Глава 2. Трепет предчувствия

В нашем мире одновременно сосуществовало пять каст.

Мы, главенствующая каста правящей элиты, называемая господами;

соучи – прислуга, что жила в домах господ;

месси – рабы, исполняющие обязанности надсмотрщиков и управителей поместий, а также – мелких писцов, санитаров, швей, цирюльников и прочей хлопотной работы, на которую у господ нет времени;

омусы – живущие небольшими селениями в глуши, представители этой касты производили продукты питания, выращивали растения и животных,

и, наконец;

аумы – фантомы, призраки и монстры, населяющие необъятные просторы Семимирья. Были еще маги и чародеи, немногочисленная каста избранных, живущая вне законов нашего мира и пользующаяся неограниченным влиянием. О ее высших представителях запрещалось громко говорить даже в стенах собственного дома, не говоря уже о публичном обсуждении. Я знала разве о том, что загадочные жилища магов и чародеев свободно могли посещать представители их низшего сословия – колдуны (оказывающие населению разного рода магические услуги); реже, и только в случае необходимости - члены королевской семьи и мужчины-аристократы.

До сих пор я не встречала ни одного представителя таинственной касты, поэтому наивно считала, что обитают маги и чародеи исключительно в своих замках, никуда оттуда не выходят, общаясь внутри своего круга и отправляя вместо себя посыльными обычных колдунов. А так как девочкам господ не разрешено было посещать балы, то я и не могла убедиться в обратном. Хотя, наверное, все обстояло как-то иначе.

Иное дело аумы – сущности непредсказуемые и неподвластные никакой силе, но стремящиеся впутываться во все происходящее, возникая в самых непредсказуемых местах и доставляя много ненужных хлопот, творя бесчинства и рассеивая хаос. Издревле между ними и господами велась тайная и беспощадная война, которой не было ни конца, ни края. Аристократы всячески оберегали свои дома от вторжения призраков и монстров, встраивая полевые защиты в ограждающие стены, укрепляя окна и двери.

Поэтому, достигнув совершеннолетия, я видела лишь нескольких низших аумов; и они не были опасны настолько, чтобы причинить мне хоть какой-то вред.

- Папа, там… - промычала я, дрожа всем телом и вжимаясь в софу. – Там…

- Там ничего нет, - рыкнул отец, пряча пульсар, - тебе почудилось. Или… или ты хочешь схитрить?

- Зачем ей это? – мать поднялась из кресла и подошла ко мне, погладила по волосам. За окном была чернильная синева, и в ней я на миг отчетливо увидела ярко-желтые глаза, зловеще смотрящие прямо на меня. Без сомнения, это был высший аум, но что ему потребовалось здесь, в столь поздний час? Почему он так пристально смотрел на меня?

- Итак, я хочу услышать дату. Или же… Да, зачем тянуть? Ты, Сальмира, поедешь уже завтра поутру. Так что, дорогая, можешь начинать собираться в дорогу.

Резко развернувшись, отец твердой походкой направился к двери, мать бросилась за ним.

- Кахар, - умоляюще простонала она. – Давай повременим. Я обещаю, что завтра же…

- Завтра! – рыкнул отец, ногой вышибая дверь, так что Голин, стоящий за ней, не успел отскочить и упал на спину, но тут же быстро поднялся и, низко согнув голову, поклонился своему господину, услужливо провожая его из комнаты.

В ту же секунду я услышала громкий звон колокольчика – сигнал о том, что к замку кто-то подъехал.

- Это посыльный, - вздохнула мать, провожая влажными глазами Голина, закрывающего дверь. – И отец, по всей видимости, сообщит ему свое решение.

- Мама, - отчего-то мне вдруг стало легко и спокойно на душе, а еще я ощутила странный трепет предчувствия, что что-то изменится в моей судьбе, и это будут хорошие перемены, - не волнуйся, все будет в порядке. И, правда, какая разница, когда я отправлюсь на Аукцион невест, сегодня или спустя неделю? А может, это и к лучшему? Это ожидание измучило всех нас. И решение отца положит конец тревогам.