1.4

– Оливер! – окликнул омегу Нэлон, выбежав из «Арлекина».

– Тут я, – послышалось слева, и мужчина двинулся на голос.

– Ты чего здесь? – воззрился Нэл на Мэрси, сидящего за кучей картонных коробок.

– Да так… отдыхаю, – сверкнули в темноте янтарные огоньки, и парень, прижав колени к груди, прикрыл их черным хвостом с белым кончиком.

– Классные у тебя ушки, Чернобурка, – Вотэрс погладил шёрстку полутрансформировавшегося лиса.

– Блин, – омега спрятал порозовевшее лицо в ладонях. – Я тронул Алана, и меня словно молнией шандарахнуло. Когти, клыки полезли… хвост разлохматился… Нэл, он пахнет… Крышесносно пахнет лимонными цукатами, а от его имбирного шлейфа… У меня мурашки бегут, – сбивчиво зачастил парень.

– Хвост пахнет? – подколол альфа.

– Не издевайся! – отчаянно выкрикнул Оливер.

– Тише ты, – Нэлон присел возле омеги и обнял трясущееся тельце. – Так бывает, когда встречаешь истинного. От твоего аромата он также без ума.

Мэрси отрицательно замотал головой:

– Алан не может его унюхать. Каждые полгода мне делают инъекцию подавителя гормонального фона. Это напрочь убивает запах и делает течки слабовыраженными.

– Зелёный чай и жасмин.

– Откуда ты?..

– Мне Алан сказал, капая слюной на туфли, – попробовал шуткой разрядить обстановку альфа.

Мэрси с силой приложился затылком об стену.

– Радоваться нужно, а не убиваться, – Вотэрс предупредительно подставил руку, чем пресёк повторение удара.

– Ты не понимаешь!

– Ты прав. Нормальные омеги до потолка прыгают, найдя своего альфу.

– А я – ненормальный, – опустил голову лис. – Пожалуйста, отвези меня домой.

– Извини, я не то собирался сказать.

– Вызови такси, и мы в расчёте.

– Забыл? У меня машина за углом припаркована.

– Корбина здесь оставишь?

– Не маленький – дорогу найдёт. Ты же не в том состоянии, чтобы путешествовать в одиночку.

Добравшись домой и напоив Вотэрса чаем, Оливер убедил друга, что ночевать ему с ним необязательно и отправил Нэла к мужу. Оставшись в одиночестве, омега закопался в одеяло, раздумывая, как быть дальше. Истинный был серьёзной проблемой. Игнорированием и холодностью от него не избавишься: тело скоро начнёт предавать своего хозяина, и тогда от полного контакта с альфой Мэрси не отвертеться. Встречи, обнимания, поцелуи, любовь пары – как и всякому омеге, Оливеру хотелось это испытать, однако Алан не станет довольствоваться малым. Большего же лис предложить не мог, а отношения, лишённые интимной близости, Крэйна не удовлетворят. Молодой альфа- волк на одних поцелуях долго не протянет. Он станет упрашивать, требовать, принуждать, и Оливер заведомо знал, что сорвётся. Выложит паре все свои страхи, даст понять, с каким мерзким недостойным омегой связался Алан и после скандала с расставанием загремит в психушку.

Всхлипнув и громко высморкавшись в салфетку, Оливер пришёл к выводу, что от истинного необходимо держаться подальше, вплоть до переезда в другой город. Лучше пожертвовать хорошей работой и друзьями, чем разбить сердце альфы.

* * *

– Что это? – мистер Сайрус строго посмотрел на понурого омегу.

– Заявление на расчёт, – не отрываясь от разглядывания своих шнурков, ответил парень.

– Тебя что-то не устраивает? Зарплата? Нагрузки? – расспрашивал директор СТО.

– Нет-нет, что вы, – поспешил заверить начальника Мэрси. – Работа у Вас была лучшим периодом в моей жизни. Отличный коллектив, творческий труд – я и мечтать о таком не смел.

– Тогда в чём дело, Оли? Тебя кто-то обидел? – смягчился мужчина.

Диковатый омега-художник без запаха был на хорошем счету. И терять добросовестного работника, к которому клиенты записывались за месяц вперёд, альфа не желал.

– Мистер Сайрус, это – личное. Я не хочу вам врать, но и распространяться не стану. Простите, что подвожу. Прошу, подпишите заявление, мне правда очень нужно уехать, – скатился до упрашивания Мэрси.

– Хорошо, – сдался начальник. – Я отпущу тебя с лучшими рекомендациями и премией, ежели возьмёшься за последнего клиента. Погоди: не отказывайся сразу, – остановил альфа не успевшего открыть рот Оливера. – К нам ночью нагрянул… Мажорчик, – мужчина скривился, как от зубной боли. – Показал поцарапанную тачку, божился нас озолотить, если спасём его от родительского гнева и до приезда отцов изобразим на капоте крылатого волка.

– С рисунком Пол справится: он часто мне ассистировал, – неубедительно воспротивился омега, представляя легендарного зверя, ведущего за собой стаю. Оли бы обязательно убедил заказчика, что бегущие на фоне гор волки просто необходимы на крыльях и дверцах автомобиля. Тогда картина в целом будет выглядеть гармоничнее, чем одно изображение.

– Клиент настаивает на твоём участии: кто-то обмолвился, что ты лучший в этом деле, – заспорил Сайрус. – Оли, прошу, мы раскрутим богатого сыночка на кругленькую сумму – в минусе никто не останется, – заискивал альфа.

– Я возьмусь, – согласился заинтригованный не столько обещанными деньгами, сколько проектом, Мэрси.

– Ура! – Сайрус победно вскинул вверх руки, сжатые в кулаки. – Я знал, что могу на тебя положиться! Крэйн пригонит свою «Электро» к девяти, будь во всеоружии.

На фамилии заказчика в голове Оливера сработал тревожный звоночек. «Электро», конечно, круто, скоростную новинку автопрома омега видел лишь на фото, а вот личность клиента лучше уточнить.

– Владелец машины Алан Крэйн?

– Да, вы знакомы?

– Пересекались, – уклончиво ответила «мышка», попавшая в мышеловку.

***

– Какие линии. Какие формы. Какое поле для деятельности, – восторженно рассуждал вслух художник, обходя автомобиль по кругу. – Как отхватил такую тачку? Их по десять штук за год выпускают.

– Возможно, я не так прост, как тебе показалось вчера.

– Так может, приоткроешь завесу тайны? – омега провёл пальцами по царапнутой бочине, портящей идеальность авто.

– За ужином, в семь, сойдёт?

Оливер споткнулся на полушаге. Он что, заигрывал с альфой, и тот ему ответил? Проклиная инстинкт притяжения, лис повернулся лицом к опасности… и пропал.

На губах Алана играла завлекательная полуулыбка уверенного в себе самца. А в синих глазах плескалось море любви и нежности. Было видно невооружённым взглядом, что Крэйн чует в нём свою пару и решительно настроен добиться взаимности.

– Плохая идея, – стряхнул оцепенение Мэрси.

– Почему? – два шага вперёд, и омега оказался зажат между горячим телом и холодным металлом белоснежного «Электро». – Боишься меня?

Оливер намеревался оттолкнуть наглеца, однако колотящееся сердце под ладонью и атаковавшие рецепторы феромоны изменили его действия. Омега повёл носом и, вцепившись в лацкан пиджака Крэйна, ткнулся альфе лбом в плечо:

– Откуда ты взялся на мою голову? – прошептал лис, борясь с подступающим возбуждением.

– Узнаешь на свидании, – тихо ответил Алан и, приподняв лицо Оливера за подбородок, коснулся его губ своими. И всё. Бой Оливера был проигран не начавшись. Омежья суть лиса тянулась к паре, ища в объятиях альфы защиту, ласку и семью, которой Оли был лишен.

«Попробуй. Рискни. Поставь жизнь на кон», – подталкивал Мэрси внутренний зверь, упиваясь близостью того, кого принял как доминанта.

Не встретив сопротивления, Крэйн углубил поцелуй. Потёрся языком о язык омеги, приглашая его поиграть, и вскользь коснулся дёсен и клыков… Клыков? Отстраняясь, Алан поцарапался об удлинившиеся зубы омеги, и на его губе выступила кровь.

– Я не хотел, – засуетился Оливер, шаря по карманам своего рабочего комбинезона. – Вытрись, – омега вручил Крэйну чистенький платок. – Меня давно не целовали, и я… плохо себя контролирую, – краснея, оправдывался он.

– Значит, следует чаще практиковаться, – умилился откровенности альфа и потянулся за добавкой.

Тёмно-карие глаза лиса полыхнули янтарём, а зрачки расширились, скрыв радужку. Оливер скрупулёзно изучал каждую чёрточку приблизившегося вплотную Алана. Каждая ресничка, каждый волосок в бровях и крошечная родинка на правом виске Крэйна были «сфотографированы» и выжжены на внутренней стороне век омеги. Оливер больше не принадлежал себе. От понимания этого было больно и невыносимо сладко. Пара – это непростое слово. Химия любви – непростой процесс. Протестовать против них – то же самое, что пытаться выпить море.

«Помоги, Луноликая. Не дай мне ошибиться и наделать глупостей», – мысленно взмолился Мэрси и, слизнув гранатовую капельку, произнёс:

– Со мной будет нелегко.

– Трудности меня не пугают, – грусть на дне тёмных глаз лиса отдавала болью в сердце Алана, и он поклялся себе, что заместит её радостью.

– Тогда давай отложим флирт до вечера и займёмся делом, – предложил взбудораженный Оливер. – У тебя есть конкретные пожелания или наброски по аэрографии? – работа была лучшим успокоительным для художника.

– Нет, у тебя полный карт-бланш, – признаваться, что тема с крылатой зверюгой была придумана ночью на пьяную голову, Крэйну было совестно.

– Ограничимся капотом или… – омега отошёл от машины метра на три. – … здесь есть, где разгуляться. Поля для деятельности хватает.

Алан изучал профиль своего избранника, рассуждающего о раскраске «Электро», и думал, что обязательно найдёт подход к Оливеру, выведает его секреты и покорит парня. Образ, создавшийся в голове альфы по материалам прочитанного досье, никак не накладывался на то, что было у альфы перед глазами. Тёмноглазый лис с подрагивающими от волнения пальцами и нерешительной улыбкой никак не мог быть хладнокровным детоубийцей.

– Алан… Ал!

– Извини, что? – встрепенулся тот.

– Предпочтения в цветовой гамме есть?

– Я доверяю твоему вкусу, – улыбнулся альфа. – И это… – он махнул рукой на автомобиль, – рисуй, что и где хочешь. Сделай её хоть в розовый горошек, а между горошком ромашки, главное – не бегай от меня.

– Оригинальная привязка к месту, – закатил глаза Мэрси.

– Вот такой я внезапный, – рассмеялся волк. – Я бы с удовольствием провёл с тобой весь день, но моё начальство самовольной отлучки не одобрит. До вечера, Чаинка, – подмигнул альфа Оливеру и покинул покрасочный цех.