Пролог

— Лина, валить тебе надо, срочно, — ворвалась ко мне в комнату шестнадцатилетняя сестра Ирка и стала подталкивать меня к выходу.

— Что за срочность? Куда? С какого перепуга? — засыпала я ее вопросами, наблюдая за тем, как она, отцепившись от меня, словно электровеник, летала по комнате, собирая мои вещи. Мне стало интересно, что произошло, что Ирка сейчас настолько взволнована. Я стала перебирать в памяти, где могла проколоться. Но на ум ничего не приходило.

— Тебя подставили, причем по-крупному, — ответила она. — Твои же друзья, — сдвинув брови, тут же скомандовала: — Не тормози, помогай мне!

— Как подставили? — впала в ступор я, а потом возмущенно глянула на нее. Хоть я и была старше ее на четыре года, но она вечно командует. — Вместо того, чтобы строить из себя старшую, объяснила бы, что случилось, — разозлилась окончательно я. Больше всего напрягало то, что я ничего не понимала. — И откуда ты вообще об этом узнала?

— Ты же знаешь, что мы встречались с твоим другом Стасом? — я кивнула. — Так вот, сегодня, когда я шла к нему, то услышала довольно занимательный разговор, — Ира нахмурилась. — В парке, где мы договорились встретиться, как раз находились все трое твоих, так называемых, друзей: Стас, Игорек и Рустам. И они были на измене.

Ира перевела дыхание. Зажмурилась. Этот разговор давался ей слишком тяжело. Я ее понимала, ведь ее что-то тяготило, к тому же, она собиралась рассказать нечто о своем парне. Выдохнув, она тут же набрала в грудь побольше воздуха. А затем продолжила:

— Стас интересовался, как все прошло, а Игорь, достав какую-то сумку, расстегнул замок и что-то им показал, мне издалека было плохо видно, но когда Стас вытащил пачку долларов, я чуть с ума не сошла, а он просто их перелистнул и кинул обратно, а потом стал спрашивать, как все прошло. Вот тут-то Рустам и сказал, что Игорек хорошо замаскировался под тебя, хотя его пришлось долго уговаривать надеть женские тряпки, и представился твоим именем той телке, у которой они зависали, — сестра замолчала, к чему-то прислушиваясь.

— А зачем было под меня маскироваться? И что за телка? — не выдержала я. Что-то я плохо соображала, о чем говорит сестра. Мозг не воспринимал информацию. Я пока не могла поймать нить и понять, зачем кому-то маскироваться под меня. Какой в этом смысл?

— Если б я знала, — пожала она плечами. — Ясно было одно, ее будущий родственник, муж сестры, какая-то шишка. Вот в его особняке они и тусили, ключ дала сестра, пока они уезжали на выходные. А твои друзья элементарно обчистили этого дядьку. Потому линять тебе надо.

Вот теперь я поняла, насколько попала. Парни соблазняли девицу, - я, понятное дело, участвовать в соблазнении не могла, так как мужчин люблю — пока якобы я чистила особняк. Но зачем они это сделали? Чем же я так не угодила тем, кто столько времени назывался друзьями? Ведь мы семь лет дружили, еще со школы, когда мы с семьей переехали в новый район, и я попала в школу, где все давно разбились на компании, и меня ни одна не хотела принимать. Тогда-то трое друзей и взяли меня к себе. Наша четверка была неразлучной, и уже через два года наши имена звучали только в общей совокупности. Одно время парни были в меня влюблены, но я сразу расставила точки в наших отношениях. Мне не хотелось портить дружбу отношениями, которые, как я знала, не могли быть долговечными. Я слишком хорошо изучила легкомысленность друзей, и поняла, что ни с кем из них невозможно строить отношения. И вот сейчас… Я зажмурилась. Глаза защипало. Я ведь им доверяла, как себе. Включив скорость, стала спешно собираться. А после, напоследок поцеловав Иру в висок и за все ее поблагодарив, выскользнула за дверь.

Но далеко уйти мне не удалось. Передо мной остановилась черная машина, из которой выскочили трое амбалов в костюмах, скрутили меня и запихнули внутрь. Их не волновало даже то, что я вроде как женщина. Они обращались со мной по-хамски, крутили руки, пару раз врезали скользящим по скуле.

— Что за беспредел?! — заорала я, хотя внутри все сжималось от страха. — Что я вам сделала?! Могли бы и объяснить, а не хватать посреди улицы, еще и руки распускать.

Вот только отвечать мне не торопились. Амбалы хранили молчание. Немые они, что ли? Ехали мы часа полтора. Я видела, как мелькали в окне дома, а потом черта города закончилась, и мы выехали с трассы на проселочную дорогу. Теперь вокруг был только лес.

Вот сейчас прикопают где-нибудь по-тихому и кирдык мне. И ведь даже разбираться не станут, недаром же молчат, как партизаны. Могли бы хотя б рассказать, в чем моя вина, хотя, о чем это я? И так понятно, что это расплата за содеянное друзьями. Вот сволочи. Впереди показался огражденный поселок. Шлагбаум при нашем приближении резко взмыл вверх. Вот это особняки! Все как на подбор. Будто с картинок. К одному такому мы и подъехали.

Не успела я и слова сказать, как меня схватили в охапку, забросили на плечо, как мешок с картошкой, и потащили в дом. Мне только и оставалось любоваться на задницу того, кто меня тащил. И ведь даже не запыхался, будто я ничего не вешу. Сколько силищи. Такой на одну руку положит, а другой прихлопнет, и не станет девушки по имени Лина.

Я даже рассмотреть ничего не смогла толком. Да и много ли увидишь, вися кверху попой. А вот когда меня резко сбросили прямо на пол, я едва не взвыла, больно ударившись копчиком.

— А повежливее никак нельзя?! — попыталась возмутиться я, потирая отбитую часть тела и с ненавистью глядя на хамов, которые обращались с девушкой, как с мусором, но повернув голову, слова застряли в горле.

В кресле, развалившись, сидел мужчина. Его холодные, льдистые глаза просто вымораживали. Создавалось ощущение, что они смотрят прямо в душу. Более того, мне на миг показалось, что я увидела в глубине его глаз нечто черное, затягивающее, как сама смерть.

— Ну, здравствуй, Лина, — краешком губ улыбнулся он. Лучше б он этого не делал. От его оскала мне стало совсем нехорошо. По телу прошла дрожь, липкий пот холодной струйкой скатился по спине.

— Здрас-с-сте, — еле выдавила я из себя. Вежливость-то никто не отменял. Хотя в данный момент у меня было только одно желание: унять дрожь зубов, которые отбивали чечетку от страха.

— Ты уже поняла, зачем здесь? — по-отечески ласково поинтересовался мужчина, но меня затрясло еще сильнее.

Я усиленно замотала головой, изображая полное незнание и надевая на лицо маску полной идиотки-блондинки. Вдруг поверят? Хотя этот мужик слишком проницательный, он поймет, что я прикидываюсь.

— Понятия не имею, — честно призналась я, на что тот хмыкнул.

— Деньги воровать у тебя ума хватило, — начал он, —, а значит и наказание понести тоже хватит.

— К-к-какие деньги?! Это подстава! — изумилась я, но меня быстро заткнули ударом ноги по грудине, закашлявшись, я упала на пол, скорчившись от боли.

— Теперь вспомнила? — не повышая тона, поинтересовался хозяин особняка.

— Я… Не брала их… — кашель душил, отвечать было сложно, я хотела уже было признаться, кто меня подставил, но не смогла. Совесть не позволила. Да, признание я посчитала предательством, а на него я просто оказалась не способна, несмотря на то, что «друзья» с легкостью подставили меня, ведь они должны были прекрасно осознавать, чем это чревато для меня. Но их это не волновало.

Еще один удар, от которого у меня в глазах звезды замелькали. Я уже не могла говорить, только хрипела, из разбитой губы текла кровь. Скула горела огнем. Видимо, ее здорово повредили.

— Отнесите ее в подвал, пусть посидит, подумает, а завтра… — он обернулся ко мне и улыбнулся, от его улыбки свело все внутри. — Она нам и расскажет, где деньги.

Громила подхватил меня, как пушинку, и потащил. Я пыталась самостоятельно переставлять ноги, во мне взыграло чувство гордости, но ничего не получалось, они стали, как ватные, я их просто не ощущала, и они волочились по полу.

А потом раздался лязг замка, скрежет двери, и меня просто швырнули на холодный цементный пол. Я пропахала носом половину камеры, ударившись о стену головой. Сознание на миг померкло, но я быстро пришла в себя.

Кое-как доползла до стены, болело все тело, прислонилась к ней, обхватил себя руками, так как меня била крупная дрожь, мне было холодно и страшно, а потом я задумалась о своей жизни. За что же мне такое невезение? В чем я провинилась?

С самого детства, как только родилась Ира, родители, можно сказать, поставили на мне большой и жирный крест. Забили на меня. Нет, они, конечно, растили и воспитывали меня, но ласки и любви я не ощущала от них.

Стоило мне подойти к маме, как она всегда находила отмазки: Ира хочет кушать, Ира хочет играться, Ира такая лапушка, требует много внимания и сил. А я как бы уже большая и вместо того, чтобы отвлекать мать, лучше бы помогла.

И так из года в год. Все только для сестры. Никого из родителей не волновало, как я учусь, как провожу время, есть ли у меня друзья, а впоследствии и парень. Они даже не знали, что я подружилась с тремя мальчиками, у меня не спрашивали, где я пропадаю днями и ночами. Меня по нескольку суток не бывало дома, но никого это не волновало. Главное, что я не отвлекала мать. Отец же все время пропадал на работе, ему вообще было ни до кого из нас. Но когда Иришка подросла, даже папа включился в ее воспитание. Стал находить на дочку время. Ириных друзей прошерстили всех, как только мама однажды увидела сестру в компании.

Мне было горько и обидно. Хотя даже мысли не возникло возненавидеть сестру, напротив, я ее очень любила. А обида была на родителей. Но позже я смирилась. Школу закончила хорошо. Нет, отличником не была, но и троечницей тоже. В институт удалось поступить самой, без чьей-либо помощи, да еще и на бюджетное отделение. Всегда хотела быть юристом. Думала порадовать мать, она когда-то мечтала об этой профессии, но она только подарила скупую улыбку. Я в какой-то момент засомневалась, услышала ли она меня вообще.

Со мной из всех троих друзей, с которыми мы давно дружим, еще со школы, поступил Стас, но на платное отделение. А остальные пошли в технарь. Мы продолжали встречаться по вечерам, делились планами на будущее. Наша дружба продолжалась. Ребята рассказывали мне о своих победах, я только смеялась и радовалась за них. Самой же поделиться было нечем, так как молодого человека у меня не было. Может я сдвинутая? Но жду именно своего принца.

Среди нас только Игорек выделялся своей неказистой внешностью. Русые волосы, коротко подстриженные, вечно стояли, как от испуга, его рост, метр с кепкой в прыжке, был предметом шуток. Что его очень сильно злило и раздражало.

Рустам всегда притягивал взгляды девочек своей экзотической внешностью. Чего в нем только не было намешано. Я несколько раз слышала, как девочки называли его Восточным красавцем. И липли к нему, как мухи.

Стас довольно смазливый внешне, иногда раздражал своей натурой чуть с гнильцой. Любитель всех обсуждать и осуждать. Я несколько раз осаживала его, когда того заносило на поворотах. Он только злился, что ему не дали высказаться. Но при мне старался больше не говорить на эту тему.

Ну, а я сама тоже немного пользовалась у мальчиков популярностью, но с Рустамом и Стасом мне было не сравниться в достижениях. Черные волосы, коротко подстриженные, карие глаза, короткие ресницы, рост метр восемьдесят, тело я старалась держать в форме. Часто мы с ребятами зависали в тренажерке. Там они соблазняли своим полуголым видом девчонок, а на меня смотрели и оценивали парни. Только меня они не особо интересовали, особенно после того, как все же решила пообщаться с одним слишком настойчивым красавцем. Уже через пять минут разговора… точнее, его монолога о себе любимом, я готова была застрелиться. Спас меня Рустам, заметив мое перекошенное лицо. После того случая я старалась ни с кем больше не заговаривать. Мне мой мозг и мои нервы дороже.

И вот сейчас мои друзья решили меня подставить. Но за что? Чем же я им всем не угодила-то? Как можно так поступить с тем, чьим другом считаешься на протяжении семи лет? Да еще и Стас ведь был парнем моей сестры. Неужели он не понимал, что Ира же его после этого пошлет далеко и надолго? Хотя, может ему все равно на ее мнение? Он всегда использовал девушек.

Глаза стали закрываться, несмотря на холод. Только я уронила голову на грудь, как снова послышался лязг замков. Дверь открылась, и тот же амбал зашел в подвал, взвалил меня на плечо и понес в ту же комнату. Все это он проделал молча.

— Ну что, подумала? — поинтересовался мужик с ледяным взглядом. — Теперь расскажешь, где мои деньги? Или мне придется выбивать признание?

— Я действительно их не брала, меня не было в тот момент в городе, — попыталась объяснить я.

Мы действительно с родителями и с сестрой были на даче на дне рождения родственников, где присутствие было обязательно.

— Ложь. Ты была с сестрой моей жены, запудрила ей мозги, а сама обворовала меня, — процедил сквозь зубы этот гад, и тут последовал удар. Один… Второй… Третий…

— И что я с ней делала? — с трудом раздвигая разбитые губы, попыталась задать вопрос. — А остальные где были в этот момент?

— Какие остальные? — не сразу сообразил мужик. В этот момент на его лице появилось растерянное выражение, он сдвинул брови, пытаясь понять, о чем я говорю.

— Не я же соблазняла девицу, — выплюнув кровь, прошамкала я. Кажется, у меня не достает зубов. Вот зараза. — Значит, должны были быть те, кто ее соблазнял. Иначе нестыковка получается, — я говорила, я у меня перед глазами появились мушки. Закрыв глаза, так было удобнее, продолжила: — Что я делала в особняке неизвестного человека? А ведь на первый взгляд ты показался умным. А элементарного не сообразил. Если б деньги взяла я, то девицу кто-то должен был отвлекать. Делать несколько дел одновременно я бы не смогла.

Но мужик на мои слова еще больше разозлился, в тот момент его мозг был забит яростью, он не желал осознавать очевидных вещей. Потому дал знак своему помощнику продолжать экзекуцию. И тот с огромной радостью стал использовать меня вместо боксерской груши.

Тело заныло, из носа и рта потекла кровь. Амбал продолжал пинать меня, как мячик, со всей дури. И тут в комнату ворвалась какая-то девушка. Она завизжала. Это звук будто взорвал что-то у меня в голове. Там словно запустили фейерверк. Стало совсем плохо. Меня будто закачало на волнах, тело стало невесомым. Я с нетерпением стала ожидать блаженного забытья, так как мои силы меня окончательно покинули. Теперь мое тело было одним болезненным комком, даже дышать оказалось сложно.

Последнее, что я услышала, теряя сознание:

— Георг, это не она! Не та девушка…

— Стой! Быстро скорую!

Больше я уже ничего не слышала, проваливаясь в темноту…