Глава 15

Феоктист прошелся по дому, немного нарочито и, вместе с тем, искренне восхищаясь тем, как тут все устроила его сестра. Особенно ему понравились качели и площадка для игры в мяч во дворе. Потом они пообедали втроем - на столе были и рыба, и пироги с яйцами, и творог. Уже наступил рождественский пост, но Мартинаки, как и Мелиты, подобно многим их знакомым, постились лишь в последнюю неделю перед праздником.

Потом поговорили о том, как подготовились к зиме в поместьях, - достаточно ли сена для скота, не было ли мора, хороши ли нынче урожаи. Феано сказала, что управляющий недавно прислал им к столу изюма, оливок и лимонов.

- Жаль, что даже по весне в наше имение поехать не получится, - посетовала она. - Варда уйдет в первое плавание. А сама я, наверное, буду...

Она осеклась, теребя скатерть. Однако Феоктист отлично понял.

- Но пока еще нет? - лукаво спросил он.

- Пока нет, - ответил Варда вместо жены. Он накрыл ее руку своей и одарил Феано предостерегающим взглядом.

- Быть может, я по весне получу отпуск и сам отправлюсь посмотреть, как там у нас дела, - сказал молодой евнух. Они с Феано встретились взглядом, и Феоктист едва заметно улыбнулся. Сердце Феано так и взыграло.

Однако в присутствии Варды, конечно, не было сказано единого лишнего слова. Феоктист искусно навел разговор на предстоящую поездку в Херсонес, от которой Варда и его жена столь многого ожидали. Они проговорили долго, после чего хозяин дома извинился и отлучился по своим делам, оставив гостя в обществе жены.

После нескольких мгновений молчания Феано тихо спросила:

- Ну, что?..

Феоктист поднялся, с суровым и решительным видом. Феано поняла, что он накопал даже больше, чем рассчитывал.

- Пойдем в твою комнату. Муж сейчас в кабинете? - уточнил он.

- Да, в тавлинии. У него там и спальня, когда мы спим раздельно.

Брат и сестра быстро покинули триклиний и направились в супружескую спальню. Войдя последним, Феоктист плотно закрыл дверь. Они оба сели.

- Первое, - сказал Феоктист, подняв на сестру кристально-голубые глаза. - Спрашивала ли ты мужа, кто такие его двоюродные братья Мартинаки, которые живут в Миласе?

- Нет...

Феано мотнула головой.

- Ты, конечно, помнишь, что Мартинаки в родстве с прежней императорской династией. Но, как удалось выяснить моим асикритам*, они в родстве также и с правителями этого города. Не с нынешним эпархом*, конечно... а с потомками прежнего.

- Антиоха Перекреста? - воскликнула Феано. - Стало быть, они наша родня?..

- Византийская знать многократно женится между собой. Тут нет ничего удивительного. Но в нашем случае, дорогая сестра, это может значить очень много...

Феоктист извлек из складок одеяния длинный свиток. Щелкнул по нему лощеным ногтем.

- Мои помощники выяснили все, что было можно, про Антиоха Перекреста... и то, что говорится в свитках Леонида Мелита, подтвердилось. Он потомок царицы Артемисии. Мы ее потомки, - с ударением сказал евнух. - И даже если бы это было не так, мы потомки тирана Миласа. А через Мартинаков теперь еще и породнились с императорами!

Феано взволнованно поднялась, расправила платье и опять села.

- Думаю, в Византии немало семей, которые могли бы похвалиться не худшей родословной.

- Без сомнения, - согласился брат. - Однако большинство этих аристократов слишком ленивы и нелюбопытны, чтобы всерьез интересоваться подобными вещами. И, уж конечно, немногие могут похвалиться таким талантом, как у тебя.

Они посмотрели друг другу в глаза.

- Ты ведь не думаешь, что это у меня от дьявола? - спросила Феано.

- Нет, - серьезно ответил Феоктист. Потом улыбнулся. - Не больше, чем твой ум и женская прелесть. Дьявол ничего не созидает, не так ли? Лишь искажает то, что даровано Господом. А эта твоя ясновидческая способность врожденная - или с самого детства.

Он помолчал.

- К тому же, ты ведь никогда не занималась ворожбой и даже не гадала о суженом, как делают многие девицы.

"Однако и особенной силы во мне больше, чем во всех этих девицах", - подумала Феано.

Феано глубоко вздохнула и провела рукой по лицу, надеясь, что ее смятение не слишком заметно. Она взяла у брата свитки и, поискав глазами тайник, убрала в ларь с постельным бельем. Все равно Варда туда никогда сам не заглядывал.

- А твои помощники, случаем, не заезжали к нам? Ведь из Миласа им как раз по пути. Ты их не просил?

- Ты про яму? - догадался брат. Он потер лоб и вдруг помрачнел. - Феано, я отдельно попросил их посмотреть на том поле за церковью... и, если только они не ошиблись, там больше ничего нет. Я как раз хотел тебя предупредить.

- Как ничего нет?.. Может быть, эту яму видно не каждому... ну, как тот дом Питфея Гефестиона на Крите, где я нашла первый ящик с записками? Ведь даже отец ничего не заметил после наших с Эйриком раскопок!

- Может быть, - согласился Феоктист. - Однако куда вероятнее другое. Кто-то шпионил за тобой или за мной, а потом закончил твою работу, вытащив все оставшиеся сокровища. А яму засыпал.

Феано похолодела.

- Кого-нибудь из слуг или рабов подкупили?..

Феоктист только пожал плечами. Ему, опытному царедворцу, было к подобному не привыкать.

- Прочти это, - велел он, показав на ларь с бельем, куда Феано припрятала папирусы. - Но мужу не рассказывай.

Феано неожиданно рассердилась.

- Не слишком ли долго я это скрывала от тех, кто вправе узнать первым?.. Наш отец, а теперь еще мой муж!

Евнух подался к ней, глядя в лицо. Его глаза сверкнули непривычным холодным блеском.

- Некоторые тайны, Феано, приходится хранить всю жизнь, и именно от самых близких! Даже странно, что тебе нужно это объяснять! Отцу, возможно, мы скажем позднее, - задумчиво прибавил он, - а вот Варде Мартинаку никак нельзя.

Феоктист помолчал.

- Мне не нравится, что происходит при дворе. Зреет недовольство императором. То, что происходит в Большом дворце, почти никогда мне не нравится, уж таково это гиблое место, - евнух улыбнулся, - но сейчас в особенности. Много сторонников у Михаила Травла - ты знаешь, это тот самый косноязычный простолюдин, который помог нашему Льву прийти к власти и который теперь сидит в тюрьме за свои интриги. Думаю, его приговорят к смерти. Но много кто может этим воспользоваться.

- Ты хочешь сказать, что Варда может быть замешан... в заговоре против светлейшего Льва?.. Но мой муж никогда не занимался политикой, и даже не служил при дворе! И его не привлекает высшая власть! Он умный человек и понимает, что это такое!

- Тише!.. Мое мнение таково, что ты еще плохо знаешь своего мужа, - заметил Феоктист.

Феано фыркнула и сердито отвернулась.

- Наверное, недостаточно. Мы еще совсем недолго женаты. Но он не заговорщик - у Варды и без этого хлопот полон рот. Может, кто-то другой из Мартинаков способен умышлять на василевса... но, в таком случае, мой долг предупредить Варду об опасности.

- Если сумеешь его предупредить, не сказав лишнего, то пожалуй, - наконец согласился брат.

Оба встали с места. Феоктист вдруг забеспокоился; выглянул в полукруглое окно, хотя во дворе было пусто. Подошел к двери и прислушался.

- Как будто никого... Мне пора, Феано. Но ты будь начеку.

Феоктист торопливо поцеловал ее и вышел, чтобы попрощаться с хозяином.

Варда еще долго был занят. А Феано, управившись с обычными вечерними делами, вернулась в спальню. Она быстро проглядела свитки, принесенные братом. Это и вправду была родословная Мелитов, четко прорисованное тушью древо, с именами и пояснениями на отдельных листах. Феано поглубже спрятала свитки, ощущая все более сильную вину перед мужем; и решилась долее не откладывать объяснение.

Ночью, однако, Варда был не расположен говорить - он пришел и без единого слова занялся с ней любовью, после чего заснул. А с утра, как он сказал, у него были уроки фехтования и стрельбы из лука на старом ипподроме Святого Маманта: там упражнялись возницы квадриг, борцы и гимнасты перед выступлением на главном ипподроме. Почему-то муж стыдился брать такие уроки дома, и Феано своих достижений не показывал.

Однако, когда он вернулся, у Феано не осталось сомнений, чем Варда был занят: его темная шерстяная туника и обе нижние рубашки пропитались потом, а на плечах и боках мужа, когда он стал раздеваться, Феано увидела свежие синяки. Феано распорядилась приготовить мужу горячую ванну, а потом сострадательно смазала все синяки хиосской мазью.

Вечером супруг был особенно ласков с ней. А когда они легли спать, Феано сказала, что хочет ему кое в чем признаться.

Улыбка вмиг исчезла с его лица, выражение сделалось холодным и жестким.

- Я тебя слушаю.

Феано соскользнула с кровати и первым делом подошла к ларю с бельем. Она вытащила Феоктистовы свитки. Варда взял и рассмотрел их в полнейшем изумлении.

- Что это такое?..

Он явно ожидал чего-то совсем иного.

И Феано рассказала - ту полуправду, которую могла представить на его суд. Она сказала, что случайно отыскала в поместье Мелитов сокровища и записи своего предка, Леонида Мелита, и попросила брата разобраться с ними. И вот итог его трудов. Феоктист принес ей эти свитки позавчера...

Зеленые глаза мужа опять изумленно расширились; потом сузились.

- Ты одна нашла этот клад?

- Нет, не одна. Мне помогли.

- Понятно.

На несколько мгновений воцарилось ледяное молчание. Но потом Варда милостиво кивнул: теперь он, по крайней мере, мог быть уверен, что телесно жена ему не изменяла.

- Покажи мне все эти вещи.

- Пойдем.

Феано набросила халат и взяла свечу. По длинной галерее они прошли в кладовую, которая располагалась в пристройке слева, у конюшни. Феано показала Варде свой зеленый сундук.

- Он тяжелый, - предупредила она. - И лучше пусть стоит тут. Ни к чему посторонним видеть.

Варда сверкнул глазами; потом приподнял сундук. Он мог бы его поднять и унести, хоть и с усилием. Однако затем поставил обратно.

- Ты права.

Варда отомкнул нехитрый замок и, присев на корточки, долго самозабвенно изучал древние монеты и печати. Несколько монет он все-таки взял, зажав в кулаке. После чего захлопнул крышку сундука и поднялся.

- Почему ты так долго молчала?..

- Я не хотела говорить, пока не выясню все до конца, - ответила она.

Варда кивнул. Конечно же, он понял и то, что жена не хотела лишний раз напоминать об Эйрике.

Однако, когда они вернулись в постель, Варда притянул ее к себе и обнял одной рукой.

- Я благодарен тебе, что ты созналась.

Он погладил Феано по плечу и поцеловал в макушку.

- Самое скверное, когда ты никому не можешь доверять, даже в собственном доме.

Феано содрогнулась.

- Это правда. И что ты теперь будешь делать?..

- Пока? То же, что и намеревался. Ты, кажется, боишься, что я в заговоре против императора, - тут Варда рассмеялся, а по коже Феано прошел озноб. - Но я бы этим заниматься никогда не стал. Есть древняя греческая мудрость: каждый новый тиран может оказаться хуже предыдущего. Я бы ничего не выиграл, если бы Льва свергли или убили. И я не завидую тому, кто держит на своих плечах империю, кто бы он ни был!

Феано прижалась к мужу, благодарная за эту встречную откровенность. И она радовалась, что верно поняла его. Они уснули в объятиях друг друга.

***

Время, оставшееся до Рождества, пролетело незаметно, в радостных предпраздничных заботах. Феано пригласила отца и сестру провести рождественский вечер с ней и Вардой, и патрикий Мелит охотно согласился. Феоктист, как она знала, был обязан состоять при василевсе.

Рождественскую службу собирались посетить, разумеется, в Софии. Патрикий Мелит с Анной пришли еще днем, и Анна взялась помогать старшей сестре украшать триклиний; а отец Феано и его зять шутили друг с другом и смеялись. Настроение у всех было прекрасное.

А когда сели обедать, Феано внезапно ощутила сильнейшую тревогу. Будто черное облако опустилось, застив ей свет и смеющиеся лица родных...

- Феано, что с тобой?

Отец первым заметил ее состояние.

Молодая женщина схватилась за край стола, борясь с дурнотой.

- Мы не должны идти сегодня на службу в Софию, - не своим голосом проговорила она. - Случится что-то ужасное! Отец, Варда... слышите?..

- Да, - первым откликнулся патрикий Мелит. Варда потрясенно глядел на них обоих - но патрикий не обратил внимания: он знал, когда его дочь стоит послушать.

- Мы все останемся дома. Я приказываю, - с силой заключил Роман Мелит, обведя взглядом остальных. И никто не посмел возразить.

Этим вечером, во время торжественного богослужения, в храме Святой Софии был убит император.*

* Асикрит - писец, секретарь.

* Эпарх - градоначальник.

* Исторический факт.