Глава 3

Флорика беспокойно огляделась, пробежала от одного края имперских конюшен до другого. Конюхи и слуги, ожидавшие господ, обращали внимания на неё не больше, чем на посудомойку, случайно заплутавшую в хитросплетениях императорского замка.

- Фео, где же ты, Фео, - заглянув на всякий случай в последнее стойло, в отчаянии выдохнула девушка.

С того злосчастного вечера брата словно подменили. Феодор ходил по коридорам, как завороженный, с отсутствующим взглядом, с лихорадочно горевшими щеками, отвечал невпопад и почти не реагировал на господские поручения. Флорика покрывала близнеца, но тревога за него не проходила. Ранее весёлый, подвижный, брат стал задумчивым и мрачным. А ещё начал неприязненно отзываться о людях, чего ранее Флорика за ним не наблюдала.

- Этот крон-прынц... валлийский... выродок тот ещё, - ненавидяще шептал ей брат, когда в имперском дворце наступала ночь, и слуги расходились по лабиринтам подвалов, где им отведены были крошечные кельи, - я слышал, что говорят о нем... и я видел! Видел своими глазами! Он не любит её... мразь, грязная мразь!..

- Ты чаво такое говоришь-то? - пугалась Флорика, хватая холодную кисть брата, и накрывая её своими ладошками. - Что ты видал? С чаво решил, что не любит?..

- Я повидал таких, - хмуро отзывался близнец, и мрачные карие глаза блестели безумным огнём, - ничтожеств, - тщательно выговорил последнее слово Феодор. - Он — грязное похотливое ничтожество! Ежели б знать, что она... что Таира... будет счастлива... с ним... но она не будет, Фло! Он...

- Да что он-то? - нетерпеливо трясла брата Флорика.

- Слуги бают, - неохотно пустился в пояснения Феодор, - что Андоим... что он грешник. Нет, дослушай! Будто даже его отец, король Харитон, подумывал передать корону... своему младшему сыну, принцу Оресту... потому что скрывать выходки Андоима становится всё тяжче...

- Грешник? - тихо поинтересовалась Флорика, оглядываясь на темноту их крохотной кельи.

Слуги ночевали на двух половинах имперских подвалов: мужской и женской. Но даже строгий дворецкий устал угрожать немилостью этой неразлучной парочке, да и предусмотрительного в их действиях не замечал, так что на их ночные визиты друг к другу смотрел сквозь пальцы. Когда близнецы попадались, влетало обоим, но устраивать ночные проверки их келий дворецкий давно перестал. Чаще проскальзывать к брату приходилось Флорике, поскольку к ней подселили ещё нескольких горничных, и поговорить стало совершенно невозможно.

- Что он не гнушается сношениями... как с женщинами, так и с мужчинами, - смято и с отвращением пояснил Феодор. - И что, как только очередная пассия ему надоедает, её... или его... находят мертвым. В последний раз скандала едва избежали...

Флорика сжала пальцы брата, придвинулась ближе.

- Фео, не мучай себя, - попросила девушка неожиданно серьёзно. - Ты ничаво сделать не можешь. Кинь как есть...

- Я не могу! Я... я ему глотку... за неё... если только он коснётся, только коснётся...

- Фео, он её будущий муж, - продолжала уговаривать вспыльчивого брата Флорика, - он не сделает ей дурного, не посмеет... она ж прынцесса, Фео... он побоится... не переживай, не мучайся...

Уговоры уходили, как вода в сухую землю: брат слушал, кивал, но туча с его лица не исчезала. А наутро и вовсе пропадал, бродя по замку. Флорика могла только надеяться, что Феодор, раньше такой осмотрительный, не попадёт сгоряча в неприятности. Вот и сегодня, едва выдалась свободная минутка, как близнец пропал, и девушка искала его уже почти час, не зная, куда на этот раз занесло её братца.

- Это моя лошадь, - раздался голос позади неё, и девушка подпрыгнула от неожиданности, отпрянув прямо на попятившееся животное. - Эй, осторожнее!

- Простите, мессир, простите! Я... искала... я тут искала... - залепетала Флорика, в отчаянии оборачиваясь. Влетит, ох влетит! За наглость, за дерзостное поведение, за осквернение чужого имущества, предполагаемое конокрадство...

- Всё хорошо, тише, - улыбнулся «мессир», протягивая её руку. - Выходи оттуда. Конь у меня с норовом, того и гляди, взбрыкнет. Поранит...

От подобного обращения Флорика обмерла, безропотно позволяя вывести себя из стойла. «Мессир» оказался немолодым — по меркам самой Фло — мужчиной около тридцати лет, с длинными платиновыми волосами, собранными в хвост, и внимательным взглядом зелёных глаз. Одет он был богато, но без особой роскоши — рубашка, заправленные в высокие сапоги штаны, кожаный плащ с капюшоном. Флорика не знала, что и думать: на рыцаря не похож, на высокородного дворянина тоже.

- Простите, - повторила она. - У меня брат потерялся. Ужо не знаю, где искать...

- В стойла больше не лезь, - серьёзно предупредил мужчина, выводя своего коня под уздцы. - Лошади — благородные животные... но и им всякое в голову ударить может.

- Вы не сердитесь? - не поверила своим ушам девушка. - Правда, не сердитесь?

- Нет, - мужчина улыбнулся, проходя мимо неё. - Не сержусь.

Некоторое время Флорика смотрела вслед незнакомцу, пока тот не вывел животное из конюшни, затем всплеснула руками и выскочила вслед за ним.

- Почему вы один, мессир? Где ваш слуга, почему не подал вам коня?

- Захотел прогуляться в одиночестве. Иногда так хочется вдохнуть свежего воздуха, - мужчина перекинул седло через спину коня, стянул ремешки. - Ты так не думаешь?

- Не знаю, - честно призналась девушка. - У меня нету так много времени, чтобы думать про воздух-то.

Мужчина тихо рассмеялся, легко вскочил в седло. Оружия при нём Флорика не заметила, один только странного вида заплечный мешок.

- Вы в лес? Совсем один? Не боитесь, мессир? - странная лёгкость, с которой мужчина общался с ней, придала ей и смелости, и сил. - Совсем безоружный...

- Даже будь у меня меч, - продолжая улыбаться, ответил он, - немного смог бы я сделать в случае беды. Я не воин, дитя.

- Мессир, - опомнилась Флорика, как только мужчина тронул поводья, - постойте! Подождите, - уже сбивчиво повторила она, доставая из юбки небольшой кошель, - вот, вы обронили...

Мужчина глянул на неё внимательней, покачал головой, забирая свои деньги.

- А я-то думаю, отчего мне так полегчало, - усмехнулся он. - Ступай, дитя, и больше не попадайся. Не все здесь такие добрые, как я.

Улыбка у него была очень светлой. Она и придала ей сил для последнего рывка:

- Мессир! Кто вы, мессир? Как мне вас называть? Я не встречала вас здесь прежде...

Мужчина помолчал, потом, будто решившись, представился:

- Януш. Можешь звать меня Януш, дитя. Я лекарь его светлости герцога Ликонта. Доброго дня тебе, красавица.

Флорика провожала отъехавшего доктора долгим взглядом, распахнув рот и выпучив глаза. Нет, таких мессиров она точно раньше не встречала! Как он сказал? Януш...

- А я Флорика... - шёпотом и крайне запоздало представилась девушка. - Просто Флорика...

Нестор наблюдал.

Удар, отражение. Удар, защита, стойка. Удар, уклон, контратака.

Они провели в императорском замке уже неделю, а пущенные по следу воров воины каждый раз возвращались с пустыми руками. Нестор всерьёз задумывался о замене их свадебного подарка, а близость дня помолвки не давала покоя его мыслям даже ночью. Обратиться за помощью к начальнице столичной стражи стало одной из тех бредовых, но навязчивых идей, которые не покидали его голову ни на минуту.

Леди Марион проводила тренировку — в полном облачении, с оружием в руках. Обычно на тренировках использовались деревянные или затупленные, с закругленным острием мечи, но у Синей баронессы, очевидно, были свои мысли на этот счет.

- Быстрее! Ещё быстрее!

Острие клинка, очертив дугу, царапнуло шлем и щеку воина: тот отшатнулся в последний миг, и касание вышло лёгким, почти безболезненным. Ощущение опасности, тяжесть настоящего оружия в своих руках и руках наставницы обостряли чувства, ускоряли рефлексы, и ощутимо сокращали длительность тренировок и обучения: стремившиеся остаться целыми воины большинство движений и приёмов схватывали с первого раза, не ожидая повторений и связанных с ними рисков.

- Хорошо.

Наставница вернула клинок в ножны, коротко кивнула воину, позволяя вернуться в строй.

- Тяжело в учении...

-...легко в бою!!! - гаркнули воины, заканчивая давно заученный девиз.

Нестор не видел её лица, но мог покляться, что Марион улыбается.

- На сегодня всё. Сэр Эйр!

Подошедший на её зов младший офицер стал на её место, проводя последние наставления. Марион отошла к крепостной стене, на ходу расстегивая ремни шлема. Уже у каменной кладки осторожно стянула шлем, встряхнула головой, вдыхая свежий воздух. Стянутые в пучок волосы были влажными от пота, лицо раскраснелось. Определённо, Нестор не смог бы сейчас назвать её красивой — но совершенно определённо, не мог отвести глаз.

Избавиться, немедленно избавиться от этого наваждения.

Леди Марион уже общалась с невысоким молодым офицером, когда тот кивнул поверх её плеча, и женщина резко обернулась, безошибочно глянув на смотровую площадку.

Нестор не видел её глаз, но по напряжённой, выжидающей позе понял, что настало время ему сделать шаг. Спокойно, уверенно, не спеша, генерал Ликонт спустился со смотровой площадки, прошел через весь внутренний двор и приблизился к Синей баронессе.

- Леди Марион, - герцог сдержанно поклонился, и молодой рыцарь, беседовавший с наставницей, шагнул назад, к стене, где сидели и стояли в ожидании тренировки лучшие воины столичной стражи.

- Герцог Ликонт.

Нестор коротко улыбнулся — одними губами.

- Мне больше нравится моё генеральское звание, леди Марион. Оно не перешло ко мне по праву рождения и честно мной заслужено.

Женщина дёрнула щекой; по окаменевшему, застывшему лицу пробежала судорога.

- О, да. Вы его заслужили, - тихо и страшно проговорила она.

Безумием было предполагать, что эта женщина чем-то поможет ему. Следовало срочно сменить тему, и Нестор коротко кивнул на стройные ряды воинов, упражнявшихся в борьбе.

- Постоянные тренировки. Мне нравится ваш подход, леди Марион.

- Я считаю, генерал Ликонт, что лучше быть всегда наготове. Нет лучшего залога мира, чем хорошо подготовленная и отлично вооружённая армия противника.

Если бы Нестор мог себе позволить, он бы усмехнулся. Определённо, эта женщина могла стать лучшим союзником — но вместо этого стала самым страшным его врагом.

- Нельзя всё предусмотреть и ко всему подготовиться, - ему хотелось откланяться как можно скорее, чтобы болото этих тёмных, глухих и неподвижных глаз не затянуло его ещё больше — туда, где выход будет только один, и только для одного.

- Так говорят только лентяи, сменившие жар поединка на тухлую вонь дворцовых интриг. Но ведь вы не относитесь к ним. Не так ли. Генерал Ликонт?

Нестор медленно огляделся. К их беседе прислушивались, его реакции ожидали. Лучшие рыцари императорского дворца и воины столичной стражи — они ждали его слов, его ответа на вызов. Капкан был расставлен, и он сам наступил на него.

- Конечно, нет, леди Марион, - приторно улыбнулся герцог, скидывая свой плащ. - Вы правы, дворцовые интриги никогда не заменят дружеского поединка. И если потребуется, я готов доказать это на деле, здесь и сейчас.

Марион слегка склонила голову, приподняла бровь, изображая удивление для своих рыцарей, чтобы те знали: это добровольный выбор, личное желание валлийского генерала — попробовать свои силы в поединке. Агрессор — не она.

- Как пожелаете.

Воины оживились, для них освободили одну из тренировочных площадок. Нестор мог только порадоваться, что не снимал верной кирасы всю эту чрезвычайно длинную неделю. Возможно, самую длинную в его жизни... хотя их пребывание в Ренне ещё не окончено, и кто знает, что ещё припасла для него эта...

Марион шагнула на песок площадки, дошла до центра, резко обернулась. Меч, вынутый из ножен — как продолжение руки, взгляд — холодный, режущий — направлен на него.

- Я вижу, вы без шлема. Генерал. Теперь и мне придется отказаться от него.

Нестор сокрушённо развел руками.

- Не имею привычки ожидать нападения от тех, с кем заключен мир.

- И именно поэтому вы не расстаетесь ни с мечом, ни с кирасой, - сухо добавила Марион.

Нестор коротко улыбнулся, медленно потащил из-за спины двуручник.

- Для этого есть другие причины, - глядя ей в глаза, медленно и уже без улыбки проговорил он.

Двуручник описал в воздухе дугу, встретился с рыцарским мечом, ушёл в сторону. Нестор и Марион ступали по кругу, медленно, осторожно, точно под ногами не песок был — уголья раскалённые. Короткий одноручный меч уступал в одиночном поединке мощному двуручнику, но щит в левой руке воительницы уравнивал положение. Марион не могла и не подпускала противника близко; ведь Нестору достаточно сделать единственный выпад, чтобы достать её. Нестор, в свою очередь, старался не идти на провокации, почти не двигаясь с места, не позволяя себя увлечь в воинский танец леди-рыцаря.

Оружие налагает определённый стиль ведения боя, реакцию на противника. Нестор ждал быстрых налётов от вооружённой коротким оружием воительницы, но оказался всё-таки не готов. Сделав обманное движение вправо, женщина метнулась вперёд и влево, попадая в мёртвую зону противника, пригнулась, ныряя у того под отведённым локтем, и уже на излёте, разворачиваясь у него за спиной, царапнула лезвием по подбородку. Нестор зашипел, развернулся, успев тяжело, наотмашь ударить уходящую воительницу по раскрывшейся спине. От удара Марион упала наземь, тут же перекатившись, вскакивая на ноги — подальше от разозлённого врага.

Царапина почти повторила тот путь, задев подбородок, и первая кровь — его кровь, Нестора Ликонта — упала на песок.

- Дружеский поединок заканчивается с первой кровью, генерал, - напомнила Марион, тяжело дыша.

Он задел её достаточно, чтобы она не могла стоять с той же легкостью, что и ранее — боль не давала ей солгать. Она стояла в привычной стойке, меч и щит в её руках соприкасались, готовые к защите и нападению — но раненое тело отказывалось стоять так же ровно, предательски изменяя осанку.

- Я прошу у вас милости продолжить поединок... миледи.

Голос подрагивал от ярости. Нестор пытался унять гнев и не мог. Она напомнила ему о собственном бегстве с поля боя, когда валлийские войска начали отступление, напомнила всего одним движением, будто говоря — вот она, моя метка, моё клеймо на твоем лице. Вот оно, и ты, и я знаем об этом.

- Как пожелаете.

Нестор перешёл в наступление. Двуручник выписывал длинные дуги, плясал в руках, перескакивая из ладони в ладонь, изматывал порывистыми движениями как его, так и воительницу. Она устанет раньше: он сильнее, выносливее, и не провел всё утро в изнурительной муштре новобранцев.

Широкое лезвие двуручника свистнуло, рассекло воздух — над ухом, над головой, под ногами, заставив её подпрыгнуть, поберечь ноги. Всё-таки информатор оказался прав: Нестор Ликонт по праву считался одним из лучших фехтовальщиков Валлии. Марион могла только уходить от шквала ударов, пережидая бурю, выжидая момент.

Несколько раз герцог раскрывался, несколько раз получилось достать его тычковыми ударами — не слишком сильно, чтобы не ранить, но достаточно ощутимо, чтобы оставить крупные синяки под толстым слоем металлической кирасы.

Марион присела, позволяя лезвию свистнуть над головой, и в тот же миг почувствовала, как лопается бечёвка, перехватывающая волосы, и ранее собранные в пучок пряди хлестнули её по лицу, освобождаясь от плена прически.

Она ударила шагнувшего вперед герцога кромкой щита по незащищённым лодыжкам, заставляя того пошатнуться; вскинуть меч, встречая удар сверху, перекатиться, уходя от тяжести давления, вскочить на ноги, в защитную стойку.

Нестор смотрел на рассыпавшиеся по латам тяжелые черные пряди, на запыхавшееся, раскрасневшееся лицо, и чувствовал доселе незнакомое, жгучее желание — лишить её власти, этой колдовской, ведьминской власти над ним. Лишить её того, что сводило с ума, избавиться раз и навсегда от наваждения.

Перехватив двуручник в защитную позицию, Нестор пошёл вперед. В глазах Марион мелькнула тень беспокойства: герцог шел на неё, но ударить она не могла: торс валлийца был надежно защищён его собственным оружием, и единственное, что она могла делать — отступать.

Нестор не собирался ждать. Перебросив двуручник в правую руку, он пошёл в наступление. Ударив ногой в край щита, герцог обрушил двуручник на левое плечо воительницы — и совсем не удивился, ощутив — так близко — короткий замах её меча. Он ждал этого, он был готов — перехватив её правое запястье, он притянул женщину к себе, переходя в тесный контакт.

Щит в её высоко поднятой левой руке удерживал огромный двуручник на весу, сдерживая удар, не давая герцогу воспользоваться оружием. Нестор сам помог ей, разжав пальцы, позволяя тяжелому двуручнику упасть в песок — и поднырнул под щит, плечом удерживая её отведенную руку в прежнем положении.

- Ведьма, - шепнул он, перехватывая рассыпавшиеся по её плечу волосы. - Ведьма...

- Убийца, - прохрипела женщина, дёрнувшись вслед за его движением.

Полускрытые её щитом, тесно прижатые друг к другу, они замерли — всего на миг — а затем Марион поняла и вскрикнула, попытавшись разжать кольцо.

Нестор надавил сильнее, заставляя её собственную руку держать меч, наклоняя его всё ближе — и дёрнул на себя, отсекая зажатые в другой руке волосы...

Кольцо распалось — Марион, вывернувшись, двинула герцога сапогом в колено, заставляя того отшатнуться назад, рухнуть на спину. Нестор тут же перекатился, поднимаясь на ноги, но поединок был окончен.

Обезоруженный, но победивший, генерал Ликонт смотрел на леди Марион. Раненая левая рука безвольно повисла вместе со щитом, правая по-прежнему сжимала рукоять собственного предательского меча, только что послужившего оружием для врага. Женщина закусила губу, не поднимая на него ненавидящих, блестящих глаз. А у ног её лежали отсеченные пряди некогда роскошных чёрных волос...