5.

… Они снова убегали. И на этот раз — вдвоем. Сидя на заднем сидении старенького автобуса, они уезжали все дальше и дальше от родного штата, и Том с тоской вспоминал холодное озеро и пики далеких заросших густым лесом гор. Пыль дорог ему не нравилась, отсутствие конечной цели нервировало. Они просто бежали и не знали, когда километров между ними и дедом Криса будет достаточно, чтобы остановиться. Двое потерянных мальчишек, всю жизнь проживших в крохотном городке вдали от мегаполисов — они инстинктивно обходили стороной большие города, несмотря на то, что затеряться там было гораздо легче. Но так больше продолжаться не могло.

Том покосился на сидящего рядом Криса и, протянув руку, стиснул его пальцы. Ему пришлось оставить отца на попечении врачей, когда он, выходя из его палаты в больнице, заметил в конце коридора знакомую ковбойскую шляпу. Не дед, всего лишь один из его приспешников, но решение было принято молниеносно. Вернувшись в палату, Крис перекинулся с отцом парой слов и ринулся в отель к ждущему его Тому. Тому хватило одного взгляда на побледневшее лицо своего альфы, чтобы все понять без слов, и уже через двадцать минут они сидели в автобусе, направляющемся в соседний городок. Это было три дня назад, из которых они почти полтора суток провели в крошечном мотеле на краю городка, опасаясь погони или слежки. И высунуться наружу рискнули только сегодня утром.

— Все будет хорошо, — Крис нашел его руку, сжал несильно, погладив невесомо пальцы. — Это скоро закончится.

«Я знаю», — Том кивнул и снова отвернулся к окну, не отпуская ладонь Криса. Надо написать матери, но стоило только об этом подумать, как телефон завибрировал входящим сообщением. Мама. Том нахмурился: она никогда ему не писала, значит, что-то случилось. С бешено колотящимся сердцем он открыл сообщение, недоуменно нахмурился и протянул мобильник Крису. Тот вскинул бровь, спросил взглядом разрешение и набрал номер.

— Доброго утра, миссис Стоун, вы просили меня позвонить…

…Тому было страшно. Страшно так, что все сводило внутри. И чем ближе они были к дому, тем сильнее его трясло. Если не получится, если только не получится…

— Том, — Крис, обнимавший его всю дорогу, не менее бледный, только держащийся лучше, погладил по плечу. — Все будет хорошо. Только не смей высовываться, я сам. Том, пожалуйста.

Тот только кивнул и прижался к нему еще сильнее, ругая себя последними словами. Он должен поддерживать Криса, а не изображать из себя зайца, которого самого надо успокаивать. Но страшно было все равно.

Неожиданное спокойствие пришло, когда за окном автобуса замелькали знакомые со времен поездок родителей в соседний город на ярмарку места. Том даже выдохнул от неожиданности, когда прекратилась внутренняя дрожь. И Крис, словно почувствовав его состояние, подобрался. Черты лица затвердели, объятие стало почти жестким. Том погладил побелевшие костяшки его пальцев, мимолетно прижался губами к шее и снова попытался что-нибудь сказать. Но получился только какой-то жалкий выдох, и Том зажмурился, пережидая уже почти привычную боль. Почему? Ну за что с ним так? И Крис винит себя за это. За то, что захотел услышать его голос. Глупый. Это стоило того. Всего, только бы произнести банальное «Я люблю тебя» вслух.

— Том, приехали, — Крис несильно сжал его пальцы, и Том, погрузившийся в свои мысли, невольно вздрогнул. Стиснул его ладонь в ответ и покорно направился вслед за Крисом из автобуса.

Дом. Здесь пахло домом. Этот запах — леса, пыли, сухой травы — ни с чем не спутаешь. Том даже улыбнулся знакомому ощущению. Но Крису было не до запахов, и уже через пару минут они сидели в маленьком кафетерии на заправке рядом с остановкой, расположенной на самом выезде из городка. Эта вот задержка была незапланированной, но Крис захотел кофе, а у Тома на фоне переживаний организм сходил с ума, то требуя что-нибудь размером с бегемота, то резко отказываясь даже от сока. Сейчас был период «бегемота», и когда перед Томом оказалась тарелка с внушительным бургером и картошкой-фри, он аж застонал, впиваясь в румяный бок поджаристой булочки. Наблюдавший за ним Крис негромко рассмеялся и, потянувшись через стол, стер с уголка губ капельку соуса. Том покраснел, но есть не перестал. И успокоился лишь когда на тарелке не осталось ни крошки.

— Кажется, у меня появились комплексы, — Крис хмыкнул и допил свой кофе. — Чувствую себя нервным омегой.

Том только бровь вскинул, надеясь, что его мимика достаточно красноречива. Крис отзеркалил его жест, и они оба рассмеялись. А потом взгляд Тома упал на часы, и улыбка тут же слетела с лица. Выразительно постучав по циферблату, он со вздохом поднялся из-за стола. Вопросительно кивнул в сторону туалета, но Крис только рукой махнул.

— Я подожду тебя на крыльце.

С процедурами Том закончил быстро. Кинул взгляд на себя в зеркало, поморщился от вида синяков под глазами и осунувшегося лица. Мама будет «в восторге». Пригладив запыленные волосы, он одернул рубашку, надел рюкзак, который пришел на смену сумке, и вышел из туалета. Через стекло увидел ждущего его Криса и улыбнулся. Совсем рядом кто-то испуганно охнул, и Том обернулся. Поймал взглядом движение за боковым окном и застыл. Эдвард. Эдвард Джеймс. Он шел с ружьем наперевес от припаркованной с торца машины и нехорошо, очень нехорошо ухмылялся. Ветер играл с отросшими седыми волосами, глаза горели безумным огнем. Еще немного, он завернет за угол и увидит Криса.

— Крис!!! — Том рванулся вперед. Просто кинулся к двери, забыв обо всем, не думая ни о чем, кроме как спасти-спасти-спасти. Ударил в дверь, пробкой от шампанского вылетая на крыльцо, и еще успел услышать чей-то крик и грохнувший выстрел. Плечо обожгло нестерпимой болью, перед глазами промелькнуло белое лицо Криса, и время словно замерло, а сам Том увидел себя со стороны. Вот он падает, увлекая Криса за собой, вот совсем рядом в поле зрения появляются стоптанные ковбойские туфли, вот земля меняется местом с небом, и снова перед глазами только лицо Криса и его разметавшиеся волосы. Он что-то кричит, кричит страшно, отчаянно, смотрит Тому за плечо. А Тому все равно. Только чуть саднит горло. И рвется наружу едва слышный выдох.

— Крис…

А потом плечо пронзает резкая боль, мгновенно добирается до головы, и перед глазами словно рассыпаются стеклышки калейдоскопа. Том пытается ухватиться хоть за один, но сознание уплывает в темноту. Только на самом краю фиксируются кажущиеся странными звуки сирены полицейской машины.

— …не стоит беспокоиться, Крис. На этот раз ему не отвертеться. Дело взяла полиция округа, а у него там связей нет. К тому же это на контроле службы, а они всегда доводят дело до конца.

Отцовский голос не узнать было невозможно. Проснувшийся от разговора, но так и не открывший глаза Том только слабо улыбнулся. Первый раз он пришел в себя два дня назад, когда на улице было еще темно. В незнакомом месте, на незнакомой кровати, в окружении мерно попискивающих приборов — он чуть не сорвался в истерику, но стоило родному и любимому запаху окутать его, как он чуть не разревелся от облегчения. Крис жив. Жив! Захлебываясь воздухом от эмоций, Том только и мог, что цепляться за его плечи и слепо тыкаться губами в шею и лицо. Крис тихо смеялся, обнимал крепко, поглаживая по спине, а потом молча вернул на кровать и вытянулся рядом. В сон Том провалился мгновенно, стоило только сплести пальцы.

— Спасибо, мистер Стоун, — голос Криса чуть подрагивал от сдерживаемых эмоций. И Тому даже не нужно было видеть, он и так знал, что губы его альфы сейчас сжаты, а плечи напряжены. — Не знаю, что бы мы делали без вас.

— Это все Марта придумала. Она позвонила в службу опеки и все им рассказала. И про твоего папу, и про связи Эдварда в местной полиции. Но были нужны твои показания, потому что от членов общины добиться их было невозможно. Поэтому мы и решили вернуть вас. Только не предполагали, что он узнает. Наверное, кто-то из полиции слил или кто-то в баре проболтался, тут же ничего не утаишь. Поэтому вас и ждали на остановке. Он сам или кто-то из его парней. Через наш город идут всего два автобуса в день, подгадать было несложно. А когда вы появились — ему позвонили, и он приехал. Нам надо было встретить вас самим. Прости, что не догадались.

Крис в ответ что-то произнес, и Том вздохнул. Двигать рукой было больно. Но если бы вся та дробь, которую сбрендивший Эдвард собирался всадить в своего собственного внука, попала в Криса, тот был бы мертв. Том был хоть ненамного, но все же ниже, и все это угодило ему в плечо, а не в грудь. Правда, была еще шишка на голове от удара прикладом, но Том был готов терпеть и не такую боль. Главное, что с Крисом все в порядке. С ним, его семьей и, как знал Том, с отцом Криса тоже. Мистер Рино, как говорил Крис, вообще из больницы сбежал, как узнал такие новости и как раз направлялся сюда.

— Ты проснулся.

Том упустил момент, когда разговоры за перегородкой стихли, и та отъехала в сторону. Он открыл глаза, улыбнулся Крису и попытался подтянуться на руках, чтобы сесть поудобнее. Плечо прострелило болью, Том невольно зашипел, и Крис тут же оказался рядом.

— Подожди, я помогу.

Он перевел кровать в полулежащее положение и присел рядом.

— Привет.

— Привет, — еле слышно, не совсем внятно просипел Том. После того отчаянного крика на крыльце прошла почти неделя, но врачи запрещали ему перенапрягать связки. Но сегодня это было первое сказанное им слово, так что можно. Говорил он еще не очень, иногда язык просто заплетался, но он все равно пытался. Мама плакала, когда он в первый раз поздоровался, даже отец слезу пустил.

— Как ты? — Крис поправил его одеяло и взял за руку, переплетая пальцы.

— Хо… рошо, — Том в ответ погладил его запястье. — А ты?

— Завтра встречу отца и все станет совсем хорошо. Службы опеки работают в общине, так что сейчас там жарко. Деда и его ближайших подельников арестовали. Мы с тобой пропустили экзамены и выпускной, но документы у нас будут. Итоговые оценки выведут в целом по итогам года, так что тут можно не волноваться. И можно подумать о будущем. Я хочу жить отдельно, Том. С тобой.

Том только кивнул. Будущее. Еще две недели назад он не думал ни о каком будущем, а теперь оно у него есть. Будущее и Крис.

— Спасибо, — сам не способный на резкие движения, он потянул Криса к себе, а когда тот склонился, прижался губами к губам. — Ты вернул мне голос. И я тебя люблю.

Первое признание после той ночи, когда эти же слова он выкрикивал на пике удовольствия. Сейчас голова была ясной, но порыв Том сдерживать не собирался.

Крис в ответ только как-то рвано выдохнул и прижался лбом к его лбу, зажмуриваясь.

— Я никогда тебя не оставлю.