Глава 3. НИКОЛАС

Они все его боялись. Хотя иногда Николасу казалось, что «страх» - не совсем подходящее слово для описания того состояния, в которое впадали задержанные бессмертные. Да, не простые людишки или, на худой конец, охотники. А самые настоящие могущественные бессмертные. Дрожали мелкой дрожью от дикого ужаса абсолютно все – от вампиров до демонов, способных выкорчевать мозг практически любому живому существу. Сильные, уверенные, мощные твари, рождённые и выросшие с мыслью о собственной уникальности, неоспоримом могуществе и вседозволенности, на поверку оказывались самыми обыкновенными трусливыми псами, готовыми ползать в ногах, нервно ударяя хвостом о пол, и умолять о милосердии, обещая любые блага в обмен на свои жизни. Как всё же быстро некоторые переоценивают собственную значимость для этого мира.

И нет, речь шла о страхе не перед самим Главой Нейтралитета, несмотря на то, что навряд ли найдется хотя бы один безумец, не испытывающий этого чувства перед ним. Мокану впервые поймал себя на том, что получает удовольствие при взгляде на то, как даже самые влиятельные и поэтому самые беспощадные, самые отъявленные преступники в течение нескольких минут теряют уверенность и превращаются в обычных жалких букашек, сталкиваясь с ледяным безразличием того, кого в Нейтралитете называли Штормом. Да, именно так. Без имени и фамилии. Шторм. Целая стихия. Характеристика, которую когда-то он сам дал своему сыну и сам же оказался перед ней бессилен.

Морт, а по совместительству Николас Мокану – Глава Нейтралитета, размашистым движением руки поставил подпись на последнем листе протокола допроса задержанной вчера балерины, подозреваемой в участии в подпольной борьбе против Братства вампиров, королём которого, к слову был брат Морта Влад Воронов. Согласно материалам дела, Инесса Заболотная в перерывах между плясками на сцене театра и съёмками в клипах звёзд шоу-бизнеса успевала ещё и передавать важные сведения предполагаемым противникам правления Воронова. По сути, Нейтралитета это дело не коснулось бы, если бы танцовщица не оказалась параллельно наркоманкой и любительницей молоденьких мальчиков, которых приобретали для неё специальные люди в Арказаре. Собственно говоря, она именно на этом и прокололась, когда вместо красивых юных вампиров, выкраденных из собственных семей или же ушедших в проститутки добровольно, в её роскошный особняк вошла группа вечно молодых мужчин в длинных чёрных одеяниях и со способностями, которые блондиночке и не снились.

Морт закрыл отчёт и взял в руки маленький плоский пульт, включавший запись допроса с камер наблюдения. Нет он давно перестал получать удовольствие от просмотра чужой жестокости, предпочитая совершать таковую сам. Но уже второй раз за день внимательно наблюдал, как вскочила с каменного пола стройная хрупкая девушка с длинными светлыми волосами и роскошным женственным, казалось, созданным для осуществления самых грязных мужских фантазий, телом. Она остановилась посреди камеры, приложив к открытому в изумлении алому рту с идеально пухлыми губами маленькие ладони с длинными изящными пальцами. Что-то сказала, глядя, не отрываясь, на высокого парня, Морту пришлось подправить себя мысленно – на мужчину, с чёрными слегка закручивающимися на концах волосам. Он был одет в чёрное пальто чуть выше колена, которое тут же снял, аккуратно положив на правую сторону пыточного стола.

Мокану не смог сдержать улыбки, думая о том, насколько же глупыми могут быть женщины. Тем более – женщины, уверенные в собственной неотразимости и успешно использующие свою сексуальность в нужных целях. Он не знал, изменился ли взгляд его сына, когда заключённая встала на ноги, но усмехнулся, увеличив изображение и заметив, как затрепыхалась надежда в огромных насыщенно-зелёных глазах красавицы. Надежда на собственную неотразимость, потому что там, где Морт видел всего лишь нежелание испачкать верхнюю одежду, девице мерещилась заинтересованность со стороны вошедшего нейтрала.

Говорят, мужчины и женщины с разных планет. Всё это такая чушь на самом деле. С разных планет люди умные и глупые. Периодически последним даётся шанс попробовать перебраться к соседям, но для того, чтобы его использовать, всё же ум лишним не будет. Как и при занятиях политикой или диверсиями, его должно хватить на то, чтобы держаться подальше от блуда и криминального разврата.

Плясунье однозначно не хватало этого качества, иначе не улыбнулась бы так победоносно, на мгновение переведя взгляд на стол, на который нейтрал уложил свою одежду. На ту половину, что не была заставлена инструментами. Предварительно протерев её лежащей рядом тряпкой.

Морт откинулся на спинку стула, предвкушая дальнейшее представление, и молча смотрел на то, как тщательно протирал руки Шторм, слегка склонив голову вбок и глядя прямо на девку, бросившуюся к нему, но остановившуюся в паре шагов. Да, негласное правило общения женщин с Самуилом Мокану. Никакой близости. Никаких прикосновений. Правило, о котором было известно особенным, тем, кто допускался до подобных отношений с сыном Главы Нейтралитета. Им и его отцу, которому первая же агара, что обычно предпочитал Шторм, с готовностью рассказала, не желая неприятностей. Правда, не прошло и недели, как её труп нашли растерзанным несколькими Носферату…что, впрочем, самого Николаса нисколько не удивило.

Но его, конечно, сексуальные предпочтения сына не волновали ни в коей мере. И не из отцовского любопытства он спускался в Мендемай и едва не довёл до инфаркта демонессу Агриэль своим появлением на пороге её дома удовольствий. Да, старая карга с лицом и телом сек-бомбы на мгновение застыла на огромной кровати в своей задрапированной чёрными тяжёлыми шторами спальне, куда Морт материализовался прямо в тот момент, когда мадам усердно обслуживали сразу три высоких накаченных мулата-демона с абсолютно лысыми головами и торчащими от возбуждениями нижними клыками. Один взгляд, брошенный в сторону участников оргии, и всех, кроме Агриэль, сдувает словно ветром, а сама хозяйка дома оказывается одетой в довольно приличный длинный шёлковый халат. Она-то и позволила Николасу нанести очередной штрих к образу собственного сына.

К образу, который с годами, как оказалось, начал размываться в голове у отца, а когда тот, наконец, решил достать его портрет из задворок своей души снова, то понял, что смотрит на совершенно незнакомого, чужого человека. И вот это оказалось действительно тяжело принять. Так бывает, когда раскаявшийся, в своё время исчезнувший родитель появляется снова в жизни ребенка в надежде обрести ту любовь, воспоминания о которой он бережно хранил всё это время. И для этого необязательно быть далеко. Можно – совсем рядом. На расстоянии протянутой руки. Но упустить момент…нет, тысячи моментов, когда ещё можно было нить, связывавшую его с собственным сыном, сделать крепче, а не вести к разрыву. Такое происходит сплошь и рядом. Такое случается в семьях смертных и бессмертных. Нет, дети не просто вырастают и улетают из родительского дома…в какой-то момент они остаются один на один с этим миром, без защиты или поддержки, и Мокану часто думал о том, что первым бы восхитился тем отцом, который вовремя увидел, как натягивается веревка, и услышал треск рвущейся ткани. Он первым бы в своё время ухватился за её конец, не позволив разорваться.

Но он оплошал. Как часто в своей жизни. Вот только за что он всё же уважал себя и за что его боялись другие – этот сукин сын исправлял любую ситуацию, в которой оказывался. Исправлял любой ценой, оставляя после себя реки крови, развороченные тела и раскуроченные души, но исправлял.