Глава 15

С каждым днем, приближаясь к Перлии, погода становилась всё теплее, но до моря по-прежнему было еще далеко.

В очередном из городов Микель и Тамила оставили коня на городской конюшне, а сами пошли на рынок. Не нравилось оборотню без оружия. Конечно, когти и клыки всегда при нем, но меч с кинжалом тоже не помешают. Тамиле было необходимо попасть в лекарскую лавку: собирать и сушить травы ей было негде и некогда, поэтому в первую очередь она пополнила свои запасы, а уже потом они пошли к оружейнику.

Микель выбрал себе меч, по лезвию которого шли защитные руны, — легкий и острый, с удобной рукоятью. Он проверил его на баланс и остался доволен. К нему прикупил кинжал, который идеально вошел во внутренний карман сапога. Из оружейной они вышли быстрее, чем оборотень планировал.

— Не хочешь прогуляться? Сегодня ярмарочный день — видишь, какие все нарядные? — он указал на прошедших мимо девушек в ярких платьях, с ленточками в волосах; у кого-то были блестящие украшения. От столь обильного разноцветья у Тамилы зарябило в глазах.

Она никогда не бывала на ярмарках — только слышала про них от дочки главы (как правило, в промежутках между охами и ахами, когда ведьма обрабатывала ей мазью какую-нибудь царапинку).

— Пойдем.

Они гуляли между рядов, и, пока Тамила глазела по сторонам, Микель следил, чтобы у нее ничего не стащили. Кошель с монетами она держала под рубахой на поясе спереди, но воришки — еще те умельцы, оберут так, что и не заметишь. Поэтому, когда мимо ведьмы слишком быстро прошел тощий парнишка, оборотень успел схватить его за запястье и как бы невзначай оттолкнуть в сторону.

— Малец, ты бы поосторожнее: не ровен час, кто наступит на тебя, — и так сверкнул пожелтевшими глазами, что воришка в испуге быстро удрал.

— Всё в порядке? — спросила Тамила, которая ничего не заметила, полностью отдавшись изучению прилавка с разнообразными камнями.

Здесь были и бусы из бирюзы, и серьги из молочно-розового авантюрина, и жемчужные колечки, и обсидиановые браслеты — у ведьмы глаза разбегались. Она знала о свойстве каждого камня, но не все ей доводилось потрогать или увидеть вживую — только на картинках в бабушкиной книге или на ком-то из приезжих в деревне.

— Выбирай, — Микель подтолкнул ее поближе.

Он всё равно собирался сделать Тамиле подарок — так пусть она сама его и выберет.

— А это не сильно дорого? Нам ведь нужно экономить до Перлии…

— Не говори ерунды, а то опять начну называть тебя деревенской девкой, — он нахмурился.

Девушка закусила нижнюю губу, чтобы скрыть улыбку, и стала еще внимательнее разглядывать камни. «Серьги мне не нужны: уши не проколоты. Кулон или браслет?»

— Уважаемый, будьте добры: камни — александрит, бирюза, гагат…

Услышав последнее название, торговец развел руками:

— Паночка, нет такого…

— Вот он, — ведьма ткнула пальцем в черный камушек.

— Так то черный янтарь, так и говорите, — он положил на расстеленный платок все три камня.

— Дальше — жадеит, розовый кварц, лунный камень…

— А денег-то хватит? — с усмешкой спросил торговец, оглядывая скромный наряд девушки.

— Хватит, — хитро прищурившись, ответил Микель. — Выбирай, дорогая, не стесняйся: я оплачу.

— Два кошачьих глаза и к ним кожаные шнурки.

Тамила хотела бы выбрать еще и другие камни, но и так знала, что перегнула палку. Этот оберег будет служить ей верой и правдой — по крайней мере, она надеялась, что магические свойства камней помогут ей стать сильнее без подпитки природы и тем более мужской энергии. Само собой, ведьме была приятна близость Микеля: каждый раз она чувствовала, как в нее перетекает его сила. Пока оборотень не рассказал ей, что это сродни вампиризму, девушка об этом как-то не задумывалась. Ей было тошно представлять, что его бывшая хозяйка умышленно вытягивала из своего напарника силу.

— Быть может, желаете серьги?

— Нет, — ровно ответила Тамила, забирая мешочек с камнями.

— А вам бы так пошли вот эти розовые авантюринчики — прелесть, любой мужчина залюбовался бы…

— Один уже любуется, так что оставьте себе, — оборотень оскалился, показав клыки, и мужчина враз побледнел.

Они пообедали в уютной, а главное — чистой таверне, пополнили запасы еды в дорогу, купили мешок овса для коня, а заодно пару чистых рубашек Микелю на смену.

На закате покинули город, а ночью остановились у речной переправы. Здесь было небольшое поселение, и они напросились на ночлег. Им разрешили переночевать в конюшне. Если бы Тамила не представилась лекаркой, то парочку бы выгнали взашей. Никому не нужны неприятности и подозрительные гости, особенно такие устрашающие, как Микель.

Сидя на мягкой соломе у зажженного фонаря, Тамила быстро вдевала бусины в шнурок, заколдовывая его на прочность, чтобы не порвался. Кулон с одним кошачьим глазом она сразу же надела на шею оборотня.

— Только не говори, что ты действительно веришь в их магические и целебные свойства. Не припомню, чтобы кому-то в ковене они помогали, — скептично отметил Микель, теребя шнурок на шее.

— Потому что, как ты сам сказал, вы используете другую энергию, а не берете ничего у матери природы, не молитесь богам, поэтому камни вам не нужны и не помогут, — она закончила собирать браслет и теперь разглядывала его разноцветные бусины.

— Чтобы я молился какому-то дряхлому божку?

Но Микель лукавил: он молился, когда мечтал избавиться от госпожи-ведьмы. И, возможно, его молитва была услышана.

— Иногда твой скепсис меня убивает…

Не успела Тамила договорить, как в конюшню ворвался хозяин дома с факелом в руке.

— Коли лекарка, помоги! Там дочка моя рожает! А повитухи нет, маленький должен был родиться только через две недели! — закричал бородатый мужик.

Тамила схватила сумку с лекарствами и побежала следом за ним. Микель не отставал, надеясь, что его меч и коня никто не тронет, пока они будут спасать чью-то жизнь.

Хозяйская дочка жила через два дома. У окна толпились разные бабки и тетки, парни голосили, успокаивая трясущегося на лавке товарища (судя по всему, мужа беременной).

— А ну, расступитесь! — крикнул хозяин. — Лекарка пришла.

— Откуда знаешь, вдруг она нашу Нолию убьет! — тут же выступила вперед крупная баба со сковородкой.

— Ай, жена, не до твоих сомнений сейчас! Дочке помощь нужна, хоть бы какая! — прикрикнул на нее муж и оттолкнул от дверей.

Тамила прошла в дом, следом Микель, хотя кто-то и попытался схватить его за руку, чтобы остановить. Но что оборотню до этих слабаков?

В комнате было жарко и душно. Несчастная металась на кровати и громко кричала, плакала, молилась богам. На ее лбу выступила испарина, глаза покраснели, бедняжка кусала губы, стискивая простыню по бокам.

— Как давно отошли воды? — Тамила закатала рукава и села на кровать, нащупала пульс роженицы и нахмурилась.

— Часа два назад… — неуверенно ответила одна из вошедших девушек. — Я сестра ее… Повитуха ушла в другое село, там кто-то заболел, а роды должны были только через две недели начаться…

— Что она сегодня делала? Тяжести какие-то таскала? Или, может, кто ее сильно расстроил? — ведьма провела ладонью над лицом страдалицы, охлаждая ее.

Недолго думая, Микель открыл окна, а всех, кто толпился в коридоре, шуганул на улицу, чтоб не дышали: свежего воздуха и так не хватало.

— Так она… воду сегодня таскала, ее свекровь попросила… — пролепетала девушка, комкая руками передник.

— Ясно, — сказала Тамила.

«Я бы эту свекровь сама оттаскала», — возмущенно подумала она, а вслух скомандовала:

— Неси таз с горячей и холодной водой, чистые полотенца, рви простыню на бинты. И разожгите огонь в печи, да погорячее, — а сама быстро влила в горло роженице укрепляющий эликсир. — Давай, милая, не теряй сознание, ты нужна нам, иначе дите не родится, — она погладила ее по голове, и девушка захлопала глазами. Тамила коснулась ее живота, проверяя состояние плода, как он лежит. Затем дала бедняге немного обезболивающего.

Тазы с водой принесли, бинты и полотенца тоже. Мать девушки кричала что-то в коридоре — видать, ссорилась со свекровью — и весь этот шум отвлекал не только ведьму, но и роженицу.

— Микель, выгони их, пусть кричат в другом месте! И вот это дай папаше на лавке, а то, не ровен час, бедняга в обморок рухнет, уж слишком бледный, — она протянула флакончик с синей жидкостью.

— Удачи, — оборотень улыбнулся ей и вышел из спальни.

Через пару минут в доме и во дворе стало так тихо, что можно было услышать вой ветра.

— Как тебя зовут? — обратилась Тамила к сестре молодухи.

— Майя, а сестру — Нолия.

— Отлично, будешь мне помогать. А ты, Нолия, как родишь, сможешь всласть отоспаться, но сегодня нам надо постараться изо всех сил. Слышишь, милая? Немного боли я тебе убрала, но не почувствовать ее полностью ты не сможешь, поэтому скоро начнется. Дыши глубже, захочешь кричать — кричи, ругаться — на здоровье, сегодня тебе можно всё, — ведьма ей улыбнулась и принялась расстилать под ногами полотенце. Тщательно вымыла и обеззаразила магией руки себе и Майе, а затем они вдвоем как следует искупали Нолию. Чтобы всё было видно, Тамила избавила девушку от волос при помощи магии, чем изрядно удивила Майю.

— Ой, а так и должно быть? У нас повитуха говорила, что волоски там необязательно убирать…

— У каждого лекаря свои способы.

Через несколько минут схватки усилились — из бедной Нолии полился такой поток нелестных речей в адрес свекрови и мужа, что Майе было впору затыкать уши. Девушка то краснела, то фыркала, то смеялась чуть ли не в голос.

Наконец спальню огласил детский плач, и измученная Нолия откинулась на подушки, широко улыбаясь.

— Полежи немного. Скоро послед выйдет, и будем тебя латать, — на минутку Тамила выбежала на улицу.

Руки у нее были по локоть в крови. Стоящие снаружи люди замерли с раскрытыми ртами, а потом заголосили:

— Убийца, что ты наделала?!

— Откуда столько крови?!

— Пустите, я сама ее убью, моя девонька!

Ведьма не обращала на них внимания.

— Дай свой кинжал, — обратилась она к оборотню, и тот достал клинок из сапога.

Пока Майя держала ребенка, ведьма быстро запустила лезвие кинжала в огонь и обрезала пуповину, затем провела над животиком младенца светящейся от магии рукой — пуповина безболезненно скрутилась в пупок. После этого ведьма влила в Нолию оздоровляющий эликсир, а Майя принялась купать и пеленать ребенка.

— Видишь, какая ты молодец, мамочка. Вот стоило держать всё в себе? В следующий раз выскажи им всем, что думаешь, — Тамила колдовала над измученной девушкой, а та, хоть и была неимоверно уставшей, но довольно улыбалась.

Они обтерли ее влажными полотенцами, одели в чистую рубаху, сменили постельное белье и положили на грудь Нолии здорового мальчика. Она расплакалась от счастья.

Тамила еще раз проверила состояние матери и ребенка и, убедившись, что с обоими всё в порядке, велела Майе убрать или сжечь все окровавленные тряпки.

А сама вышла на крыльцо.

— Ближайшие родственники могут войти, но не заставляйте молодую мать нервничать, иначе молоко пропадет. Я понятно говорю? — ведьма сверкнула глазами на бледную свекровь. Женщина держала сына за плечо, но он уже рванул в дом к молодой жене.

Микель наблюдал за всем происходившим через окно: он видел сосредоточенный взгляд Тамилы, как она уверенно шевелит пальцами, применяя лекарскую магию, и впервые понял, что восхищен своей женщиной, он уважает ее.

Из дома вышел улыбающийся папаша с младенцем на руках:

— Сын! Спасибо, боги! Спасибо, госпожа лекарь! — он поблагодарил ее и снова скрылся в доме.

Тамила как ни в чем не бывало улыбнулась и, подхватив Микеля под руку, потянула в сторону их ночлега.

На радостях отец Нолии отвел им комнату в доме и велел растопить баню.

Лежа на горячих досках, вдыхая аромат березовых веников, ведьма млела. Она устала, но была довольна, особенно когда Микель сделал ей массаж и собственноручно окунул в купель.

В спальне стояла широкая кровать, и какое это было удовольствие — растянуться на ней, прижавшись к горячему боку любимого, и крепко уснуть.

Наутро их ждал поистине королевский завтрак — чего только не было на столе! Хозяин, счастливый оттого, что родился здоровый внук и дочка жива, уговаривал их остаться еще на несколько дней, но Микель отказался.

Его коня вычистили, досыта накормили, дали им в дорогу еды и на том распрощались.