4.

Том сидел на подоконнике и, покачивая ногой, смотрел на улицу. Сегодня у них отменили два последних урока, но Криса задержал директор, а то бы он пришел гораздо раньше. Хорошо, что мистер Рино не стал дожидаться, пока Крис появится. Том не представлял себе, как бы он себя вел с ним наедине. Нет, отец Криса относился к нему очень хорошо, не жалел и даже помогал, но Тому все равно было стыдно за… все. Особенно за то, что именно его жилище Крис выбрал местом их встреч. Хотя Феррано и говорил, что отец сам это предложил, но Тому все равно было стыдно. Отказаться бы от этих свиданий, но это было выше его сил. И небольшой, но уютный домик за эти недели стал и его домом тоже. Но отца Криса он все еще стеснялся. Особенно после того, как однажды тот застукал их, занимающихся любовью на его диване в гостиной. В тот день они слишком увлеклись друг другом и совсем забыли про время. Том до сих пор помнил его теплый смех и пылающие щеки Криса. Впрочем, его собственные мало отличались цветом. После того случая Том даже пропустил пару свиданий, но эмоции взяли свое. Правда, теперь он ставил таймер. Крис смеялся поначалу, но потом сам стал напоминать Тому, если тот вдруг забывал.

Том покосился на мобильник, отсчитывающий секунды до возвращения отца Криса и вздохнул. У них и так немного времени, а эта задержка отнимает его у них еще больше. За прошедшие недели Том узнал об общине Криса больше, чем, наверное, любой житель их городка. И чем больше узнавал, тем больше хотел вытащить Криса оттуда, в нормальную жизнь с ее радостями и печалями. О неведомом «нареченном» омеге Криса он старался вообще не думать, иначе становилось совсем тоскливо, а когда он начинал грустить, Феррано переставал улыбаться. А Тому так нравилась его улыбка. Такая светлая и солнечная. Родители бы сказали, что он делает ошибку, встречаясь с Крисом, но Том был готов за нее отвечать. Крис… того стоил. Рядом с ним было тепло, уютно, так хорошо. Даже когда они дулись друг на друга из-за какой-нибудь ерунды, не возникало желание уйти подальше или демонстративно хлопнуть дверью. Их все равно тянуло друг к другу. И редко какое свидание обходилось без секса. Иногда они начинали с него, иногда — заканчивали. А иногда они не вылезали из постели вообще до тех пор, пока не прозвонит будильник. Их секс был то неловким и неуклюжим, то горячим, страстным, почти болезненным. Крис любил к нему, Тому, прикасаться. Он словно пытался напитаться им впрок — его телом, запахом, ощущением присутствия. Словно… знал, что-то.

Том поджал губы, повернулся к окну и улыбнулся, заметив Криса. Ну наконец-то… Том слетел с подоконника, почти кубарем скатился с лестницы и буквально влетел в руки Криса, только-только успевшего захлопнуть за собой дверь и отложить рюкзак в сторону.

— Привет, — Крис улыбнулся и вжался губами в его губы, целуя долго, сильно. Пусть и виделись они уже сегодня в школе, но ощущение было, словно с этого момента целая неделя прошла… Том с удовольствием прижался к нему, обнял в ответ, погладив ладонями литые мышцы и невольно нахмурился. Крис был напряжен. Пусть и играла на его лице улыбка, а глаза были безмятежно-спокойны, тело говорило о другом. И ему Том был склонен верить больше. Он отстранился, заглядывая в лицо и надеясь, что вопрос в его глазах Крис поймет правильно.

— Что? — но тот только бровь вскинул. И Том, недовольно фыркнув, вытащил блокнотик и неторопливо нацарапал: «Что-то случилось. И я хочу знать что. И не ври мне, говоря, что у тебя все в порядке».

Крис отвел глаза, и Том стиснул его запястье. «Крис?»

— Я не знаю, что сказать. Дед звонил директору школы, велел передать мне, чтобы я возвращался домой как можно скорее. А я… боюсь. Вдруг он узнал про нас? — он снова повернулся к Тому. Голубые глаза были полны такой тоски и тревоги…

Том нахмурился и снова потянулся к блокноту.

«Если бы он узнал, то уже приехал бы с ружьем. Так что вряд ли».

Крис задумался, а потом кивнул, и в его глазах заплясали искорки. Том улыбнулся, но тут же спохватился.

«Ты должен был поехать домой. Дед вряд ли будет доволен твоей задержкой».

На это Крис только плечами пожал:

— Ты ждал меня. И я хотел побыть с тобой, — он привлек Тома к себе, и тот не смог устоять. Прижался в ответ, обнял, с тоской глядя на дверь за его спиной. Колотилось сердце от предчувствия и хотелось побыть, просто постоять вот так. Том закрыл глаза, вжимаясь лицом в широкое плечо, вдыхая запах альфы.

— Ну что ты… — Крис, словно почувствовав его настроение, ласково провел ладонью по его спине. — Не волнуйся. Все будет хорошо.

Том только сильнее обнял его. Как? Ну как рассказать о том, что чувствуешь, если язык, словно плеть мертвая? Том вздохнул и с усилием отстранился. Больше всего ему хотелось, чтобы Крис остался, но страх за него был сильнее. И, судя по всему, все это отразилось в его глазах, потому что Феррано отступил, опуская голову, пряча за волосами лицо. Только пальцы стиснул так, что они побелели. И ушел, подарив напоследок еще один поцелуй.

…Том метался по комнате, словно раненный зверь по клетке. Еще десять минут назад жертвой его волнения был весь дом, но когда вернулась мама, ему пришлось ограничиться только собственными «покоями». И тревога возросла в разы. Дьявол, как же плохо без связи! Будь у Криса телефон, ему можно было бы позвонить и узнать, как дела, но дорогущий мобильник пылится в шкафчике в школе, а другого способа связаться с ним у Тома нет. А сам Феррано вряд ли спустится со своей горы, чтобы успокоить Тома. Слишком далеко и опасно. Том взлохматил обеими пятернями волосы и присел на край кровати, в который раз вспоминая все, что рассказывал Крис о своей жизни вообще и деде в частности.

Больше всего это напоминало секту, разве что религия в этом случае была не причем. Эдвард стремился ограничить общение членов своей общины с остальным миром по максимуму и довольно хорошо в этом преуспел. Если бы Крис с раннего возраста не проявил свои способности к обучению, то так и остался бы в «домашней школе», заниматься под присмотром семейного учителя, на смену которому, кстати, Феррано и прочили. Именно он, сам обучившись в школе, должен был дальше учить малышей в общине самым простым предметам.

Почти все члены общины были связаны родственными узами, но Крис был единственным прямым потомком Эдварда Джеймса. И надеяться на то, что тот отпустит внука, не было смысла. Том поджал губы и вскинулся, услышав, как перед домом тормозит машина. Слишком грубо и громко для отца. Слишком… торопливо. Сердце стукнуло сильнее, и Том подлетел к окну. Увидел выпрыгивающего из большого джипа Криса — какого-то не такого, странного, и выскочил из комнаты. Сбежал с лестницы и распахнул входную дверь как раз для того, чтобы встретить на крыльце поднявшегося Криса. Том кинул на него взгляд и кинулся к нему, со страхом и тревогой глядя на рассеченную бровь и тонкую струйку крови, стекающую по виску. Судя по тому, что разводы были по всему лицу, Крис просто стирал ее, даже не пытаясь чем-нибудь залечить. Начинающий темнеть синяк на скуле, немного заплывший глаз… Том в отчаянии закусил губы.

— Том, — Крис шагнул вперед, стиснул его предплечья, серьезно глядя в лицо. — Я должен уехать. Прямо сейчас. Из города, возможно, даже из штата. И тебе нельзя здесь оставаться: дед узнал обо всем. Он… — голубые глаза на мгновение потемнели, — придет за тобой. Родители смогут тебя защитить, но, — он отвел ладонью прядь от его лба, нежно улыбнувшись, — я хочу, чтобы ты поехал со мной. Со мной, Том. ТЫ — моя пара. Ты мой омега, кто бы что ни говорил. Легко не будет, но я позабочусь о тебе, обещаю. Том, пожалуйста.

Том сглотнул и… улыбнулся. Светло, искренне. Кивнул и вернулся в дом. Взбежал по лестнице, вытащил из-под кровати спортивную сумку и принялся скидывать в нее самые необходимые вещи. Прислушиваясь к взволнованному голосу мамы, разговаривающей с Крисом, вытряхнул всю наличность, которая у него была, забрал документы и, замерев на пороге, окинул комнату последним взглядом. Здесь он рос и даже был счастлив. Том мотнул головой, отгоняя сентиментальность, так не вовремя проявившуюся, и спустился в холл с сумкой наперевес. И тут же попал в сильные мамины объятия. Судя по всему, Крис и стоявший тут же его отец уже успели ей все рассказать.

— Том… — мама плакала и даже не скрывала этого. — Куда же ты, сынок? — она гладила его по волосам, и сердце Тома сжималось от жалости. — А как же мы с папой? Том, мы защитим тебя, не уезжай, не надо. Малыш мой…

Том сглотнул, кусая губы. Он один у родителей. А вдруг этот старый псих что-нибудь сделает с ними? Страх прокатился по телу ознобом.

— Он мой омега, — Крис, словно почувствовав его состояние, подошел и встал рядом, стиснув его запястье. — Я не могу оставить его здесь. Если… если он не пойдет, то тогда я остаюсь тоже.

Том повернулся к нему, глядя с удивлением.

— Крис, это бессмысленный риск, — проговорил мистер Рино, до сих пор тихо стоявший у порога. — У Эдварда вся полиция в кармане, они просто отвернутся, даже если он пройдет по улице с ружьем и табличкой «Иду убивать». Я не смогу тебя защитить здесь.

Но Крис только сильнее сжал руку Тома.

— Я. Остаюсь. Здесь. Я не оставлю Тома этому ублюдку. Не теперь, когда он все знает, а я отказался трахать эту потекшую сучку, — лицо Криса потемнело, а Том сжался. Так вот что произошло… У его «нареченного» омеги началась течка. Именно поэтому Эдвард велел Крису возвращаться как можно скорее. Но почему тот отказался? И как же теперь…

— Том, — Крис потянул его к себе, привлекая внимание. — Я не смог даже прикоснуться к нему, — он выглядел почти виноватым. — Он разозлился, начал вопить о том, что у меня уже кто-то есть… А дед вспомнил о моих опозданиях, а потом и о тебе. Он словно с ума сошел. Вопил о том, что не допустит, чтобы и его внука у него забрали… Он схватился за ружье, а я испугался. В общем… — он потер синяк, морщась, — мы немного подрались, я треснул его по голове так, что он потерял сознание, и сбежал.

— Езжай, Том, — после недолгого шокированного молчания произнесла мама, и Том удивленно вскинулся. А та уже засуетилась, заторопилась. Отобрала сумку, доложила туда его куртку, сунула пару сэндвичей, а в кармашек спрятала кредитную карту. — Вот, здесь денег не очень много, но на пару дней хватит, а потом мы с отцом что-нибудь придумаем, что со всем этим делать. Просто не теряйся, — она поставила сумку у его ног и снова всхлипнула. — Главное — не теряйся, Том… — мама обняла его, и он уткнулся носом в ее плечо, жадно вдыхая с детства знакомый запах булочек с корицей, кофе и отцовского табака. Глаза повлажнели, но он только зажмурился сильно. Как же я без тебя…

****

Том редко выезжал куда-то за пределы города и то только с родителями. Но первый шок прошел быстро, страх и эмоции улеглись, и включился рассудок. Который тут же заявил, что не собирается брать на себя ответственность за все произошедшее. Ибо Том совершил глупость, уехав вот так вот… Пусть у старика Джеймса и прикормлена вся полиция города, есть другие пути. Даже у таких психов есть свой лимит бешенства. Всего-то нужно было переждать где-нибудь в тихом уголке, а потом переговорить нормально. Все бы утряслось, в конце концов, Том был готов даже вступить в эту общину, если для Эдварда это так важно. И еще вроде не поздно вернуться, но Том слишком хорошо понимал — это малодушно. Это не жизнь для Криса, болеющего гитарами и мечтающего о свободе. Стоило только заглянуть в сияющие голубые глаза, как все желание поднимать вопрос о возвращении испарялось. Пусть беглецами, но они жили. И Крис смотрел на окружающий мир глазами большого ребенка. Даже несмотря на все проблемы, вроде заочного обвинения в похищении, которое навесили на мистера Рино. Прочитав об этом в газете, тот только расхохотался. Никакой суд не посчитал бы это похищением, но полиция была начеку.

С их побега прошло несколько дней, они все дальше уезжали от родного городка, и Том все больше беспокоился. В незнакомом месте спрятаться было труднее, но Крис не унывал, говоря, что искать в незнакомом месте не легче, и Том старался не вешать нос. Он улыбался, смеялся шуткам отца Криса и по вечерам жался к альфе, уже точно своему альфе, напитываясь его силой на день грядущий. Раз в день посылал матери сообщение о том, что жив и здоров, и понемногу отпускал себя, позволяя себе думать о будущем. Денег, которые у них были, хватило бы от силы на месяц в режиме жесточайшей экономии, но мистер Рино говорил, что не даст пропасть своей новой семье, и Том в это верил. Правда, сейчас сердце было не на месте, совсем не на месте. Три часа назад мистер Рино уехал на заправку и встретиться с какими-то своими старинными друзьям на другом конце города, и до сих пор не вернулся. Мысль о том, что он сбежал, в голове даже не возникла, но тогда где он?

Том послонялся по комнате мотеля, постоял на балконе и снова вернулся. Пообщаться бы по этому поводу с Крисом, но отвлекать того по пустякам не хотелось. К тому же Том сам не далее как вчера лицезрел почти километровую пробку на въезде в город.

Том рискнул сунуть нос в комнату, где расположился Крис, обласкал всю его напряженную фигуру взглядом и отошел. Воспитанный вдали от благ цивилизации, не имевший дома ни компьютера, ни Интернета, в этом большом мире Крис оказался беспомощным, словно ребенок. Безусловно, он знал основы из уроков информатики, но этого было слишком мало. На одной из остановок, мучительно краснея и смущаясь, Крис купил допотопный учебник и теперь ускоренными темпами пытался нагнать то, чего не знал. Ему было трудно, но Том даже не пытался помочь, лелея гордость альфы и веря, что если Крису что-то понадобится — он даст знать.

Том поглазел еще в окно, а потом сдался и включил телевизор, листая каналы. Мультфильмы, реклама, старая комедия, еще мультфильмы, новости… Он автоматически переключил следующий канал и судорожно нажал кнопку, чтобы вернуть новости. Показалось или?..

«…час назад на окружной дороге был сбит пешеход. Водитель, совершивший наезд, скрылся с места преступления, пострадавший доставлен в больницу. При себе у него было только водительское удостоверение, согласно которому, жертва — Юджин Рино. У полиции нет информации о его родственниках, и мы просим всех, кто хоть что-то знает о Юджине Рино, сообщить по указанным координатам…»

Том побледнел, тяжело сглатывая, и обернулся, глядя расширившимися глазами на стоящего на пороге Криса. С белым, без единой кровинки лицом, залегшими черными полукружиями под глазами и почти синими губами.

— Отец… — еле выдохнул Крис, зажав рот ладонью, и перевел на Тома потерянный, испуганный, неверящий взгляд. Голубые глаза потемнели, заискрились, и Том встал, с отчаянием понимая, что не может ничем помочь. В горле словно резвилась семья ежей, пальцы все сильнее сжимались в кулак, но вдруг вырвалось изнутри:

— К… рис…

Обожгло огнем, и Том схватился рукой за горло, но боль, идущая от Криса, не давала остановиться и подумать.

— Все… — еле шевелился неповоротливый, неуклюжий язык, — бу…дет хо…ро…шо… — выдохнул и замолчал, тяжело сглатывая и жмурясь от своей и чужой боли.

— Том… — полный потрясения выдох он не услышал. Слишком драло горло изнутри, словно жесткой наждачкой царапая стенки.- Ты говоришь!

Том только зажмурился еще сильнее и прислонился к дивану. Сознание еще не поняло, что случилось, и не было ни удивления, ни радости. Поэтому Том только кивнул, надеясь, что это сойдет за ответ.

— Том… Больно? — Крис оказался рядом почти сразу. Притянул к себе осторожно, накрыл пальцы Тома своей ладонью, согревая. — Может, тебе воды принести?

Вода. Да. Может, она смягчит ощущения. Не решившись задействовать связки, Том снова кивнул, и Крис унесся в соседнюю комнату. Погремел там стаканами, и затих. А когда появился снова, его лицо, казалось, стало еще белее.

— Кр…ис, — Том подался навстречу. И к черту боль. Та, что владела Крисом, была в тысячи раз сильнее. — Все… будет… хорошо. С ним, — говорить было трудно, звук собственного голоса была слишком непривычен, но Том упрямо заставлял язык шевелиться.

Крис на автомате кивнул и протянул ему стакан воды:

— Вот, возьми.

Том почти залпом выпил все, что там было, и слабо улыбнулся. Действительно, стало немного легче. И тело больше не сопротивлялось боли.

— Спа… сибо. — Это было так странно — говорить не в мыслях, а по-настоящему. Так непривычно и даже немного дико. Он слишком долго молчал, он слишком много забыл.

— Ты говоришь, — а Крис улыбался болезненно, но счастливо. — Ты. Говоришь, — он дернул Тома к себе и обнял крепко, пряча лицо на его плече. — Это чудо, Том. Это настоящее чудо. — Вот только била его дрожь, и кожа под рубашкой казалась ледяной. Том на мгновение стиснул его в объятиях, а потом отстранил от себя, заглядывая в глаза.

— Мы… — почему так сложно?! — Должны… — Том сглотнул и дальше пошло полегче, — поехать туда. К нему. — Вот так, понемногу. Короткими предложениями.

— Да, Том, — Крис сделал глубокий вдох, беря себя в руки, и засуетился. Нашел телефонную книгу и бросил ее Тому. — Найди адреса больниц, их надо обзвонить.

Том кивнул, ловко поймав толстую книгу и, пока Крис собирался, принялся листать страницы, судорожно соображая. Скорее всего, искать нужно либо в больнице скорой помощи, либо в окружной. Значит, адреса этих больниц надо искать первыми. Спасибо тебе, мироздание, за алфавитный указатель и рубрики. Не решаясь снова заговорить, Том ногтем подчеркнул два возможных адреса и протянул Крису книгу.

— Спасибо, — тот поцеловал его в макушку и, сев на пол рядом с телефоном, принялся за обзвон, а Том, краем уха прислушиваясь к разговору, начал собираться. Проверил денежную наличность, документы, ключи от номера, сложил их вещи на тот случай, если придется быстро уезжать. Что угодно, лишь бы занять руки и голову, и не думать о том, что случилось с мистером Рино. И с ним самим. Может, Крис прав, и это — действительно чудо? Все, что хотел Том — это поддержать Криса, успокоить его. Сказать то, что не скажешь жестом или телом. И его желание сбылось. А то, что горло до сих пор болит… Только бы не закончилось на этом чудо.

Дойдя до этой мысли, Том похолодел и замер, стискивая свою куртку. Облизнул пересохшие губы и, сглотнув, попытался произнести тихое «Крис». Не громче шепота, но Том услышал свой голос, и следующее слово он сказал громче:

— Феррано.

Было все еще странно — слышать себя, но звук собственного голоса отдавался в теле приятной, хоть и болезненной волной. И язык уже не казался таким неповоротливым, да и горло почти не драло.

Том облегчено улыбнулся и, вернув куртку обратно в сумку, вышел из комнаты.

— Готов? Я нашел его, он в больнице скорой помощи и даже пришел в себя. Та женщина-администратор, с которой я разговаривал, рассказала, как к ним доехать. Здесь не очень далеко.

Том сначала просто кивнул по привычке, а потом спохватился, говоря с чуть смущенной улыбкой:

— Вот и… хорошо. Доедем быстро.

Крис закусил губу, глядя на него, а потом улыбнулся:

— У тебя красивый голос, Том. Очень красивый.

— Спасибо, — Том смутился и, чувствуя себя немного неловко, шагнул вперед, к Крису. — Пошли?

И они пошли. До остановки почти два квартала, потом — на автобусе, который высадил их у высокого белого здания. Сначала они даже потерялись в суете больницы, но их растерянный вид привлек внимание пожилого усталого доктора, и уже спустя десять минут разговоров и формальностей, Крис переступил порог палаты, в которой, прикованный к разным датчикам, лежал его отец.

— Папа… — Крис подошел, почти подлетел к нему, а Том деликатно остался стоять в сторонке. Потоптался немного, улыбнулся уголками губ мистеру Рино, поймав его взгляд, и вышел, чтобы не смущать Криса. Постоял у порога и отошел в сторонку, подперев стенку, чтобы не мешать суетящемуся персоналу. Что теперь будет? Мистеру Рино нельзя покидать больницу, а одни они далеко уедут? Том покусал губы, опустив голову и глядя себе под ноги. Прислушиваясь к звукам больницы и погрузившись в невеселые раздумья, он почти пропустил появление Криса. Только и успел заметить краем глаза движение сбоку, как Феррано уже стоял перед ним. Все такой же бледный, но хоть отчаяния в глазах больше не было.

— Пойдем, — он стиснул руку Тома и повлек за собой. — Отец сказал, что нам с тобой оставаться здесь не желательно. Дед телевизор терпеть не может, но я знаю, что он его смотрит, чтобы знать все новости, а этот канал у нас тоже транслируют. И если дед увидит тот же выпуск новостей… Нам нужно съехать из мотеля.

— Куда… Куда мы поедем? — хрипло и все еще слишком неторопливо произнес Том, стискивая его пальцы.

— Отец сказал, что здесь полно маленьких домашних мотелей. Там не останавливаются дальнобойщики, только парочки. Не самое приятное соседство, но, как он сказал, иногда туда приезжают недавно образовавшиеся пары, которые хотят побыть только вдвоем. А мы — пара, Том.

— А дальше? — Том сощурился от яркого солнца, ударившего в глаза, как только они вышли из больницы.

— Что-нибудь придумаем, — твердо произнес Крис. — Деньги у нас пока есть, нам переждать пару дней. Все будет хорошо, — он стиснул запястье Тома, глядя в глаза.

— Я верю, — тот кивнул, слабо улыбаясь.

В молчании они вернулись в мотель; пока Том собирал их вещи, Крис нашел в телефонной книге адрес одного из таких отелей, созвонился с администратором и уже через час они обживали их новый номер. Том только морщился, оглядывая пошлые сердечки на покрывале и фигурки ангелочков на прикроватной тумбочке, а Крис тепло смеялся, наблюдая за ним. Но когда Том выудил из выдвигающегося ящичка не вскрытую баночку со смазкой, смех вдруг стих. Том обернулся, удивленный тишиной, и оказался в сильных, горячих объятиях.

— Я хочу слышать, как ты стонешь, Том, — Крис обнимал его крепко, сильно, осыпая поцелуями лицо и шею. — Наконец-то хочу услышать тебя…

Том улыбнулся смущено подрагивающими губами.

…Ему было чуть-чуть стыдно, неловко, звук собственного голоса казался непристойным. Но Крис слишком хорошо знал его чувствительные точки, слишком хорошо его чувствовал. И Том стонал, все больше забываясь в водовороте ощущений. Крис брал его осторожно, но сильно, губами собирал судорожные выдохи и капельки пота. Сердце колотилось о ребра, вспухал в горле даже не стон — крик. Пальцы сплетались, тела словно хотели врасти друг в друга. Дрожали кончики ресниц, и все было как в первый раз. Только не бились беспомощно в горле жаркие слова, а стремились наружу. Стонами, вскриками. И само сорвалось с губ отчаянное: «Люблю тебя, Крис!»

Потом был смех и почти детская возня, быстрый ужин всухомятку и какой-то фильм. Глаза Криса сияли, Том не выпускал его руку, чувствуя себя счастливым, несмотря ни на что.

Но когда ночью боль разбудила его, Том, шатаясь, добрался до душа, залпом выпил воды из-под крана и, сжавшись в комочек в углу, разрыдался, пряча лицо в ладонях. Он больше не мог произнести ни звука. Снова…