Глава 3.

Конвоиры, сопровождавшие Горислава, придержали его за локоть у очередного поворота коридора. Дверь, перед которой они остановились, отъехала в сторону, на сей раз открывшись изнутри и бесшумно. Пленника втолкнули в комнату, такую же скупо освещённую, как и коридор.

Втолкнули и оставили одного. Дверь позади вернулась на место.

Вот так-так.

Озадаченно моргнув, Горислав быстро осмотрелся. При скудном свете нескольких ламп, расположенных по углам потолка, стало ясно, что это кабинет. Меблировка здесь была либо имитирующей старинную – из дорогостоящего пластара, либо, чем чёрт не шутит, действительно из дерева. К потолку вздымались ряды застеклённых книжных шкафов с настоящими – быть не может! – бумажными книгами. И почти одновременно со всем этим великолепным антиквариатом Горислав увидел полнейший анахронизм – такой же старинный огромный стол, именуемый, кажется, письменным. За ним восседал, а не просто сидел, – барон Янис Озолиньш и с пристальным вниманием рассматривал своего пленника. Сцепив на тёмной от времени столешнице тонкие пальцы и слегка улыбаясь углом крепко сжатых губ – с привычным высокомерным превосходством.

— Проходите же, господин Романов, не стесняйтесь, – негромко проговорил он – по-русски и практически без акцента. – Я отлично провёл время, осматривая ваш «Ястребок». Мои комплименты, это прекрасный трофей. Транспортники с рудой цирцеанцев вернутся в казну, – да уже вернулись, – но ваш корабль станет частью моей эскадрильи. Пожалуй, я даже не буду его переименовывать. Единственный его недостаток – пакостная мазня на борту, но мои люди уже уничтожают всякие её следы. Позволь узнать, – на «ты» он перешёл очень непринуждённо, – что и кому ты хотел доказать, малюя это непотребство на бывшем имперском эсминце?

– Что я вас всех имел, что ж ещё, – с такой же насмешливой ленцой отозвался Горислав, наблюдая, как Янис, слегка прихрамывая, – ранен был, что ли? – выходит из-за стола. Серый ковёр скрадывал звук шагов. – Тебе этого не понять, чего уж.

– Ну, объяснение лежит на поверхности, – едко усмехнулся барон. – Ты не повзрослел, Романов. Ты был и остался девиантным мальчишкой со своей несчастной Руси.

– А вот ты никогда мальчишкой не был, это точно, – отпарировал Горислав, внезапно развеселившись. – Вечно надутый, скучный старик. Но комплимент верну – ты виртуозно провёл операцию, практически без единого выстрела. Я по башке получил, да и поделом, впредь, может, умнее буду. Вот только главную часть работы выполнили всё-таки твои крысы, – он презрительно скривился, неотрывно глядя в синие глаза подошедшего барона. – В использовании предателей мало чести для бойца.

– Это и называется стратегией, для которой важен результат, а не то, каким способом он достигается, – назидательно разъяснил тот, и Горислав не выдержал:

– Процесс всегда влияет на результат, а средства – на цель, Озолиньш.

– Это твой собственный афоризм? М-да. Какой же ты всё-таки… чудовищно наивный. Вспомни, чему нас учили, если не все мозги просадил по кабакам с девками, – снисходительно проронил барон. Помолчал, очевидно, дожидаясь ответа Горислава, не дождался и так же размеренно продолжал: – Мне не понять, зачем ты малюешь похабщину у себя на борту, тебе не понять, как можно использовать предателей, чтобы провести операцию без жертв для обеих сторон. Так что мы квиты, Романов. Кстати, меня всегда интересовало, откуда у тебя такая фамилия.

– Прямо-таки всегда? Ну, я вообще-то царских кровей и намного знатнее тебя, – заявил Горислав как мог беззаботно, хотя перед глазами у него то и дело начинали вертеться чёрно-алые круги, контузия давала о себе знать. – Ты меня зачем сюда вызвал? Повыкаблучиваться, показать, какой ты герой? Я это уже понял. Отправь меня обратно в казарму, отлежусь перед тем, как начну махать кайлом.

Он насмешливо оскалился, чувствуя, что в ушах нарастает тонкий звон, вначале похожий на комариный писк, а теперь, пожалуй, на гул двигателей идущего на взлёт лайнера. На удивление крепкая рука быстро подхватила его под локоть. Впрочем, барон, хоть и выглядел слишком изящным, в физической силе редко уступал Гориславу.

– Мой врач сказал, – хмуро проговорил он, усаживая пленника на вытащенный из-за шкафа стул, – что твоя контузия не угрожает жизни, но последствия её могут быть долговременными и не очень приятными.

– Угу, не исключено, что я буду заговариваться и пускать слюни, – пробормотал Горислав. Башка трещала и кружилась, но перед глазами, слава Богу, прояснело. – Слушай, прекрати эти танцы, правда. Ты выиграл, я проиграл. Теперь ты – первый, как ни посмотри, мечта сбылась. Скажи, чего ты в самом деле от меня хочешь, а полемизировать тут с тобой на этические темы я не желаю.

– Просто у меня накопилось несколько вопросов, – Янис пожал худыми плечами. – Хочется получить на них ответы, пока ты… не начал махать кайлом. Я иногда интересовался тобой. Искал информацию. Было любопытно, – он снова дёрнул плечом, – как им образом лучший выпускник Академии пустил под откос свою военную карьеру… и до каких уровней дна он может докатиться.

Горислав устало поморщился и буркнул:

– У дна нет уровней, Янис, это же дно. Эй, ты что делаешь?

– Всё ещё танцую, – отрезал барон, взяв его за локоть и побуждая вновь подняться. – Повернись-ка.

Горислав невольно хмыкнул, но требование выполнил, чуть покачнувшись, и замер, удивлённо косясь через плечо на барона, который достал из внутреннего кармана кителя электронную отмычку. Тихий писк – и технопластиковые челюсти с острыми краями разомкнулись, неслышно упав на ковёр.

Барон поднял наручники, выдвинул верхний ящик стола и аккуратно опустил их туда вместе с отмычкой. Развернулся к Гориславу, который машинально растирал исцарапанные запястья.

– Приглашаю тебя стать моим гостем и разделить со мной ужин. Твоих людей накормят, не беспокойся.

Горислав поднял брови. Ей-Богу, Снежная королева изумлял его всё больше и больше.

– Слушай, я, конечно, не ждал, что ты будешь подвешивать меня на дыбе и пороть плетьми, но и твоим гостем я быть не собирался, – медленно проговорил он. – Я даже не военнопленный, а пират и контрабандист. Когда-то таких вешали на реях без суда.

Губы барона снова тронула язвительная улыбка.

– Какие у тебя, однако, дивные фантазии, Романов. Я про дыбу и плети, – он даже фыркнул. – Повторяю, мне просто хочется поговорить по-человечески. Кое-что узнать… и кое-что предложить.

«Ага, вот оно как. Предложить, значит», – подумал Горислав, но вслух ничего не сказал, снова опустился на стул, с облегчением вытянув ноги. Ещё на Руси он научился по максимуму пользоваться даже минутной передышкой, чтобы накопить сил.

Янис тем временем отошёл к двери и быстро набрал на её панели несколько команд.

– Меню званого ужина? Лобстеры? Креветки? Крюшон? – предположил Горислав, от души забавляясь. Этаких экзотических блюд он сроду не пробовал, но названия слышал. – Седло барашка или виктувианской акулы? Белужья икра?

– Если бы, – проворчал Янис. – Обычный корабельный рацион. Синтетический белок в разных модификациях. Только вино настоящее, отсюда, с Балтии. На вкус… – он поморщился, – но зато наутро никакого похмелья.

– Наслышан я об этой моче, как же, – хмыкнул Горислав, наблюдая, как барон подкатывает ближе появившийся в угловой нише столик с подносом и придвигает свободный стул. – Ты бы мог позволить себе любые деликатесы хоть со Старой Земли, хоть с Цирцеи, хоть с Виктувия. Скупердяжничаешь и поэтому давишься искусственным белком?

– Ем то же, что и все мои люди, – сухо ответил барон. – И они об этом знают. Балтия бедна на собственные продовольственные ресурсы, большую часть года здесь царит зима. Не считаю правильным сибаритствовать, пока остальные…

– Давятся искусственным белком, – неловко пробормотал Горислав, слегка сконфуженный этой отповедью. Оказывается, он не так уж и хорошо знал Снежную королеву. – Понял тебя. Давай сменим тему светской беседы. Ты отлично говоришь по-русски. Где научился?

Янис коротко на него взглянул и так же коротко, отрывисто, будто нехотя, объяснил:

— У меня всегда были способности к языкам. Я и на цирцеанском могу свободно изъясняться. А здесь у меня есть наставник. Фёдор Петрович Крюков, русский старик, бывший кибермеханик и пьяница. Я его специально нанял, чтобы… ну… изучить язык врага.

— То есть мой? Польщён, — протянул Горислав, окончательно сбитый с толку.

Фон-барон Озолиньш специально из-за него выучил русский? Охренеть.

– Всё чудесатее и чудесатее, – вслух припомнил он и отправил в рот кусок безвкусного синтетического мяса. – Знаешь, в пресловутых кабаках на Тортуге-5, которые ты только что поминал, жратва повкуснее будет, – он понюхал бокал, куда барон только что налил вина, и скривился. – М-да. Ты лишаешь себя уймы маленьких радостей, Янис.

– В твой список маленьких радостей, – сухо отпарировал барон и отпил глоток из своего бокала, – наверняка входят податливые грудастые шлюшки, от которых можно подцепить любую дурную болезнь, известную человечеству. Мне хватает моих собственных радостей. Разработка стратегического плана, например. Изучение чужого языка. Выращивание цветов. Чтение старых книг. Кстати, и той, которую ты только что процитировал, она досталась мне в нужном издании и переводе, – он указал на ближайший книжный шкаф. – Русский её перевод очень хорош. Но ты-то откуда его знаешь? – спросил он с искренним удивлением.

– У меня была хорошая учительница. Там, на Руси, ещё до Академии. Она умерла. Я сам похоронил её… ладно. Ладно. Я бы порылся в твоей библиотеке, – признался Горислав.

От вина развязался язык. А в желудке разлилось приятное тепло. Но голова закружилась сильнее, и он на миг прикрыл глаза. Это никуда не годилось.

«Пусть ночь! Домчимся. Озарим кострами степную даль…»

Нет. Не здесь. Не сейчас.

– Пить я, пожалуй, больше не буду. Башка слаба стала, – сообщил он с принуждённым смешком.

Ему надо было сохранять силы.

– Ты можешь взглянуть на мои книги, – негромко предложил Янис. – Почему нет? Приобщиться, так сказать, к моим маленьким радостям.

Горислав ещё раз оглянулся на уходящие вверх ряды книг и с сожалением качнул головой:

– Чтобы я рассластился тут у тебя, а потом ещё сильнее бесился за решёткой на Вандее-9? Нет уж, спасибо, твои радости слишком… радостны. Лучше всё-таки шлюшка.

Он вновь через силу ухмыльнулся и потёр лицо обеими ладонями. Ей-Богу, фон-барон не только удивлял его, он ещё и доставал… и весьма болезненно.

— Послушай, — заговорил вдруг Янис, в упор глядя на него. — Ответь мне всё-таки. Ты угробил свою карьеру, не подчинившись приказу полковника Петерса. Да, да, говорю же, я узнал всё про эту историю. Ты нарушил устав, оспаривая его распоряжение. А потом сбежал с гауптвахты и угнал имперский корабль, поставив себя вне закона. Но почему? Ведь этот приказ был совершенно правомерным. Беспилотник с захваченными в плен мутантами, управление на котором вышло из-под контроля, действительно подлежал уничтожению. Я бы тоже отдал такой приказ.

Горислав почувствовал, как дрогнула его рука с зажатым в ней бокалом. Он опять, как наяву, увидел и услышал всё, что тогда происходило в рубке. Искажённый динамиками квакающий голос разъярённого Петерса. Кувыркающийся на экранах, удаляющийся прочь, в звёздную бездну, беспилотник. Растерянные лица сержанта Маркуса и штурмана Вийона. Он услышал свой собственный голос: «Вы не виноваты, парни. Это я. Я один».

Погубил свою карьеру? Он погубил бы её снова, если бы всё повторилось.

Он со стуком поставил бокал на поднос.

— С детьми-мутантами, Янис, — тихо, но чётко произнёс он. — С мутантами, да, но с детьми. От младенцев до подростков. Два десятка детей. Ты и такой приказ бы отдал?

Кровь бросилась барону в лицо, а потом отхлынула – он побледнел так, что синие глаза казались сейчас почти чёрными. Не раздумывая, он отрицательно покачал головой, и Горислав с неожиданным облегчением перевёл дух.

— Романов, ты просто дурак, наивный сентиментальный дурак, и всегда им был – вот как тогда, перед выпуском, помнишь? — после долгой паузы раздражённо выпалил барон, явно злясь на себя за выказанную слабость. На его скулах знакомо зарделись алые пятна нервного румянца. — Этим несчастным уродцам следовало умереть. Ты оказал бы им услугу… учитывая, что их наверняка везли для проведения экспериментов в какую-нибудь секретную лабораторию. Ну, аа в заблудившемся беспилотнике они, скорее всего, просто пожрали друг друга. В любом случае, быстрая смерть стала бы для них спасением. У тебя, как обычно, ноль логики и ноль здравого смысла. Одни неконтролируемые эмоции.

— Уж будто? У живых есть шанс… на что угодно. А смерть всегда непоправима, – упрямо возразил Горислав, на удивление задетый этим выпадом. Он, конечно, разветвлённых стратегических планов не рисовал, но не одна же госпожа Удача ему ворожила все эти годы!

– Бред! – безапелляционно отрезал барон. – Романтический бред. Какой же шанс ты им дал своим нелепым поступком, ну? Продлил агонию?

– Дал возможность дождаться, когда я найду их на «Ястребке» и заберу оттуда, – выпалил Горислав и тут же стиснул зубы, мгновенно опомнившись.

Чёрт! Он и вправду идиот, в пылу дурацкого спора напрочь забывший об осторожности. Идиот, пытающийся доказать свою правоту – и кому же? Высокомерному рационалисту. Сухарю. Одному из высших чинов Космогвардии, которому и специальных методов допроса не потребовалось, чтобы расколоть пленника. Немного гнусного вина, неожиданная забота и вопросы – вопросы, попадающие точно в «яблочко». Горислав чуть не замычал от досады, осознав всё это, и посмотрел на Озолиньша исподлобья.

Лицо у того стало неузнаваемо растерянным. Никаких снисходительных усмешек, никакого высокомерия. Никакой ледяной маски.

– Эта информация нигде не проходила, – наконец сказал он тихо, словно самому себе. – Ты угнал корабль, чтобы спасти этих детей?

– Нет, чтобы насолить уроду Петерсу, – огрызнулся Горислав и тряхнул головой, хотя от этого она затрещала снова. Он бы сейчас с огромным удовольствием допил чёртово вино. Чтобы уже свалиться под стол и отключиться. Эта дикая мысль вдруг показалась ему крайне соблазнительной.

– Полагаю, все сочли, что беспилотник просто сгинул в космосе, и никто не связал его исчезновение с угоном тобою имперского корабля, – раздумчиво вымолвил Янис, и Горислав похолодел, поняв, что тот сейчас в два счёта выстроит логическую цепочку, ведущую прямиком к приюту на Тортуге-5.

Он в первую очередь купил там просторный двухэтажный особняк на берегу местного тёплого моря и очень тщательно подобрал персонал – от нянечек до учителей и врачей. Для этого ему пришлось провернуть просто убийственную операцию по захвату межпланетного казино на Виктувии. Тогда с ним были только Сашок, Жига, Даня Леший и пара наёмных бандитов. Эти двое потом вступили в экипаж «Ястребка», заявив, что его капитан, мол, стакнулся с самой госпожой Удачей. Вот с тех пор и пошли о Гориславе такие слухи.

А мелкие получили полностью оборудованный под них дом.

Но они всё равно больше всего на свете любили лазить по «Ястребку».

– Ты перегрузил весь этот паноптикум на свой корабль – тогда ты ещё был один, – продолжал Янис размеренно, глядя Гориславу прямо в глаза. – Не представляю, как ты справился с этими детишками, но ты справился. Ты не вытряхнул их на какой-нибудь необитаемой планете с подходящей атмосферой и климатом, нет, и не возражай.

Горислав и не собирался возражать. Он молча смотрел в синие глаза барона, где по-прежнему плескалось одно лишь безграничное изумление.

– Ты их где-то устроил, этих маленьких уродцев и пошёл вербовать экипаж… чтобы ради их благополучия грабить транспортники, – закончил барон дрогнувшим голосом. – Ну, знаешь ли, Романов...

– На самом деле я очень редко граблю транспортники, – угрюмо сообщил Горислав. – Это всегда сопряжено с возможными жертвами. Вдруг найдётся лихой раздолбай, готовый пальнуть, чтобы показать свою крутизну. Мы зарабатываем в основном перевозкой контрабанды. На каких-то планетах не хватает лекарств, на каких-то – инструментов, на каких-то оружия, а Империя везде вводит запрет на экспорт, чтобы монополизировать поставки… Чёрт! Нахрена я это говорю?– он снова крепко потёр лицо ладонями и тоскливо выдавил: – Отвяжись от меня, Озолиньш. Чего тебе ещё надо? Я пират, ты меня поймал, молодец, теперь успокойся и верни меня к моим ребятам. Давай, вызывай конвой.

– А кто же, интересно, будет заботиться о твоём паноптикуме, когда ты окажешься на каторге? – внезапно осведомился Янис, выпрямляясь на стуле. Вопрос прозвучал резко, как выстрел.

– Не твоё дело, – так же резко ответил Горислав. – Допустим, у меня есть страховой фонд на такой случай.

– А ты бываешь предусмотрительным, надо же. И правда, всё чудесатее, – хмыкнул барон, видимо, обретя самообладание.

Горислав раскрыл было рот, чтобы послать его, куда солнце не заглядывает, но не успел – тот вдруг крепко взял его за запястье. Пальцы у него оказались тёплыми, чему Горислав машинально удивился – он почему-то всегда считал, что Снежная королева постоянно мёрзнет, как цуцик.

– У нас с тобой куда больше общего, нежели ты думаешь, – с какой-то странной горечью проговорил Янис. – «Дети-сироты», пусть даже мутанты – и у тебя срабатывает триггер. Но он срабатывает и у меня, хоть я и не был беспризорником в развалинах вашего Нового Российска. Но поверь, в моём родовом замке было так же холодно, как там, если не холоднее. Мама умерла, и тогда отец… чёрт… ладно. Скажу только, что Академия спасла меня от еженедельной субботней порки, когда я обязан был к семи часам пополудни являться в его кабинет, чтобы получить порцию розог. Если за мной не было никакой провинности, то пятнадцать, если была, то двадцать пять. Я поступил в Академию двенадцатилетним и домой уже не вернулся, – голос его был совершенно ровным, но пальцы сильнее сжали руку Горислава, хотя тот её не отнимал. – Даже на каникулы никогда не ездил. Ссылался на то, что должен непрерывно совершенствовать свои навыки. Для отца это являлось неоспоримым аргументом. Ты сказал тут, что я никогда не был мальчишкой. Нет, до маминой смерти был. Когда умер и отец, я всё равно туда не вернулся. Я перевёз его кабинет сюда. Целиком. Чтобы привыкнуть. И книги-то не виноваты. Ну что ты так уставился на меня, Романов? Не тебя одного ломали.

– Меня не ломали, – глухо вымолвил Горислав. – Меня любили.

– Значит, тебе повезло больше. Ладно. Я предлагаю тебе сделку. Тебе и твоему экипажу, – Янис не сводил испытующего взгляда с лица Горислава. – Я не могу вас отпустить – операция завершена, её итоги всем известны. Но я предлагаю вам выбор между каторжными рудниками на Вандее и службой Империи в составе моей эскадрильи. Тихо! – холодно приказал он, сдвинув брови, когда Горислав протестующе мотнул головой. – Не в качестве моих гвардейцев, естественно, в качестве волонтёров. Наёмников. Вольных стрелков, чёрт бы вас всех побрал. Я решу, как это преподнести командованию. Но, учитывая твои способности к угону кораблей, ваш экипаж, разумеется, будет расформирован, и все твои люди, включая тебя, войдут в состав наших экипажей, по двое-трое в каждом. А ты будешь под моим личным присмотром, – он чуть усмехнулся. – Поверь, это самый приемлемый выход из создавшегося положения, к тому же не бесчестный для вас. Можно улучшить систему изнутри, изменить, став её частью. Подумай сам.

Он всё ещё сжимал руку Горислава.

«Не тебя одного ломали»…

– Вернись к своим, но обещай подумать, – настойчиво повторил барон, так и не дождавшись ответа. – В том числе и о судьбе ваших питомцев. Разумной альтернативы тому, что я предлагаю, не существует.

Горислав поднял голову, снова встретив его тревожный взгляд. Проклятье, Снежная королева всерьёз волновался за них. С ума он сошёл, что ли? Но сейчас не было времени об этом размышлять. Мозг работал отстранённо и чётко, как хорошо отлаженный механизм, и Горислав надеялся, что и тело не подведёт.

– Ну почему же, – отрывисто выдохнул он. – Альтернатива есть. Но неразумная, я же дурак.

И, перенеся вес тела на правую ногу, он сорвался с места, перехватив руку Озолиньша и взяв её в болевой захват, так что за какую-то долю секунды барон уже почти уткнулся лбом в ковёр.

В ковёр отцовского кабинета, где ему столько раз приходилось терпеть унижение и боль.

Но Горислав запретил себе думать об этом. Он прежде всего отвечал за своих людей. За детей. Он просто не имел права церемониться с Озолиньшем, который, как он и предполагал, за эти годы больше времени провёл в капитанской рубке, чем в рукопашных схватках, и растерял все навыки жёсткого контактного боя.

В отличие от своего противника.

Ещё через мгновение Горислав свободной рукой рванул на себя ящик антикварного письменного стола, куда барон не так давно аккуратно сложил наручники и отмычку к ним, а в глубине этого ящика тогда мелькнуло и кое-что ещё.

Оружие. Короткоствольный бластер, вполне пригодный для того, чтобы выполнить задуманное.

– Вставай, – негромко приказал Горислав, защёлкнув наручники на вывернутых руках Яниса, и вздёрнул его с пола. Тот ни единым звуком не показал, что ему больно. Только на висках и на лбу проступила испарина. Но он не сопротивлялся, не угрожал, не пытался остановить Горислава хотя бы своими любимыми логическими доводами. Это было более чем странно.

– Я твой враг, – сквозь зубы процедил Горислав, ткнув ему в спину ствол бластера и вынудив идти вперёд. – А ты со мной чаи гоняешь и душещипательные беседы едёшь! Стратег хренов. Мне терять нечего, и я буду выцарапываться отсюда любой ценой. Понял? Убить, ладно, не убью, но покалечу, как Бог свят. Так что делай что говорю, и никто не пострадает. Вызывай охрану.

Они уже подошли к массивной двери кабинета с панелью на ней.

– И как я тебе её вызову, носом? – спокойно поинтересовался Янис, иронически вздёрнув бровь.

Горислав едва зубами не скрипнул. Но на душе у него вдруг полегчало. Снежная королева остался собой.

– Скажи мне код. И чтобы без фокусов, – грозно предупредил он, на сей раз демонстративно утыкая дуло Янису под подбородок.

Оба каменно молчали, пока дверь бесшумно не отошла в сторону, а двое давешних охранников не вытаращили глаза, пялясь на представшую перед ними безрадостную картину – их командир стоит с заломленными за спину руками, и в шею ему тычет невесть откуда взявшимся бластером чёртов русский пират.

А Горислав гаркнул во всю глотку, будто клещами сжимая плечо Яниса:

— Чего уставились? Проводите нас к моему кораблю. И мой экипаж пусть доставят туда же. Вместе с русским стариком-механиком, Фёдором Петровичем. И пошевелите своими задницами, не то вашему фон-барону каюк! Быстрей, суки! Дорогу!

Он почти волок Яниса по коридору, не отнимая ствола от его шеи, сканируя глазами каждый поворот и лестничный пролёт. Адреналин бил в виски, заставляя сердце бешено колотиться.

База ожила, то тут, то там появлялись и исчезали в панике суетящиеся тёмные фигуры, слышались отрывистые неразборчивые слова команд.

Конечно, гвардейцы могли бы что-нибудь предпринять, да хоть нагнать в коридор какого-нибудь усыпляющего газа. Но они наверняка понимали, что курок бластера Горислав спустит за сотую долю секунды.

И ещё – они уж слишком привыкли полагаться как раз на своего, пленённого сейчас, командира.

В лифт Горислав не пошёл – эта замкнутая коробка легко могла стать ловушкой. Он погнал Яниса вверх по лестничным пролётам, где гулко отдавалось эхо торопливых шагов. Вверх, вверх, вверх, к космодрому, к свободе.

Теперь он уже отчётливо видел, что барон припадает на правую ногу всё сильнее и сильнее. И задыхается, сбиваясь с заданного Гориславом бешеного темпа. Чёрт бы его подрал, ему бы стоило хоть иногда из кабинета выходить и со своего мостика спускаться, с досадой и непрошеным раскаянием думал Горислав. Он задиристо буркнул, не удержавшись:

– Что, дыхалка слабовата стала, Королева?

– Заткнись! – тот сердито сверкнул глазами, и Горислав невольно ухмыльнулся. Точно, Озолиньш после случившегося наверняка начнёт тренироваться, как проклятый. И всё же, где его так зацепило?

Они выскочили на серый бетон космодрома, над которым, медленно оседая, кружились редкие снежинки. Небо над горизонтом заливалось золотистым и алым – скоро стемнеет.

Горислав и сам с трудом переводил дыхание. Краем глаза он поймал насмешливый взгляд Яниса. Но эта насмешка не относилась к тому, что противник тоже запыхался. Кивнув на высившийся вдали – слишком далеко! – стройный силуэт «Ястребка», барон ехидно проронил:

– Ну, допустим, с базы ты выбрался, а дальше что?

– Интересная логическая задачка, да? Про волка, козу и капусту? – хмыкнул Горислав. Чёрт, несмотря на то, что шансы на спасение, по сути, были мизерными, , он всем нутром чуял, как госпожа Удача покорно раздвигает свои стройные ножки, подставляясь ему.

Но ликовать было рано.

Из отсека с грузовым лифтом тем временем высыпалась ободранная, покоцанная, но весело гомонящая толпа его ребят. Они загалдели ещё громче и радостнее, увидев своего капитана. Однако, Горислав уже не мог контролировать их, гвардейцев и барона одновременно. А до «Ястребка» оставалось не меньше пятисот метров, и каждый шаг по бетону был чреват выстрелом снайпера откуда-нибудь с верхних этажей базы.

– Ура, ага. Вы ещё цветочки мне побросайте… и чепчики. Охламоны, – проворчал Горислав, и Янис снова с весёлым изумлением на него покосился. – Зубы-то не скаль! Вели своим подогнать сюда шлюпку. Ну!

Движение его руки с бластером было более чем красноречивым. Театрально вздохнув, барон возвысил голос и передал гвардейцам приказ русского пирата. Парни с «Ястребка» застыли, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, но снова в один голос завопили: «Ура!», когда лёгкий, как скорлупка, катер с автоматическим управлением, заложив вираж, опустился на бетон рядом с их капитаном.

– Садись! – скомандовал Горислав барону, влезая в катер первым и втаскивая его за собой.

– Рука бойцов колоть не устала? – невинно осведомился тот, кивнув на бластер, чьё дуло снова упёрлось ему в бок.

– Ага, поговори, ещё не всё сказал, – только и ответил Горислав, машинально утирая вспотевший лоб.

Он встал, крепко держа перед собой своего пленника, когда катер пришвартовался у раскрытого люка «Ястребка». За день обшивка немного нагрелась под неярким солнцем, и корабль казался тёплым, живым.

К нему уже наперегонки мчались, один за другим проскакивая внутрь, его ребята. Последним прошествовал, непонимающе озираясь, сухопарый, седой, как лунь, усатый старикан — очевидно, пресловутый кибермех, он же учитель русского языка Фёдор Петрович.

Встряхнув Яниса, как куклу, Горислав проорал, обращаясь к маячившим в изрядном отдалении гвардейцам:

— Посмеете сесть на хвост, тварюги, выброшу вашего фон-барона в космос без скафандра! Усекли?

По прозвучавшему в ответ злобно-разочарованному гулу Горислав отметил, что да, вроде усекли. Он удовлетворённо кивнул и шагнул в люк вместе с Янисом, но тут случилось то, чего он не в силах был предусмотреть.

Рыжий Сашок Калинка – этот-то куда?! – и совершенно безбашенный Мотя Хват высунулись из-за их спин и принялись азартно палить по гвардейцам сквозь щель закрывающегося люка из взятых, видимо, у себя с схроне бластеров.

А гвардейцы, сами тут же сорвавшись с катушек, открыли ответную пальбу.

Страшно выматерившись, Горислав кинулся на своих раздолбаев, орудуя собственным бластером, как дубинкой и отвешивая засранцам люлей куда попало. Люк наконец закрылся, и стартовые перегрузки бросили всех вниз, вдавили в переборки. Воздуха не хватало, виски ломило – кто-то в рубке слишком резво набрал скорость, и теперь они все катались по полу, хватаясь за что придётся.

Наконец «Ястребок» выровнялся», и Горислав поднял очугуневшую голову. Кто-то из ребят уже радостно орал: «Прорвались, твою мать!», а он, цепенея, смотрел на Яниса, обмякшего у переборки. Его китель заливала кровь, багряная в едва мерцающем аварийном освещении.

Мгновенно оказавшись рядом, Горислав откинул полу его кителя и увидел развороченный не зарядом бластера, а кучно лёгшими пулями бок.

– Аптечку! – прохрипел он, уже не тратя сил на ругательства. Это было бесполезно, как бесполезны, вероятно, были и жидкие бинты, которыми он щедро заливал сквозную рану. Янису срочно была нужна настоящая медицинская помощь, а «Ястребок» уже совершил подпространственный прыжок и повернуть назад к только что оставленной базе, просто не мог. Да и Горислав не стал бы так подставлять своих ребят, послав их обратно в лапы имперцев.

Был только один выход, очень шаткий, но всё же.

Не отнимая руки от шеи Яниса, где слабо, но ровно, – слава Богу, – бился пульс, Горислав приказал бледному перепуганному Сашку:

– Остаёшься за меня. Летите на Тортугу и ждите там. Ещё раз накосячишь – когда вернусь, всю шкуру спущу. Понял?

Сашок истово закивал, облегчённо заулыбавшись при слове «вернусь». Засранец.

– А ты куда, кэп? – робко вопросил он. Этот же вопрос читался на прочих растерянных физиономиях.

Будто гусята мамашу-гусыню теряют, растуды их в качель.

– Куда-куда, на кудыкину гору, – отрезал Горислав, легко поднимая с пола безвольное тело Яниса. – Попробую найти помощь. Деда не обижать, он кибермех, если что, поможет. Фёдор Петрович, ты тут старше всех, присмотри за охламонами, – он обернулся к неловко топтавшемуся у переборки старику.

Тот так же отчаянно закивал, как и Сашок.

– Янку не бросай! – крикнул он вслед Гориславу, со всех ног рванувшемуся к спасательной шлюпке, и тот лишь кивнул, не заботясь о том, видит ли это старик.

Через несколько минут тусклая звёздочка шлюпки отделилась от «Ястребка» и взяла курс на ближайшую планету этой системы, именуемую Аррида. «Ястребку» туда ходу не было – там распоряжались имперские чиновники, но юркая, как муха, шлюпка могла проскочить куда угодно.

По крайней мере, Горислав отчаянно на это надеялся.