Golden List

Хищники намного старше травоядных.

Первые возникли 540 миллионов лет назад. Тогда как травожуи только 300 миллионов лет назад, когда горькие папоротники сменились первой сладкой травой и удобоваримыми листьями.

То есть 240 миллионов лет одни зубастые и клыкастые жрали других рогатых, колючих и хвостатых, беспощадно уничтожая всё, что движется. Это придумала для нашего мира сама Природа, неся жестокость и беспощадность к самому источнику пропитания. Но вскоре словно испугалась чрезмерной кровожадности и дала миру шанс жить ещё и в мире и покое. Как вариант.

«Кто же я? Хищница или та, кого сожрут и не подавятся?» – подумала рыжая чертовка.

Мысли в ночи на любителя. Плавно скачут от покорения мира до его возможного уничтожения.

– Господи, ну что за ебота в голове, когда не можешь уснуть?

Приоткрыв один глаз в зашторенной полутьме, Соня нащупала телефон. Посмотрела на время.

5:35.

Можно вставать. Сна всё равно не было, да и рассвет уже. Лето полно преимуществ.

Девушка перелезла через сопящее тело, поплелась в ванную голышом, достала электрическую зубную щётку мужа. Даже не думая намазывать зубной пасты на головку, поднесла к клитору. Включила.

«Ву-у-ух! Экшн!»

Вибрирующая головка точено теребила кнопку радости, дыхание перехватила. Рыжая, как апельсин, женщина добавила движений рукой, подыгрывая.

Пару минут ощущений, вялый всплеск! Мини-разряд.

«Вкусно, но мало».

Соня посмотрелась в зеркало, умылась.

«Всё! Обнулилась. Муж – вне игры. Камасутра – это для тех, кто просыпается хотя бы до обеда. Видимо, слишком долго мужики носили джинсы в обтяжку. Не хочет залезать с утра, не стремится покорить днём, и даже не думает оправдывать звание альфа-самца ночью».

А ей уже и не надо. Сама справится. Сильная и независимая женщина эта та, кто не дожидается оргазмов, а творит их сама при любой возможности.

– У него был выбор. Трахать или отказаться, – заявила она зеркалу с уверенным видом. – Он отказался.

Первой неудовлетворённой женщиной района, региона и области Соня больше оставаться не собиралась. Раз ему «друг на батарейке» нужен для гигиены ротовой полости, то ей пригодится для того, чтобы взбодриться.

«Баланс должен уровнять эту несправедливость».

– Один-один, милый, – прошептала Соня, улыбнулась и пообещав себе, что действительно начинает новую жизнь.

Поставила щётку обратно в стаканчик. Конечно, мыть её она не собираюсь.

«Каждому своё».

– Если не изменяет мне, то пусть хотя бы через прикосновение помнит, как пахнет возбужденная вагина. Ну а если изменяет, то не лишним будет напомнить, что теряет на своих рыбалках, не привозя рыбы или в гаражах, не занимаясь моей машинкой, – прикинула Соня и вышла из ванны с поднявшимся настроением.

Вот и сумочка в прихожей. Распечатанный список из ста «золотых пунктов» не давал покоя. Безумно хотелось прочитать каждый лист. Но это будет перегруз. Так нельзя, уверял господин. Лимит для психики есть у всех. Некуда спешить. Следует растягивать удовольствие.

«С другой стороны, Дарк также не предупреждал, что он поехавший шизоид с раздвоением личности», – прикинула Соня: «Так кого слушать? Конечно, только себя, любимую».

Она улыбнулась хищно. Пощупала зелёную папку. Если в мире осталось волшебство, то оно только там, на этих десяти листках, на каждом из которых поместилось ровно по десятку пунктов и ни одним больше.

«Наверное, чтобы сразу вперёд не лезла. А то сожгу его ко всем чертям тут же!»

П – последовательность.

Остальные Сонины любимые «П» были эти словесные реверансы: лёгкая Придурковатость, немного Пошлости и обилие Припизднутости. Потому что иначе хорошо жить не получалось.

«Выживать – да. Жить – нет», – подчеркнула для себя рыжая чертовка: «Одни скажут гонево и пойдут плакать в ночи в подушку. Другие по жизни также натолкнувшись на своего персонального сексолога в толпе, отметят как легко и интересно стало жить с этими союзниками характера».

Накинув лёгкий шёлковый халатик на голое тело и совсем не подвязываясь, Соня поставила чайник.

На смартфоне неоткрытых письма в обилии, но желания изучать их нет.

«Бытовуха. Работа. Словоблудие. Главное для меня – золотой список».

Пританцовывая перед чайником, Соня отметила свою нервозность.

– Всё, приехали. Возбуждаюсь от одной мысли ЧТО там.

Папка выглядела худой. Но внешность обманчива.

– Эти десять листочков весят как весь мой мир. Одолею его – захвачу остальной. Сейчас-сейчас, мои родные! Вот только чайник закипит, и я сразу же прочитаю первый пункт.

Чёртов чайник заставлял считать секунды. Возбуждение стало таким непреодолимым, что рыжая чертовка снова пошла в ванную, скинула халатик и залезла под душ.

Включила холодную воду.

– А-а-а! Закаляться!

Но куда там? Возбуждение не ушло. Только снова взбодрило. Пришлось делать воду потеплее, напор побольше и подводить лейку душа к многострадальному клитору.

Не прошло и минуты, как Соню накрыло вновь. Волна тепла пошла по телу следом за холодом. Ноги ослабли.

Девушка выдохнула и долго растиралась полотенцем насухо, вновь накинула халатик.

– Так, надо собраться! Нахрен этот чай. В мире есть много других бодрящих затей поутру.

Соня достала турку, подождала пока кофе закипит, налила.

Глоток новой бодрости. Сердце сейчас выпрыгнет из груди.

– Всё. Поехали!

Глаза впились в первый листик.

Пункт 1.

«Ты – драконида, которая ест прекрасных богинь на завтрак. Соответственно, проснувшись по утру, подойди к зеркалу и улыбнись себе. Каждое утро ты делаешь пять комплиментов отражению. Они должны быть разными. Ведь каждый день и ты разная. За десять дней выходит пятьдесят уникальных комплиментов (нет, сразу пятьдесят перечислить нельзя, это задание не зачеркнуть за один день, так что искать словарь прилагательных и синонимов нет смысла). Потом можешь повторяться. Сейчас – нет. И ставь галочки в лист за каждый трудодень, пока не вычеркнешь все пятьдесят комплиментов».

– Комплименты? Раз плюнуть! И ведь как загнул – драконида! Такую боятся и уважают все вокруг от мала до велика. А ещё хотят. Потому что большинство людей вокруг всегда конченные. У каждого есть свой маленький тёмный секрет, что поселяется в пыльных уголках души в юности и живёт до самых седин, пока крышкой гроба не накроет. Я вот, например, извращенка. Но больше не намерена это скрывать.

Соня и в очередной раз зарулила в ванную. Посмотрела на себя. Улыбнулась.

– Давай, комплименты!

Улыбка отражения в ответ. А слова не идут.

Напряглась. Но не выходит и словечка.

– А ещё радовалась, что задание лёгкое. Так, соберись, тряпка! Только первое задание, а ты уже запнулась.

Соня долго рассматривала себя.

«Красивая?»

– Сука, как я могу сомневаться?! Лучшая! Конечно, я – красивая!

«Отлично», – обрадовалась Соня.

– Получается кажется. Что ещё?

Вспомнила парня на вокзале и улыбку ментёныша. О, как она его покорила.

– Симпатичный копчик, если подумать. Личинка защитника правопорядка в форме. Да я дала им всем отпор. Значит я… какая? Рискованная. Да, я очень рискованная!

Она покрутилась на месте, изобразила реверанс.

Она уже новая, обновлённая. Только привычка разговаривать с предметами никуда не делась. Разве что привычка ругаться немного угасла. Ну и настроение заметно бодрее.

– Кончать! Главное кончать. А как иначе? Я мастер риска, – продолжала старую привычку Соня. – Отправляю развратные фотографии незнакомому мужчине, если тот проявляет ко мне интерес и намерен заняться моими сексуальными проблемами.

«Как там? Сексолог? Да, точно, сексолог. Ну, ещё убийца со стажем. Чистильщик социальных улиц, бляха муха. Эх, лучше бы оплату вперёд брал. А не это вот всё: карать злых, наказывать очумевших. Секста. Придумал тоже».

– Так, не отвлекаться, – отметила ехидная мордочка в отражении.

Что-то подсказывало Соне, что к моменту, как подойдёт к концу списка, её брак аннулируют за недостойное поведение.

– Должен же быть общественный суд. Чтобы каждая бабка могла на меня пиздеть и говорить что-то вроде: «ебаться в кружку, да она поехавшая. На кол её!» Брат, конечно, тоже осудит. Родители возмутятся и сдадут в дурку, так как перевоспитывать уже поздно. Но мне кажется я и там союзников найду. На худой конец, буду трахаться с санитаром в местах с мягкими стенами, – призналась она ванной комнате. – Извращенка. Ну и что? Я даже рада на кол. Брак и так уже не спасти. Мужу хоть моей смазкой зубы чисти, даже не встанет. Но почему я на себя должна всё списывать? Это не я уёбище, это он такой... мягкий. Проебал всю фертильность. Отморозил на лунках или перегрел по саунам. Кто знает? Знаю, что не хочет попку мою драть. И я из протеста даже алкашу на вокзале готова дать… но не дам. Я не такая.

Соня сморщила носик и заявила решительно:

– Задница у меня классная! Округлая такая, упругая, плотная, как орех. Так и просит, чтобы ее отшлёпали хорошенько. А что делает этот постельный сожитель? Берёт ремень? Как следует работает ладошкой? Нет. На лбу ему что ли написать инструкцию? Или уже взять ремень и его самого начать пиздить, чтобы понял. А что я могу, я ведь… Смелая!

Соня снова прокрутилась на коврике.

– О да, я очень смелая. Пойти на работу в короткой юбке и без трусов надо много смелости. И дурости. Но кто сказал, что в тридцать пять нельзя шалить? Можно и нужно!

Соня как в первый раз рассматривала себя в зеркало, стараясь как мощно тщательнее выполнить задание. Где-то там среди первых морщинок и седого волоска притаились комплименты по существу. Прислушалась к себе, прошептала:

– Что со мной внутри творится… приятно. Ну да, кончить пару раз с утра и догнаться кофе – внутри целая ядерная реакция. А еще тёплым светом расплывается нежность. Потому что я… Я нежная! Прямо чувствую к себе эту нежность. Вроде суровая, гордая, справедливая, а потом пару комплиментов перед зеркалом и вот – нежность разливается, благодарность к себе появляется. Почему всё так? Почему одному человеку хватило смелости мне это показать, а я сама себя полюбить без посторонней помощи не могу? Ни полюбить, ни принять. Зачем я столько терпела, создавая себе иллюзии нормальных отношений?

Быстрый шаг до кухни. Забыла про халат. Ходила голая, смелая, принимая воздушные ванны.

Кофе. Глоток. Приятная химическая хрень, бьющая по мозгу, если подумать. Сила течёт по жилам. И это новое ощущение – надежда.

Надежда на лучшее!

– Ю-ху!

Нет, силы не от кофе. Они пошли откуда-то изнутри. Из тех недр, что никто никогда не копал. И вот теперь золото само полезло на поверхность, вымываясь не старателями, но самими обстоятельствами.

– Река времени давно размыла всё говно по жизни и теперь осталось доставать лишь золотые блестящие ништяки.

Новый глоток ароматного напитка. Ирландский, на ликёре. Сначала смежные чувства между блевануть и поморщиться, а затем ничего, пробирает.

– Отличное задание.

Вчиталась дальше.

Пункт 2.

«Растяжка каждое утро. Утром – тянешься. На ночь – самомассаж».

– Ну что за молодец мой Господин? Всё на благо своей девочки. Не морщит, как остальные господа своих нижних. Явно растягивает, чтобы потом на шпагат села, когда попросит. Или мостик? Сука, знаю ведь, что не попросит, но всё равно приятно. Потому что З – забота. Ну а если две самые главные буквы дня это «П» и «З», то скучно уже не будет.

Соня сделала очередной глоток кофе, поморщилась, глядя на залитую маслом плиту. Она любила чистоту, но она почему-то всегда зависела лишь от неё.

Поэтому сейчас следом за тем, как поморщить носик, глядя на коричневые подтёки на белоснежной скатерти, она лишь улыбнулась.

– Да, пусть муж вытирает, – заявила она столу и стульям. – Постоянно мне свои крошки оставляет. А лучше пусть удивит меня и постирает скатерть или купит новую. В какой момент ты решил, что дома всё блядь идеально и больше нечего улучшать? Спалить бы все к чертям, да начать сначала… жалко.

Сделала злой наклон вниз. Тут же ещё ниже. Это приятно – тянуться. Так бы и тянулась весь день, позволяя мышцам кайфовать.

– Почему я раньше по утрам не тянулась? Проснёшься, кофе, пукнешь в тишине и бежать надо, выживать, суетиться.

Ещё наклон.

– А потому что иначе нельзя. Потому что у всех так. Грёбанный человеческий муравейник должен всё время быть в движении. Д – движение. Движение – жизнь. И прочее бла-бла-бла на тему П, З, Д.

Закинула ногу на стол.

– Ха, растяжка есть! Такими темпами я скоро сяду на шпагат и буду при каждом удобном случае строить из себя балерину.

Поморщилась.

«Кому это надо? Как бы поступил правильный муж или любовник? Пристроился между ног или пристроил. Как поступит муж? Зевнёт и уткнётся в телефон».

– Вот скажи мне, полотенчико кухонное, почему столько браков распадается? Да потому что всё похуй становится. Нет времени остановиться и подумать, что не так. Разобрать проблему, затем решить. Ведь нужна лишь последняя буква. Ц – целеустремленность. Тогда набора из четырёх букв хватает, чтобы как следует провести день, затем организовать бурную ночь, а не повторять раз за разом на сон грядущий: что в моей жизни происходит? Когда всё это уже кончиться? А никогда не кончится. Пока сама не кончишь! Потому что И – индивидуальность размешивается в Е – ежедневности.

Соня сжала пальцы в кулачок, погрозила умывальнику и добавила горячо:

– А смысл весь в том, что правильное слово у женщины получается лишь при наличии ещё одной буквы. Е – ебабельность. А ПИЗДЕЦ как раз в том, что мужикам и одной этой буквы порой достаточно. Так привыкают, что не замечают, когда на ежедневщину переходит.

Пункт 3.

«Завтрак, обед или ужин ничто без эротических игр. Какие они будут? Я не знаю. Но у тебя есть морковка, огурец, сосиски, колбаса, а то и чего поинтереснее в холодильнике. Импровизируй, играй. Кушай после с аппетитом. Задание считается выполненным, когда такие игры проведены как на завтрак, так на обед, и на ужин. Это

должны быть разные дни. Только после трёх галочек – вычёркиваешь». Так что купила огурец – не дай пропасть. Используй, Соня!»

Сердце бум-бум.

Разгорячённое тело почувствовало, что у него будет нечто, близкое к сексу.

«Это – всегда приятно».

– Это уже не просто мастурбация, выпуск пара, а… почти секс. Слушаешь меня, кружечка? Есть недосекс, а есть почти секс. И почему мне хорошо известна грань между этими обоими недоощущениями?!

Она вновь улыбнулась хищно:

– А знаешь, что мне каждый мужик скажет? «Да у тебя просто мужика нормального не было!».

Соня почесала «Дашу». «Маше» не хватило внимания. Почесала и её попутно.

Халата нет. Удобно грудь мять. Оглянулась вокруг себя в поисках подходящей пищи.

«Банан не первой свежести».

– Ну что ж, мой друг. Зато ты и не зелёный. Подходит!

Взяв жёлтый снаряд, мышкой прошмыгнула на балкон. Очистила верхушку, положила в рот неловко, но не ломая. Смотря в окно, рыжая чертовка представила в отражение стекла, как сосёт член.

Люди суетливо спешат на работу. Автомобильчики едут туда-сюда, а Соня активно работала губами, помогая себе языком. Чесала порой бананом нёбо, но без фанатичности. Без наигранности.

«У меня тут свои балконные игры. Кто сказал, что на балконе обязательно надо курить? Курить – это для конченных. Ну или хотя бы курите после секса. Не было секса – не кури. Не кончил – не было», – мелькали мысли в рыжей голове.

А там, по ту сторону надёжной защиты балкона, люди ходили. Понурые, замученные.

«Им не до фруктово-овощных шалостей одинокой женщине при муже. Им о своих шлюхах и козлах думать надо. Хоть бы один обернулся и посмотрел на мой балкон. Я же совсем забыла, как языком залупу обрабатывать! Каков он – твёрдый член до самого горла? Почему жизнь меня этого лишила?» – продолжала раздумывать Соня: «Или…не жизнь, а я сама себя этого лишила? Вместо ответственного минета по утрам на балконе пусть даже курящему мужу, мне достаётся висячок на ночь. Т только если сама беру в руку. Не о такой волшебной палке я мечтала! Ёбучая жизненная несправедливость!»

Разогревшись за процессом, Соня вдруг поняла, что ей непреодолимо хочется вертеть банан во рту, как огромный хуй тролля, коня, или космического монстра. В секс-шопах плохое не посоветуют.

Ей хотелось прямо облизывать его, возить туда-сюда по губам и устраивать торнадо языком.

«Чур, чтобы обязательно кто-то увидел! Я для кого это шоу устраиваю? Эй, прохожий, посмотри!»

Девушка приблизилась к окну в костюме Евы, поигрывая бананом во рту. Взгляд от испуганного вдруг превратился в хищный.

«Я – хищник! Я мегаладон! Мир, заметь меня!»

Ни одного взгляда.

«Нет? Ну тогда иди на хуй… я сама позволяю смотреть на себя!»

В этот момент Соня ощутили две вещи: влагу на ляжках и то, что ей нравится чувствовать себя хищницей.

«Кажется, теперь понимаю львиц, тигриц, пантер. Грациозно притаившись, они наблюдают за жертвой из засады. Ни в чём не подозревающей, беззащитной. Холодный и точный расчёт важен. Затем момент, хуяк, и жертва во рту!».

Соня запоздало поднесла банан между ног. Но он после всех манипуляций превратился в хлипкую бесформенную массу, жалобно повиснув на руке, а затем упав на пол. Прямо как капелька смазки, что образовалась в процессе от всех ощущений во рту на нижней губе.

Печаль.

– Надо будет повторить с огурцом, – пообещала себе Соня, подбирая банан. – Ну или с морковкой. Эти ребята попрактичнее будут. Правильно ведь говорят – в витаминах овощей вся сила. Иначе какого хрена они порой дороже, чем фрукты?

Рассмеявшись, Соня ушла с балкона, надела халатик, и впилась глазами в следующий пункт.

Пункт 4.

«Купаешься голой ночью или в сумерках».

– Ну вот и всё. Занавес… Лафа кончилась.

Соня впала в ступор, зависнув с приоткрытым ртом. Краска побежала по лицу, как будто рядом стоял маляр и брызгал с пульверизатора.

Было от чего краснеть, ведь за все свои тридцать с хвостиком, она купалась голой только в ванне!