2. Асакава: В машине

Такси бодро катится по дороге, водитель не задаёт никаких лишних вопросов, просто ведёт машину. Мы сидим на заднем сиденье. Я и Нацуно.

Поверить в это не могу. Нет, правда не верится. И всё боюсь, что выдам себя. Лишний взгляд, неуместный жест — и он может заподозрить. Да, было дело, мы общались и раньше, но никогда не сидели так близко.

Я наблюдаю за ним уже почти год. Смотрю, любуюсь.

Да, поначалу я просто любовался им. Практически с первых дней поступления в универ он привлёк моё внимание. Высокий, жилистый, резкий, даже какой-то угловатый. Когда он размашистыми шагами стремительно пересекал коридор, я не мог, просто не мог отвести от него взгляда. Он притягивал меня, примагничивал своей бурлящей огненной энергетикой. Я смотрел и не мог понять, что же меня так гипнотизирует в нём. Размышляя над этим, я случайно забрёл в то кафе и обнаружил там Нацуно. Сидел, украдкой разглядывал его худое лицо, узкий подбородок, вечно забранные в конский хвост волосы, отмечал богатую мимику, выразительные глаза, искусанные губы. И в конце концов поймал себя на мысли, что хочу распустить этот хвост и прикоснуться к волосам, хочу утопить в них свою пятерню. Хочу, чтобы эти глаза наконец обратили своё внимание на меня и впредь только на меня и смотрели. А ещё до безумия хочу узнать вкус этих губ.

И как только я это осознал, то понял, что пропал. Пропал окончательно и бесповоротно. И если это любовь, то она жестока. Потому что я влюбился в гомофоба. В человека, который по определению ненавидит таких, как я! Ненавидит искренне, всем сердцем. Сам я не видел, но мне рассказывали, как однажды в вагоне метро Нацуно жестоко избил тикана-неудачника(1), который лапал пацана.

В общем, о том, чтобы признаться Нацуно, не могло быть и речи.

Мне оставалось только смотреть на него издалека. В универе мы почти не пересекались, поэтому я приходил в его кафешку, сидел, читал и украдкой смотрел на него. Даже подружиться не мог. Я боялся. Боялся, что ненароком как-нибудь выдам себя. Да и нет у нас поводов для дружбы, мы как параллельные миры.

Пытался отвлечь себя от навязчивых мыслей о Нацуно, бросал ходить в кафе, пробовал встречаться с кем-нибудь другим. Не получалось. Просто не мог и всё. Я натурально бредил им. В конце концов мне начали сниться эротические сны с его участием.

Боже мой, что это были за сны! Я начинаю возбуждаться от одних лишь воспоминаний о них…

Неделю назад, в очередной раз убедившись, что мир ко мне несправедлив, я пришёл к дяде напиться. И напился. И по пьяни всё ему рассказал.

Когда я по своей наивности признался родным в том, что гомосексуал, мать принялась с удвоенной силой искать мне «удачную партию», в надежде «излечить» сыночка, старшие братья презрительно хмыкнули, а отец стал ещё более холоден, чем обычно. Дядя же, младший брат матери, единственный из родственников, кто тогда протянул мне руку, кто поддержал меня.

Он поддерживает меня до сих пор. И неделю назад, выслушав моё пьяное нытьё, он несколько минут сидел молча, а потом сказал:

— Есть у меня одна идейка, как твоей беде помочь. Жди. Скоро свяжусь.

И вот вчера он пригласил меня к себе, вручил рекламный буклет «L-квеста» и сказал:

— Ничто не сближает парней лучше, чем забойные квесты! Завтра чтобы был со своим гомофобом на месте. Понял? Делай, что хочешь: уговаривай его, подкупай, ври — главное, чтобы он пошёл с тобой. Кстати, деньги на выигрыш я с твоего счёта снимать буду.

Я понятия не имею, каким образом дяде удалось организовать этот «L-квест», и что он из себя представляет тоже не знаю. Я просто решил довериться этому хитрому лису, который маскируется под бизнесмена, но чем он на самом деле занимается, не знает никто из родных и близких. Я доверился ему, потому что он всегда поддерживал меня. А ещё потому, что я не знаю, что делать со своими чувствами и со всей этой дурацкой ситуацией.

То, что Нацуно сегодня уволили, сыграло на руку, и мне даже почти уговаривать его не пришлось. Лишь немного соврал про сломанную машину и перекрытые счета.

Такси останавливается, мы расплачиваемся и выходим. Прямо перед нами ворота, из-за которых уже спешит навстречу охранник. А за воротами, скрытое полупрозрачными весенними кронами деревьев, виднеется огромное здание.

Понятия не имею, что ждёт нас внутри. Как и Нацуно, я шагаю в неизвестность.

______________________________

1. Тикан («развратник», «дурак») — термин, используемый в Японии для обозначения разновидности сексуального домогательства, когда некто ощупывает находящихся рядом людей для получения сексуального удовольствия. Обычно домогательства такого рода происходят в общественных местах, например в переполненном транспорте.