trois

Беатрис одиноко сидела за столом в столовой и вдумчиво читала книгу. Это был сборник французских стихов в мягкой молочной обложке. Романтика и боль в одном флаконе из толстого стекла специально для Беи. Девушка чувствовала себя героиней кого-то типичного подросткового фильма, может даже мьюзикла, когда сидела за столиком в приятной компании книги, а вокруг нее непрерывающимся потоком текла жизнь, чьи звуки постепенно угасали, становились менее слышимыми, как будто на микшере ползунок громкости плавно опускали вниз. Воображаемый софит направил сверху яркий луч на героиню, и в этом столбе жидкого света плавала пыль, кружилась в размеренном танце и затекала в легкие. В окружившей стол темноте копошились ученики - актеры массовки, словно полчища крылатых жуков, мерзко стрекоча.

- Привет, - к Бее подсела Хоуп, и вязкая тьма вокруг тут же рассеялась. Фильм закончился, оператор ушел на обеденный перерыв, актеры второстепенного плана расселись за столами и занялись своими более важными делами. - Готова к химии?

- Спрашиваешь? - усмехнулась Беатрис и заложила нужную страницу сборника пальцем, чтобы не потерять стих, с первых строк затронувший натянутую струну внутри нее; в голове раздался мелодичный звук - дрожь той самой струны. Это был произведение французского поэта о печальных глазах в чарующем мерцанье, которые лишь один взглядом способны заворожить. И Беа все никак не могла выкинуть из головы глаза того парня. - Сейчас будет повторение пройденного, начнутся азотсодержащие, которые я просто на дух не переношу.

- Может быть, сейчас ты лучше поймешь эту тему, - пожала плечами девушка и принялась поглощать салат из пожухлых листьев зелени и небрежно порубленного томата. У нее были прямые шоколадные волосы, забранные крабиком на затылке, и темно-синие глаза, похожие на спрятанные от людей пещеры в глубинах неизведанного океана. Она была однозначно забавной, немного безбашеной, прямолинейной, любила вечеринки с дешевым крепким алкоголем, так что если вы знаете такое местечко, то можете сыскать ее там. - Вернемся к вчерашней теме, ты так и не ответила на вопрос. Какое было твое самое худшее свидание? Подумай хорошенько, потому что мне и вправду интересно.

- Ты же прекрасно знаешь...

- Да-да, я же прекрасно знаю, какие у тебя родители. Ты говорила это миллион раз. Ну же, Беа, расскажи.

- Ты же прекрасно знаешь, что я встречалась с Джастином, - горько улыбнулась девушка и загнула уголок страницы, освобождая руки для жестикуляции.

- Он не считается, - хихикнула Хоуп и обхватила свое лицо руками, упершись локтями в стол. - Капитан школьной футбольной команды и капитан группы поддержки, - она соединила два указательных пальца вместе, а затем расторгла их союз. - Все мы знаем тебя и знаем Джастина. Как день и ночь. У вас вообще было свидание? Потому что я наслышана, что он способен только на некрасивые поступки, ведь этот парень отпетый пожиратель женских сердец. Насколько мне известно, вы встречались потому что того требовали традиции.

- Ты говоришь правильные вещи, из которых следует, что у меня не было свидания ни с ним, ни с кем-то еще. Сейчас я предпочитаю парням книги. Они от меня ничего не требуют и смиренно ждут, когда я сама к ним приду и начну читать. Все просто, - улыбнулась Беа и осмотрела людный кафетерий. Она не знала, кого хотела найти, но спорно нужный человек сам выделился из толпы школьников. Это была Кико. Она потерянно шла куда-то с подносом, не зная, хватит ли ей места в переполненной столовой. - Я на минуту, - сказала Беатрис, пошла к ней и, когда остановилась напротив, поняла, что она слишком низкая для чирлидинга, но, видимо, это никого не волновало. У нее были чрезмерно худые руки, поэтому вероятность того, что она сможет удержать на руках другую девушку, сводилась к минимуму. Кико выжидающе на нее посмотрела и нетерпеливо подняла брови, пока Беа концентрировалась на всех ее недостатках и анализировала их.

- Чего тебе?

- Меня сделали ответственной за все твои неудачи на первой игре сезона. Я не хочу, чтобы ты подвела меня и команду и опозорилась, - в последнем была толика лжи. На самом деле Беа глубоко внутри хотела с триумфом наблюдать за проколом девушки, но не желала признавать, что ее злит эта маленькая напыщенная девчонка. Иногда настоящее отношение к людям чернильными щупальцами выползало из глубин и пачкало чистые мысли своими токсинами.

- Ладно, - безразлично пожала узкими плечами Кико.

- Начнем с понедельника, - процедила Беатрис, когда услышала, с каким тоном собеседница произнесла реплику. - Спортзал. После уроков. Не опаздывай.

- Не беспокойся, я пунктуальна.

Вот же заноза, - выдохнула блондинка, стараясь успокоить колочущуюся внутри нее раздраженность. Отчасти она понимала, что ее отрицательное отношение исходит из ничего, но ничего не могла с собой поделать.

- Как вижу, вы мило побеседовали, - хмыкнула Хоуп и наколола на вилку последний томат. Она посмотрела на овощ со всех сторон, удостоверившись, что он имеет потребительский вид, и положила в рот. - Из тебя искры так и сыпались. Я думала, ты убьешь ее.

- Я была готова, - сказала Беа и собрала свои вещи в сумку. - Мне придется возиться с ней до первого матча, чтобы она освоилась. Ей нужны персональные тренировки.

- Учитывая твою вспыльчивость, я бы не хотела быть твоей ученицей, - издала смешок брюнетка и закончила трапезу, со звоном положив вилку в тарелку. Она потянулась, скрепив руки в замок, а потом довольно улыбнулась.

- Спасибо, Хоуп, - усмехнулась Беа, но потом встревожено посмотрела на подругу. - Я ведь могу, как и в этом году, сидеть с тобой на химии?

- Конечно, - удивилась та тревоге подруги. - Что это вдруг на тебя нашло?

- Не хочу пересекаться с новеньким, если это вообще возможно. Он переехал в соседний дом и вчера видел, как я за ним наблюдала из окна комнаты.

- Вау, - протянула Хоуп и округлила глаза. - Этот плохиш живет с тобой по соседству! У него есть байк?

- Что? Тебя беспокоит это, а не то, что он становится все ближе и ближе ко мне? Он похож на убийцу.

- Да ладно тебе, ты надумываешь. Так есть или нет?

- У него машина, - сделав долгую паузу, призналась Беа. - Непревзойденный Кадиллак Биарриц 1959 года прекрасного голубого цвета, лучший в своем роде.

- Ах, мне больше нравятся новые спортивные модели.

- Много ты понимаешь, - недовольно произнесла девушка и покосилась в сторону.

- Не забывай, что ты несешь ответственность за его освоение в школе. Если он затеряется где-нибудь, не придет на дополнительный курс или урок - тебе знатно влетит, - подмигнула Хоуп, поднялась с места и потянула подругу за руку к кабинету химии.

Они сели за тот же стол, что и в том году. Металлическая поверхность была покрыта посланиями разноцветными маркерами парням с незнакомыми именами, чуть запылившиеся колбы стояли на предназначенных им подставках, на краю лежал чистый лоскут ткани, так как старую тряпку для протирания стола разъела кислота; из крана изредка капала вода.

- Добрый день, ребята, - привычно бодрым голосом произнес учитель химии - мужчина с пышной бородой и залысиной на голове, которая, как он сам и утверждал, только придала ему шарма. "Моя жена от нее без ума!" - восторженно рассказывал он на прошлогодних уроках и поглаживал седеющую бороду. Он был отличным человеком, но вот с его преподавательскими навыками можно было поспорить. - В нашем классе появился новый любитель естественных наук, - он раскрыл свою широкую ладонь с огрубевшей кожей и протянул ее в сторону парня у двери. Тот уперся в нее спиной и одарил учителя колючим взглядом, который мог ударить небольшим зарядом тока. Пепельные волосы в полном беспорядке, создавалось ощущение, что он их не расчесывал после сна или переборщил с горячим воздухом фена и расческой для укладки; солнечных очков больше не наблюдалось, на плече беспомощно висел тощий рюкзак. - Из-за нехватки мест, мне придется посадить тебя третьим с какой-нибудь парой, - он задумчивым взглядом прошелся по классу и остановился на команде Беи и Хоуп. Голденроуз умоляюще взглянула на него, ее губы приоткрылись, они были готовы произнести протест и защищаться, но не успели. - Присоединяйся к этим чу́дным девушкам, смелее! Возьми для себя стул, он стоит рядом с лаборантской.

Парень оттолкнулся плечом от двери, ухватился тремя пальцами за спинку стула и понес его через весь класс, где уселся за указанный стол рядом с Хоуп, напротив Беи, и достал из рюкзака расширенный курс химии. Казалось, только этот учебник у него и был. Преподаватель стал что-то объяснять, но Беа была не в силах его слушать. Она украдкой рассматривала этого загадочного парня. Волосы были густыми, начинали виднеться отрастающие темные корни, брови тяжело нависли над глазами - он будто постоянно хмурился. Девушке удалось чуть ближе посмотреть на его глаза. Беатрис вчера не ошиблась, они действительно были печально-серыми, и лучше этот цвет описать нельзя. В них царила тоска и одиночество, заражающие собой всех, кто осмелиться заглянуть так глубоко. Девушка заметила желтоватый отек у правого глаза и поняла, зачем этот парень носил очки. Неужели он получил отметину в виде фингала после какой-нибудь уличной драки? Все же он плохой мальчик. У него был истинный греческий нос, прямой и длинный. Четко очерченные тугие губы. Сильный подбородок и челюсть. Беа никогда так внимательно не рассматривала людей, наверное, потому, что они были ей неинтересны. Но сейчас все было по-другому. Парень, имени которого она до сих пор не знала, казалось, таит в себе столько тайн, зазывающих их разгадать, что ей и всей жизни на них не хватит.

- Хоуп Уэбстер, пройдите в кабинет директора, - зазвучал из ниоткуда скрежещущий голос секретаря, заставивший девушку поморщиться; возник дискомфорт как от пореза тупой бритвой. Зеленоглазая девушка взглянула на взволнованную подругу и успокаивающе улыбнулась.

- Все будет хорошо, - практически беззвучно сказала она и глазами проводила Хоуп из класса. Беа хотела всячески поддержать подругу, которая явно занервничала от вызова к директору в начале учебного года, и была уверена, что ничего страшного ей не грозит, так как она блестящая ученица и спортсменка. Что может случиться плохого?

- Ничего хорошего больше не будет, - вдруг проговорил сидящий рядом парень, и Беатрис вздрогнула. Его голос можно было сравнить с недоспелой вишней: горьковатый, с подтекстом зарождающейся сладости. Бархатный. Парня можно было упрекнуть в злоупотреблении сигаретами, так как слышалась заметная хрипотца. Блондинка была вынуждена посмотреть на него ещё раз. Кольцо в губе поблескивало на солнце и дразнило, заставляло рот смочиться слюной.

- Почему ты так уверен? - крайне вежливо со своей стороны спросила девушка, но в ответ получила лишь смену угла кольца в губе. Он не удостоил ее даже взглядом. - Ты мне не ответишь?

- Скоро сама поймешь, - коротко ответил тот и наконец-то поднял на нее глаза. Сердце в груди замерло, а потом мощным толчком разогнало кровь по всему организму. Сейчас она была полностью уверена, что ей никогда не доводилось видеть таких глаз. В них можно было узреть боль владельца, перемешанную с властью и осознанием собственного превосходства. Девушка свела брови друг с другом и отвернулась. Его слова завели ее в лабиринтный тупик.

- Беатрис Голденроуз, пройдите в кабинет директора, - зашипела старая аудиосистема над дверью и вскоре стихла, изредка издавая хрустящий треск. Беа с недоверием и долей опаски посмотрела на парня, которому теперь предстояло проводить ее взглядом до двери.

Девушка, скрестив руки на груди, пошла к кабинету директора, находившемуся на самом верхнем этаже школы. Невысокие каблуки ее аккуратных лаковых ботинок отбивали размеренный шаг, приятный гул разносился по пустому этажу. Бее стало не по себе. Что имел в виду тот парень? Почему теперь никогда не будет хорошо? Что значат эти поочередные вызовы к директору? Беатрис чувствовала себя дурой, которой не под силу было понять естественный ход вещей, увидеть истину. И это слепое пятно не давало покоя, отчего руки сжимались в кулаки, впиваясь в нежную кожу ладоней острыми ногтями, и разжимались, демонстрируя непрерывную работу сердца в груди.

Она завернула за угол и увидела идущую навстречу Хоуп и еще нескольких девочек из группы поддержки. Они плакали. Их всхлипы и слезы смешались в траурную симфонию, что отталкивали и не принимали школьные стены.

- Что случилось? - ошарашено спросила Беа, хватаясь за плечи Хоуп, которая плакала пуще всех. Она лишь покачала головой, закрыла раскрасневшееся лицо руками и уткнулась им в плечо подруги. - Кто-нибудь мне объяснит, что произошло?

- Тебе все расскажет директор, - подавленно произнесла Шампейн. Ее редко можно было заметить в таком состоянии, поэтому данная ситуации стала еще более пугающей. - Он ждет тебя и Кико, - Беа прекратила обнимать и гладить волосы Хоуп. Кико? Почему ждут именно их двоих? - Иди, вам есть что обсудить.

Беатрис вошла в кабинет директора и встретилась недоуменным взглядом с Кико. Она не плакала, внешне была абсолютно спокойна, но в глазах читалось беспокойство. Ей тоже было неизвестно, зачем их позвали сюда, почему все остальные безутешно проливают слезы. Мысли снежным комом летели вниз, собирая в себя все новые и новые вопросы, грозясь распухнуть до такого состояния, что голова будет готова лопнуть. Нужны объяснения.

- Садись, - вздохнул директор и указал на кресло рядом с Кико. Беа послушно села, хотя ей и не очень-то хотелось сейчас рассиживаться в кресле и ждать объяснений издалека.

- Что происходит? - не выдержав, выпалила темноволосая девушка. - Зачем вы нас сюда позвали?

- Не спеши, Кико. Все очень сложно и тяжело, - женщина потерла переносицу большим и указательным пальцами, а потом посмотрел на девушек по очереди. - Я знаю, что ты очень близко общалась с Бекки, вы были лучшими подругами. А ты, Беа, капитан чирлидеров и тоже плотно работала с ней. Нам понадобиться ваша помощь.

- Что-то с Бекки? Ее нашли? Где она?

- Да, нашли. Речь как раз об этом. Сегодня утром было обнаружено ее тело в машине рядом с заброшенной фабрикой. Она мертва уже три дня. Вы знаете, что она могла там делать?