу и за несколько месяцев так и не появился рядом с капканом. Обрёк животное на мучение и медленную смерть.

В-третьих, рядом с вездеходом лежала туша Бурого медведя. А один их охотников большим ножом отрезал ему лапы. Они высоко ценятся за границей в Китае, как редкий, целебный ингредиент для лекарств.

Отрезав все четыре лапы, удовлетворённый охотник за трофеями, ушёл к вездеходу. Вновь загудел мотор. И запрыгнув на броню, ценители леса продолжили путь.

Кулаки сжались.